Обзор судебной практики № - (Обзор судебной практики «Применение законов, обеспечивающих подозреваемому, обвиняемому и подсудимому право на защиту.»)

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Применение законов, обеспечивающих подозреваемому, обвиняемому и подсудимому право на защиту

Изучение судебной практики свидетельствует, что право подозреваемого, обвиняемого и подсудимого на защиту в основном соблюдается. В то же время имеются случаи, когда не полностью выполняются требования некоторых норм уголовно-процессуального законодательства, что приводит к нарушению права указанных лиц на защиту.

Согласно ст. 14 УПК лицо, производящее дознание, следователь, прокурор, суд (судья) обязаны обеспечить подозреваемому, обвиняемому и подсудимому возможность защищаться установленными законом средствами и способами.

По общему правилу (ст. 49 УПК) защитник допускается к участию в деле с момента предъявления обвинения. В случае задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, или применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу до предъявления обвинения защитник допускается к участию в деле с момента объявления ему протокола задержания или постановления о применении этой меры пресечения, но не позднее двадцати четырех часов с момента задержания или заключения под стражу.

Эти положения закона, как показало изучение, соблюдаются не всегда.

По приговору народного суда Ленинского района г. Гродно от 2 апреля 1992 г. Т. осужден по ч. 2 ст. 15, ч. 2 ст. 141, ст. 205 УК.

Изучением дела установлено, что органы предварительного следствия при задержании Т. 16 сентября 1991 г. не разъяснили ему право иметь защитника с момента объявления протокола задержания. Предъявляя Т. 19 сентября 1991 г. первоначальное обвинение, следователь в нарушение требований ст. 148 УПК не разъяснил ему права, предусмотренные ст. 48 УПК, а также не обеспечил его защитником, хотя в своем заявлении от 17 сентября и в показаниях от 18 сентября Т. просил об этом.

На допросе 26 февраля 1992 г. Т. отказался знакомиться с постановлением о привлечении его в качестве обвиняемого и просил привлечь к ответственности работников милиции, сфабриковавших против него дело.

При предъявлении 27 февраля 1992 г. нового обвинения Т. опять не разъяснили права, предусмотренные ст. 48 УПК.

Выполняя требования ч. 1 ст. 149 УПК, следователь составил протокол от 28 февраля 1992 г., где записал, что от дачи показаний Т. отказался. В то же время в материалах дела имеется постановление от 28 февраля 1992 г. о привлечении Т. в качестве обвиняемого, в котором содержится запись следователя и адвоката Х. об отказе обвиняемого ознакомиться с этим постановлением. Защитник Х. ордер следователю не представил.

В материалах дела имеется ордер, выданный 23 сентября 1991 г. юридической консультацией Октябрьского района г. Гродно адвокату Х. на ведение 24 сентября 1991 г. в Октябрьском РОВД г. Гродно дела по обвинению Т. Этот ордер подшит после протокола задержания Т. через два листа.

Между тем 24 сентября 1991 г. в Октябрьском РОВД г. Гродно никаких следственных действий с участием адвоката Х. и осужденного Т. не проводилось. В этот день Т. был допрошен следователем Ленинского РОВД г. Гродно без участия защитника.

Изложенное свидетельствует, что обвинение Т. 27 февраля 1992 г. не предъявлялось и защитник не участвовал при его допросе и предъявлении обвинения. Подпись защитника Х. на постановлении учинена на следующий день – 28 февраля.

Считая указанные факты грубым нарушением права обвиняемого на защиту, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда приговор отменила, а дело направила на новое расследование.

Не соблюдены требования ст. 49 УПК по отдельным делам Дятловским РОВД, Ленинским г. Гродно, Железнодорожным г. Витебска, прокуратурой Центрального района г. Могилева.

С целью усиления охраны прав и законных интересов лиц, нуждающихся в дополнительных гарантиях, законодатель в ст. 51 УПК определил перечень случаев обязательного участия защитника.

Обобщение показало, что органами предварительного следствия не всегда выполнялись требования указанного закона в отношении лиц, которые в силу своих психических недостатков не могут сами осуществлять свое право на защиту, а также обвиняемых в совершении преступлений, за которые в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь.

Так, по делу Г., признанного невменяемым вследствие хронического психического заболевания, на предварительном следствии не было обеспечено участие защитника, никто не был признан его законным представителем и не ознакомлен с материалами дела (Кировский РОВД).

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда своим определением отменила приговор Минского городского суда в отношении С. и Т. и дело направила на новое рассмотрение, указав в числе оснований для принятия такого решения и следующее.

Обоим осужденным, как видно из материалов дела, кроме обвинения в злостном хулиганстве (ч. 2 ст. 201 УК), было предъявлено и обвинение в преступлении, предусмотренном пп. «б», «е» ст. 100 УК, санкция которой наряду с лишением свободы содержит и наказание в виде смертной казни. Однако на предварительном следствии вопреки закону С. и Т. не были обеспечены защитниками с момента предъявления обвинения.

В соответствии с законом подозреваемый имеет право знать, в совершении какого преступления он подозревается, обвиняемый – в чем конкретно он обвиняется, а осужденный – в совершении каких преступных действий он признан виновным. Поэтому в протоколе задержания, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, в обвинительном заключении, в приговоре должны быть четко изложены основания, перечисленные в ст.ст. 119, 143, 205, 316 УПК. Однако в ряде случаев эти положения закона не соблюдались.

По приговору народного суда Витебского района осуждены: К. по ч. 2 ст. 110, ст. 205, ч. 3 ст. 115 УК на 5 лет 6 месяцев лишения свободы и С. – по ст. 118, ч. 3 ст. 115 УК на 6 лет лишения свободы.

Отменяя в порядке надзора приговор по данному делу, президиум Витебского областного суда указал на неполноту предварительного следствия, а также на другие серьезные нарушения норм уголовно-процессуального законодательства. Органы следствия, предъявляя К. обвинение по ст. 205 УК, не указали в постановлении, каким образом он вовлек С. в преступную деятельность. Более того, в нарушение требований ст. 149 УПК, по данному обвинению К. даже не был допрошен.

Не предъявлено конкретно обвинение К. и С. и по эпизоду изнасилования. Так, в постановлении записано, что ими были применены физическое насилие и психическое воздействие, однако в чем конкретно выразились их действия – не указано.

Изложенное свидетельствует, что обвиняемые фактически были лишены права знать, в совершении каких конкретных действий они обвиняются, в связи с чем не имели реальной возможности защищаться от предъявленного обвинения. Такой же возможности при предъявлении обвинения был лишен и Т., что явилось одной из причин отмены приговора народного суда г. Пинска в отношении его.

Нарушение права на защиту выражалось иногда в том, что следователь сначала производил допрос лица в качестве обвиняемого, а только после этого разъяснял ему сущность предъявленного обвинения.

Например, Л. допрашивался органами предварительного следствия в качестве обвиняемого 16 октября 1991 г. с 10 ч. до 10 ч. 50 мин., а обвинение ему было предъявлено в тот же день в 11 ч. 30 мин.

Обвиняемому гарантировано право иметь избранного им защитника. Лишь при условии, что участие защитника, избранного обвиняемым, невозможно в течение длительного срока, следователь вправе предложить обвиняемому пригласить другого защитника или назначить обвиняемому защитника через коллегию адвокатов (ст. 30 УПК).

Из протокола от 22 марта 1991 г., составленного следователем Солигорской межрайпрокуратуры, усматривается, что при объявлении обвиняемому Е. об окончании предварительного следствия и предъявлении ему материалов дела для ознакомления он заявил ходатайство о вызове адвоката Л. для участия в ознакомлении с производством по делу. По причине занятости адвокат Л. в назначенный день не смогла явиться для участия в деле, а от услуг другого адвоката при ознакомлении с материалами дела Е. отказался.

Согласно ст. 200 УПК предъявление материалов дела должно быть отложено следователем до явки защитника, избранного обвиняемым, но не более чем на пять суток. Другого защитника следователь вправе вызвать лишь в том случае, когда избранный обвиняемым защитник не имеет возможности явиться в указанный срок.

По данному делу эти требования закона не были выполнены. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что адвокат Л. не имела возможности явиться в указанный в ст. 200 УПК срок для участия в деле. Из ее пояснений в суде кассационной инстанции следует, что она имела такую возможность, но не была об этом уведомлена.

Поскольку при производстве предварительного следствия было нарушено право Е. на защиту, определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда приговор Минского областного суда в отношении Е. отменен, а дело направлено на новое расследование.

Следует отметить, что органами следствия допускались и другие нарушения ст. 200 УПК.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда отменила приговор Брестского областного суда в отношении Ю. в части осуждения его по п. «а» ст. 100 УК из-за неполноты предварительного следствия. В определении коллегия указала и на то, что органы следствия представили Ю. для ознакомления в один и тот же день четыре тома материалов дела, с которыми он ознакомиться не успел, что подтверждается его распиской об ознакомлении с четвертым томом дела только через два месяца. При производстве предварительного следствия применялись киносъемка и звукозапись, однако при ознакомлении Ю. с материалами дела они не воспроизводились.

Существенным нарушением уголовно-процессуального закона является любое ограничение прав обвиняемого (подсудимого), обусловленное незнанием языка, на котором ведется судопроизводство, и необеспечение возможности пользоваться на любой стадии родным языком.

Согласно ч. 3 ст. 12 УПК следственные и судебные документы вручаются обвиняемому в переводе на его родной язык или на другой язык, которым он владеет.

Гродненским областным судом возвращено органам следствия дело по обвинению Н. и С., азербайджанцев по национальности, в преступлениях, предусмотренных чч. 2 и 3 ст. 201, ч. 2 ст. 189, п. «в» ст. 100, ч. 1 ст. 107, ч. 3 ст. 213 УК. В определении коллегия указала, что в нарушение ч. 3 ст. 12 УПК обвинительное заключение не было переведено на азербайджанский язык, т.е. на родной язык обвиняемых. Поскольку они плохо владеют русским языком, на котором составлено обвинительное заключение, то в подготовительной части судебного заседания Н. заявил ходатайство, которое поддержал и С., о вручении этого процессуального документа на азербайджанском языке. Непредоставление копии обвинительного заключения на родном языке подсудимых лишило суд возможности начать судебное следствие.

К числу серьезных недостатков следствия следует отнести и такой, как предъявление обвинения в самом конце расследования при наличии оснований для предъявления виновному обвинения на более ранней стадии расследования, что фактически ущемляет право подозреваемого (обвиняемого) на защиту.

Такие упущения имели место в работе прокуратур Полоцкого, Ленинского г. Минска, Центрального г. Могилева районов, Волковысской межрайонной и др.

Нарушение права на защиту на предварительном следствии выражалось и в том, что в ряде случаев адвокаты, допущенные в качестве защитников с момента предъявления обвинения, не извещались о производстве различных следственных действий с участием обвиняемых, вследствие чего не могли присутствовать при этом.

Изучение практики показало, что суды не всегда реагировали на нарушения органами предварительного следствия права обвиняемого на защиту и сами при рассмотрении некоторых дел не соблюдали требования соответствующих уголовно-процессуальных норм.

Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда отменены приговор народного суда г. Борисова и определение Минского областного суда в отношении З., а дело передано на новое судебное рассмотрение.

Во время судебного разбирательства 6 февраля 1992 г. подсудимая З. по определению народного суда была удалена из зала судебного заседания за нарушение порядка. После исследования доказательств по делу З. была возвращена в зал заседания. Однако суд не ознакомил ее с исследованными доказательствами, не выяснил, имеет ли она какие-либо ходатайства, сразу перешел к судебным прениям, чем нарушил право подсудимой на защиту.

Иногда суды начинали рассмотрение дела в судебном заседании до истечения трех суток с момента вручения подсудимому копии обвинительного заключения. Такое нарушение допустил, например, народный суд Ивацевичского района по делу К. и Б., копия обвинительного заключения которым была вручена 18 мая 1992 г., а дело начато слушанием 21 мая 1992 г., т.е. спустя двое суток.

По ряду дел как органы предварительного следствия, так и суды не соблюдали положение закона о недопустимости защиты одним защитником нескольких подозреваемых, обвиняемых или подсудимых при наличии противоречий между их интересами (ч. 4 ст. 49 УПК).

В. и В-го, обвинявшихся в преступлениях, предусмотренных ст. 91¹, ч. 2 ст. 201 и ч. 2 ст. 186 УК, на предварительном следствии защищал один адвокат. Между тем каждый из них изобличал друг друга в совершении преступлений (приговор отменен).

П. и Т. обвинялись в хищении колхозного электродвигателя по предварительному сговору. Из показаний, данных ими на предварительном следствии, видно, что в их интересах имеются противоречия. Поэтому на следствии каждый из них был обеспечен защитником. Однако при рассмотрении дела народным судом Чаусского района интересы обоих подсудимых представлял один защитник, который просил суд оправдать П., а в отношении Т. постановить обвинительный приговор.

К числу прав подозреваемого, обвиняемого и подсудимого относится и право на отказ от защитника. Такой отказ может иметь место на любой стадии процесса только по инициативе подозреваемого, обвиняемого и подсудимого и при наличии реальной возможности участия адвоката в деле. Как свидетельствует практика, некоторые суды содержание права отказа от защиты понимают неверно.

В. при рассмотрении народным судом Ганцевичского района его дела отказался от участия в деле адвоката. Этот отказ, на наш взгляд, следует считать вынужденным, т.к. реально участие в рассмотрении дела адвоката в качестве защитника обеспечено не было. В судебном заседании участвовал прокурор, поэтому подсудимый должен был быть обеспечен защитой (п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК). Поскольку защитник не был приглашен подсудимым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подсудимого, то участие защитника обязан обеспечить суд (ч. 3 ст. 51 УПК). Не обеспечив фактически участие защитника в деле В., суд нарушил не только требования ст. 51 УПК, но и ст. 60 УПК, которая обязывала его (суд) не только разъяснить подсудимому право иметь защитника, но и обеспечить возможность осуществления этого права. Отсутствие в судебном заседании защитника свидетельствует о том, что В. не была обеспечена возможность реализовать свои процессуальные права.

Народный суд Барановичского района, назначив рассмотрение дела Я. с участием прокурора, лишь сообщил подсудимому, что если он нуждается в защитнике, то пусть сам заключит с юридической консультацией соглашение на ведение дела. Такое соглашение Я. не заключил и в судебном заседании отказался от защиты. Отказ подсудимого от защиты в таких условиях также следует расценивать как вынужденный.

Обращает на себя внимание и то, что в случае отказа подсудимого от защиты суды зачастую ограничиваются записью в протоколе судебного заседания о заявлении подсудимого. Между тем суд должен выяснить, не является ли отказ вынужденным, например, из-за отсутствия средств на оплату услуг адвоката или неявки его в судебное заседание. Отказ подсудимого от защиты суд должен обсудить со сторонами в судебном заседании и вынести мотивированное определение.

При предании суду Ц. и Ш. было постановлено дело рассматривать с участием прокурора и защиты. В судебном заседании защитники участия не принимали и вопрос об отказе подсудимых от защиты народный суд Червенского района не разрешил.

Как показало изучение, суды, как правило, разъясняли подсудимым их права на судебном разбирательстве, предусмотренные ст. 48 УПК.

В случаях, когда подсудимый сам осуществляет защиту, суд предоставляет ему возможность выступить в судебных прениях (ст. 298 УПК). Непредоставление такой возможности является существенным нарушением закона.

Из протокола судебного заседания по делу К. (народный суд Чечерского района) видно, что в судебном заседании не участвовал защитник. Однако суд не предоставил подсудимому К. слово для защиты. Кроме того, в подготовительной части судебного заседания ему вообще не разъяснялось право иметь защитника (приговор отменен). Аналогичные упущения имели место в практике народных судов Железнодорожного района г. Витебска, Октябрьского района г. Гродно.

Иногда суды вопреки требованиям ст. 299 УПК не предоставляют подсудимым последнее слово (народные суды Калинковичского, Витебского районов, Октябрьского района г. Гродно).

Право на защиту нарушалось и тем, что виновные осуждались по более строгому закону, чем тот, по которому им предъявлено обвинение, или по которому они были преданы суду.

Народным судом Жлобинского района Ш. был признан виновным в использовании заведомо подложного документа и в соучастии в подделке документа, тогда как органами предварительного следствия ему вменялось обвинение в использовании поддельного документа (приговор отменен).

Народным судом Толочинского района С. признан виновным в совершении, наряду с другими, и преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 106 УК, хотя по этой статье он суду предан не был (приговор отменен).

Некоторые суды упускают из виду, что по смыслу ч. 3 ст. 278 УПК и в случаях, когда после отложения разбирательства дела оно рассматривается в том же составе суда, участие и допрос подсудимого в судебном заседании обязательны.

Уголовное дело Г. первоначально назначалось слушанием в народном суде Ленинского района г. Бобруйска на 5 августа 1991 г., но было отложено на 11 сентября 1991 г. для вызова неявившихся свидетелей. В назначенный день вместо того, чтобы судебное разбирательство начать в обычном порядке, суд ограничился лишь допросом свидетеля В., при этом не допросил подсудимого, чем существенно ограничил его право на защиту.

Из материалов дела Ч. и Д., осужденных народным судом Светлогорского района, видно, что после отложения разбирательства дела при рассмотрении его в последнем судебном заседании суд вынес незаконное определение не допрашивать подсудимых и, естественно, их не допросил (приговоры по данным делам отменены).

Имели место факты, когда суды оставляли без удовлетворения законное требование осужденного об ознакомлении с протоколом судебного заседания. Так, Минский областной суд, получив ходатайство осужденного М. об ознакомлении с протоколом судебного заседания, его не рассмотрел, ознакомил с протоколом судебного заседания лишь защитника осужденного и направил дело в Верховный Суд для кассационного рассмотрения. Дело было возвращено в областной суд для ознакомления осужденного с протоколом судебного заседания.

Отдельные суды вопреки закону (ст. 266 УПК) направляют дело в кассационную инстанцию, не рассмотрев замечаний на протокол судебного заседания.

Как усматривается из материалов дела М-чей, защитник осужденных – адвокат П. в соответствии со ст. 266 УПК подала замечания на протокол судебного заседания. Однако народный суд Житковичского района этих замечаний не рассмотрел и направил дело для кассационного рассмотрения в Гомельский областной суд, который, несмотря на допущенное народным судом нарушение закона, дело рассмотрел. Верховный Суд кассационное определение отменил, а дело возвратил в народный суд для выполнения требований ст. 266 УПК.

Одна из гарантий обеспечения права на защиту – установленный законом порядок кассационного обжалования приговора. Согласно ст. 336 УПК о принесении протеста или подаче жалоб суд, вынесший приговор, обязан известить осужденного, оправданного и других участников процесса, интересов которых касается жалоба или протест. При этом суд должен разъяснить этим лицам право ознакомиться с жалобой или протестом, а также подать на них свои возражения. По просьбе осужденного (оправданного) суд обязан вручить ему копии протеста или жалобы потерпевшего. Такой порядок обеспечивает возможность осужденному и его защитнику своевременно подготовиться в необходимых случаях к участию в заседании суда второй инстанции. Изучение показало, что иногда и эти положения закона не соблюдались.

Народный суд Ганцевичского района 1 октября 1991 г. рассмотрел уголовное дело Р., Б. и В-ка. 4 октября 1991 г. в Брестский областной суд поступил кассационный протест, направленный прокуратурой области. Поскольку суд первой инстанции об этом не знал, то не известил о протесте участников процесса, интересов которых он касался, а также и о дне рассмотрения дела по протесту в кассационной инстанции.

По общему правилу кассационные жалобы и протесты могут быть поданы в течение семи суток со дня провозглашения приговора. Если осужденный содержится под стражей, то закон с учетом этого предусматривает дополнительные гарантии: семисуточный срок для обжалования приговора осужденному в этом случае исчисляется со дня вручения ему копии приговора (ч. 1 ст. 337 УПК). Если срок на обжалование приговора пропущен по уважительным причинам, осужденный, его защитник и законный представитель могут ходатайствовать перед судом, постановившим приговор, о восстановлении пропущенного срока (ст. 338 УПК). Вопрос о восстановлении срока на обжалование приговора решается в распорядительном заседании. Если ходатайство поступило в вышестоящий суд, он его не рассматривает, а направляет в суд, постановивший приговор.

Так, при рассмотрении в кассационном порядке дела Ж., осужденного Брестским областным судом по ст. 101, п. «з» ст. 100 УК, защитник осужденного заявил ходатайство о возвращении уголовного дела в областной суд для решения вопроса о восстановлении пропущенного осужденным срока на кассационное обжалование приговора, так как он после постановления приговора заболел и не смог подать кассационную жалобу. К делу приобщено сообщение начальника учреждения УЖ 15/1 г. Минска о том, что Ж. с 30 января по 14 марта 1992 г. находился на излечении в больнице по поводу острого реактивного психоза.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда возвратила дело в областной суд для решения вопроса о восстановлении пропущенного осужденным срока на кассационное обжалование.

Уважительными причинами, которые служат основаниями для восстановления пропущенного кассационного срока, следует признавать нахождение лица в командировке, его болезнь, смерть близких родственников, несвоевременное изготовление протокола судебного заседания, задержку с рассмотрением замечаний на протокол и т.п. Судам следует иметь в виду, что поверхностное отношение к разрешению подобных ходатайств может привести к стеснению прав на защиту.

Вопрос об участии осужденного в судебном заседании при рассмотрении дела в кассационном и надзорном порядке разрешается судом. Иногда суды невнимательно относятся к рассмотрению ходатайств осужденных, содержащихся под стражей, о вызове их в судебное заседание для дачи объяснений.

Л., осужденный народным судом Октябрьского района г. Витебска, обратился в Витебский областной суд с письменным заявлением о вызове его для участия в заседании суда, рассматривающего дело в кассационном порядке, где он смог бы более подробно изложить доводы о своей невиновности. Однако областной суд это заявление не рассмотрел и определения об его удовлетворении или отказе не вынес.

Устранение отмеченных нарушений закона, строгое соблюдение уголовно-процессуального законодательства, обеспечивающего подозреваемому, обвиняемому и подсудимому право на защиту, будет способствовать повышению качества осуществления правосудия.