 | Официальная правовая информация |
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
О судимости и судебной практике по делам о должностных преступлениях, предусмотренных ст. 249 УК Республики Беларусь, рассмотренным военными судами в 1998 году
Начиная с 1995 года наметилась тенденция устойчивого роста судимости военнослужащих за должностные преступления. Так, если в 1995 году судимость за эти преступления составляла 3,8 % от общего числа военнослужащих, осужденных военными судами, то в 1996 – 6,9 %, в 1997 – 10 %, в 1998 – 12,5 %. С 1997 года должностные преступления наряду с хищениями, неуставными взаимоотношениями и уклонениями от воинской службы входят в число наиболее распространенных в армии. Эти преступления представляют значительную опасность для Вооруженных Сил, поскольку подрывают авторитет командиров, порождают неорганизованность среди личного состава и препятствуют поддержанию уставного порядка в частях и подразделениях.
Изучение судебной практики показало, что суды в основном правильно применяют уголовный закон при рассмотрении дел данной категории. Однако полностью избежать судебных ошибок не удалось. Часть из них связана с тем, что в процессе судебного разбирательства суды испытывали затруднения в определении способов совершения должностным лицом противоправных действий и в их разграничении. Из-за этого одни и те же по объективным действиям обстоятельства оценивались по-разному. Характерными в этой связи являются следующие судебные решения.
Минским межгарнизонным военным судом районный военный комиссар полковник К. признан виновным в том, что, используя служебное положение с целью оказания услуги своему знакомому, оформил на чистом формуляре дубликат военного билета на призывника П., в который внес ложные сведения о его призыве на военную службу. Благодаря этому П. уклонился от призыва на военную службу, а в дальнейшем, изменив место жительства, получил офицерское звание и поступил на военную службу в пограничные войска Российской Федерации на должность командира взвода.
Органы предварительного следствия действия К. квалифицировали по ст. 171 и п. «б» ст. 249 УК как должностной подлог, злоупотребление властью и служебным положением и превышение власти, совершенные из личной заинтересованности, повлекшие наступление тяжких последствий.
Суд первой инстанции пришел к выводу, что своими действиями К., превысив властные полномочия из личной заинтересованности, причинил Вооруженным Силам Республики Беларусь лишь существенный вред и исключил из обвинения указание о том, что преступление данный военнослужащий совершил путем злоупотребления властью и служебным положением. Кроме этого, суд исключил из обвинения и ст. 171 УК, посчитав, что внесение должностным лицом в официальный документ (военный билет) заведомо ложных сведений полностью охватывается ст. 249 УК и дополнительной квалификации не требует.
По приговору Гродненского межгарнизонного военного суда начальник первого отделения одного из райвоенкоматов майор П. признан виновным в том, что, желая оказать помощь своему знакомому прапорщику запаса К. (уволенному из Вооруженных Сил Российской Федерации по дискредитирующим основаниям) в призыве на военную службу в Вооруженные Силы Республики Беларусь, оформил на него дубликат личного дела, внеся ложные сведения об увольнении К. по сокращению штатов, а подлинный экземпляр уничтожил. Воспользовавшись этим, К. заключил контракт на прохождение военной службы в пограничных войсках Республики Беларусь.
И органы предварительного следствия, и суд расценили действия П. как злоупотребление служебным положением, совершенное из личной заинтересованности, причинившее существенный вред, а также как совершение им должностного подлога и квалифицировали содеянное по п. «а» ст. 249 и ст. 171 УК.
Из приведенных примеров видно, что и К., и П., являясь должностными лицами, совершили противоправные действия, которые совершать не имели права, то есть они превысили свои полномочия. Из этого следует, что правильное решение в части определения способа совершения должностным лицом преступления принял Минский межгарнизонный военный суд. Он же обоснованно исключил и ст. 171 УК из обвинения К., поскольку внесение в военный билет заведомо ложных сведений являлось составной частью объективной стороны превышения им власти, что полностью охватывается ст. 249 УК и дополнительной квалификации по ст. 171 УК не требует.
С учетом изложенного Гродненскому межгарнизонному военному суду также надлежало исключить из обвинения П. ст. 171 УК как излишне вмененную.
Отдельные суды действия начальников, применивших к подчиненным физическое и иное насилие, ошибочно квалифицируют как совершенные путем злоупотребления служебным положением и превышения власти. Так, Минским межгарнизонным военным судом младшие сержанты В. и Т. были признаны виновными в том, что на протяжении месяца из низменных побуждений неоднократно применяли к своим подчиненным физическое и иное насилие. Мотивируя квалификацию действий осужденных по п. «а» ст. 249 УК, суд в приговоре указал, что эти действия названные лица совершили путем превышения власти и злоупотребления ею.
Такой вывод суда в данном случае является ошибочным, поскольку как В., так и Т. совершили такие противоправные действия, которые не вправе были совершать, то есть они превысили свои полномочия. В связи с этим указание о совершении преступления путем злоупотребления служебным положением подлежало исключению из их обвинения.
Некоторые суды допускают ошибки при рассмотрении дел о должностных преступлениях вследствие незнания судебной практики, а также разъяснений Пленума Верховного Суда. Например, по делу К., осужденного по ч. 1 ст. 169 УК, Гродненский межгарнизонный военный суд без достаточных оснований исключил из обвинения п. «а» ст. 249 УК. Как установлено судом, К., исполняя обязанности контролера исправительно-трудовой колонии, пронес на ее территорию и передал одному из осужденных два куска бинта, пропитанных неустановленным веществом, полагая, что оно относится к наркотическим. За эту услугу получил от осужденного 20 долларов США.
Органы предварительного следствия действия К. расценили как злоупотребление служебным положением и квалифицировали их по п. «а» ст. 249 УК.
Суд не согласился с таким обвинением, посчитав, что контролер ИТК к категории должностных лиц не относится, и исключил из обвинения К. данную норму закона. Такое решение суда является ошибочным.
При исполнении обязанностей контролеры исправительно-трудовых учреждений являются представителями администрации, наделенными властными полномочиями, и их следует относить к числу должностных лиц. Поскольку противоправные действия К. совершил при исполнении служебных обязанностей, он являлся должностным лицом, поэтому содеянное им надлежало квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 169 и п. «а» ст. 249 УК, как того требует п. 17 постановления № 1 Пленума Верховного Суда от 10 апреля 1992 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве» (с изменениями от 18 января 1993 г. и 18 декабря 1997 г.).
Ошибка обратного свойства допущена Брестским межгарнизонным военным судом по делу Я. Начальник службы противопожарной защиты и спасательных работ военной комендатуры Брестского гарнизона майор Я., выявивший в производственно-коммерческой фирме «АМД» существенные недостатки в пожарной безопасности и за вознаграждение в размере 200 долларов США не приостановивший ее деятельность, был осужден лишь по ч. 1 ст. 169 УК, в то время как в его действиях усматриваются и признаки п. «а» ст. 249 УК.
Изучение уголовных дел показало, что у отдельных судей нет четкого представления о применении таких квалифицирующих признаков ст. 249 УК, как совершение преступления из корыстных побуждений и иной личной заинтересованности. Так, из материалов уголовных дел в отношении В. и Т., К и С. (все дела Минского межгарнизонного военного суда) усматривается, что физическое насилие к потерпевшим указанные лица применили с целью продемонстрировать свое превосходство над сослуживцами и никакой заинтересованности личного характера при этом не преследовали. Эти их действия полностью охватываются составом «превышение власти», а поэтому квалифицирующий признак «иная личная заинтересованность» подлежал исключению из обвинения. При рассмотрении же уголовного дела в отношении полковника М. Борисовский межгарнизонный военный суд исключил из обвинения осужденного указанный квалифицирующий признак, в то время как он подлежал применению.
В судебном заседании установлено, что в ноябре–декабре 1994 г. М., исполняя обязанности начальника отдела боеприпасов службы ракетно-артиллерийского вооружения Министерства обороны, отдал неправомерный приказ командиру подчиненной части о передаче СП «Белконверс» не подлежащего утилизации пороха, а также стреляных латунных гильз, чем причинил государству материальный ущерб в особо крупных размерах. Указанные действия М. свидетельствовали о его личной заинтересованности в совершении неправомерной сделки, а поэтому исключение судом из обвинения данного квалифицирующего признака является необоснованным.
Другой пример. Начальник Лепельского военного санатория полковник Ж. с целью получения материальной выгоды без согласования с Министерством обороны заключал договоры на оказание платных автотранспортных услуг хозяйствующим субъектам всех форм собственности. При этом он занижал фактически пройденный автомашинами пробег и стоимость арендной платы, чем причинил санаторию существенный вред.
Суд вменил Ж. в вину два квалифицирующих признака совершения преступления: из корыстных побуждений и иной личной заинтересованности. В данном случае квалифицирующий признак «иная личная заинтересованность» вменен осужденному в вину необоснованно, поскольку побудительным мотивом совершения преступления явилось стремление Ж. получить материальные блага и другой цели при этом он не преследовал.
Практика назначения военными судами наказаний по анализируемому составу преступлений в целом соответствует требованиям закона и разъяснениям постановления Пленума Верховного Суда от 21 марта 1990 г. «О практике назначения судами Республики Беларусь мер уголовного наказания». Вместе с тем имеют место и серьезные недостатки.
Так, в соответствии со ст. 36 УК при назначении наказания суд должен учитывать не только характер и степень общественной опасности совершенного преступления, но и личность виновного, а также обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность. Это требование закона не было выполнено Белорусским военным судом по делу К., З. и других, который при назначении наказания К. по ч. 2 ст. 106 и п. «б» ст. 249 УК, а З. – по п. «а» ст. 249 УК привел в приговоре ряд смягчающих обстоятельств, а также положительные данные о личности, однако не учел их и назначил за содеянное максимальные сроки наказания. При этом в приговоре суд сослался на то, что К. совершил два тяжких преступления, хотя преступление, квалифицируемое по ст. 249 УК, к таковым не относится, а также на то, что в результате его преступных действий наступила смерть человека, то есть последствия, прямо предусмотренные ч. 2 ст. 106 УК.
При рассмотрении данного дела в кассационном порядке военная коллегия Верховного Суда приговор в отношении указанных лиц изменила, снизив наказание К. с десяти до восьми, а З. – с пяти до четырех лет лишения свободы. При этом были учтены не только степень общественной опасности и характер совершенных К. и З. преступлений, но и смягчающие их ответственность обстоятельства, приведенные в приговоре.
Некоторые суды, наоборот, при назначении наказания недооценивали характер и общественную опасность совершенных осужденными преступлений.
Брестским межгарнизонным военным судом подполковник Б-в и лейтенант Б. осуждены оба на основании п. «а» ст. 249 УК с применением ст. 43 УК к лишению свободы условно: первый – на три года, второй – на два года с испытательным сроком на два года и один год соответственно. Как установил суд, преступление указанные лица совершили при следующих обстоятельствах. Б-в, будучи начальником пограничной заставы, в период с ноября 1996 г. по июль 1997 г., а Б., являясь его заместителем, в течение августа–сентября 1997 г. систематически избивали своих подчиненных – военнослужащих срочной службы за различные упущения. При этом Б-в применил физическое насилие в отношении одиннадцати, а Б. – девяти подчиненных.
Принимая решение о назначении осужденным наказания с применением ст. 43 УК, суд в приговоре сослался на их первую судимость, раскаяние в содеянном, положительные характеристики, семейное положение и просьбу потерпевших о проявлении к ним снисхождения. Однако суд не принял во внимание, что преступление совершили командир и заместитель командира пограничной заставы, обязанные по уставу не только являть пример для подчиненных, но и укреплять воинскую дисциплину и правопорядок. Кроме того, противоправные действия Б-в и Б. совершали в течение продолжительного времени и от этого пострадало большое количество военнослужащих срочной службы. Действия указанных лиц представляли как для воинского коллектива, так и для государства значительную общественную опасность, поскольку совершались они на границе и в отношении лиц, осуществлявших ее охрану.
С учетом изложенного приговоры в отношении Б-ва и Б. были отменены из-за мягкости назначенного им наказания. При новом рассмотрении дела Б-в и Б. осуждены к лишению свободы условно с обязательным привлечением их к труду в местах, определяемых органами, ведающими исполнением приговора.
Аналогичная ошибка была исправлена Белорусским военным судом при рассмотрении в кассационном порядке по протесту прокурора уголовного дела в отношении капитана И., также осужденного Брестским межгарнизонным военным судом по п. «а» ст. 249 УК за избиение своего подчиненного – военнослужащего срочной службы и причинение ему легких телесных повреждений, повлекших за собой кратковременное расстройство здоровья. При новом рассмотрении к данному военнослужащему вместо ст. 43 УК также была применена ст. 231 УК.
Наказание, несоразмерное содеянному, назначил Минский межгарнизонный военный суд старшему сержанту контрактной службы Я., осудив его по п. «а» ст. 249 УК с применением ст. 43 УК на один год лишения свободы условно с испытательным сроком на два года. Он признан виновным в том, что ударил своего подчиненного коленом в пах, причинив потерпевшему телесные повреждения в этой области. Учитывая характер действий осужденного и его служебное положение, принимая при этом во внимание, что потерпевший длительное время находился на стационарном лечении в госпитале, даже с учетом смягчающих ответственность осужденного обстоятельств и положительных данных о его личности, он заслуживал более строгого наказания.
Недооценил характер и степень общественной опасности совершенного преступления Брестский межгарнизонный военный суд при назначении наказания С., осужденному по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ст. 249 и ч. 1 ст. 106 УК, к направлению в дисциплинарный батальон сроком на три года.
Как установлено судом, в расположении подразделения сержант С. по незначительному поводу (был испачкан побелкой табурет) ударил этим табуретом рядового В. в живот. В результате потерпевшему была причинена закрытая тупая травма живота с разрывом поджелудочной железы – тяжкое телесное повреждение.
При назначении наказания виновному суд явно преувеличил значимость отдельных положительных данных о его личности и в то же время в должной мере не учел степень повышенной опасности содеянного и тяжесть наступивших последствий. В данном случае С. заслуживал более строгого наказания.
Устранение военными судами отмеченных недостатков и ошибок, точное соблюдение закона при рассмотрении дел данной категории будет способствовать в числе других мер повышению качества судебной работы.