Обзор судебной практики № - (Обзор судебной практики «Тематический обзор практики рассмотрения дел, связанных с признанием сделок недействительными.»)

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЫСШЕГО ХОЗЯЙСТВЕННОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Тематический обзор практики рассмотрения дел, связанных с признанием сделок недействительными

1. Общие основания признания сделки недействительной

При заключении договора о продаже недвижимости стороны обязаны руководствоваться положениями ст.ст. 520, 521, 525 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее – ГК) применительно к форме и содержанию договора.

 

Дело № 146-6/2011 Гродно

 

Хозяйственный суд апелляционной инстанции рассмотрел жалобу ОАО на решение хозяйственного суда по иску ОАО к ООО об установлении факта ничтожности договора купли-продажи недвижимости в части определения предмета договора. В ходе рассмотрения жалобы установлено следующее.

Хозяйственный суд принял решение об отказе ОАО в удовлетворении искового требования об установлении факта ничтожности сделки – договора продажи недвижимости в части определения предмета договора как сделки, не соответствующей законодательству (ст. 169 ГК).

Истец обратился с апелляционной жалобой, в которой просил отменить ранее принятое решение. По мнению апеллянта, договор купли-продажи содержит два разнородных предмета: 19,5 доли в праве собственности и конкретные нежилые помещения общей площадью 85,6 кв. м, права на которые приобретает ответчик. Указанные предметы договора отличаются по правовой природе и регулируются различными нормами права. Истец считал, что передача прав на конкретные объекты недвижимости по договору продажи доли в праве собственности противоречит п. 1 ст. 250, ст. 255 ГК. Кроме того, по мнению апеллянта, судом при вынесении решения по делу применена норма, не подлежащая применению, – ст. 525 ГК, а также неправильно применена ст. 253 ГК.

В отзыве на апелляционную жалобу ответчик просил решение хозяйственного суда по делу оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Хозяйственный суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении апелляционной жалобы по следующим основаниям.

Предметом иска являлось требование о признании ничтожным на основании ст. 169 ГК договора продажи недвижимости в части указания в качестве предмета договора на перечень конкретных нежилых помещений.

Договор продажи недвижимости заключен между ОАО и ООО (покупатель) 13.07.2004 и зарегистрирован 19.07.2004. Как видно из содержания договора, продавец обязался передать в собственность покупателя 19,5 доли в праве собственности на изолированное помещение общей площадью 438,9 кв. м. Передаваемая доля состоит из складских помещений, санузла и двух коридоров. В пользование покупателя согласно договору переходит также коридор, находящийся в общем пользовании с другим ООО. Общая площадь передаваемой доли составляет 85,6 кв. м.

Таким образом, в договоре стороны определили как размер передаваемой доли в праве собственности, так и конкретные помещения, составляющие эту долю.

Право собственности продавца – ОАО на помещение общей площадью 438,9 кв. м на момент заключения договора купли-продажи подтверждено регистрационным удостоверением от 12.09.2004.

Также в материалах дела имеется соглашение о распределении площадей между ООО, ОАО и ОДО, которым стороны соглашения распределили нежилые площади в административном здании, определив для ОАО конкретные помещения общей площадью 438,9 кв. м.

Согласно п. 2 ст. 246 ГК участник долевой собственности вправе по своему усмотрению продать, подарить, завещать, сдать в залог свою долю либо распорядиться ею иным образом с соблюдением при ее возмездном отчуждении правил, установленных ст. 253 ГК. Третьи лица не оспорили в порядке, установленном ст. 253 ГК, продажу ОАО доли в праве собственности.

Таким образом, истец как собственник вправе был распорядиться принадлежащим ему на праве собственности имуществом – конкретными нежилыми помещениями общей площадью 438,9 кв. м, составляющими его долю.

Передача доли от продавца покупателю состоялась путем передачи истцом ответчику составляющих эту долю помещений по акту приема-передачи от 13.07.2004. Всего передано 85,6 кв. м.

В соответствии со ст. 391 ГК граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон в порядке и пределах, предусмотренных законодательством. Согласно ст. 392 ГК договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законодательством. Если после заключения и до прекращения действия договора принят акт законодательства, устанавливающий обязательные для сторон правила, иные, чем те, которые действовали при заключении договора, условия заключенного договора должны быть приведены в соответствие с законодательством, если иное не предусмотрено законодательством.

Из содержания условий договора продажи недвижимости от 13.07.2004 не усматривается несоответствие договора требованиям законодательства, в том числе к предмету договора. Стороны вправе были по своему усмотрению определить в договоре его предмет в виде размера доли и площадей конкретных помещений.

При заключении договора о продаже недвижимости стороны обязаны были руководствоваться положениями ст.ст. 520, 521, 525 ГК применительно к форме и содержанию договора, поэтому, оценивая содержание договора относительно его предмета, суд первой инстанции при вынесении решения по делу правомерно сослался на положения ст. 525 ГК.

Согласно п. 1 ст. 250 ГК владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех его участников, а при недостижении согласия – в порядке, устанавливаемом судом. Статья 255 ГК также не содержит требований к содержанию договора купли-продажи недвижимости, поскольку касается вопросов взаимоотношений сособственников при разделе имущества, находящегося в долевой собственности, и выделении из него доли.

Спора между сособственниками относительно долей и занимаемых помещений из материалов дела не усматривается.

В силу ст. 169 ГК сделка, не соответствующая требованиям законодательства, ничтожна, если законодательный акт не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения.

Поскольку из содержания договора продажи недвижимости от 13.07.2004 не усматривается несоответствие договора требованиям законодательства, а третьи лица не оспорили данную сделку, суд первой инстанции правомерно отказал истцу в установлении факта ничтожности этого договора в части определения его предмета.

 

Если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица – его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законодательстве либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения.

 

Дело № 937-8/2010 Гродно

 

Хозяйственный суд апелляционной инстанции, рассмотрев жалобу ЧУП на решение хозяйственного суда по иску ЧУП к УП (при участии третьего лица на стороне ответчика, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, – Ф.) о признании недействительными дополнительных соглашений к договору аренды и применении последствий недействительности сделки, установил следующее.

В обоснование заявленных требований истец указал, что Ф., работавшая директором ЧУП, заключила дополнительные соглашения к договору аренды без согласия учредителя, тем самым превысив полномочия, предоставленные директору уставом предприятия.

Решением хозяйственного суда в удовлетворении иска отказано.

Истцом подана апелляционная жалоба, в обоснование которой приведены следующие доводы:

– суд неправильно применил нормы материального права, а именно неверно истолковал п. 2 ст. 585 ГК, в соответствии с которым арендная плата устанавливается за все арендуемое имущество в целом или отдельно по каждой из его составных частей в виде определенных в твердой сумме платежей, вносимых периодически или единовременно;

– исходя из п. 2 ст. 585 ГК и п. 14 Положения о порядке определения размеров арендной платы при сдаче в аренду капитальных строений (зданий, сооружений), изолированных помещений, их частей, утвержденного Указом Президента Республики Беларусь от 23.10.2009 № 518 (далее – Положение № 518 и Указ № 518), цену (сумму) договора аренды составляет размер арендной платы за весь срок действия договора аренды;

– суд допустил неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела;

– Ф. в период исполнения обязанностей директора ЧУП при заключении дополнительных соглашений от 04.10.2010 и 18.10.2010 к договору аренды были превышены полномочия, которые были предоставлены уставом юридического лица его исполнительному органу – директору;

– заключенные дополнительные соглашения являются сделками, влекущими изменения договора аренды; общая сумма договора состоит из суммы арендных платежей за время действия договора аренды; при заключении дополнительных соглашений сумма арендных платежей за время, оставшееся до истечения срока договора аренды, изменялась более чем на 500 евро по отношению к первоначальному договору аренды от 01.02.2010; поскольку учредитель ЧУП к моменту заключения дополнительных соглашений умер, то директор Ф. не могла получить согласие учредителя на совершение сделок и договоров, сумма которых превышает 500 евро;

– суд ошибочно посчитал доказанным утверждение ответчика о том, что истец не вправе определять сумму договора аренды как совокупность арендных платежей за период действия договора аренды, поскольку в договоре размер арендной платы устанавливается как стоимость аренды одного кв. м в месяц, при этом ответчик не привел нормы закона, подтверждающие указанный аргумент.

Ответчик в отзыве на апелляционную жалобу указал следующее:

– в связи со спецификой заключения договоров аренды недвижимого имущества, находящегося в коммунальной собственности, размер арендной платы в них указывается на момент заключения или изменения договора;

– в соответствии с п. 2 Положения № 518 размер арендной платы – стоимость аренды недвижимого имущества в месяц;

– согласно п. 14 договора аренды от 01.02.2010 размер арендной платы подлежит досрочному пересмотру по требованию любой из сторон в случаях изменения законодательства Республики Беларусь, устанавливающего порядок определения размеров арендной платы;

– при заключении договора аренды, дополнительного соглашения к нему суммой договора является стоимость аренды на момент заключения или изменения, то есть на один текущий месяц, что непосредственно указывается в расчетах к договору и дополнительным соглашением к нему, следовательно, не может быть определена общая сумма сделки на будущий период, как и сам период аренды;

– на момент заключения дополнительных соглашений от 04.10.2010 и от 18.10.2010 сумма сделки составляла 755 650 рублей и 379 400 рублей соответственно, разница в сумме сделок по внесению в договор аренды и самим договором аренды, указанная в расчетах, не превышала 500 евро, что не противоречит уставу предприятия. То есть в действиях директора предприятия Ф. нет превышения полномочий, следовательно, отсутствуют основания для признания указанных сделок недействительными.

На основании изложенного ответчик просил отказать в иске в полном объеме.

Рассмотрев материалы дела, апелляционная инстанция отказала в удовлетворении апелляционной жалобы на основании следующего.

Как следует из материалов дела, 01.02.2010 между УП (арендодатель) и ЧУП (арендатор) был заключен договор аренды зданий, находящихся в коммунальной собственности, для размещения органов руководства и мастерской по ремонту обуви. Согласно приложениям к договору в аренду были предоставлены нежилые помещения размером 12,7, 22,3 и 37,0 кв. м. Общий размер арендной платы составил 15,78 базовых величин в месяц.

Приказом учредителя ЧУП директором предприятия была назначена Ф.

14.05.2010 учредитель ЧУП И. скончалась.

04.10.2010 директор предприятия Ф. заключила дополнительное соглашение к договору аренды от 01.02.2010, в соответствии с которым размер арендуемой площади уменьшился с 72,0 кв. м до 59,3 кв. м, приложения к договору от 01.02.2010 признаны утратившими силу. При этом общий размер арендной платы составил уже 21,59 базовых величин в месяц, или 755 650 рублей в месяц.

18.10.2010 директор предприятия Ф. заключила второе дополнительное соглашение к договору аренды от 01.02.2010, в соответствии с которым размер арендуемой площади уменьшился с 59,3 до 22,3 кв. м, размер арендной платы за оставшееся в аренде помещение (мастерскую) составил 10,84 базовой величины, или 379 400 рублей в месяц.

Согласно свидетельству о праве на наследство по закону от 16.11.2010 наследницей имущества И., в том числе имущества ЧУП, является дочь С.

ЧУП, полагая, что Ф. в период исполнения обязанностей директора ЧУП при заключении дополнительных соглашений от 04.10.2010 и 18.10.2010 к договору аренды были превышены полномочия, предоставленные уставом юридического лица его исполнительному органу, ссылаясь на ст.ст. 154, 175 ГК, ст.ст. 4, 39, 48, 49, 84, 114–116, 126, 159–161, 167 ХПК, предъявило иск к УП.

Отказывая в удовлетворении предъявленного иска, суд первой инстанции пришел к следующим выводам:

– договор аренды от 01.02.2010 не содержит указания на сумму всей арендной платы за весь период пользования и не предусматривает обязательства истца по внесению такой суммы авансом за весь предстоящий период пользования имуществом;

– законодатель не требует указания в договоре аренды всей суммы арендной платы, которая подлежит начислению за весь указанный в договоре период арендного пользования, поэтому определение истцом суммы сделки как совокупности всех арендных платежей за весь период предполагаемой аренды не основан на законодательстве.

Хозяйственный суд апелляционной инстанции посчитал выводы суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска обоснованными и соответствующими законодательству. Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводы суда первой инстанции и не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного постановления.

Согласно ст. 175 ГК, если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица – его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законодательстве либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения.

Истец просил признать недействительными дополнительные соглашения к договору аренды, заключенные исполнительным органом предприятия, по основаниям ст. 175 ГК как совершенные в нарушение требований учредительных документов.

Согласно ст. 113 ГК унитарное предприятие действует на основании устава.

Статьями 3 и 6 устава определены полномочия учредителя и исполнительного органа – директора по управлению предприятием. В силу ст. 3 устава ЧУП к компетенции учредителя относятся: дача согласия на совершение сделок (заключение договоров) по отчуждению, аренде, сдаче в залог или распоряжению иным способом недвижимым имуществом предприятия вне зависимости от суммы сделки; дача согласия директору предприятия на заключение любого рода сделок и договоров, сумма каждого из которых превышает эквивалент 500 евро в иностранной валюте или национальной валюте Республики Беларусь по курсу Национального банка Республики Беларусь. В соответствии со ст. 6.2 устава директор предприятия заключает договоры от имени предприятия с соблюдением порядка, предусмотренного ст. 3 устава.

Согласно ст. 100 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь (далее – ХПК) каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Доказательств, свидетельствующих о том, что директору предприятия Ф. при заключении дополнительных соглашений от 04.10.2010 и от 18.10.2010 к договору аренды от 01.02.2010 требовалась дача согласия учредителя ЧУП, истцом не представлено.

Доводы истца относительно определения суммы сделки как совокупности всех арендных платежей за весь период предполагаемой аренды апелляционная инстанция признала несостоятельными и не основанными на законодательстве.

Суд первой инстанции обоснованно указал, что законодатель не требует указания в договоре всей суммы арендной платы, которая подлежит начислению за весь указанный в договоре период арендного пользования.

Апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что оснований для признания недействительными дополнительных соглашений от 04.10.2010 и 18.10.2010 к договору аренды от 01.02.2010 не имеется. Поскольку применение последствий недействительности оспоримой сделки возможно только при наличии решения о признании такой сделки недействительной, требования истца в части применения последствий недействительности сделки также не подлежат удовлетворению.

 

Дело № 163-26/012 Минск

 

Гаражно-потребительский кооператив (далее – кооператив) обратился в хозяйственный суд с иском к проектной организации «А» о признании договора недействительным. В обоснование исковых требований указано, что 09.09.2010 между сторонами был заключен договор подряда на выполнение проектных и изыскательских работ. Поскольку общее собрание членов кооператива решение о заключении данной сделки не принимало, а принятие решения о заключении кооперативом сделок на сумму 50 и более базовых величин относится к исключительной компетенции общего собрания, истец просил признать договор недействительным.

Ответчик исковые требования не признал.

Удовлетворяя исковые требования, хозяйственный суд в решении указал следующее.

В соответствии со ст. 167 ГК сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК или иными законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Статьей 175 ГК установлены последствия совершения сделки лицом или органом юридического лица, вышедшими за пределы своих полномочий.

Согласно материалам дела 09.09.2010 между сторонами был заключен договор подряда на выполнение проектных и изыскательских работ (по «Строительному проекту переноса гаражей кооператива»). Стоимость работ, указанных в договоре, составляет 27 млн рублей. От имени кооператива оспариваемый договор подписан председателем правления кооператива П., действовавшим на основании устава.

Вместе с тем в силу п. 43 устава кооператива к компетенции председателя правления относится распоряжение имуществом, в том числе денежными средствами кооператива, в соответствии с ежегодными сметами доходов и расходов на сумму до 25 базовых величин. Пунктом 35 устава определено, что к исключительной компетенции общего собрания кооператива относится принятие решений о заключении кооперативом сделок, ином распоряжении его имуществом, в том числе денежными средствами на сумму 50 и более базовых величин.

Поскольку стоимость работ по оспариваемому договору значительно превышала сумму в 50 базовых величин, председатель правления кооператива не вправе был заключать договор без принятия решения общего собрания членов кооператива и одобрения совершения вышеуказанной сделки.

В соответствии со ст. 184 ГК при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку.

Доказательства наличия такого согласия на заключение оспариваемой сделки либо последующего одобрения сделки суду не были представлены.

 

Представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично. Он не может также совершать сделки в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является, за исключением случаев коммерческого представительства.

 

Дело № 226-25/2011 Минск

 

Налоговый орган обратился в хозяйственный суд с иском к ЧТУП «Т» (Минск) и ООО «Н» (Смоленск) о признании сделки недействительной. Истец просил установить факт ничтожности сделки по договору организации перевозок грузов автомобильным транспортом.

Решением хозяйственного суда производство в отношении ЧТУП «Т» прекращено, установлен факт ничтожности сделки по вышеуказанному договору на основании следующего.

Между ООО «Н» (перевозчик) и ЧТУП «Т» (экспедитор) 14.10.2010 был заключен договор организации перевозок грузов автомобильным транспортом. В соответствии с п. 1.2 договора перевозчик обязался произвести сохранную и своевременную доставку переданного ему отправителем груза в пункт назначения и выдать его уполномоченному лицу (получателю), а экспедитор обязался уплатить за перевозку груза согласованную плату. Во всем ином, не урегулированном условиями договора, стороны должны руководствоваться положениями действующего законодательства Республики Беларусь (п. 10.7 договора).

Во исполнение данного договора ООО «Н» оказало, а ЧТУП «Т» приняло по актам оказанных услуг и оплатило транспортные услуга на общую сумму 145 млн белорусских рублей. Вместе с тем договор и акты оказанных услуг подписаны со стороны исполнителя и заказчика одним и тем же лицом – И., что подтверждается заявлением ЧТУП «Т».

В силу ст. 154 ГК сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В соответствии с п. 3 ст. 183 ГК представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично. Он не может также совершать сделки в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является, за исключением случаев коммерческого представительства.

Согласно ст. 170 ГК сделка, совершение которой запрещено законодательством, ничтожна.

Таким образом, сделка, заключенная между ООО «Н» в лице директора И. (перевозчик) и ЧТУП «Т» (экспедитор), представителем которого также является И., влечет ничтожность таких сделок на основании ст. 170 ГК вследствие нарушения запрета, установленного п. 3 ст. 183 ГК.

Хозяйственным судом установлено, что ответчик – ЧТУП «Т» решением Мингорисполкома от 16.09.2011 исключен из Единого государственного регистра юридических лиц и индивидуальных предпринимателей Республики Беларусь. В соответствии с абз. 6 ч. 1 ст. 149 ХПК хозяйственный суд прекращает производство по делу, если юридическое лицо или организация, не являющаяся юридическим лицом, выступающие стороной по делу, ликвидированы.

2. Специальные основания признания сделки недействительной

2.1. Признание недействительными сделок должника, находящегося в процедуре банкротства

Если в силу неравенства обязательств сторон очевидно, что договор купли-продажи, мены или иная сделка хотя бы частично совершены не в пользу должника по цене, существенно заниженной или завышенной относительно цены, обычно взимаемой за аналогичные товары, работы, услуги, либо имеют характер дарения, хозяйственный суд признает такую сделку недействительной.

 

Дело № 262-5/2011 Гродно

 

В хозяйственный суд управляющим по делу о банкротстве ООО «Б» заявлен иск к Н. о признании недействительной сделки и применении последствий ее недействительности.

В обоснование искового требования истец ссылался на тот факт, что в 2010 году по договору купли-продажи транспортного средства истец, в отношении которого возбуждено производство по делу о банкротстве и открыто конкурсное производство, продал ответчику автомобиль ТОYОТА 2008 года выпуска за 2 500 000 рублей. Поскольку договор купли-продажи был совершен в течение шести месяцев до начала производства по делу о банкротстве не в пользу должника по цене, существенно заниженной относительно цены, обычно взимаемой за аналогичные товары, то на основании ст. 113 Закона Республики Беларусь от 18.07.2000 № 423-З «Об экономической несостоятельности (банкротстве)»¹ (далее – Закон о банкротстве 2000 г.) названный договор по заявлению управляющего должен быть признан недействительным, с применением последствий недействительности этой сделки.

______________________________

¹Утратил силу в связи с принятием и вступлением в силу Закона Республики Беларусь от 13.07.2012 № 415-З «Об экономической несостоятельности (банкротстве)».

Ответчик исковые требования не признал, сославшись на то, что в оплату стоимости автомобиля в 2008 году ответчиком была направлена сумма в 74 120 000 рублей (имеется документ, подтверждающий факт внесения денежных средств в кассу, но по бухгалтерии данные денежные средства не оприходованы), а в 2010 году договор заключался с целью доплаты недостающей суммы. Также указано на то, что это могло произойти вследствие неоднократного хищения денежных средств ООО «Б» бухгалтером общества. Кроме того, ответчик указал, что переход права собственности на данный автомобиль произошел на основании иного договора, заключенного между УТП «М» и Н.

В судебном заседании по ходатайству ответчика в качестве свидетеля был привлечен работник ООО «Б» П.

В соответствии с ч. 3 ст. 106 ХПК не подлежат доказыванию установленные вступившим в законную силу постановлением общего суда обстоятельства, имеющие значение для дела, рассматриваемого хозяйственным судом, в котором участвуют те же лица или их правопреемники.

В силу ст. 108 ХПК хозяйственный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств, имеющихся в деле. Никакие доказательства не имеют для хозяйственного суда заранее установленной силы. Хозяйственный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Решением по гражданскому делу № 2-2492 в иске Н. к ООО «Б» о признании действительным договора купли-продажи автомобиля ТОYОТА отказано и удовлетворены требования по встречному иску о признании данного договора недействительным. Постановлением судебной коллегии по гражданским делам областного суда по рассмотрению кассационной жалобы указанное решение суда в части отказа в признании действительным договора купли-продажи оставлено без изменения, в части признания данного договора недействительным – прекращено ввиду неподведомственности.

Судом установлено, что автомобиль ТОYОТА был приобретен ООО «Б» за 74 300 000 рублей. Согласно ведомости переоценки основных средств по состоянию на 01.01.2010 стоимость данного транспортного средства составляла 74 900 000 рублей. Сведения о стоимости автомобиля в указанной сумме нашли свое отражение в решении суда района.

Согласно оспариваемому договору автомобиль был продан Н. директором ООО «Б» за 2 500 000 рублей, исполнение договора подтверждается актом приема-передачи.

Свидетель П., подписавший договор купли-продажи автомобиля в 2008 году, пояснил, что присутствовал при внесении учредителем предприятия ООО «Б» (являвшейся дочерью ответчика по делу) денежных средств за автомобиль в сумме 74 000 000 рублей. Участия в заключении договора купли-продажи в 2010 году П. не принимал, но знает, что сумма в 2 500 000 рублей должна была быть указана не как стоимость автомобиля, а как доплата.

Согласно заключению экспертной организации об оценке, представленному истцом, рыночная стоимость вышеназванного автомобиля по состоянию на 2012 год составила без НДС 224 000 000 рублей, что позволило суду сделать вывод о существенно заниженной стоимости транспортного средства, являющегося предметом оспариваемого договора.

Определением хозяйственного суда возбуждено производство по делу о банкротстве и открыто конкурсное производство в отношении истца. Решением хозяйственного суда от 23.12.2010 истец признан банкротом, и в отношении него открыто ликвидационное производство.

В соответствии с ч. 2 ст. 113 Закона о банкротстве 2000 г., если в силу неравенства обязательств сторон очевидно, что договор купли-продажи, мены или иная сделка хотя бы частично совершены не в пользу должника по цене, существенно заниженной или завышенной относительно цены, обычно взимаемой за аналогичные товары, работы, услуги (имеют характер дарения), то хозяйственный суд в соответствии с ч. 1 той же статьи признает такую сделку недействительной. Указанной нормой определено, что хозяйственный суд по заявлению управляющего признает недействительными сделки, если они совершены в течение шести месяцев до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения хозяйственным судом производства по делу о банкротстве, если в этих случаях имеется прямая или косвенная связь с наступлением неплатежеспособности должника или ее увеличением.

При таких обстоятельствах хозяйственный суд, оценив в совокупности представленные сторонами доказательства, пришел к выводу об удовлетворении исковых требований, поскольку договор купли-продажи транспортных средств имеет характер дарения и подлежит признанию недействительным по основанию, установленному ч. 2 ст. 113 Закона о банкротстве 2000 г.

Согласно ст. 168 ГК недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре – возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены Кодексом либо иными законодательными актами.

По результатам рассмотрения дела договор купли-продажи признан недействительным с момента его совершения, применены последствия недействительности сделки в виде применения реституции.

 

Любое действие, влекущее изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, является сделкой и может быть оспорено по общим основаниям недействительности сделок, предусмотренных гражданским законодательством Республики Беларусь.

 

Дело № 274-5/2011/27А Гродно

 

В апелляционную инстанцию с жалобой на решение хозяйственного суда первой инстанции о признании недействительной сделки и применении последствий ее недействительности обратилось ЧТУП «С».

Податель апелляционной жалобы просил исключить из мотивировочной части решения суда первой инстанции указание на то, что сделка, выразившаяся в перечислении денежных средств со счета ЧТУП «Н» на счета ЧТУП «С» в защитный период производства по делу о банкротстве в отсутствие письменного согласия временного управляющего, является ничтожной в силу несоответствия ее требованиям законодательства (ст. 39 Закона о банкротстве 2000 г.). По мнению апеллянта, перечисление денежных средств со счета предприятия на счет другого предприятия является обязательством, а не сделкой; обязательства возникают из договора; таким образом, сделка является основанием для перечисления денежных средств. Данный вывод ЧТУП «С» основывало на положениях ГК и ст. 39 Закона о банкротстве 2000 г.

Кроме того, ссылаясь на положения постановления Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 28.04.2010 № 14 «О некоторых вопросах признания недействительными сделок должника в деле об экономической несостоятельности (банкротстве)», апеллянт указал, что при рассмотрении дел об экономической несостоятельности существующее законодательство предусматривает возможность оспаривания действий, выразившихся в исполнении обязательств, только по специальным основаниям Закона о банкротстве, а значит, действия, выразившиеся в исполнении обязательств, не могут быть оспорены как сделки по общим основаниям недействительности сделок, предусмотренным гражданским законодательством Республики Беларусь.

Исходя из того что ЧТУП «Н» никогда не приобретало права ни на переданные ему товары, ни на денежные средства, полученные от реализации данных товаров, и никогда не принимало на себя обязательство по оплате указанных товаров, представитель ЧТУП «С» считал необязательным письменное согласие временного управляющего на перечисление денежных средств, которые не являются имуществом должника, в течение защитного периода. А так как введение защитного периода не является основанием для отстранения руководителя должника и иных органов его управления от исполнения их функций, а лишь частично ограничивает их полномочия (ст. 39 Закона о банкротстве 2000 г.), у суда, по мнению апеллянта, отсутствовали правовые основания для признания перечислений денежных средств сделкой и констатации факта ее ничтожности.

Изучив материалы дела, апелляционная инстанция установила, что определением хозяйственного суда от 18.03.2011 принято заявление кредитора о банкротстве ЧТУП «Н» и открыт защитный период, назначен временный управляющий. 20.06.2011 по делу возбуждено конкурсное производство, назначен конкурсный управляющий. 20.10.2011 решением хозяйственного суда ЧТУП «Н» признано банкротом, и в отношении него открыто ликвидационное производство.

01.07.2010 между ЧТУП «Н» (истец) и ЧТУП «С» (ответчик) был заключен договор комиссии, в соответствии с условиями которого истец обязался по поручению ответчика за вознаграждение реализовать от своего имени, но за счет ответчика переданный ответчиком истцу товар. За период от момента начала исполнения договора сторонами в адрес истца от ответчика по договору было поставлено товара на сумму 1,2 млрд рублей и перечислено около 1 млрд рублей в счет оплаты поставленного и реализованного товара ответчику, в том числе в период с момента принятия хозяйственным судом заявления о банкротстве должника и открытия в отношении ЧТУП «Н» защитного периода до открытия конкурсного производства – на сумму 462,4 млн рублей. Вознаграждение по договору комиссии за период исполнения договора ответчиком истцу не выплачивалось.

О совершении данных сделок временному управляющему стало известно непосредственно в ходе конкурсного производства от антикризисного управляющего, данные сделки, со слов временного управляющего, в период защитного периода были совершены без ее согласия.

На дату принятия заявления кредитора о банкротстве должника и начала защитного периода в отношении истца было возбуждено более 30 исполнительных производств в хозяйственном суде на общую сумму 459 млн рублей и 92,9 тыс. долларов США. Исполнение обязательств по договору комиссии может относиться в соответствии с законодательством о банкротстве к погашению в составе пятой очереди удовлетворения требований кредиторов и должно производиться вместе с погашением обязательств перед иными кредиторами по денежным обязательствам. Таким образом, по мнению истца, действия собственника имущества ЧТУП «Н» привели к нарушению очередности погашения требований кредиторов, установленную законодательством, посредством преимущественного удовлетворения требований ответчика перед остальными кредиторами. При этом было установлено, что общая стоимость имущества истца составляла лишь 315,4 млн рублей.

Истец обратился в хозяйственный суд с иском о признании сделки по перечислению денежных средств от ЧТУП «Н» ЧТУП «С» на сумму 462,4 млн рублей в счет исполнения договора комиссии в защитный период производства по делу о банкротстве недействительной и просил обязать ЧТУП «С» возвратить истцу полученные по недействительной сделке денежные средства.

Решением хозяйственного суда в удовлетворении иска было отказано. Суд первой инстанции посчитал, что сделка, совершенная в защитный период без письменного согласия временного управляющего, является сделкой, не соответствующей требованиям законодательства (ст. 169 ГК). В силу того что перечисление денежных средств в размере 462,4 млн рублей в счет исполнения обязательств по договору комиссии со счета ЧТУП «Н» на счета УП «С» с 18.03.2011 по 20.06.2011 и в отсутствие письменного согласия временного управляющего подпадает под определение сделки, данная сделка является ничтожной в силу несоответствия ее требованиям законодательства (ст. 39 Закон о банкротстве 2000 г.).

Апелляционная инстанция поддержала выводы суда первой инстанции, признав несостоятельными доводы апеллянта относительно того, что перечисление денежных средств со счета предприятия на счет другого предприятия является обязательством, а не сделкой, и того, что действия, выразившиеся в исполнении обязательств, не могут быть оспорены как сделки, по общим основаниям недействительности сделок, предусмотренным гражданским законодательством Республики Беларусь.

В соответствии со ст. 154 ГК сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 7 ГК гражданские права и обязанности возникают и вследствие иных действий граждан и юридических лиц.

Иными словами, любое действие, влекущее изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, является сделкой. Исходя из буквального определения понятия сделки апелляционная инстанция пришла к выводу, что исполнение обязательства (в данном случае перечисление денежных средств со счета предприятия на счет другого предприятия), влекущее изменение прав и (или) обязанностей, является сделкой. Данный вывод подтверждается законодательством. Так, в соответствии с п. 3 ст. 160 ГК сделки во исполнение договора, заключенного в письменной форме (в данном случае договора комиссии), по соглашению сторон могут совершаться устно, если это не противоречит законодательству и договору.

Действия по перечислению денежных средств, размещавшихся на счетах ЧТУП «Н», совершены в нарушение ст. 39 Закона о банкротстве 2000 г., которая ограничивает действия руководителя должника в защитном периоде (сделки могут совершаться только с письменного согласия временного управляющего с целью обеспечения сохранности временным управляющим имущества должника).

Как следует из показаний свидетеля, временный управляющий не давал согласия, в том числе письменного, на перечисление указанных сумм. Согласно письму банка каких-либо писем от временного управляющего в отношении перечисления денежных средств со счета ЧТУП «Н» на счет ЧТУП «С» за период времени с 18.03.2011 по 20.06.2011 не поступало.

Согласно ст. 169 ГК сделка, не соответствующая требованиям законодательства, ничтожна, если законодательный акт не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно ч. 1 п. 5 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 28.10.2005 № 26 «О некоторых вопросах применения хозяйственными судами законодательства, регулирующего недействительность сделок», если при рассмотрении иска о признании сделки недействительной в силу ее оспоримости и применении последствий недействительности будет установлено наличие предусмотренных законодательством оснований считать данную сделку ничтожной, хозяйственные суды отказывают в удовлетворении иска о признании сделки недействительной в силу ее оспоримости, одновременно констатируя в мотивировочной части решения ничтожность такой сделки.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении иска, констатировав в мотивировочной части решения, что совершенная сделка является ничтожной в силу несоответствия ее требованиям законодательства (ст. 39 Закона о банкротстве 2000 г.).

Поскольку применение последствий недействительности оспоримой сделки возможно только при наличии решения о признании такой сделки недействительной, требования истца в части применения последствий недействительности сделки удовлетворению также не подлежат.

На основании изложенного решение суда было оставлено без изменений, а апелляционная жалоба – без удовлетворения.

 

Дело № 180-19/2012м Минск

 

СООО «Т» подало иск к ООО «В» о признании недействительным дополнительного соглашения к договору комиссии. Истец указал, что 11.05.2009 между сторонами был заключен договор комиссии, в соответствии с которым ответчик (комиссионер) обязался по поручению истца (комитента) за вознаграждение совершать сделки от своего имени, но за счет комитента. В связи с невыполнением ответчиком условий договора по оплате реализованного товара 09.04.2010 стороны заключили дополнительное соглашение к указанному договору комиссии, в соответствии с которым комиссионер обязался с 01.07.2010 ежемесячно, но не позднее 10-го числа (включительно) текущего календарного месяца уплачивать комитенту платежи согласно прилагаемому графику погашения образовавшейся задолженности в размере 1,1 млрд рублей в срок по декабрь 2014 г.

17.06.2010 хозяйственным судом возбуждено производство по делу об экономической несостоятельности (банкротстве) СООО «Т». Определением хозяйственного суда от 08.07.2010 в отношении должника открыто конкурсное производство.

Истец полагал, что в результате заключения сторонами дополнительного соглашения к договору комиссии был нанесен вред интересам кредиторов СООО «Т», так как взыскание задолженности с ООО «В» в размере 1,1 млрд рублей позволило бы исполнить обязательства перед другими кредиторами.

Так, на момент заключения оспариваемой сделки у СООО «Т» были неисполненные обязательства перед банком по трем кредитным договорам, а также другими кредиторами согласно реестру кредиторов СООО «Т», срок исполнения по которым наступил.

Ответчик, являвшийся второй стороной оспариваемой сделки, должен был знать о нанесении совершаемой сделкой вреда кредиторам истца, поскольку участником хозяйственных обществ, являющихся сторонами указанной сделки, является гражданин И. На этом основании истец, ссылаясь на абз. 3 ч. 1 ст. 112 Закона о банкротстве 2000 г., просил признать оспариваемую сделку недействительной.

Ответчик исковые требования признал в полном объеме.

Решением хозяйственного суда исковые требования удовлетворены. При принятии решения суд исходит из следующего.

В соответствии со ст. 167 ГК сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК либо иными законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требования о признании оспоримой сделки недействительной могут быть предъявлены лицами, указанными в ГК либо в ином законодательном акте, устанавливающим оспоримость сделки.

Согласно ст. 168 ГК недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Однако если из содержания сделки вытекает, что она может быть лишь прекращена на будущее время, суд, признавая сделку недействительной, прекращает действие на будущее время.

В соответствии с заключенным договором ответчик (комиссионер) обязался, в том числе, реализовать третьим лицам товар от своего имени; обеспечить поступление денежных средств от реализации товаров в течение сроков, предусмотренных договорами с третьими лицами, но не позже срока, предусмотренного договором, для расчета комиссионера с комитентом; выплатить комитенту денежные средства, причитающиеся от реализации товаров не позднее 10 календарных дней с момента передачи комиссионером товаров третьим лицам – покупателям товаров.

В соответствии с графиком погашения образовавшейся задолженности по договору комиссии ответчик обязался погасить задолженность в срок по декабрь 2014 г., а начиная с 01.07.2010 выплачивая долг ежемесячно.

В силу ч. 1 ст. 112 Закона о банкротстве 2000 г. сделки должника, в том числе совершенные должником до момента открытия в отношении его конкурсного производства, по заявлению управляющего признаются хозяйственным судом недействительными в случаях, когда они были совершены в течение одного года до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения хозяйственным судом производства по делу о банкротстве, если этими сделками должник умышленно нанес вред интересам кредиторов, а другие стороны сделок знали или должны были знать об этом.

В результате заключения сторонами дополнительного соглашения к договору комиссии был нанесен вред интересам кредиторов СООО «Т», так как погашение ответчиком задолженности в размере 1 млрд рублей в порядке, предусмотренном договором комиссии в редакции, действовавшей до заключения оспариваемого дополнительного соглашения, позволило бы своевременно исполнить обязательства перед другими кредиторами.

 

Сделки должника, совершенные в течение шести месяцев до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения такого производства и влекущие предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими, признаются недействительными с применением последствий недействительности таких сделок.

 

Дело № 151-3/2011 Могилев

 

В хозяйственный суд с иском о признании недействительной сделки по передаче товара и применения последствий недействительности сделки к индивидуальному предпринимателю обратилось ОДО «К».

Истец ссылался на то, что решением хозяйственного суда было вынесено решение о признании ОДО «К» банкротом и открыто ликвидационное производство. В результате анализа финансово-хозяйственной деятельности было установлено, что 15.04.2010 ответчику была произведена поставка газовой плиты 3200 К2 РБ стоимостью 930 690 рублей. В результате кредиторская задолженность перед ответчиком была уменьшена на стоимость поставленного товара, однако на момент поставки у истца имелись кредиторы более высоких очередей (задолженность по выплате выходного пособия и оплате труда, задолженность по обязательным платежам и т.д.). Поскольку данная поставка ответчику повлекла преимущественное удовлетворение требований одного кредитора (ответчика) перед кредиторами более высоких очередей, истец просил признать сделку недействительной и обязать ответчика возвратить газовую плиту в качестве последствия недействительности сделки в виде применения реституции.

Согласно Закону о банкротстве 2000 г. под сделками должника, которые могут быть оспорены по специальным основаниям, понимаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, а также действия, выразившиеся в исполнении обязательств (погашение должником долга в пользу кредитора, передача должником имущества в собственность кредитора), или иные действия, влекущие такие же правовые последствия (зачет, новация, отступное).

В соответствии с абз. 2 ч. 1 ст. 112 Закона о банкротстве 2000 г. сделки должника, в том числе совершенные должником до момента открытия в отношении его конкурсного производства, по заявлению управляющего признаются хозяйственным судом недействительными в случаях, когда они были совершены в течение шести месяцев до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения хозяйственным судом производства по делу о банкротстве, если эти сделки влекут предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами. Такой сделкой в частности является сделка, которая привела или может привести к изменению очередности требований кредиторов по обязательствам, возникшим до ее совершения.

Как было установлено в судебном заседании, у истца имелась задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда, по обязательным платежам, а также задолженность перед кредиторами пятой очереди на общую сумму 44,5 млн рублей.

Исходя из ст. 149 Закона о банкротстве 2000 г. и характера задолженности перед ответчиком долг на сумму 930 690 рублей подлежал удовлетворению по пятой очереди, однако передача товара ответчику была произведена в пределах шести месяцев до возбуждения дела о банкротстве (определение хозяйственного суда от 20.05.2010). Несмотря на предъявление претензии 20.02.2011, имущество или его стоимость ответчиком возвращены не были, что в нарушение требований законодательства повлекло предпочтительное удовлетворение требований одного из кредиторов перед другими кредиторами.

В п. 2 ст. 168 ГК закреплено, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) – возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности не предусмотрены ГК либо иными законодательными актами.

Все вышеизложенное послужило основанием для удовлетворения заявленных исковых требований в полном объеме – сделка была признана недействительной с момента совершения. Кроме того, суд обязал ответчика в порядке реституции возвратить ОДО «К» газовую плиту, а истца – возместить ответчику стоимость возвращенного товара в размере 930 690 рублей.

2.2. Признание сделки недействительной по основаниям, предусмотренным Законом «О хозяйственных обществах»

Решение общего собрания участников хозяйственного общества о сделке, в совершении которой имеется заинтересованность его аффилированных лиц, может не требоваться в случае, если условия такой сделки существенно не отличаются от условий аналогичных сделок, которые совершались хозяйственным обществом в процессе осуществления им текущей хозяйственной деятельности.

 

Дело № 276-5/2011 Гродно

 

ООО «С» (истец) в лице управляющего по делу о банкротстве ЧУП обратилось в суд с иском к ООО «У» и гражданину А. о признании недействительными сделок и применении последствий их недействительности. Просил договоры займа, заключенные между ООО «А» и ООО «Б», признать недействительными и применить к ним последствия недействительности сделки – обязать ООО «У» вернуть ООО «С» полученное в соответствии с ТТН имущество или возместить его стоимость в деньгах в размере 39 000 000 рублей. Также истец просил признать недействительными договоры займа, заключенные между ООО «С» и А., и обязать А. вернуть ООО «С» полученное в соответствии с ТТН имущество или возместить его стоимость в деньгах в размере 23 892 000 рублей.

В обоснование искового требования истец сослался на нарушение ответчиками требований ст. 57 Закона Республики Беларусь «О хозяйственных обществах» (далее – Закон об обществах), регулирующей заключение обществом сделок, в совершении которых имеется заинтересованность его аффилированных лиц. По мнению истца, оспариваемые договоры займа не подпадают под определение обычных сделок и, поскольку решения общего собрания ООО «С» об их заключении не принималось, они являются недействительными.

Впоследствии истец изменил предмет иска, просил:

– признать сделки, выразившиеся в отгрузке основных средств, совершенные между ООО «С» и ООО «У», недействительными;

– признать сделки, выразившиеся в отгрузке основных средств, совершенные ООО «С» и А., недействительными;

– применить к сделкам, выразившимся в отгрузке основных средств по ТТН, последствия недействительности сделки – обязать ООО «У» и А. вернуть ООО «С» полученное имущество или возместить его стоимость в деньгах.

В соответствии со ст. 63 ХПК при рассмотрении дела в хозяйственном суде первой инстанции до принятия судебного постановления, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, истец вправе изменить основание или предмет иска.

В силу абз. 2 п. 19 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 27.05.2011 № 6 «О некоторых вопросах рассмотрения дел в хозяйственном суде первой инстанции» (далее – постановление № 6) одновременное изменение основания и предмета иска (заявления), то есть замена одного иска (заявления) другим, ХПК не допускается.

Согласно абз.абз. 3, 4, 6 п. 19 постановления № 6 изменение основания иска означает изменение тех обстоятельств, на которых истец основывает свое требование к ответчику. Изменение основания иска имеет место в случае, если иск обоснован нарушением обязательств по конкретному договору, но в дальнейшем истец ссылается на возникновение обязательств из иного договора, сделки либо из действий, которые, хотя и не предусмотрены законодательством, но в силу основных начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Изменение предмета иска означает изменение материально-правового требования истца к ответчику.

Из понятий предмета и основания иска следует, что если материально-правовое требование о признании недействительными договоров займа со ссылкой на ст. 57 Закона об обществах и применении последствий их недействительности заменяется требованием о признании недействительными сделок, выразившихся в отгрузке основных средств в соответствии с ТТН со ссылкой на названную норму и применении последствий их недействительности, изменяются основания заявленных требований.

Основанием иска являются фактические обстоятельства, с наличием которых связаны материально-правовые требования истца к ответчику. В данном случае первоначально основанием иска являются фактические обстоятельства, связанные с заключением договоров займа в 2009 году, в последующем – обстоятельства, связанные непосредственно с отгрузкой в адрес ответчиков основных средств в 2010 году. Таким образом, имеет место изменение предмета и основания иска.

На основании изложенного суд отказал истцу в удовлетворении заявленного ходатайства. Предметом судебного разбирательства остались первоначально заявленные истцом требования.

Истец требования поддержал в полном объеме и со ссылкой на ст. 57 Закона об обществах просил признать недействительными договоры займа с изменениями, внесенными в них дополнительными соглашениями, и применить последствия их недействительности.

Ответчики исковые требования не признали, указав, что применение предусмотренной законодательством реституции невозможно, сделки не могут быть признаны недействительными и прекращены в связи с их полным исполнением. ООО «С» не может выступать в качестве истца по данному делу, нарушения прав ООО «С» нет, так как оно не понесло убытков, а получило только увеличение оборотных средств. Договоры заключены в 2009 году, средства отгружены в 2010 году (игровые аппараты не использовались, поскольку предприятие меняло сферу деятельности). Сделки по предоставлению займов являются обычными (и раньше и позже заключались аналогичные договоры, в том числе с иными лицами). ООО «У» не является аффилированным лицом. Оснований для признания недействительными самих договоров займа не имеется, предметом иска дополнительные соглашения не являются.

Хозяйственный суд удовлетворил заявленные исковые требования на основании следующего.

Согласно ст. 760 ГК по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определены родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Судом установлено, что в период с 23.03.2009 по 30.09.2009 между ООО «С» и ООО «У» были заключены восемь договоров займа на общую сумму 39 000 000 рублей. В последующем к указанным договорам заключены дополнительные соглашения, в соответствии с которыми изменен в сторону уменьшения срок возврата займа, а договоры дополнены пунктами следующего содержания: «За нерасчет в срок Заимодавец имеет первоочередное право получить расчет основными средствами и другими материальными активами Заемщика по остаточной стоимости». Договоры займа, заключенные между ООО «С» и А. в период с 12.02.2009 по 14.10.2009 на общую сумму 23 892 000 рублей, содержали аналогичное условие. Займы были предоставлены в полном объеме, что не оспаривалось представителями сторон.

В период с 3 по 31 мая 2010 г. по ТТН на основании оспариваемых договоров займа в адрес ООО «У» и А. была проведена отгрузка на общую сумму 62 892 000 рублей.

Определением хозяйственного суда от 18.05.2011 возбуждено производство по делу о банкротстве и открыто конкурсное производство в отношении ООО «С». Управляющим назначено ЧУП.

Статьей 105 Закона о банкротстве 2000 г. установлено, что при осуществлении своих полномочий управляющий предъявляет при необходимости иски о признании недействительными сделок, совершенных должником, об истребовании имущества должника у третьих лиц, о расторжении договоров, заключенных должником, и совершает направленные на возврат имущества должника иные действия, предусмотренные Законом о банкротстве.

В период после возбуждения хозяйственным судом производства по делу об экономической несостоятельности (банкротстве) сделки должника могут быть признаны недействительными по общим основаниям, предусмотренным ГК, а также по специальным основаниям, установленным Законом о банкротстве 2000 г.

В соответствии с ч. 9 ст. 57 Закона об обществах сделка, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества и которая совершена с нарушением требований названной статьи, является оспоримой и может быть признана судом недействительной по иску участников хозяйственного общества, самого хозяйственного общества, а также членов совета директоров (наблюдательного совета).

В силу ч.ч. 1, 2 п. 24 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 31.10.2011 № 20 «О некоторых вопросах рассмотрения дел с участием коммерческих организаций и их учредителей (участников)» (далее – постановление № 20) требования о признании оспоримой сделки недействительной могут быть предъявлены только участниками хозяйственного общества, самим хозяйственным обществом, а также членами совета директоров (наблюдательного совета) (ч. 9 ст. 57 Закона об обществах, п. 3 ст. 167 ГК).

Ответчиками по таким искам являются стороны оспариваемой сделки, в том числе хозяйственное общество (если не является истцом), аффилированное лицо (если является стороной сделки).

В соответствии с ч. 1 ст. 57 Закона об обществах (в редакции на момент заключения оспариваемых договоров) заинтересованность аффилированных лиц в совершении хозяйственным обществом сделки признается в случае, если эти лица:

– являются стороной сделки или выступают в интересах третьих лиц в их отношениях с хозяйственным обществом;

– владеют (каждый в отдельности или в совокупности) двадцатью и более процентами долей (акций) юридического лица, являющегося стороной сделки или выступающего в интересах третьих лиц в их отношениях с хозяйственным обществом;

– занимают должности в органах управления юридического лица, являющегося стороной сделки или выступающего в интересах третьих лиц в их отношениях с хозяйственным обществом;

– в иных случаях, определенных учредительными документами.

Судом установлено, что согласно уставу ООО «С» участниками общества с долями по 50 % каждый являются граждане С. и А. Истцом оспариваются договоры займа, заключенные между ООО «С» с А., договоры займа, заключенные между ООО «С» и ООО «У» (учредитель А.) в лице директора А. Таким образом, указанные договоры являются сделками, совершенными с участием заинтересованных аффилированных лиц.

В соответствии с ч. 2 ст. 57 Закона об обществах решение общего собрания участников хозяйственного общества о сделке, в совершении которой имеется заинтересованность его аффилированных лиц, принимается общим собранием участников хозяйственного общества большинством от общего количества голосов участников хозяйственного общества, не заинтересованных в совершении этой сделки. Решение общего собрания участников хозяйственного общества о сделке, в совершении которой имеется заинтересованность его аффилированных лиц, может не требоваться в случае, если условия такой сделки существенно не отличаются от условий аналогичных сделок, которые совершались хозяйственным обществом в процессе осуществления им текущей хозяйственной деятельности.

Как следует из материалов дела, пояснений представителей сторон, показаний свидетеля П. обществом не принималось решений по вопросам заключения оспариваемых договоров. Таким образом, сторонами был нарушен порядок заключения сделок с участием заинтересованных аффилированных лиц, установленный законодательством.

В силу ч.ч. 7, 8 п. 24 постановления № 20 иск об оспаривании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества, не подлежит удовлетворению, если сделка совершена хозяйственным обществом в процессе осуществления обычной хозяйственной деятельности.

Обычной хозяйственной деятельностью хозяйственного общества является совершение сделок, предусмотренных уставом, а также сделок, совершенных в процессе текущей хозяйственной деятельности. Критериями отнесения сделки к совершенной в процессе обычной хозяйственной деятельности является соотнесение ее с положениями устава хозяйственного общества о видах его деятельности, целях создания и т.п.

В соответствии с подп. 2.2 устава ООО «С», предметом деятельности общества является участие в формировании рыночных отношений посредством организации игральных автоматов и казино. Видами деятельности являются прочая деятельность по организации отдыха и развлечений, не включенная в другие группировки (код ОКЭД 92720); физкультурно-оздоровительная деятельность (код ОКЭД 93040); деятельность в сфере игорного бизнеса.

Таким образом, оспариваемые сделки не могут быть признаны обычными лишь по тому основанию, что ООО «С» заключались аналогичные договоры займа, в том числе и с аффилированными лицам, в отсутствие решения общего собрания участников, которые истцом не оспариваются. Кроме того, сторонами не представлено суду аналогичных договоров, заключенных в период, предшествующий оспариваемым.

Исходя из предмета и видов деятельности, отраженных в уставе ООО «С», договоры займа не являются сделками, совершаемыми хозяйственным обществом в процессе своей обычной хозяйственной деятельности.

С учетом норм ст.ст. 167 и 168 ГК хозяйственный суд пришел к выводу о наличии в момент совершения оспариваемых сделок признаков заинтересованности аффилированных лиц в их совершении, предусмотренных ч. 1 ст. 57 Закона об обществах, в связи с чем требовалось решение общего собрания участников истца о данных сделках, принятое большинством голосов участников, не заинтересованных в ее совершении. При отсутствии указанного решения имеет место нарушение порядка совершения сделки, следовательно, указанные сделки являются недействительными. Иск удовлетворен хозяйственным судом в полном объеме.

Обязательство ООО «С» перед ООО «У» и А. по указанным договорам займа судом восстановлены. Требования кредиторов признаны подлежащими включению в реестр требований кредиторов после вступления в законную силу судебного постановления.

 

Крупная сделка, совершенная с нарушением требований ст. 58 Закона об обществах, является оспоримой и может быть признана судом недействительной по иску участников хозяйственного общества, самого хозяйственного общества, а также членов совета директоров (наблюдательного совета).

 

Дело № 20-3/2011 Минск

 

В хозяйственный суд обратилась гражданка И. с иском к ООО «Б» и ООО «Ф» о признании недействительным договора об участии в долевом строительстве. В исковом заявлении истец, являющийся одним из участников первого ответчика, указал, что 19.08.2009 ответчиками заключен договор. Сумма денежных средств, подлежащих внесению первым ответчиком в рамках исполнения вышеуказанного договора, составила 26,5 млрд рублей. Однако по состоянию на 01.01.2009 стоимость активов ответчика равнялась 6,2 млрд рублей, на конец отчетного периода (конец 2009 года) – 7 млрд рублей. Поскольку сумма договора явно превышает 50 % балансовой стоимости активов первого ответчика, а общее собрание участников по вопросу заключения договора (крупной сделки) не проводилось, истец просил признать договор недействительным с момента его совершения, так как ответчики не производили реального исполнения договора, первый ответчик не планировал и не проводил каких-либо платежей. На момент заключения договора второй ответчик не осуществлял строительство названных в договоре помещений, им вносились изменения в проектно-сметную документацию, которые касались функционального назначения строящегося объекта, планировки и т.д. Кроме этого, сторонами не был произведен указанный в подп. 6.5 договора зачет в размере 5,2 млрд рублей.

В отзыве на исковое заявление первый ответчик признал исковые требования в полном объеме, указал, что участниками первого ответчика являются: гражданин П. (доля в уставном фонде 90 %) и гражданин И. (доля в уставном фонде 10 %). Общее собрание участников по вопросу заключения оспариваемого договора не проводилось и решение, как следствие, не принималось. Стороны оспариваемого договора с момента его подписания не исполняли изложенных в нем обязательств, документов о предусмотренном в подп. 6.5 договора зачете подписано не было, платежей по договору первым ответчиком не производилось.

Второй ответчик исковые требования не признал в полном объеме, в отзыве на иск указал, что согласно уставу первого ответчика истец владеет 10 % голосов, следовательно, он не имел решающего голоса и не мог повлиять на решение о совершении крупной сделки. Поскольку подписавший спорную сделку от имени общества П. является одновременно участником (доля в уставном фонде 90 %) и директором данного общества, он как участник выразил свое согласие и одобрение условий совершенной им сделки.

Формальное отсутствие решения общего собрания участников не может свидетельствовать о нарушении законодательства, так как в данной ситуации сделка соответствовала намерениям и интересам заинтересованных сторон.

Относительно доводов истца и первого ответчика о том, что договор не исполнялся и у сторон не было намерения его исполнять, второй ответчик пояснил, что строительство объекта осуществляется на основании решений Минского городского исполнительного комитета. Получив их, второй ответчик заключил договоры долевого строительства помещений с инвесторами, в том числе и с первым ответчиком.

Предмет оспариваемого договора на дату его заключения соответствовал проектно-сметной документации, в качестве частичного исполнения первым ответчиком обязательств им в соответствии с подп. 6.5 договора были зачтены 5,2 млрд рублей, что подтверждается актом сверки взаимных расчетов по состоянию на 31.07.2010 и перепиской сторон.

После утвержденной решением Минского городского исполнительного комитета от 11.11.2010 корректировки (изменения) строительного проекта оспариваемый договор подлежал соответствующему изменению или расторжению.

Ввиду неисполнения первым ответчиком финансовых обязательств (задолженность составляла 21,3 млрд рублей) второй ответчик 22.11.2010 в одностороннем порядке отказался от дальнейшего исполнения договора и возвратил первому ответчику более 3 млрд рублей. Указанные обстоятельства, по мнению второго ответчика, подтверждают признание сторонами действительности договора и факта его прекращения.

Решением хозяйственного суда исковые требования удовлетворены. В судебном постановлении хозяйственный суд указал следующее.

В связи с расторжением 10.08.2009 договора о совместной деятельности от 30.05.2006 (в редакции дополнительного соглашения от 29.02.2008) ответчиками был заключен оспариваемый договор, согласно подп. 2.1 которого второй ответчик принял на себя обязательство своими силами и (или) с привлечением других лиц построить объект «Физкультурно-оздоровительный центр» (далее – объект). После получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию второй ответчик обязался передать его первому ответчику, который в порядке и сроки, установленные договором, обязался уплатить цену и принять объект в собственность.

Цена объекта общей площадью 5 950 кв. м на день заключения договора составляла 26,5 млрд рублей (подп. 6.3 договора).

Заключение сделок, влекущих приобретение, отчуждение или возможность отчуждения хозяйственным обществом прямо либо косвенно денежных средств и (или) иного имущества, стоимость которого составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов этого общества, производится при наличии решения общего собрания участников хозяйственного общества (ст. 58 Закона об обществах). Решение о совершении такой сделки подп. 10.5.16 устава первого ответчика также относит к исключительной компетенции общего собрания участников общества. Причем, согласно подп. 10.6 устава отнесенные к исключительной компетенции общего собрания участников общества вопросы не могут быть переданы на решение директору общества. Аналогичное положение содержится и в подп. 3.7 контракта, заключенного с директором первого ответчика П.

Проанализировав представленные первым ответчиком бухгалтерские балансы, из которых следует, что по состоянию на 01.01.2009 стоимость активов составляла 6,2 млрд рублей, на 01.08.2009 – 7,2 млрд рублей, на 01.01.2010 – 7 млрд рублей, хозяйственный суд пришел к выводу, что оспариваемая сделка является крупной, решение о заключении которой должно было быть принято общим собранием участников.

Пояснениями представителей сторон, а также материалами дела подтверждается, что общим собранием участников первого ответчика решение о заключении договора (крупной сделки) не принималось, полномочия директору П. на его подписание не предоставлялись.

Материалами дела подтверждается, что в счет оплаты объекта второй ответчик произвел предусмотренный подп. 6.5 договора зачет произведенных первым ответчиком вложений в строительство объекта в общей сумме 5,2 млрд рублей, которые переданы второму ответчику в соответствии с соглашением о расторжении договора о совместной деятельности, заключенному 10.08.2009 с участием ответчиков, передаточному балансу и акту от 19.08.2009.

Указанное обстоятельство следует из подписанного полномочными представителями первого и второго ответчиков акта сверки взаимных расчетов по состоянию на 31.07.2010, согласно которому у второго ответчика имеется задолженность перед первым ответчиком в размере 5,2 млрд рублей. Кроме этого, на основании заключенного со вторым ответчиком договора первым ответчиком заключались сделки, связанные с исполнением предварительных договоров купли-продажи недвижимого имущества.

В суде представители первого ответчика, а также П. ссылались на то, что оспариваемый договор ими исполнялся, предусмотренный договором зачет состоялся. Указанные обстоятельства подтверждаются и представленной сторонами перепиской. Вместе с тем хозяйственный суд решил, что частично исполненный сторонами договор должен быть признан недействительным с момента его совершения и не повлечь юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с его недействительностью (п. 1 ст. 168 ГК).

Оценивая утверждение второго ответчика о том, что первый ответчик своими действиями признал легитимность договора и факт его прекращения, хозяйственный суд отметил следующее.

Действительно, согласно оспариваемому договору второй ответчик имеет право его расторгнуть в случае невнесения первым ответчиком в полном объеме платежей, предусмотренных договором, в течение двух периодов подряд согласно утвержденному графику платежей, а также при несогласии первого ответчика с изменением цены договора в случаях, предусмотренных подп. 6.4 договора.

В случаях, предусмотренных подп. 7.3.2 договора, и по истечении недельного срока со дня отказа первого ответчика от предложения расторгнуть договор либо неполучения ответа в установленный срок второй ответчик вправе в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора, проинформировав об этом другую сторону в трехдневный срок со дня принятия такого решения (подп. 8.3 договора).

При досрочном расторжении договора (в одностороннем порядке или по соглашению сторон) второй ответчик обязан произвести возврат полученных от первого ответчика средств не позднее двадцати календарных дней с момента расторжения договора (подп. 8.5 договора).

Судом установлено, что первым ответчиком в полном объеме не исполнен согласованный при заключении договора график платежей (приложение № 2), в соответствии с которым первый ответчик должен за период с сентября по декабрь 2009 г. внести 2,6 млрд рублей, график финансирования в 2010 году на сумму 18,6 млрд рублей не подписан.

Поскольку первым ответчиком не перечислены предусмотренные приложением к договору платежи, второй ответчик на основании подп. 7.3.2 предложил подписать соглашение о расторжении договора. В ответ первый ответчик указал, что согласно подп. 6.5 договора второй ответчик зачел в счет оплаты объекта долевого строительства сумму в размере 5,2 млрд рублей, что в два раза превышает обязательства первого ответчика.

Первый ответчик полагал, что надлежащим образом выполняет принятые на себя обязательства по финансированию объекта долевого строительства, оснований для расторжения договора не имеется.

На основании подп. 8.3 договора второй ответчик в одностороннем порядке отказался от исполнения договора (письмо от 18.11.2010) и платежным поручением произвел частичный возврат внесенных первым ответчиком денежных средств по договору в размере 2,8 млрд рублей. Вместе с тем факт прекращения 22.11.2010 действия договора не влияет на возможность признания оспоримой сделки недействительной с даты ее совершения.

Хозяйственный суд отклонил ссылку второго ответчика на последующее одобрение договора П., т.к. в соответствии с п. 10 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 19.05.2005 № 19 «Об отдельных вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением условий учредительства юридических лиц и законодательства о хозяйственных обществах»² решение собрания участников должно расцениваться хозяйственным судом как решение самого общества, а не решение отдельных участников, поскольку оно отражает коллективную волю высшего органа управления общества.

______________________________

²Действовал в период спорных правоотношений, ныне утратил силу.

Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества, совершенная с нарушением требований Закона об обществах, является оспоримой и может быть признана судом недействительной.

 

Дело № 262-2/2011 Могилев

 

В хозяйственный суд с иском о признании недействительными договоров на оказание услуг по трелевке лесоматериалов и аренды транспортного средства обратилось СООО «С». По мнению истца, данные договоры заключены с нарушением норм ст. 56 Закона об обществах на невыгодных для него условиях, что и послужило причиной обращения в суд.

Как установлено судом, между СООО «С» (истец) и ЧП «Д» (ответчик) заключен договор, согласно которому ответчик на возмездной основе предоставил истцу во временное владение и пользование трактор – форвадер Valmet 860.1 для трелевки круглого леса, а также должен был оказывать своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации. Кроме того, сторонами был заключен договор на оказание услуг по трелевке лесоматериалов, согласно которому ЧП «Д» обязалось выполнить для СООО «С» услуги по трелевке древесины на делянках истца с использованием вышеуказанной техники.

От имени СООО «С» при заключении указанных договоров выступил директор хозяйственного общества Д., который одновременно являлся единственным учредителем и собственником ЧП «Д», без получения решения общего собрания участников хозяйственного общества и уведомления участников СООО «С» о самой сделке и своей заинтересованности в ней, что в нарушение установленного законодательством порядка являлось основанием для судебного признания его недействительным в силу ст. 57 Закона об обществах. На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 167 ГК и ст. 57 Закона об обществах, истец просил суд признать данные договоры недействительными.

Ответчик не оспаривал тот факт, что указанные сделки являются сделками с аффилированным лицом, и то, что не проводилось общее собрание участников общества для одобрения сделок. Считал, что в иске следует отказать, так как оспариваемые сделки были непосредственно связаны с осуществлением истцом обычной хозяйственной деятельности (лесозаготовка, транспортировка бревен, хлыстов в пределах леса, распиловка и строгание древесины, антисептирование древесины, производство столярных изделий, производство сборных конструкции и деталей из дерева согласно п. 2.2 устава СООО «С»).

Суд признал доводы ответчика необоснованными исходя из следующего. В соответствии с общими положениями ч.ч. 5 и 6 ст. 57 Закона об обществах иск об оспаривании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества, не подлежит удовлетворению, если сделка одновременно отвечает следующим условиям: сделка совершена хозяйственным обществом в процессе осуществления обычной хозяйственной деятельности (неоднократно совершаемые хозяйственным обществом) и условия сделки существенно не отличаются от условий аналогичных сделок, совершаемых хозяйственным обществом в процессе осуществления обычной хозяйственной деятельности.

В ходе судебного разбирательства судом было установлено, что СООО «С» в своей хозяйственной деятельности ранее не заключало договоров аренды транспортного средства, а договор на оказание услуг по трелевке лесоматериалов существенно отличается от аналогичных договоров (размеры и сроки оплаты, наличие договорной неустойки и т.д.).

Доводы ответчика о том, что сделки были заключены с уведомлением участников СООО «С», а также о том, что истец злоупотребляет правом путем формального толкования и использования норм законодательства о хозяйственных обществах с целью причинить вред ответчику, не были подтверждены; суд не принял их во внимание, основываясь на ч. 2 ст. 100 ХПК.

Материалами дела подтверждается, что в установленном законодательством порядке общее собрание участников СООО «С» не проводилось и решения по вопросам совершения указанных сделок не принималось.

Статьей 169 ГК установлено, что сделка, не соответствующая требованиям законодательства, ничтожна, если законодательный акт не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения.

Пунктом 24 постановления № 20 установлено, что в соответствии с ч. 9 ст. 57 Закона об обществах сделка, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества и которая совершена с нарушением требований ст. 57 Закона об обществах, является оспоримой и может быть признана судом недействительной по иску участников хозяйственного общества, самого хозяйственного общества, а также членов совета директоров (назидательного совета).

Действующим законодательством определено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (п. 1 ст. 168 ГК).

По итогам рассмотрения дела иск СООО «С» был полностью удовлетворен, договоры на оказание услуг по трелевке лесоматериалов и аренды транспортного средства признаны недействительными с момента их заключения.

 

Общее собрание участников хозяйственного общества не вправе принимать решения по вопросам, не включенным в повестку дня этого собрания, либо изменять его повестку. Решения общего собрания участников хозяйственного общества, принятые с нарушением требований законодательства или устава и нарушающие права и законные интересы участника этого общества, не принимавшего участия в голосовании либо голосовавшего против их принятия, могут быть обжалованы в суде.

 

Дело № 299-2/2011 Могилев

 

Гражданин П., являясь одним из акционеров ЗАО «А», подал иск о признании недействительным решения внеочередного общего собрания акционеров ЗАО.

В обоснование своих исковых требований П. указал, что внеочередное общее собрание акционеров ЗАО «А» с повесткой дня об увольнении директора по соглашению сторон и назначении истца без его участия исполняющим обязанности директора.

По мнению истца, при проведении собрания был нарушен порядок созыва внеочередного собрания, порядок рассмотрения вопросов, включенных в повестку дня, а также порядок увольнения и назначения директора.

Истец считал, что его присутствие на собрании могло повлиять как на принятие решения о его назначении, так и на увольнение директора С., и просил суд признать недействительным решение внеочередного общего собрания, проведенного с нарушением норм устава акционерного общества и ст.ст. 44, 71 Закона об обществах.

Судом установлено, что гражданин П. и его супруга, в отсутствие которых было проведено собрание, являются акционерами ЗАО «А». В их собственности находится 120 акций ЗАО «А» (по 60 у каждого). В собственности директора ЗАО «А» С. и гражданина В. находится по 120 акций.

Внеочередное общее собрание акционеров ЗАО «А» было проведено с участием акционера В. и директора С. На собрании было принято решение, в котором присутствующие на собрании акционеры постановили освободить от занимаемой должности директора ЗАО «А» С., уполномочить председателя общего собрания участников общества В. внести запись в трудовую книжку С., а также назначить П. – истца по данному делу – временно (до избрания директора) исполняющим обязанности директора ЗАО.

В соответствии с ч. 2 ст. 79 Закона об обществах к компетенции общего собрания акционеров относятся образование исполнительных органов акционерного общества и досрочное прекращение их полномочий, если решение этих вопросов не отнесено уставом акционерного общества к компетенции совета директоров (наблюдательного совета).

Уставом ЗАО «А» акционеры общества отнесли к компетенции общего собрания акционеров назначение директора общества и определение условий его оплаты труда (п. 7.7.6 устава).

Пунктами 7.8.5 и 7.8.6 устава определено, что извещение о проведении заседания общего собрания акционеров должно быть сделано в письменной форме одним из следующих способов: заказным письмом с уведомлением о вручении или нарочным с вручением лично акционеру под роспись и не позднее, чем за 10 дней до созыва внеочередного общего собрания акционеров.

Анализируя материалы дела, суд установил, что С., будучи директором акционерного общества, нарушила вышеизложенные требования законодательства и устава в части надлежащего уведомления акционеров общества о проведении внеочередного собрания акционеров общества.

Заказное письмо, направленное на имя П., содержало только заявление С. об увольнении, что подтверждается актом приема почтового отправления, подписанным двумя независимыми свидетелями, а повторное заказное письмо было направлено по адресу проживания истца лишь за четыре дня до проведения общего собрания.

Какие-либо подтверждения получения супругой П. уведомлений о проведении внеочередного общего собрания акционеров общества в материалах дела отсутствовали.

Общее собрание участников хозяйственного общества не вправе принимать решения по вопросам, не включенным в повестку дня этого собрания, а также изменять его повестку, за исключением единогласного принятия решения общим собранием, в работе которого принимают участие все лица, имеющие право на участие в этом общем собрании, если иное не предусмотрено уставом (ст. 44 Закона об обществах).

Исходя из текста уведомления о созыве внеочередного общего собрания акционеров, представленного суду, на повестке дня стоял лишь один вопрос – утверждение расторжения трудового контракта с директором ЗАО «А». При таких обстоятельствах оспариваемое решение было принято с нарушением ст. 44 Закона об обществах.

Согласно ч. 7 ст. 45 Закона об обществах решения общего собрания участников хозяйственного общества, принятые с нарушением требований названного Закона и иного законодательства или устава хозяйственного общества и (или) нарушающие права и законные интересы участника этого общества, не принимавшего участия в голосовании либо голосовавшего против их принятия, могут быть обжалованы в суд участником акционерного общества в течение шести месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о принятии таких решений.

По итогам судебного заседания заявленные исковые требования полностью удовлетворены, а решение внеочередного общего собрания акционеров ЗАО «А» признано недействительным.

 

Если полномочия органа юридического лица на совершение сделки ограничены его учредительными документами, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения. Однако в случае, если действия заявителя осуществляются с намерением причинить вред другому лицу, хозяйственный суд вправе отказать заявителю в защите принадлежащего ему права.

 

Дело № 311-2/2011 Могилев

 

Гражданин К. – участник ООО «Э» предъявил иск о признании сделки по поставке товара по товарно-транспортной накладной недействительной с момента ее заключения.

В обоснование исковых требований истец ссылался на то, что сделка по поставке товара (оконные блоки ПВХ на сумму 24 603 600 рублей), осуществлявшаяся ООО «О» в адрес ООО «Э», являлась крупной, а директор ООО «Э» единолично, без решения общего собрания его участников общества принял решение по поставке товара. Со ссылкой на нормы ст. 175 ГК и ст. 58 Закона об обществах и условия устава ООО «Э» истец просил признать данную сделку недействительной с момента ее заключения.

Решением хозяйственного суда первой инстанции, а также постановлением апелляционной инстанции установлено, что ООО «О» и ООО «Э» вступили в фактические правоотношения по поставке вышеуказанных оконных блоков ПВХ, что в силу ч. 1 ст. 7 ГК повлекло для ООО «Э» возникновение обязательств по оплате полученного товара в порядке, предусмотренном ст. 456 ГК.

Согласно ч. 2 ст. 106 ХПК обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, не подлежат доказыванию вновь при рассмотрении хозяйственным судом другого дела, в котором участвуют те же лица или их правопреемники.

В соответствии со ст. 58 Закона об обществах крупной сделкой хозяйственного общества является сделка или несколько взаимосвязанных сделок, влекущих приобретение, отчуждение или возможность отчуждения хозяйственным обществом прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет двадцать пять и более процентов балансовой стоимости активов этого общества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, предшествующий дню принятия решения о совершении такой сделки. Крупные сделки хозяйственного общества могут совершаться по решению общего собрания его участников, если уставом принятие такого решения не отнесено к компетенции совета директоров этого общества.

По данным бухгалтерского баланса ООО «Э» на начало года балансовая стоимость активов составляла не менее 36 млн рублей, то есть оспариваемая сделка являлась крупной.

Пунктом 6.39 устава ООО «Э» за директором общества закреплено право принимать решение по всем вопросам, не отнесенным к компетенции общего собрания участников общества. Руководитель ООО «Э» общее собрание участников общества не собирал и решение по поставке товара принял единолично.

В силу положений ст. 175 ГК, если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица – его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законодательстве либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения.

Пунктом 25 постановления № 20 определено, что в соответствии со ст. 167 ГК сделка является недействительной по основаниям, установленным указанным ГК либо иными законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требования о признании оспоримой сделки недействительной могут быть предъявлены лицами, указанными в ГК либо в ином законодательном акте, устанавливающем оспоримость сделки.

В судебном заседании судом было установлено, что видом деятельности ООО «Э» является оптовая торговля строительными материалами, то есть оспариваемая сделка по приобретению строительных материалов (оконных блоков) является сделкой, совершенной хозяйственным обществом в процессе обычной хозяйственной деятельности. Данный факт в судебном заседании был подтвержден как истцом, так и руководителем ООО «Э».

Согласно ч. 7 п. 25 постановления № 20 иск об оспаривании крупной сделки не подлежит удовлетворению, если оспариваемая сделка совершена хозяйственным обществом в процессе обычной хозяйственной деятельности (то есть неоднократно, в частности, сделка по приобретению сырья и материалов, необходимых для осуществления производственно-хозяйственной деятельности, реализации готовой продукции, выполнению работ (оказанию услуг)).

В силу положений п.п. 1 и 2 ст. 9 ГК не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. В случае несоблюдения требований, предусмотренных ст. 9 ГК, хозяйственный суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

Судом было установлено, что ООО «Э» после проведения оспариваемой сделки поставила полученный от ООО «О» товар третьим лицам с получением от них денежного перечисления в размере 24 603 600 рублей, однако в адрес ООО «О» им из указанной суммы была перечислена только часть заложенности в размере 3 686 650 рублей.

Применяя во внимание положения ст.ст. 2 и 9 ГК, суд пришел к выводу о том, что действия истца не соответствуют принципу добросовестности и разумности, а реализация К. права на оспаривание данной сделки является злоупотреблением правом с целью причинить вред ООО «О» и направлена на обогащение ООО «Э», в котором он являлся учредителем (участником). В удовлетворении исковых требований К. судом был отказано.

 

Обзор подготовлен управлением законодательства
и судебной практики главного правового управления
и управлением информационного обеспечения
Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь