Бондюк Павел Иванович, юрист
Читайте в материале: правовая природа и правопреемство при реорганизации, защита прав кредиторов, а также является ли передача вещи или переход прав и обязанностей вследствие реорганизации сделкой.
Сегодня реорганизация является неотъемлемым элементом как для текущей деятельности юридического лица, так и для его дальнейшего развития.
С помощью реорганизации можно реагировать на само юридическое лицо, осуществлять передачу активов (прав и обязанностей) между юридическими лицами, производить дифференциацию их деятельности, упрощать структуру и т.д.
Нередко реорганизацию используют в качестве инструмента, который широко применяется в практике, особенно с целью оптимизации структуры собственности, например, реорганизацию используют, чтобы избавиться от ответственности или избежать ее вовсе, а также затруднить или сделать невозможным исполнение какого-либо обязательства, передать активы правопреемникам, к которым у кредиторов после реорганизации будут отсутствовать какие-либо требования и притязания по обязательствам правопредшественника.
В этой связи кредиторы, а также иные заинтересованные лица с их подачи в поисках правовой защиты используют различные инструменты, которые зачастую не приводят к восстановлению их нарушенных прав.
К слову, в последнее время можно наблюдать, когда указанные лица инициируют споры, предметом которых являются требования о признании недействительной сделки по передаче отдельных активов, переданных правопреемнику в процедуре реорганизации.
В настоящее время практика на уровне кассации по данной категории дел не устоялась, и существуют два совершенно противоположных подхода при схожих фактических обстоятельствах:
Нужно отметить, что в настоящее время тенденция в области защиты прав кредиторов и иных заинтересованных лиц несколько изменилась, если сейчас кредиторы при выявлении дефектов в реорганизации предпринимают попытки оспаривания сделок по передаче активов от правопредшественника к правопреемнику, оформленных передаточным актом или разделительным балансом, то ранее в таких случаях кредиторы обращались с исками о признании недействительной государственной регистрации юридического лица, что, к слову, также не приводило к восстановлению их нарушенных прав.
Как дальше будет складываться практика в данной части – покажет время, пока же постараемся подготовить для ее становления благодатную почву.
Реорганизация играет важную роль для юридических лиц, поскольку в таком случае юридическое лицо образует свою структуру и организационно-правовую форму не путем создания нового юридического лица, а путем реорганизации существующего юридического лица.
Экономические причины, которые побуждают к осуществлению реорганизации, весьма разнообразны, например: снижение затрат или налоговой нагрузки, распределение рисков, внедрение новых технологий, конкуренция, повышение эффективности деятельности, консолидация и т.д.
Хотя термин «реорганизация» упоминается в некоторых НПА и довольно часто используется на практике, но в то же время понятие «реорганизация» не содержит законодательного определения.
Учитывая важные правовые последствия, связанные с реорганизацией, многие юристы предпринимают попытки дать свое определение реорганизации, например, путем изложения ключевых особенностей самой процедуры.
Например, Король Э.Л. указывает, что реорганизация представляет собой совокупность юридических фактов и совершаемых действий, правовым результатом которой является правопреемство в правах и обязанностях (Король, Э. Л. Признание недействительной сделки по передаче имущества в порядке правопреемства юрлица [Электронный ресурс] / Э. Л. Король // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2022). При этом саму реорганизацию юристы не квалифицируют в качестве сделки (Шидловский, А. Г. Реорганизация как способ избежания ответственности по денежным обязательствам. Пути решения проблемы [Электронный ресурс] / А. Г. Шидловский // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО «ЮрСпектр». – Минск, 2016).
На наш взгляд, понятие «реорганизация» является описательным, поскольку за ним скрывается определенный законом комплекс действий и совокупность различных операций, происходящих как внутри, так и вовне одного или нескольких юридических лиц, а определение характера операций по большей части касается юридических и экономических последствий для самих юридических лиц их участников, а также активов, прав и обязанностей.
К слову, в европейском правопорядке реорганизация юридических лиц регулируется самостоятельными законами, например: в Швейцарии правовой основой для этого является Федеральный закон о слиянии, разделении, преобразовании и передаче активов (Bundesgesetz über Fusion, Spaltung, Umwandlung und Vermögensübertragung), в Германии – Закон о реорганизациях (Umwandlungsgesetz), в Испании – Закон о структурных изменениях коммерческих обществ (Ley sobre modificaciones estructurales de las sociedades mercantiles), в Чехии – Закон о преобразованиях коммерческих организаций и кооперативов (Zákon o přeměnách obchodních společností a družstev).
Интересно, что при изучении названных законов и пояснений (комментариев) к ним трудно найти удовлетворительное юридическое определение термину «реорганизация».
Как представляется, отсутствие в зарубежных правопорядках как на законодательном, так и доктринальном уровне четкого определения реорганизации может свидетельствовать о том, что в этом отсутствует какая-либо надобность и (или) практическая необходимость.
Следовательно, представляется, что сама реорганизация – это не более чем юридический прием, который используется для описания многих сложных юридических и экономических процессов, влекущих как для юридического лица (юридических лиц), так и для каждой формы реорганизации свои правовые последствия, предусмотренные законом.
Как представляется, одним из самых сложных вопросов в реорганизации является понятие правопреемства. Это связано, прежде всего, с отсутствием общей доктрины правопреемства и приводит к тому, что практика испытывает трудности, связанные с оспариванием как самой реорганизации, так и ее последствий. В этой связи заинтересованные лица прибегают к различным способам защиты своего права, используя при этом все средства защиты, не запрещенные законом.
Правопреемству при реорганизации посвящены нормы ст. 54 ГК, согласно которым общим последствием реорганизации является переход всех прав и обязанностей в порядке универсального правопреемства к правопреемнику.
В то же время в п. 1 ст. 129 ГК указано, что объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не изъяты из оборота или не ограничены в обороте.
Так, содержание п. 1 ст. 129 ГК предусматривает два способа оборотоспособности объектов гражданских прав: (1) путем их отчуждения; (2) в порядке их правопреемства.
Таким образом, закон знает иной способ оборотоспособности объектов гражданских прав, чем отчуждение, в частности, оборотоспособность путем перехода от одного лица к другому в порядке правопреемства.
В свою очередь, как справедливо указывает Скловский К.И., продажа и отчуждение являются не двумя последовательными фактами, а явлениями разной юридической природы: продажа – это факт, а отчуждение – юридический результат этого факта (Скловский, К. И. Сделка и ее действие. Комментарий главы 9 ГК РФ. Принцип добросовестности. 4-е изд., доп. М. : Статут, 2019).
Соответственно, если исходить от обратного, то в порядке правопреемства нельзя вести речь об отчуждении, поскольку отчуждение – это юридический результат сделки, соответственно, само правопреемство, в частности переход активов как объектов гражданских прав, не может квалифицироваться ни в качестве сделки, ни в качестве ее результата.
Представляется, что правовым основанием для перехода объектов гражданских прав (прежде всего вещных прав) в процессе реорганизации является не сделка, а правопреемственное событие, которое возникает в силу указания закона.
Однако правопреемство затрагивает не только переход вещных прав как объектов гражданских прав, но и прав и обязанностей, которые по природе своей являются обязательственными (ст. 7, п. 2 ст. 288 ГК).
Соответственно, обязательным условием правопреемства и обязательности правопреемства является возможность в порядке правопреемства совершить переход правовой позиции (правового положения) правопредшественника в обязательственном правоотношении к правопреемнику.
При правопреемстве в результате реорганизации права и обязанности правопредшественника в обязательственном правоотношении переходят к правопреемнику на основании закона. Ни о какой сделке между правопредшественником и правопреемником, которая совершается вследствие реорганизации, закон не упоминает, что позволяет прийти к выводу, что в случае правопреемства переход прав и обязанностей предопределен законом, а не участниками правопреемства.
Соответственно, переход правовой позиции (правового положения) в обязательственном правоотношении в результате правопреемства также не может рассматриваться в качестве сделки, поскольку данное действие совершается в силу прямого указания закона.
Таким образом, при реорганизации:
В некоторых случаях практика испытывает трудности в квалификации сделок. Как представляется, такие трудности могут быть вызваны в том числе отсутствием доктринальной поддержки, которая, в свою очередь, должна обеспечивать развитие правовой теории сделки.
В этой связи для понимания истинной сути сделки автор будет обращаться в том числе к достижениям германских цивилистических теорий, поскольку благодаря именно германским цивилистам в Германии было выработано единое понятие сделки (Rechtsgeschäft). Строго говоря, теория сделок является важным достижением германской пандектологии XIX века.
К слову, германский и национальный правопорядок весьма близки по духу, поскольку наработки германской доктрины, а также положения Германского гражданского уложения (BGB / ГГУ) весьма активно использовались при разработке проекта Гражданского уложения Российской Империи, а также ГК РСФСР 1922, ГК БССР 1964, что, собственно, отразилось на действующем ГК. Поэтому наш ГК имеет с ГГУ много общего.
Вместе с тем, не углубляясь в историю развития научной мысли по поводу понятия сделки в Германии, ограничимся тем, что на момент принятия ГГУ среди видных ученых Германии не было выработано единой концепции понимания сделки, но общим было то, что были выделены основные элементы сделки, в частности, волеизъявления и главного следствия сделки – правового результата. Если результат обнаруживался, то сделка считалась заключенной.
Общие положения о сделках приведены в § 104–185 ГГУ. Хотя сделка является одним из центральных понятий ГГУ, его авторы намеренно избегали юридического определения в ГГУ. Однако в Мотивах (пояснительной записке) к Проекту ГГУ содержалось определение термина «сделка», которая в смысле проекта представляла собой частное волеизъявление, направленное на достижение правового результата, который, согласно правовой системе, происходит потому, что он желателен (Motive zu dem Entwurfe eines Bürgerlichen Gesetzbuches für das Deutsche Reich, Band I, Allgemeiner Theil, Berlin, Leipzig 1888, 126).
Таким образом, согласно этому пониманию, которое ему придают германские цивилисты, сделка и волеизъявление неразрывно связаны между собой, они описывают тождественность только с иной точки зрения: волеизъявление – это действие, направленное на установление правовых последствий, сделка – это признание этого действия правовой системой (правопорядком). Соглашение сторон, таким образом, является средством сделки, которая, в свою очередь, является средством личной (частной) автономии. Поэтому в соответствии с этим пониманием немыслимы сделки хотя бы без одного волеизъявления (что, собственно, имеет место при реорганизации).
Таким образом, сделка по германскому праву представляет собой (в первом приближении) волеизъявление, направленное на юридическую силу, которая возникает добровольно, потому что она законна (Palandt. Gesetzbuch. Aufl. 76., 2017. § 104).
Причем германские цивилисты (S.Flume, Allgemeiner Teil des Bürgerlichen Rechts, Bd. II: Das Rechtsgeschäft, 1. Aufl. 1965; F.Bydlinski, Privatautonomie und objektive Grundlagen des verpflichtenden. Wien; NY, 1967; E.A.Kramer, Grundfragen der vertraglichen Einigung, 1972) в такой интерпретации сделки рассматривают еще и отдельные ее элементы:
Таким образом, если спроецировать указанную четырехэлементную структуру сделки на передачу прав и обязанностей вследствие реорганизации, то нетрудно заметить, что в такой ситуации отсутствует один из четырех элементов сделки, а именно элемент волеизъявления.
В случае реорганизации юридическое лицо преследует иную цель и руководствуется иными мотивами, а переход прав и обязанностей происходит не вследствие сделки, а вследствие правопреемства, то есть по специальной правовой конструкции, которая регламентирована законом.
Следовательно, ни передача вещи, ни переход права собственности на нее, ни переход прав и обязанностей по обязательственному правоотношению, совершаемые вследствие реорганизации, сделками не являются.
Материал подготовлен с использованием нормативных правовых актов по состоянию на 17 ноября 2022 г
Филиалом является обособленное подразделение юридического лица, расположенное вне места его нахождения и осуществляющее все или часть его функций, в том числе функции представительства. Филиалы не являются юридическими лицами. Они наделяются имуществом создавшим их юридическим лицом и действуют на основании утвержденных им положений.
