 | Официальная правовая информация |
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ АДМИНИСТРАТИВНО-ДЕЛИКТНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В РАЗВИТИЕ ПОЛОЖЕНИЙ ДИРЕКТИВЫ ГЛАВЫ ГОСУДАРСТВА № 4 «О РАЗВИТИИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ИНИЦИАТИВЫ И СТИМУЛИРОВАНИИ ДЕЛОВОЙ АКТИВНОСТИ В РЕСПУБЛИКЕ БЕЛАРУСЬ»
CONCEPTUAL DIRECTIONS OF FURTHER IMPROVEMENT OF ADMINISTRATIVE TORT LAW IМ THE DEVELOPMENT OF THE PROVISIONS OF THE DIRECTIVE OF THE HEAD OF STATE NO. 4
ДЕНИСЕВИЧ А.В.,
начальник управления правового обеспечения
контрольной деятельности Комитета государственного
контроля Республики Беларусь, кандидат юридических наук
В статье обозначены основные проблемные вопросы применения административно-деликтного законодательства, сдерживающие создание благоприятных условий для предпринимательской деятельности, а также рассмотрены пути их решения.
This article denotes the main problems of application of administrative tort legislation impeding the creation of favourable conditions for entrepreneurial activity, as well as examines ways to address them.
ВВЕДЕНИЕ
Одной из основных задач Директивы Президента Республики Беларусь от 31 декабря 2010 г. № 4 «О развитии предпринимательской инициативы и стимулировании деловой активности в Республике Беларусь» (далее – Директива № 4) [1] является создание благоприятных условий для предпринимательской деятельности. Так, подпунктом 5.1 пункта 5 Директивы № 4 предусмотрено обеспечить защиту права руководителей субъектов предпринимательской деятельности на деловой риск. В развитие данного положения ст. 5.4 Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее – КоАП) [2] была дополнена частью 3 (вступившей в силу с 28 января 2015 г.), согласно которой экономический (деловой) риск может признаваться обоснованным, если поставленная цель могла быть достигнута и не рискованными деяниями (решениями), но с меньшим экономическим результатом. В развитие иных положений Директивы № 4 в КоАП также были существенно пересмотрены меры административной ответственности за правонарушения в области предпринимательской деятельности в целях обеспечения соразмерности ответственности характеру правонарушения и степени причиненного вреда (снижены минимальные и максимальные размеры штрафов, уточнены и конкретизированы перечни смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств, расширена сфера применения предупреждения по нарушениям формального характера и т.д.). Тем не менее приходится констатировать, что принятых мер явно недостаточно для создания благоприятных условий осуществления предпринимательской деятельности. Прошло уже более восьми лет после вступления в силу КоАП. За это время назрела объективная необходимость научного осмысления и критического анализа сложившейся за эти годы практики его применения с учетом наработок в рассматриваемой отрасли права таких ученых, как Г.А.Василевич, А.Н.Крамник, Т.В.Телятицкая, А.И.Лукашов и др. С учетом накопившихся проблем применения норм КоАП и назревшей необходимости их переработки после внесенных зачастую разрозненных, концептуально противоречивых и не подтвержденных правоприменительной практикой изменений и дополнений речь должна идти (при условии бесспорного сохранения законодательного единства материальных и процессуальных норм) о подготовке на комплексной основе новой редакции этого Кодекса.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
В первую очередь хотелось бы затронуть проблему фактического неприменения на практике такого обстоятельства, исключающего признание деяния административным правонарушением, как деловой риск. Причиной тому является несколько моментов. В соответствии со статьей 5.4 КоАП деловой риск является видом обоснованного риска. Следовательно, для признания делового риска обстоятельством, исключающим признание деяния административным правонарушением, должны быть соблюдены базовые условия правомерности, присущие обоснованному риску (часть 1 ст. 5.4 КоАП), то есть в рамках делового риска причинение вреда законным интересам возможно только для достижения общественно полезной цели.
В этой связи изначально важно правильно уяснить, что следует понимать под:
причинением вреда в административно-деликтном законодательстве (прямое указание на причинение вреда (ущерба) содержится в диспозициях лишь незначительного количества статей Особенной части КоАП (ст.ст. 10.7, 10.9 и т.д.);
достижением общественно полезной цели (обязательное условие для обоснованного риска).
Вопрос о понимании сущности вреда, его разграничение с категориями «ущерб» и «убытки» до настоящего времени в юридической науке является дискуссионным. Так, это: родовое понятие отрицательных имущественных последствий правонарушений [3, с. 58]; всякое умаление личного или имущественного блага [4, с. 329]; каждая невыгода, которую лицо терпит, переживает вследствие определенного воздействия на его имущество или иное юридически защищенное благо [5, с. 369], и т.д. Вред как социально-правовое явление имеет качественные и количественные характеристики. Качественная характеристика вреда зависит от содержания объекта посягательства, свойств того блага, которое умаляется, вида вреда, обусловливающего формы (способы) воздействия. Количественная характеристика вреда определяется, как правило, величиной причиненного ущерба (незначительный ущерб, ущерб в крупном размере). Размер имущественного вреда характеризует и степень общественной опасности совершенного деяния, а также степень опасности непосредственно лица, совершившего данное деяние.
Исследование практики применения законодательства о возмещении вреда, причиненного совершением экономических правонарушений, свидетельствует об отсутствии действенной правовой концепции его расчета. Создание специальных методик обусловлено сложностью их исчисления в данной сфере. При его определении не всегда возможно точно установить характер и объем последствий, вызванных экономическим правонарушением. Экономический смысл формулы, установленный в ст. 14 Гражданского кодекса Республики Беларусь [6], заключается в том, что размер убытков определяется суммированием затрат, необходимых для восстановления нарушенного объекта (приведение его в первоначальное состояние), стоимости утраченного объекта и убытков, вызванных неполучением ожидаемых доходов. Реальный ущерб включает в себя расходы, которые лицо произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрату или повреждение его имущества. Размер реального ущерба можно подтвердить фактическими расходами (затратами), либо эти расходы, которые будут произведены для восстановления нарушенного права, уже рассчитаны и выражены в денежных суммах согласно калькуляциям, сметам и т.д. Однако не все убытки, причиненные нарушением правовых норм, проявляются сразу, многие из них носят потенциальный характер. В связи с этим не всегда возможно точно определить характер и объем всех причиненных вредных последствий. Кроме того, весьма сложно доказать размер неполученных доходов, вызванных нарушением законодательства.
В отношении применения понятия «вред (ущерб)» в административно-деликтном законодательстве необходимо отметить, что в соответствии со ст. 7.8 КоАП физическое лицо, совершившее административное правонарушение, или юридическое лицо, признанное виновным и подлежащее административной ответственности, обязаны возместить вред, причиненный административным правонарушением. Тем не менее Процессуально-исполнительный кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее – ПИКоАП) [7] не регламентирует порядок разрешения вопроса о возмещении вреда (ущерба) по результатам рассмотрения дела об административном правонарушении и не содержит указания на то, при каких условиях уполномоченное на рассмотрение дела лицо все-таки обязано разрешить вопрос о возмещении ущерба (если такая обязанность вообще может возникнуть), а при каких он вправе его не разрешать, приводя к тому, что на практике данный вопрос фактически не рассматривается. В то же время согласно части 5 статьи 2.3 ПИКоАП в случае причинения административным правонарушением имущественного вреда суд, орган, ведущий административный процесс, обязаны принять меры к его возмещению.
Таким образом, приходится констатировать, что категориальный анализ вреда в настоящее время осуществлен в юридической науке недостаточно обстоятельно и соответственно не определен надлежащим образом в административно-деликтном законодательстве. Для более четкого определения понятия вреда необходим комплексный системно-структурный анализ конкретных видов правового поведения, причиненного вреда и причинно-следственной связи между ними. При этом необходимо выделять экономические (не зависящие от правонарушения) и юридические (вследствие неправомерного поведения) основы вреда.
Условием правомерности делового риска является и целевая направленность действий, сопряженных с риском. Указанные действия должны быть в обязательном порядке направлены на достижение общественно полезной цели. Это означает, что прогнозируемый, но не достигнутый результат мог бы быть полезен всему обществу или его значительной части. Наличие общественно полезной цели означает, что риск осуществляется не из эгоистических побуждений лица, а направлен на достижение полезного результата для других лиц, государства или общества в целом. Общественно полезная цель должна быть не абстрактной, а конкретной и достижимой. Если вероятность достижения цели ничтожно мала, риск не может быть признан обоснованным. Лицо, осуществляя рискованные действия во имя общественно полезной цели, создает этими действиями опасность для правоохраняемых интересов и в результате причиняет вред. О том, относится ли цель к общественно полезной, можно судить исходя из анализа конкретных обстоятельств. Например, к подобного рода целям можно отнести: сохранение рабочих мест, увеличение производства товаров для детей и инвалидов, снижение уровня цен на социально значимые товары, выполнение работ, направленных на улучшение экологии, на укрепление здоровья населения. Если же предприниматель (причиняя вред охраняемым законом интересам) преследовал исключительно цели личного обогащения либо иные цели, не относящиеся к общественно полезным, то допущенный им риск не может быть отнесен к обоснованному и административная ответственность не исключается. Специфика нормативной регламентации института обоснованного риска проявляется в том, что причиненный вред сопоставляется не с вредом предотвращенным (как при иных обстоятельствах, исключающих противоправность деяния), а с общественно полезной целью рискованных действий. КоАП не дает легального определения общественно полезной цели, допуская тем самым ее неоправданно широкое и неоднозначное толкование. При этом предприниматель при осуществлении определенного вида деятельности не в состоянии однозначно предвидеть, добьется он успеха или нет, получит ли прибыль или понесет убыток. Зачастую чем выше степень риска, тем больше шанс получить высокие прибыли.
Самостоятельному рассмотрению в рамках заявленной тематики также подлежат вопросы индивидуализации административной ответственности физического (должностного) лица и юридического лица, руководителем которого является данное должностное лицо. В каждом конкретном случае применения административной ответственности в отношении субъекта предпринимательской деятельности существует множество обстоятельств, указывающих, с одной стороны, на вину юридического лица в правонарушении, с другой – на виновность физического (должностного) лица. В то же время в КоАП детально не регламентированы условия, исключающие вину юридического лица, в том числе если юридическое лицо действовало согласно противоправному приказу или юридическое лицо предприняло ряд зависящих от него в данных обстоятельствах мер по обеспечению недопустимости правонарушения, а должностное лицо все же его совершило (первые шаги в этом направлении были сделаны при введении в КоАП ст. 8.8, однако и в ней требуют определения понятия ущерба государственной собственности, дохода, затрат в части порядка их расчета). Вина юридического лица с точки зрения государственного органа, налагающего административное взыскание в зависимости от характера конкретных действий или бездействия юридического лица, нарушающего установленные правила, с учетом положений статьи 3.5 КоАП заключается в том, что юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых КоАП предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению (перечень которых невозможно определить, что создает предпосылки для их субъективного толкования уполномоченными государственными органами и их должностными лицами).
Сравнительный анализ различных взглядов и точек зрения ученых-правоведов позволяет выделить три основные научно обоснованные концепции (методы, теории) определения вины юридического лица: субъективную (психологическую), объективную (поведенческую) и поведенческо-психологическую. Сторонники субъективной концепции в административном праве определяют вину юридических лиц через вину работников, должностных лиц, трудового коллектива при совершении правонарушения, то есть действует презумпция: если нет вины работника, то нет и вины юридического лица. [8, с. 80, 81; 9, с. 77; 10, с. 31]. В рамках объективной концепции вина юридического лица считается установленной, если им не приняты должные меры по предупреждению наступления неблагоприятных последствий своих действий (бездействия). Сущность вины юридического лица представляет собой комплекс негативных элементов, характеризующихся дезорганизацией деятельности юридического лица, непринятием им необходимых мер для надлежащего исполнения возложенных на него обязанностей, непринятием требуемых усилий для предупреждения правонарушений и устранения их причин [11, с. 13]. Тем самым юридическое лицо считается виновным на основании фактически совершенных им действий (бездействия), принятия всех зависящих от него мер по соблюдению правил и норм, за нарушение которых предусмотрена юридическая ответственность. В рамках поведенческо-психологической концепции происходит смешение противоправности как объективного признака, свидетельствующего о самом деянии в виде действия или бездействия, нарушающего нормы административного законодательства, и субъективного отношения лица, выраженного в непроявлении должной степени (меры) заботливости и осмотрительности при соблюдении этих норм, причем применение административного взыскания к юридическому лицу не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо (теория комплексного понимания профессора Л.Л.Попова [12, с. 313]).
Согласно нормам КоАП при определении в поведении юридического лица признаков противоправности устанавливается, какие конкретно действия были совершены юридическим лицом, какие им были предприняты меры для предотвращения правонарушения. Конкретными лицами, совершающими правонарушение фактически (реально), являются конкретные люди. Вместе с тем это не снимает вопросы исследования противоправного поведения юридического лица, поскольку оно признается субъектом ответственности (суть заключается в определении реальной возможности или невозможности для юридического лица соблюсти те нормы и правила, за нарушение которых и установлена административная ответственность). Несмотря на указание в КоАП на необходимость установления вины юридических лиц для привлечения их к ответственности, проблему вряд ли стоит считать решенной. Очевидно, что такие формулировки, как «имелась возможность для соблюдения правил и норм», «не были приняты все зависящие от него меры», носят оценочный характер и оставляют широкий простор для усмотрения правоприменителя.
Еще одной серьезной проблемой, создающей определенные сложности на практике при решении задач, связанных с квалификацией деяния и привлечением субъектов предпринимательской деятельности к ответственности, является отсутствие в КоАП понятия состава административного правонарушения. Термин «правонарушение» обозначает материальный (реальный) объект, существующий в действительности, в то время как «состав правонарушения» обозначает идеальный (абстрактный) объект, логическое содержание материального объекта, его логическую конструкцию (модель). С проблемой состава административного правонарушения связано отнесение конкретного предмета деяния к подмножеству административных правонарушений в системе Особенной части КоАП, решение вопросов, связанных с конструкциями диспозиций, вины, соучастия, покушения, необходимой обороны и крайней необходимости. В частности, конкуренция норм имеет место, когда одно и то же деяние охватывается несколькими статьями КоАП, но в отличие от совокупности совершается одно правонарушение и необходимо из нескольких статьей избрать одну, по которой следует квалифицировать содеянное, то есть всегда должна применяться та норма, которая с наибольшей полнотой охватывает все фактические признаки совершенного деяния. Вопрос о конкуренции норм встает и тогда, когда они совпадают по основным признакам, но их различают только специфические особенности, относящиеся, например, к предмету административного правонарушения, или если его состав наделен более конкретными свойствами. Конкуренция общей и специальной норм заключается и в том, что первая предусматривает определенный круг деяний, а вторая – частные случаи из этого круга. Возникновение конкуренции части и целого обусловлено отражением в административно-деликтном законодательстве помимо элементарных, то есть простых, единичных, составов правонарушений, описывающих самостоятельные деяния, еще и сложных составов, содержащих в себе самостоятельные действия или соединяющих воедино фактически несколько самостоятельных деяний, зачастую являющихся способами осуществления основных деяний.
Так, например, административная ответственность за непоставку (недопоставку) товаров для государственных нужд предусмотрена частью 2 ст. 12.5 КоАП. При этом субъектом административной ответственности по данному нарушению является только юридическое лицо. В то же время отказ должностного лица или индивидуального предпринимателя от заключения в установленном порядке контракта на поставку (сдачу) лома черных и цветных металлов и их отходов, а равно несдача в установленные сроки или в предусмотренном объеме неделового металлолома, лома черных и цветных металлов и их отходов, подлежащих поставке, влекут наложение штрафа по ст. 12.3 КоАП. Таким образом, в отношении поставки (сдачи) лома черных и цветных металлов и их отходов для государственных нужд КоАП предусмотрен специальный состав, влекущий административную ответственность только должностных лиц или индивидуальных предпринимателей. С учетом изложенного ст.ст. 12.3 и 12.5 КоАП требуют взаимоувязки и взаимосогласования в части определения субъектного состава и оснований административной ответственности, что не исключает их корректировки и объединения в одну статью.
Общей нормой, предусматривающей административную ответственность за нарушение требований законодательства об обращении с отходами, является часть 2 ст. 15.63 КоАП, санкция которой включает предупреждение или наложение штрафа в размере от 5 до 50 базовых величин, на индивидуального предпринимателя – до 200 базовых величин, а на юридическое лицо – до 1000 базовых величин. В то же время КоАП предусмотрены и иные специальные нормы, предусматривающие административную ответственность в сфере обращения с отходами. Так, согласно ст. 12.2 КоАП нарушение порядка учета, сбора, хранения, транспортировки, использования лома и отходов черных и цветных металлов влечет наложение штрафа в размере от 30 до 50 базовых величин, на индивидуального предпринимателя – от 30 до 50 базовых величин, а на юридическое лицо – от 100 до 300 процентов от стоимости металлопродукции, черных и цветных металлов, изделий, их содержащих, а также их лома и отходов. Согласно ст. 15.1 КоАП нарушение обязательных для соблюдения требований технических нормативных правовых актов и нормативов в области охраны окружающей среды влечет наложение штрафа в размере от 5 до 50 базовых величин, на индивидуального предпринимателя – от 20 до 100 базовых величин, а на юридическое лицо – до 500 базовых величин. Согласно ст. 15.11 КоАП загрязнение земель отходами влечет наложение штрафа в размере от 3 до 30 базовых величин, на индивидуального предпринимателя – от 30 до 100 базовых величин, а на юридическое лицо – от 50 до 500 базовых величин. Кроме того, отдельные санитарные нормы и правила также содержат нормы, регулирующие порядок обращения с отдельными видами отходов, однако административная ответственность в виде штрафа в размере до 30 базовых величин, на индивидуального предпринимателя – до 50 базовых величин, а на юридическое лицо – до 200 базовых величин за нарушение санитарных норм, правил и гигиенических нормативов лицом, обязанным соблюдать эти правила, предусмотрена ст. 16.8 КоАП. Соответственно размер штрафа по перечисленным статьям КоАП требует пересмотра и универсализации.
Нормы, предусматривающие административную ответственность за нарушение порядка ведения кассовых операций, можно разделить на следующие блоки, связанные с приемом наличных денежных средств (ст.ст. 11.74, 12.18, часть 1 ст. 12.20 КоАП), расчетами наличными деньгами (ст. 12.19 КоАП), оформлением кассовых операций (часть 1 ст. 11.7 КоАП). Особенностью применения данных статей КоАП является то, что одни и те же нормы права, которые нарушены, закреплены в различных нормативных правовых актах, в связи с чем на практике возникают сложности с определением общего и специального состава (например, при невыданном кассовом чеке может применяться как статья 12.18, так и часть 1 ст. 12.20 и часть 1 ст. 11.7 КоАП, различие лишь в субъектах административной ответственности; аналогично расчеты наличными деньгами определяются порядком ведения кассовых операций, что влечет возможность применения как ст. 12.19, так и части 1 ст. 11.7 КоАП). В этой связи в КоАП требуется более точная дифференциация перечисленных составов либо упорядочение (исключение дублирования) соответствующих норм материального права.
Кроме того, главы КоАП, касающиеся экономической сферы, в большинстве случаев в качестве отраженного в диспозиции состава правонарушения определяют целые области экономических отношений: незаконные действия, незаконный допуск, нарушение правил, нарушение требований, нарушение порядка, нарушение сроков, нарушение законодательства и т.п. Причем соответствующими правилами (порядком и т.п.) в значительной части являются положения гражданско-правовых институтов, что предполагает привлечение к административной ответственности по сугубо гражданско-правовым основаниям за неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязательств, в том числе: за несоблюдение должностным лицом организации сроков возврата заемных денежных средств (ст. 11.17 КоАП), за невозвращение в установленный срок средств в иностранной валюте, выданных под отчет (ст. 11.49 КоАП), или за нарушение требований заключения гражданско-правовых договоров (ст. 9.25 КоАП) и т.п.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На основании изложенного в целях дальнейшей реализации положений Директивы № 4 концептуальное редактирование КоАП необходимо осуществлять прежде всего по следующим направлениям.
1. Статья 5.4 КоАП требует дальнейшей корректировки с учетом того, что деловой риск, как правило, не связан с достижением общественно полезной цели и может быть охарактеризован как правомерное создание потенциальной или реальной угрозы возникновения ущерба в любых видах деятельности, связанных с производством продукции, товаров, услуг, их реализацией, товарно-денежными и финансовыми операциями, коммерцией, осуществлением социально-экономических и научно-технических программ в целях получения прибыли, достижения какого-либо другого результата предпринимательской деятельности. Решением проблемы может стать введение наряду с более совершенным определением делового риска института непреодолимой силы по аналогии с положениями гражданского законодательства, так как применение презумпции добросовестности юридического лица, привлекаемого к административной ответственности, представляется достаточно проблематичным, поскольку в отношении юридического лица действует принцип объективного вменения, предполагающий презумпцию виновности такого субъекта. В виде примечания к статье КоАП, содержащей дефиницию делового риска, может быть дан общий перечень вызванных непреодолимой силой обстоятельств, при которых административная ответственность не применяется. Для правильного применения норм, связанных с причинением вреда, необходимо дать четкое определение видам вреда (убытки, реальный ущерб, упущенная выгода), а также следующим категориям: характер возмещения вреда (конкретные виды подлежащего возмещению вреда, из которых складывается объем возмещения) и размер возмещения вреда (денежный эквивалент объема вреда, подлежащего возмещению).
2. В КоАП необходимо четко обозначить разумные пределы административной ответственности юридических лиц за административные правонарушения, фактически совершенные работниками данных юридических лиц, принявших необходимые и реально исполнимые меры, направленные на предотвращение нарушений указанными работниками соответствующих норм и правил, образующих события этих административных правонарушений, то есть необходимо разграничить правовые критерии определения, в каких случаях привлекается к ответственности должностное лицо, в каких – юридическое лицо, а в каких возможно и необходимо одновременное привлечение к ответственности и должностного, и юридического лица. Соответственно следует определить перечень фактических обстоятельств совершения административного правонарушения, которые однозначно свидетельствовали бы об отсутствии состава административного правонарушения со стороны юридического лица.
3. Классификация объектов административных правонарушений на общие, родовые, видовые и непосредственные не является совершенной и требует доработки, поскольку материальный мир постоянно развивается и изменяется, а вместе с ним изменяется и содержание соответствующих правоотношений. В связи с этим главы Особенной части КоАП требуют пересмотра (перегруппировки) путем уточнения комплексных критериев внутренней организации массива действующих норм одновременно по нескольким основаниям (тематическому, отраслевому и предметному), что приведет к упорядочению классификации и распределению различных видов и групп норм о конкретных составах административных правонарушений, четкому выделению общих и специальных составов. При этом в КоАП целесообразно дать определение составу административного правонарушения, изложив его в следующей редакции: «Состав административного правонарушения представляет собой совокупность элементов (признаков), позволяющих характеризовать деяние, обстоятельства, при которых оно произошло, причиненный вред, лицо, его совершившее, и отношение этого лица к совершенному деянию, а также типизировать это деяние как правонарушение, предусмотренное настоящим Кодексом».
СПИСОК ЦИТИРОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. О развитии предпринимательской инициативы и стимулировании деловой активности в Республике Беларусь [Электронный ресурс] : Директива Президента Респ. Беларусь, 31 дек. 2010 г., № 4 // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. – Минск, 2015.
2. Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях [Электронный ресурс] : 21 апр. 2003 г., № 194-З : принят Палатой представителей 17 дек. 2002 г. : одобр. Советом Респ. 2 апр. 2003 г. : в ред. Закона Респ. Беларусь от 11 июля 2014 г. // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. – Минск, 2015.
3. Смирнов, В. Т. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве / В. Т. Смирнов, А. А. Собчак. – Л., 1983. – 152 c.
4. Грибанов, В. П. Осуществление и защита гражданских прав / В. П. Грибанов. – М., 2000. – 411 c.
5. Жалинский, А. Введение в немецкое право / А. Жалинский, А. Рерихт. – М., 2001. – 767 c.
6. Гражданский кодекс Республики Беларусь [Электронный ресурс] : 7 дек. 1998 г., № 218-З : принят Палатой представителей 28 окт.1998 г. : одобр. Советом Респ. 19 нояб. 1998 г. : в ред. Закона Респ. Беларусь от 31 дек. 2014 г. // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. – Минск, 2015.
7. Процессуально-исполнительный кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях [Электронный ресурс] : 20 дек. 2006 г., № 194-З : принят Палатой представителей 9 нояб. 2006 г. : одобр. Советом Респ. 1 дек. 2006 г. : в ред. Закона Респ. Беларусь от 10 янв. 2015 г. // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. – Минск, 2015.
8. Колесниченко, Ю. Ю. Некоторые аспекты вины юридических лиц, привлекаемых к административной ответственности / Ю. Ю. Колесниченко // Журн. рос. права. – 2003. – № 1. – C. 76–81.
9. Бахрах, Д. Н. Субъекты административного права / Д. Н. Бахрах // Административное право и административный процесс: актуальные проблемы / отв. ред. : Л.Л.Попов, М. С. Студеникина. – М. : Юристъ, 2004. – 302 c.
10. Ражков, Р. А. Установление вины юридического лица как обязательного элемента состава административного правонарушения в арбитражном процессе / Р. А. Ражков // Административное право и процесс. – 2010. – № 2. – C. 30–32.
11. Овчарова, Е. В. Административная ответственность юридических лиц : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.14 / Е. В. Овчарова. – М., 2001. – 33 c.
12. Административное право : учебник / под ред. Л. Л. Попова. – М. : Юристъ, 2009. – 702 c.