Обзор судебной практики № - (Обзор судебной практики «Преступления против общественной безопасности. Практика опротестования судебных решений.»)

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Преступления против общественной безопасности. Практика опротестования судебных решений

Судом апелляционной инстанции признана необоснованной квалификация действий виновного лица по п. 7 ч. 2 ст. 291 УК.

Приговором суда Гомельского района от 17.10.2017 Б. осужден по п. 7 ч. 2 ст. 291 УК. Он был признан виновным в удержании лица в качестве заложника, соединенном с угрозой его убийства, причинения ему телесных повреждений, в целях понуждения физического лица совершить какие-либо действия, как условия освобождения заложника (захват заложника), совершенном из корыстных побуждений.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Гомельского областного суда от 19.01.2018 приговор изменен. Действия Б. переквалифицированы с п. 7 ч. 2 ст. 291 УК на ст. 186 и ч. 1 ст. 183 УК.

С учетом внесенных апелляционным определением изменений действия Б. квалифицированы как ограничение личной свободы человека путем водворения его в какое-либо помещение и насильственного удержания при отсутствии признаков должностного или другого более тяжкого преступления, а также угроза убийством и уничтожением имущества общеопасным способом при наличии оснований опасаться ее осуществления.

В надзорном протесте прокурор Гомельской области поставил вопрос об отмене апелляционного определения ввиду необоснованной переквалификации действий обвиняемого.

Отклоняя протест, президиум Гомельского областного суда в постановлении от 14.04.2018 указал следующее.

Доводы протеста о том, что действия осужденного по удержанию потерпевшей с высказыванием угроз убийством, уничтожением имущества и предъявлением требований другому лицу о передаче денег посягали на основы общественной безопасности и были направлены на захват заложника, являются необоснованными.

Б. в ходе досудебного производства и в процессе судебного разбирательства указал, что обманным путем позвал в свою комнату жену и не выпускал оттуда, желая поговорить с ней о долге в размере 3 000 долларов США, которые их дочь С. взяла у него взаймы и не возвратила. В связи с этим он настаивал, чтобы супруга позвонила дочери и сказала, чтобы та вернула долг. Разозлившись, открыл вентиль газового баллона, угрожая взорвать их обоих. Своими действиями хотел разрешить сложившиеся в семье проблемы.

Показания обвиняемого о мотивах, которыми он руководствовался при совершении действий, материалами дела не опровергнуты.

Потерпевшая подтвердила указанные обстоятельства, в том числе и то, что действия Б. были направлены на возврат долга дочерью.

Свидетели С. и К. показали, что Б., удерживая супругу, требовал возврата денег от своей дочери, что также подтверждается аудиозаписью телефонных разговоров.

Потерпевшая и дочери обвиняемого не оспаривали факт предоставления Б. взаймы С. 3 000 долларов США под условием возврата, что ею исполнено не было.

Преступление, предусмотренное ст. 291 УК, по субъективной стороне характеризуется прямым умыслом, достаточных доказательств чему, в том числе исходя из установленных по делу фактических обстоятельств, стороной обвинения не представлено.

Таким образом, надзорная инстанция пришла к выводу о том, что действия Б., выразившиеся в ограничении личной свободы потерпевшей, а также высказывании в ее адрес угроз убийством и уничтожением имущества, обоснованно переквалифицированы с п. 7 ч. 2 ст. 291 УК на ч. 1 ст. 183, ст. 186 УК.

Вопрос о том, являются ли оружием, составными частями или компонентами к нему, боеприпасами, взрывчатыми веществами или взрывными устройствами те или иные предметы, следует разрешать с учетом заключения эксперта.

Приговором суда Пинского района и г. Пинска от 17.04.2017 К. осужден по ч. 2 ст. 295 УК. Он признан виновным в незаконных приобретении, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия (однозарядного самодельного пистолета) и взрывчатого вещества (пороха, находившегося в винтовочном спортивно-охотничьем патроне).

В надзорном протесте заместителя Генерального прокурора ставился вопрос об изменении приговора по следующим основаниям.

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 295 УК, характеризуется умышленной формой вины в виде прямого умысла.

Доказательства, подтверждающие наличие у К. умысла на незаконные действия в отношении взрывчатого вещества, в приговоре не приведены и в материалах дела отсутствуют.

Изложенные осужденным обстоятельства инкриминируемых действий в отношении патрона не указывают на наличие у него умысла на незаконный оборот взрывчатого вещества.

Из заключения баллистической экспертизы следует, что внутри пистолета находился винтовочный спортивно-охотничий патрон кольцевого воспламенения, изготовленный заводским способом, но для стрельбы не пригодный ввиду неисправности средства инициирования. Из гильзы патрона извлечен зернистый порох, пригодный, по мнению эксперта, для использования по целевому назначению.

Однако указание эксперта о возможности использования извлеченного пороха по целевому назначению само по себе не является доказательством наличия у осужденного умысла на совершение в отношении этого пороха незаконных действий.

В постановлении от 03.04.2008 № 1 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с незаконными действиями в отношении оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ (ст.ст. 294–297 УК)» Пленум Верховного Суда разъяснил, что вопрос о том, являются ли взрывчатыми веществами те или иные предметы, судам следует разрешать с учетом заключения эксперта.

В то же время взрывотехническая экспертиза не проводилась, а масса находившегося в патроне пороха определена из справочных данных о характеристиках охотничьих патронов к нарезному оружию.

Исходя из пояснений в ходе предварительного следствия эксперта он не может сказать, что порох является взрывчатым веществом. Согласно методике криминалистического исследования боеприпасов порох как составной элемент патрона экспертом-криминалистом исследуется исходя из внешних признаков лишь в пределах, необходимых для установления факта его присутствия в патроне. Исследование физико-химических свойств порохов относится к компетенции эксперта-взрывотехника.

При таких обстоятельствах вывод суда об умышленном совершении К. незаконных действий в отношении взрывчатых веществ не подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Постановлением президиума Брестского областного суда от 19.09.2018 приговор в отношении К. изменен: указание о его осуждении по ч. 2 ст. 295 УК за незаконные приобретение, хранение, перевозку и ношение взрывчатых веществ исключено. Срок наказания снижен.

Предметом преступления, предусмотренного ст. 295 УК, являются боеприпасы, к которым относятся устройства и предметы, непосредственно предназначенные для поражения цели, выполнения задач, способствующих ее поражению, и содержащие разрывной, пиротехнический или метательный заряды либо их сочетание.

 

1.

Приговором суда Мостовского района от 22.08.2016 О. осужден по ч. 2 ст. 295 УК. Он признан виновным в незаконных приобретении, хранении и перевозке боеприпасов – 97 патронов калибра 7,62 мм и 50 патронов калибра 5,6 мм.

Изменяя приговор по надзорному протесту заместителя Генерального прокурора, президиум Гродненского областного суда указал следующее.

Предметом совершенного О. преступления являются боеприпасы, к которым согласно ст. 1 Закона Республики Беларусь от 13.11.2001 «Об оружии» относятся устройства и предметы, непосредственно предназначенные для поражения цели, выполнения задач, способствующих ее поражению, и содержащие разрывной, пиротехнический или метательный заряды либо их сочетание.

Суд, осудив О. за незаконные действия в отношении 97 патронов калибра 7,62 мм и 50 патронов калибра 5,6 мм, не учел, что согласно заключению эксперта из 97 патронов калибра 7,62 мм, изъятых у осужденного, 8 – неисправны и непригодны для стрельбы.

При таких обстоятельствах данные 8 патронов не могут выступать предметом преступления, предусмотренного ст. 295 УК, и указание об осуждении О. за незаконные действия с ними исключено из описательно-мотивировочной части приговора.

 

2.

Приговором суда Московского района г. Минска от 15.09.2016 Л. осужден по ч. 2 ст. 295 УК.

Он признан виновным в незаконных приобретении, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия, составных частей огнестрельного оружия, а также боеприпасов – 2 винтовочных частей патронов калибра 7,92 x 57 мм (Mauser) и 1 винтовочного патрона калибра 7,92 x 57 мм (Mauser).

В протесте прокурора города Минска предлагалось изменить приговор по следующим основаниям.

Согласно ст. 1 Закона Республики Беларусь от 13.11.2001 «Об оружии» боеприпасами являются устройства и предметы, непосредственно предназначенные для поражения цели, выполнения задач, способствующих ее поражению, и содержащие разрывной, пиротехнический или метательный заряды либо их сочетание.

Приходя к выводу о виновности Л. в незаконных приобретении, хранении, перевозке и ношении боеприпасов – 2 винтовочных частей патронов и 1 винтовочного патрона, суд не учел заключение эксперта, согласно которому эти патроны для стрельбы и использования по целевому назначению не пригодны.

При таких обстоятельствах, поскольку указанные три патрона не пригодны для использования по своему целевому назначению – поражения цели и выполнения задач, способствующих ее поражению, они боеприпасами не являются.

В связи с изложенным президиумом Минского городского суда 09.08.2017 приговор изменен: исключено указание о незаконных приобретении, хранении, перевозке и ношении боеприпасов. Постановлено считать Л. осужденным по ч. 2 ст. 295 УК за незаконные приобретение, хранение, перевозку и ношение огнестрельного оружия и его составных частей.

Под незаконным приобретением предметов, указанных в ч. 2 ст. 295 и ч. 1 ст. 295¹ УК, следует понимать возмездное или безвозмездное их получение гражданами, не имеющими на это права, путем покупки, мены, в качестве вознаграждения за услуги, присвоения найденного и т.п.

 

1.

Л. по приговору суда Брагинского района от 10.01.2017 осужден по ч. 1 ст. 294, ч. 1 ст. 295¹ и другим статьям УК.

В надзорном протесте заместителя Генерального прокурора, принесенном в президиум Гомельского областного суда, ставился вопрос об изменении приговора по ч. 1 ст. 295¹ УК.

По приговору Л. признан виновным в том, что он путем свободного доступа из дома К. похитил принадлежащее последнему гладкоствольное охотничье ружье и один патрон к нему. Его действия в данной части квалифицированы по ч. 1 ст. 294 УК.

Он же, будучи привлеченным к административной ответственности по ст. 23.71 КоАП, не имея права на приобретение и ношение оружия, похищенного им из дома К., принес вышеуказанное ружье и патрон в дом С., где и оставил.

В данной части действия Л. получили оценку суда по ч. 1 ст. 295¹ УК как незаконные приобретение, хранение и ношение охотничьего огнестрельного гладкоствольного оружия и боеприпасов к нему, совершенные в течение года после наложения административного взыскания за такие же действия.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пп. 8, 21 постановления Пленума Верховного Суда от 03.04.2008 № 1 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с незаконными действиями в отношении оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ (ст.ст. 294–297 УК)», под незаконным приобретением предметов, указанных в ч. 2 ст. 295 и ч. 1 ст. 295¹ УК, следует понимать возмездное или безвозмездное их получение гражданами, не имеющими на это права, путем покупки, мены, в качестве вознаграждения за услуги, присвоения найденного и т.п.

Хищение огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств и их последующее хранение, передача во владение, сбыт, перевозка, пересылка или ношение квалифицируются по совокупности ст.ст. 294 и 295, 295¹ УК.

Хищение огнестрельного оружия и боеприпасов к нему является самостоятельным составом преступления, в совершении которого Л. признан виновным. Эти действия не могут расцениваться как незаконное приобретение огнестрельного оружия и боеприпасов к нему в контексте положений ст. 295¹ УК. Соответственно указание о признании его виновным в данной части подлежит исключению из приговора.

Президиумом Гомельского областного суда 05.03.2018 приговор изменен: указание об осуждении Л. за незаконное приобретение охотничьего огнестрельного оружия и боеприпасов к нему исключено. Постановлено считать Л. осужденным по ч. 1 ст. 295¹ УК за незаконные хранение и ношение охотничьего огнестрельного оружия и боеприпасов к нему, совершенные в течение года после наложения административного взыскания за такие же действия. Срок назначенного ему по ч. 1 ст. 295¹ УК и в соответствии с чч. 1, 2 ст. 72 УК наказания снижен.

 

2.

По приговору суда Шкловского района от 05.07.2016 К. осужден по ч. 2 ст. 295 УК.

Он признан виновным в незаконных приобретении, хранении и ношении взрывчатых веществ.

В протесте прокурор Могилевской области поставил вопрос об изменении приговора ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела и, как следствие, неправильного применения уголовного закона.

Приговором установлено, что К., имея право на охоту с 26.10.2008, а также специальное разрешение на право хранения и ношения оружия, в один из дней 2008 года приобрел в охотничьем магазине в г. Могилеве металлическую банку с охотничьим бездымным порохом массой 250 г. Часть пороха К. израсходовал для снаряжения боеприпасов, а оставшуюся часть массой 192,51 г хранил в гараже.

В связи с продажей охотничьего гладкоствольного ружья 27.10.2011 специальное разрешение на право хранения и ношения оружия у К. изъято сотрудником по разрешительной системе районного отдела внутренних дел, поэтому К. утратил право на хранение и ношение оружия, а также боеприпасов к нему. Однако осужденный оставил у себя и незаконно хранил в сейфе по месту жительства металлическую банку с веществом серо-зеленого цвета массой 192,51 г, являющимся нитроцеллюлозным бездымным порохом промышленного изготовления, относящимся к категории метательных взрывчатых веществ, пригодным для производства взрыва.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд дал им неверную правовую оценку, что повлекло применение закона, не подлежащего применению.

Согласно п. 8 постановления Пленума Верховного Суда от 03.04.2008 № 1 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с незаконными действиями в отношении оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ (ст.ст. 294–297 УК)» под незаконным приобретением предметов, указанных в ч. 2 ст. 295 и ч. 1 ст. 295¹ УК, следует понимать возмездное либо безвозмездное их получение гражданами, не имеющими на это права, путем покупки, мены, в качестве вознаграждения за услуги, присвоения найденного и т.п.

Незаконное приобретение указанных предметов считается оконченным преступлением с момента их получения.

Как установлено судом, К., имея право на охоту с 26.10.2008, а также специальное разрешение на хранение и ношение оружия, в один из дней 2008 года приобрел взрывчатое вещество в охотничьем магазине.

Каких-либо доказательств того, что К. незаконно приобрел взрывчатое вещество, по делу не добыто и в приговоре не приведено.

Таким образом, действия осужденного необоснованно квалифицированы по ч. 2 ст. 295 УК по признаку незаконного приобретения взрывчатого вещества.

Постановлением президиума Могилевского областного суда от 31.07.2017 приговор в отношении К. изменен: указание о незаконном приобретении К. взрывчатых веществ исключено.

Лицо, добровольно сдавшее огнестрельное оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, освобождается от уголовной ответственности за незаконные действия с ними, кроме случаев сбыта.

Приговором суда Мостовского района от 19.01.2017 Б. осужден по ч. 2 ст. 295, ч. 1 ст. 328 УК.

В надзорном протесте заместитель Генерального прокурора указал, что судебное решение в части осуждения Б. по ч. 2 ст. 295 УК подлежит отмене.

Согласно примечанию к ст. 295 УК лицо, добровольно сдавшее предметы, указанные в ст.ст. 295–297 УК, освобождается от уголовной ответственности за действия, предусмотренные этими статьями, кроме случаев сбыта.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда от 03.04.2008 № 1 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с незаконными действиями в отношении оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ (ст.ст. 294–297 УК)», добровольной признается такая сдача, когда лицо, имея возможность и далее обладать любым из этих предметов, по своей воле независимо от мотивов передает их или информацию об их месте нахождения представителям власти.

Мотивируя решение об отказе в освобождении Б. от уголовной ответственности на основании примечания к ст. 295 УК, суд первой инстанции указал, что он в ходе беседы с сотрудником милиции Г. сообщил об имевшемся у него огнестрельном оружии лишь после предъявления ему фотографий. В связи с этим суд пришел к выводу об отсутствии у Б. цели добровольно сдать огнестрельное оружие.

Данный вывод основан на неправильном истолковании уголовного закона и не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Из показаний осужденного усматривается, что в июне–июле 2014 г. он изготовил ружье и 2 пистолета, которые хранил в гараже по месту жительства. В августе 2016 г. оружие и дульную насадку к нему закопал на придомовом участке. В ходе беседы с сотрудниками милиции 19.10.2016 сообщил о месте нахождения оружия и компонентов к нему.

Свидетель Г. показал, что в ходе расследования уголовного дела в отношении Б. по ч. 1 ст. 328 УК при экспертном исследовании информации, хранящейся в его мобильном телефоне, были обнаружены фотофайлы, свидетельствующие о его причастности к незаконному обороту оружия. В соответствии с поручением следователя о проведении оперативно-розыскных мероприятий им проведена беседа с Б., который после предъявления ему фотографий признался, что изготовил оружие и указал место его хранения. Совместно с другими сотрудниками милиции выехали по месту жительства, однако сразу оружие не нашли, поскольку Б. его закопал. Для уточнения места нахождения оружия несколько раз звонили обвиняемому.

В отношении Б. 27.09.2016 возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 328 УК. На стадии доследственной проверки проведен осмотр его места жительства, в ходе которого объектов, предметов, следов, представляющих интерес не обнаружено.

Согласно протоколу обыска оружие, 2 пистолета, дульная насадка и иные предметы обнаружены в земле на придомовом участке Б. Уголовное дело по ч. 2 ст. 295 УК в отношении последнего возбуждено 01.12.2016.

Совокупностью названных доказательств установлено, что обнаружение и изъятие огнестрельного оружия сотрудниками милиции стало возможным лишь в связи с добровольным указанием Б. места его хранения. При этом у него имелась реальная возможность и в дальнейшем хранить огнестрельное оружие и владеть им, поскольку место и способ его хранения исключали возможность его обнаружения.

То обстоятельство, что информация о месте хранения оружия была предоставлена Б. после предъявления ему фотографий с его мобильного телефона, не имеет правового значения для решения вопроса о добровольности предоставления информации, поскольку само по себе их наличие не уличало его в незаконном обороте огнестрельного оружия.

Согласно п. 11 ч. 1 ст. 29 УПК при наличии оснований для освобождения от уголовной ответственности, предусмотренных статьями Особенной части УК, производство по уголовному делу подлежит прекращению.

Постановлением президиума Гродненского областного суда протест удовлетворен. Б. освобожден от уголовной ответственности по ч. 2 ст. 295 УК. Производство по уголовному делу в данной части прекращено на основании п. 11 ч. 1 ст. 29 УПК.

Руководители предприятий, учреждений и организаций, их заместители, главные инженеры, главные специалисты могут быть привлечены к ответственности по ст. 306 УК, если они не приняли мер к устранению заведомо известного нарушения правил охраны труда, либо дали указания, противоречащие этим правилам, или, взяв на себя непосредственное руководство отдельными видами работ, не обеспечили соблюдение тех же правил. В иных случаях должностные лица, виновные в ненадлежащем выполнении своих служебных обязанностей по обеспечению безопасных условий труда, могут нести ответственность за преступления против интересов службы.

Судом Щучинского района 24.08.2018 С. осужден по ч. 1 ст. 306 УК.

В протесте заместителя Генерального прокурора ставился вопрос об отмене приговора ввиду следующего.

Судом установлено, что осужденный, являясь должностным лицом – главным агрономом ОАО «П», обязанным обеспечивать безопасные условия и охрану труда в организации, нарушил п. 6 Правил по охране труда при производстве и послеуборочной обработке продукции растениеводства, утвержденных постановлением Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь от 15.04.2008 № 36, пп. 5, 34, 39 Инструкции о порядке разработки и принятия работодателями локальных правовых актов, содержащих требования по охране труда, в виде инструкций по охране труда для профессий рабочих и (или) отдельных видов работ (услуг), утвержденной постановлением Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь от 28.11.2008 № 176, подпункты 1.1, 1.2 Инструкции по охране труда при работе на косилках, утвержденной исполняющим обязанности директора ОАО «П», не организовал внесение изменений в действующую инструкцию либо разработку новой инструкции по охране труда для тракториста-машиниста сельскохозяйственного производства, которая соответствовала бы требованиям, установленным заводом-изготовителем кормоуборочного комплекса КВК-800, в части обязательного обучения трактористов-машинистов в дилерском центре предприятия-изготовителя.

Вследствие этих нарушений со стороны С. тракторист-машинист И. был допущен к самостоятельной работе на комплексе КВК-800 без предварительного обучения в дилерском центре предприятия-изготовителя. Ввиду незнания инструкции по безопасной эксплуатации комплекса потерпевший включил автоматический режим заточки ножей и начал производить очистку корпуса и выступающих частей измельчающего аппарата. В итоге вращающийся элемент зацепил перчатку на руке И. и затянул руку внутрь. Произошла полная травматическая ампутация левой верхней конечности на уровне средней и верхней трети предплечья, относящаяся к категории тяжкого телесного повреждения.

Органом уголовного преследования действия С. были квалифицированы по ст. 428 УК.

Принимая решение о переквалификации содеянного С. со ст. 428 УК на ч. 1 ст. 306 УК, суд указал, что все допущенные им нарушения связаны с необеспечением соблюдения требований по охране труда и техники безопасности, что не является квалифицирующим признаком преступлений против интересов службы, соответственно он должен нести ответственность по специальной норме.

Однако такой вывод суда противоречит установленным фактическим обстоятельствам дела.

Как разъяснено в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда от 28.09.2005 № 8 «О судебной практике по делам о нарушении правил безопасности при производстве работ, правил охраны труда и пожарной безопасности (ст.ст. 302–306 УК)», ответственность по ст. 306 УК несут только должностные лица, на которых в силу их служебных полномочий или по специальному распоряжению непосредственно возложена обязанность обеспечивать соблюдение правил охраны труда на определенном участке работы.

Из материалов дела следует и никем не оспаривается, что потерпевший был допущен к работе на кормоуборочном комплексе без обучения в дилерском центре предприятия-изготовителя ввиду отсутствия таких требований в инструкциях по охране труда, за разработку которых отвечал осужденный. Таким образом, С., обязанный обеспечивать безопасные условия и охрану труда в организации, не организовал своевременный пересмотр инструкции в соответствии с требованиями завода-изготовителя эксплуатируемой техники.

При этом С. не вменялся в вину непосредственный допуск потерпевшего к работе на комплексе КВК-800, поскольку ответственным за обеспечение соблюдения правил охраны труда на данном участке работы являлась М.

В силу п. 3 постановления Пленума Верховного Суда от 28.09.2005 № 8 с учетом бланкетного характера диспозиции ст. 306 УК в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в приговоре должно содержаться указание о том, требования каких норм, содержащих правила безопасности или охраны труда, были нарушены виновным и в чем конкретно выразились нарушения.

Исходя из положений абз.абз. 7 и 11 ч. 1 ст. 1 Закона Республики Беларусь от 23.06.2008 «Об охране труда», правила по охране труда – это нормативный правовой акт, содержащий требования, направленные на обеспечение здоровых и безопасных условий труда, обязательные для исполнения при выполнении любых видов работ, осуществлении деятельности, в том числе при проектировании, строительстве (реконструкции) и эксплуатации объектов, конструировании машин, механизмов и другого оборудования, разработке технологических процессов, организации производства и труда.

Из материалов дела усматривается, что на С. возлагалось общее руководство в отрасли растениеводства. Нормативные предписания, в нарушении которых он признан виновным, регулируют порядок разработки инструкций по охране труда.

Непосредственная ответственность за соблюдение подпунктов 1.1 и 1.2 Инструкции № 12 по охране труда при работе на роторных косилках была возложена на управляющую участком М., которая в ходе судебного заседания показала, что она допустила потерпевшего к самостоятельной работе по кормозаготовке в соответствии с той документацией по охране труда, которая действовала.

Таким образом, нарушения С. конкретных требований охраны труда или техники безопасности при эксплуатации машин и механизмов во время выполнения сельскохозяйственных или иных отдельных видов работ судом в приговоре не приведены.

Согласно п. 7 постановления Пленума Верховного Суда от 28.09.2005 № 8 руководители предприятий, учреждений и организаций, их заместители, главные инженеры, главные специалисты могут быть привлечены к ответственности по ст. 306 УК, если они не приняли мер к устранению заведомо известного нарушения правил охраны труда, либо дали указания, противоречащие этим правилам, или, взяв на себя непосредственное руководство отдельными видами работ, не обеспечили соблюдение тех же правил.

В иных случаях должностные лица, виновные в ненадлежащем выполнении своих служебных обязанностей по обеспечению безопасных условий труда (например, в непринятии мер по разработке соответствующих инструкций, по созданию условий для выполнения правил охраны труда, в неосуществлении надлежащего контроля за их соблюдением), могут нести ответственность за преступления против интересов службы.

Вместе с тем, мотивируя решение о квалификации действий С. по ч. 1 ст. 306 УК, судом не были учтены положения названного постановления Пленума Верховного Суда. Обоснованных и убедительных аргументов принятого решения не приведено, поэтому вывод суда о виновности С. в нарушении правил техники безопасности и иных правил охраны труда должностным лицом, ответственным за их соблюдение, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого телесного повреждения, является безосновательным и не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Постановлением президиума Гродненского областного суда от 12.07.2019 протест удовлетворен, приговор в отношении С. отменен с передачей дела на новое судебное рассмотрение.