 | Официальная правовая информация |
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
Практика применения судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака (по материалам обзора)
Верховным Судом Республики Беларусь проведено обобщение практики рассмотрения судами споров, связанных с прекращением брака и применением Брачного договора. Обсудив результаты обобщения, в целях правильного и единообразного применения законодательства Пленум Верховного Суда Республики Беларусь 22.12.2022 принял новое постановление № 7 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака», при этом ранее действовавшее постановление Пленума от 22.06.2000 № 5 признано утратившим силу.
Укрепление семьи, построение семейных отношений на добровольном брачном союзе женщины и мужчины, защита прав и законных интересов детей являются основными задачами законодательства Республики Беларусь о браке и семье. Брак и семья представляют собой непреходящие ценности, являющиеся неотъемлемой частью человеческой цивилизации в целом. Неслучайно принцип государственной охраны, поддержки и защиты семьи является основополагающим конституционным принципом.
С учетом постоянного развития социальных и семейных отношений, появления новых институтов, позволяющих урегулировать споры при расторжении брака, возникла необходимость в актуализации разъяснений судам по вопросам применения брачно-семейного законодательства при рассмотрении споров, связанных с прекращением брака и применением Брачного договора, разрешением вопросов о несовершеннолетних детях и совместной собственности, которые с учетом принятых новелл могут быть урегулированы также в нотариально удостоверенных Соглашении о детях, Соглашении о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов (далее – Соглашение о разделе имущества), Соглашении о содержании своих несовершеннолетних и (или) нуждающихся в помощи нетрудоспособных совершеннолетних детей (далее – Соглашение об уплате алиментов).
Согласно статистическим данным споры, связанные с прекращением брака и применением Брачного договора, составляют более 60 % в общем количестве споров, вытекающих из брачно-семейных отношений, рассматриваемых судами республики. При этом подавляющее большинство дел этой категории составляют дела о расторжении брака. Кроме того, судами рассматриваются иски о признании брака недействительным, о недействительности Брачного договора и его условий, о расторжении Брачного договора, о разделе имущества супругов.
Возбуждение и рассмотрение дел о расторжении брака
При решении вопроса о принятии искового заявления о расторжении брака и возбуждении производства по делу суды руководствуются положениями гл. 5 ГПК о том, что заявление подается в суд, как правило, по месту жительства ответчика (ст. 46 ГПК), а в случае, если с истцом находятся несовершеннолетние дети или когда по состоянию здоровья выезд истца к месту жительства ответчика затруднителен, – по месту его жительства (ч. 10 ст. 47 ГПК). В силу положений гражданского процессуального законодательства указанное правило действует независимо от того, является ли ответчик отцом несовершеннолетних детей, находящихся с истцом.
Иск о расторжении брака с лицом, место жительства которого неизвестно либо которое не имеет места жительства в Республике Беларусь, может быть предъявлен по месту нахождения его имущества или по последнему известному месту жительства в Республике Беларусь (ч. 1 ст. 47 ГПК).
Обобщение показало, что по изученным делам в случаях, когда ответчики проживали в странах, ратифицировавших конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, подписанные в г. Минске 22.01.1993 и в г. Кишиневе 07.10.2002 (далее – Минская конвенция и Кишиневская конвенция соответственно), иски о расторжении брака принимались судами республики к рассмотрению и по месту жительства истца независимо от наличия у него несовершеннолетних детей и места заключения брака. При этом отмечены случаи, когда отдельные судьи испытывали затруднения при определении подсудности исков о расторжении брака с участием иностранных граждан.
Суд Заводского района г. Минска ошибочно оставил без движения исковое заявление Б.В. к Б.Т., являющемуся гражданином, постоянно проживающим в Украине, сославшись на положения ст.ст. 544, 545 ГПК и предложив истцу указать последнее место жительства (место нахождения) ответчика на территории Республики Беларусь и определить подсудность спора. После получения от истца информации о последнем месте жительства ответчика в стране (г. Барановичи) суд возбудил производство по делу по месту жительства истца и вынес решение о расторжении брака между супругами.
При решении вопроса о возбуждении дела суд не учел, что в силу п. 2 ст. 29 Минской конвенции по делам о расторжении брака, если один из супругов является гражданином одной договаривающейся стороны, а второй – другой, компетентны учреждения обеих договаривающихся сторон, на территории которых проживают супруги. Поэтому при наличии международного договора, предусматривающего альтернативную подсудность, суд вправе был возбудить производство по делу по месту жительства истца.
При приеме искового заявления суд в соответствии с ч. 2 ст. 36 КоБС предоставляет супругам трехмесячный срок для принятия мер к примирению и достижению соглашения об общих несовершеннолетних детях и разделе имущества, а также разъясняет супругам право на добровольное урегулирование спора с участием медиатора (медиаторов), включая их право на участие в информационной встрече с медиатором. Следует учитывать, что предоставление супругам трехмесячного срока для принятия мер к примирению, а также для достижения соглашения о несовершеннолетних детях и имуществе не является основанием для приостановления производства по делу.
При этом в течение трехмесячного срока, предоставленного для примирения, судья вправе совершать действия по подготовке дела к судебному разбирательству, предусмотренные ст. 262 ГПК. В силу специфики дел о расторжении брака, а также в целях процессуальной экономии и выяснения действительных обстоятельств дела судам следует вызвать второго супруга и выяснить его отношение к иску, не имеется ли у супругов других подлежащих разрешению судом спорных вопросов, разъяснить, какие из требований могут быть рассмотрены одновременно с иском о расторжении брака, выяснить характер сложившихся между супругами отношений и возможность сохранения семьи (в особенности при наличии несовершеннолетних детей).
В соответствии с ч. 3 ст. 36 КоБС по истечении трехмесячного срока брак расторгается, если судом будет установлено, что дальнейшая совместная жизнь супругов и сохранение семьи стали невозможными.
Согласно статистическим данным требования о расторжении брака удовлетворяются более чем в 99 % случаев, о чем свидетельствует и проведенное обобщение судебной практики.
В силу чч. 3, 6 ст. 36 КоБС недостижение примирения супругов в предоставленный судом трехмесячный срок и признание ответчиком иска само по себе не является безусловным основанием для удовлетворения требований о расторжении брака. При рассмотрении иска суд обязан всесторонне выяснить взаимоотношения супругов, мотивы, по которым ставится вопрос о расторжении брака, подлинные причины разлада между супругами. В этих целях дела о расторжении брака должны рассматриваться, как правило, с участием обоих супругов.
Проведенный в ходе обобщения судебной практики анализ дел о расторжении брака свидетельствует, что при рассмотрении таких исков суды довольно часто ограничивались объяснениями супругов либо одного из них, заявляющих о нежелании сохранить семью, фактически не выясняя действительных взаимоотношений супругов. Судебное разбирательство при таком рассмотрении дел о расторжении брака становилось формальным, схожим с административной процедурой регистрации расторжения брака.
Суд г. Жодино удовлетворил иск Г.В. к Г.А. о расторжении брака, в обоснование которого истица указала, что совместная жизнь с ответчиком не сложилась по причине несходства характеров и жизненных позиций. Несмотря на наличие у супругов двух несовершеннолетних детей пяти и семи лет, суд ни в ходе подготовки дела к судебному разбирательству, ни в ходе самого судебного разбирательства не выяснил, какие конкретно обстоятельства свидетельствуют о распаде семьи.
По изученным делам в случае, если супруги пришли к примирению до истечения предоставленного в соответствии с ч. 2 ст. 36 КоБС трехмесячного срока, суд, не дожидаясь истечения этого срока, обоснованно назначал судебное заседание и прекращал производство по делу на основании п. 3 ч. 1 ст. 164 ГПК (в связи с примирением супругов и отказом истца от иска).
Поскольку положения ст. 36 КоБС о недопустимости расторжения брака супругов в течение предоставленного судом трехмесячного срока носят императивный характер, то вопрос принятия отказа истца от иска может быть разрешен судом в предварительном судебном заседании (ст. 263 ГПК).
Если в ходе судебного разбирательства установлены обстоятельства, свидетельствующие о возможности сохранения семьи (наличие детей, продолжительность брака, характер взаимоотношений в семье и др.), суд в соответствии с ч. 5 ст. 36 КоБС по просьбе сторон или одной из них либо по собственной инициативе вправе отложить разбирательство дела о расторжении брака и предоставить дополнительный срок для примирения в пределах шести месяцев.
По изученным делам дополнительный срок для примирения предоставлялся по каждому пятому делу сроком от одного до трех месяцев (по одному делу – шесть месяцев), а в некоторых случаях дополнительный срок предоставлялся неоднократно в пределах шести месяцев.
В соответствии с чч. 3, 4 ст. 319 ГПК вопрос об отложении разбирательства дела в связи с предоставлением супругам дополнительного срока для примирения либо об изменении такого срока подлежит рассмотрению судом в судебном заседании с извещением сторон, а вынесенное в виде отдельного процессуального документа определение обжалованию и опротестованию в апелляционном порядке не подлежит. Однако не всегда суды учитывали положения указанной статьи.
Суд Октябрьского района г. Гродно, рассматривая дело по иску О.А. к О.Д. о расторжении брака, по ходатайству ответчика предоставил супругам дополнительный срок для примирения. Через месяц в связи с поступившим заявлением истца об агрессивном поведении ответчика суд вынес определение о сокращении дополнительного срока без проведения судебного заседания и этим же определением назначил судебное заседание. Таким образом, при вынесении определения о сокращении дополнительного срока положения ст. 319 ГПК судом учтены не были.
Согласно ст. 37 КоБС по заявлению одного из супругов без предоставления срока на примирение брак расторгается судом, если другой супруг признан в установленном законом порядке безвестно отсутствующим, недееспособным, осужден за совершение преступления к лишению свободы на срок не менее трех лет. Особый порядок расторжения брака без предоставления срока на примирение применяется независимо от наличия у супругов общих несовершеннолетних детей.
Согласно статистическим данным в среднем только половина дел рассматривается с участием обоих супругов (как правило, в судебное заседание не является ответчик), без участия обоих супругов рассматривается каждое шестое дело. Изучение дел данной категории показало, что рассмотрение дел о расторжении брака в отсутствие одного или обоих супругов не во всех случаях позволяет судам выяснить позиции обоих супругов и принять дополнительные меры к их примирению в целях сохранения семьи.
Представляется правильной позиция тех судов, которые при отсутствии в судебном заседании ответчика и возможности выяснения его позиции по ходатайству истца использовали иные способы получения доказательств, свидетельствующих о невозможности сохранения семьи, кроме пояснений самого истца.
Суд Советского района г. Гомеля при рассмотрении дела о расторжении брака по иску А.Ж. в отсутствие ответчика Г.О. принимал меры к установлению обстоятельств, приведших к разладу в семье, выяснению действительных взаимоотношений между супругами, в связи с чем допросил свидетелей, направил запрос в органы внутренних дел о предоставлении сведений об обращении истца по поводу противоправных действий ответчика.
В соответствии с ч. 5 ст. 282 ГПК по просьбе сторон суд вправе при наличии уважительных причин рассмотреть дело в их отсутствие.
Обобщение показало, что суды рассматривали дела в отсутствие обоих супругов при наличии заявлений, в которых они в обоснование невозможности участия в судебном заседании ссылались на занятость, отсутствие претензий друг к другу, наличие взаимного согласия на расторжение брака.
По данным статистики, около 10 % дел о расторжении брака рассматривается в заочном производстве. В подавляющем большинстве это дела о расторжении брака между супругами, один из которых являлся иностранным гражданином и не проживал на территории Республики Беларусь.
При этом рассмотрение в заочном производстве дела о расторжении брака между гражданами Республики Беларусь, один из которых по уважительной причине не явился в судебное заседание, приводило к отмене такого решения.
Суд Новобелицкого района г. Гомеля заочным решением расторг брак между супругами Б. В заявлении суду об отмене вынесенного заочного решения ответчик Б.Н. указал на уважительность причин неявки в судебное заседание (нахождение за пределами Республики Беларусь для исполнения служебных обязанностей) и выразил несогласие с причинами разлада в семье, указав на вину в распаде семьи самого истца. Вынесенное заочное решение было отменено и рассмотрение дела по существу возобновлено.
При новом рассмотрении дела в судебном заседании участвовали оба супруга, судом был предоставлен дополнительный срок для примирения сторон, по окончании которого исковые требования о расторжении брака удовлетворены по причине невозможности сохранения семьи и согласия обоих супругов на расторжение брака.
В соответствии со ст.ст. 39–41 КоБС суд при вынесении решения о расторжении брака при наличии соответствующих требований обязан разрешить спор о воспитании и содержании детей, о взыскании средств на содержание супруга, о разделе имущества, нажитого в браке.
Проведенное обобщение показало, что совместно с требованием о расторжении брака заявлялись и требования, вытекающие из взаимных прав и обязанностей супругов: об определении места жительства несовершеннолетних детей; о разделе имущества, являющего общей совместной собственностью супругов; о взыскании алиментов и средств на содержание супруги, находящейся в отпуске по уходу за ребенком до достижения им трехлетнего возраста; об определении иного порядка выезда несовершеннолетнего ребенка за пределы Республики Беларусь.
При этом следует иметь в виду, что если требования о взыскании алиментов, заявленные вместе с иском о расторжении брака, затрагивают права третьих лиц, в пользу которых ответчик также уплачивает алименты на других детей по судебному постановлению либо на основании Брачного договора, Соглашения о детях, Соглашения об уплате алиментов, то такие требования не могут быть рассмотрены вместе с иском о расторжении брака и в соответствии с ч. 5 ст. 250 ГПК подлежат выделению в отдельное производство.
По изученным делам отмечаются единичные случаи нарушения судами требований ст.ст. 39, 40 КоБС и неразрешения одновременно с расторжением брака иных требований, вытекающих из взаимных прав и обязанностей супругов, касающихся взаимоотношений между родителями и детьми, а также между супругами (бывшими супругами).
При этом с точки зрения соблюдения судами требований ст. 39 КоБС, а также принципов процессуальной экономии в некоторых случаях вызывает сомнение обоснованность выделения иных исковых требований в отдельное производство.
Суд Центрального района г. Гомеля возбудил дело по иску К.Н. к К.В. о расторжении брака, об определении места жительства и иного порядка выезда из Республики Беларусь несовершеннолетнего ребенка. Определением суд выделил в отдельное производство исковые требования об определении места жительства несовершеннолетнего ребенка и определении порядка выезда. При этом суд не учел, что, поскольку ответчик проживал на территории другого государства (Греция), выделение части требований в отдельное производство повлечет дополнительные затраты, в том числе временные, связанные с повторным направлением судебного поручения о вручении судебных документов и производстве отдельных процессуальных действий.
В другом случае суд Краснопольского района, уточнив у сторон в судебном заседании, с кем из родителей проживает ребенок, в решении о расторжении брака между И.М. и И.С. решил вопрос о месте проживания ребенка (с отцом), хотя таких требований супруги не заявляли.
Определив в решении место жительства ребенка, суд нарушил требования ст.ст. 273, 298 ГПК, в силу которых суд рассматривает дело лишь в пределах заявленного искового требования, а в соответствующих случаях судья обязан разъяснить истцу его право заявить дополнительные требования. Однако проводить по собственной инициативе судебное разбирательство в отношении незаявленного требования суд может лишь в случаях, прямо предусмотренных ГПК и другими актами законодательства.
Отметим, что в соответствии со ст. 39 КоБС суд при наличии спора о воспитании и содержании детей определяет, с кем из родителей будут проживать дети, порядок общения с детьми и участия в их воспитании отдельно проживающего родителя, размер алиментов на детей, в случае отсутствия Брачного договора или Соглашения о детях либо если Брачным договором или Соглашением о детях эти вопросы не урегулированы.
Согласно ч. 1 ст. 86 КоБС при рассмотрении судом споров, связанных с воспитанием детей, к участию в деле должен быть привлечен орган опеки и попечительства.
В соответствии с ч. 2 п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 30.09.2004 № 11 «О практике рассмотрения судами споров, связанных с воспитанием детей» в деле по спору, связанному с воспитанием детей, орган опеки и попечительства может выступать как государственный орган, уполномоченный дать заключение по делу.
Таким образом, при разрешении спора о детях, в том числе в рамках бракоразводного процесса, участие органа опеки и попечительства как государственного органа, уполномоченного дать заключение по делу, является обязательным.
При отсутствии спора о воспитании детей супруги в целях обеспечения прав и законных интересов своих несовершеннолетних детей вправе в соответствии с ч. 3 ст. 761 КоБС заключить нотариально удостоверенное Соглашение о детях (если эти вопросы не разрешены вступившим в законную силу судебным постановлением или не урегулированы Брачным договором, Соглашением об уплате алиментов). Такое Соглашение может быть заключено супругами и при расторжении брака в суде в порядке, установленном ГПК для заключения мировых соглашений.
В Соглашении о детях родители могут определить, с кем из них будут проживать дети, порядок общения с детьми и участия в их воспитании отдельно проживающего родителя, размер алиментов на детей, порядок выезда из Республики Беларусь детей и иные вопросы воспитания и содержания детей, если это не нарушает права и законные интересы детей и других лиц и не противоречит законодательству (ч. 2 ст. 761 КоБС).
Обобщение показало, что в практике судов случаи утверждения Соглашения о детях, а также рассмотрения иных требований, связанных с данным Соглашением, единичны.
Суд Осиповичского района в ходе судебного заседания по делу о расторжении брака между супругами Т. утвердил заключенное сторонами Соглашение о детях, в котором они определили место жительства обоих несовершеннолетних детей, обязанности родителей по их содержанию, иные вопросы, касающиеся воспитания, получения образования, лечения.
Следует учитывать, что требования по спорам о воспитании детей подлежат обложению государственной пошлиной по ставкам, установленным подп. 2.5 п. 2 приложения 13 к НК для исковых заявлений неимущественного характера (или не подлежащего оценке).
В ходе обобщения выявлен случай рассмотрения судом заявления об изменении ранее утвержденного судом Соглашения о детях.
Суд Фрунзенского района г. Минска при рассмотрении дела по иску У.А. к У.В. о расторжении брака утвердил заключенное сторонами Соглашение о детях, в соответствии с которым определено место жительства двух несовершеннолетних сыновей: один по месту жительства матери, другой – по месту жительства отца. Через полгода У.А. обратилась в суд Фрунзенского района с исковым заявлением об изменении условий вышеуказанного Соглашения о детях и взыскании с бывшего супруга алиментов на содержание детей, поскольку стороны с несовершеннолетними детьми проживают совместно по одному адресу, дети находятся на ее иждивении, а ответчик должным образом материальной помощи на содержание детей не оказывает.
Определением суда Фрунзенского района г. Минска утверждено мировое соглашение, по которому Соглашение о детях отменено и ответчик обязан уплатить алименты в пользу У.А. на содержание обоих сыновей в размере 33 % заработка и (или) иного дохода.
Отметим, что КоБС не содержит норм, регулирующих порядок расторжения или изменения Соглашения о детях.
Вместе с тем правоотношения между родителями по вопросам, связанным с воспитанием детей, являются длящимися. Поэтому, принимая во внимание правила, предусмотренные § 6 гл. 28 ГПК, в случае изменения обстоятельств, на которых основано состоявшееся судебное постановление по спору о воспитании ребенка, наличие такого судебного постановления не препятствует возбуждению нового дела между теми же сторонами и о том же предмете.
С учетом изложенного представляется, что определение суда о возбуждении дела по иску об изменении утвержденного судом Соглашения о детях и об утверждении мирового соглашения в части отмены ранее вынесенного этим же судом определения об утверждении названного Соглашения нельзя признать правильными.
Что же касается нотариально удостоверенных Соглашений о детях, заключенных родителями, то возможность изменения, расторжения и оспаривания таких Соглашений в судебном порядке применительно к главам 9, 29 ГК не исключается, поскольку иное не предусмотрено брачно-семейным законодательством.
Рассмотрение дел по спорам о признании брака недействительным
Как установлено ч. 1 ст. 46 КоБС, брак может быть признан недействительным только в судебном порядке.
Обобщение показало, что в подавляющем большинстве случаев в качестве основания для признания брака недействительным истцы указывали на заключение брака без намерения у одного или обоих супругов создать семью (со ссылкой на ч. 1 ст. 45 КоБС), а также на отсутствие согласия на брак одного из супругов (ст. 17 КоБС).
В ч. 1 ст. 59 КоБС закреплено, что семья – это объединение лиц, связанных между собой моральной и материальной общностью и поддержкой, ведением общего хозяйства, правами и обязанностями, вытекающими из брака, близкого родства, усыновления. Главный признак фиктивного брака – отсутствие намерения создать семью. При этом намерение создать семью должно отсутствовать у обеих сторон.
Изучение показало, что зачастую фиктивный брак регистрируется для получения каких-либо имущественных или неимущественных выгод. Например, в целях приобретения гражданства, участия в льготных программах по выделению жилья, наследования имущества и т.д.
Принимая решение об удовлетворении иска С.Н. к А.Ю. о признании брака недействительным, суд Лунинецкого района обоснованно указал, что сторонами преследовалась цель заключения брака только для формы, без намерения установить семейные отношения, а согласие на заключение брака при его регистрации не выражало подлинной воли сторон. Истинной целью вступления в брак являлось получение прав и преимуществ для супруга, отбывающего срок в местах лишения свободы. Судом достоверно установлено, что истец с ответчиком не вели совместного хозяйства, не приобретали имущество, не знакомили друг друга с родственниками, с момента освобождения ответчика между собой не общались и никогда больше не встречались.
Согласно ч. 2 ст. 45 КоБС брак не может быть признан фиктивным, если лица, зарегистрировавшие этот брак, до рассмотрения дела судом фактически создали семью.
Постановлением судебной коллегии по гражданским делам Минского городского суда оставлено без изменения решение суда Советского района г. Минска об отказе в удовлетворении иска о признании брака, заключенного между Ц.Е. и Ц.Г., недействительным. Доводы истца об отсутствии у Ц.Г. намерения создать семью, так как заключение брака служило основанием для смягчения его режима в местах лишения свободы, не нашли своего подтверждения в суде. Установлено, что брак действительно был заключен во время отбывания наказания Ц.Г., однако последующие фактические отношения между супругами свидетельствовали, что регистрация их брака была основана на добровольном волеизъявлении обоих с намерением создать семью. На момент заключения брака Ц.Г. и Ц.Е. были осведомлены об интересах друг друга, знакомы с родителями и близкими родственниками каждой стороны, проводили совместно время. Свидетельскими показаниями подтверждалось, что в дальнейшем супруги стали проживать совместно, вести общее хозяйство, вместе приобретать имущество.
Если при рассмотрении дела о признании брака недействительным суд установит, что отпали обстоятельства, препятствовавшие заключению брака, он вправе по своей инициативе отказать в удовлетворении иска и признать брак действительным с момента отпадения этих обстоятельств (ч. 3 ст. 46 КоБС). Например, когда прекращен первый брак, который являлся основанием для признания второго брака недействительным.
Решением суда Первомайского района г. Минска по иску Б.С. признан недействительным брак, заключенный истцом с Б.Л., поскольку на момент заключения этого брака она состояла в зарегистрированном браке с гражданином Латвии.
Судебная коллегия по гражданским делам Минского городского суда, рассматривая дело в апелляционном порядке, указала, что суд пришел к правильному выводу о наличии оснований для признания брака недействительным. Однако при этом суд не учел, что основания, по которым заявлено требование о недействительности, перестали существовать, поскольку первый брак был расторгнут.
Решение суда первой инстанции было отменено в части с изложением резолютивной части решения в новой редакции, в соответствии с которой брак признан действительным с момента расторжения первого брака.
Необходимо учитывать, что наличие вступившего в законную силу решения суда о расторжении брака является препятствием для возбуждения дела о признании брака недействительным. Вместе с тем согласно ст. 250 ГПК суд вправе рассмотреть в одном производстве требования о расторжении брака и о признании брака недействительным, поскольку эти вопросы взаимосвязаны и удовлетворение иска о недействительности брака исключает возможность его расторжения и наоборот.
Решением суда Фрунзенского района г. Минска обоснованно удовлетворен иск З.Е. к С.Д. о признании брака недействительным, в удовлетворении встречного иска о расторжении брака отказано. Судом установлено, что ответчик не имел цели создания семьи, а регистрация брака являлась для него способом легализации своего нахождения на территории Республики Беларусь. Между сторонами не существовало взаимоотношений, характерных для лиц, которые состоят в браке, стороны не были связаны друг с другом духовной и материальной общностью и поддержкой, ведением общего хозяйства. Поскольку брак признан судом недействительным, оснований для его расторжения не имелось, в удовлетворении требования суд отказал.
Споры о заключении, изменении, расторжении Брачного договора, признании Брачного договора недействительным (действительным)
В соответствии с чч. 2, 3 ст. 13 КоБС Брачным договором признается соглашение лиц, вступающих в брак, либо супругов об определении их личных неимущественных и (или) имущественных прав и обязанностей как в период брака, так и после его расторжения.
В Брачном договоре супруги вправе определить порядок раздела и изменить режим общей совместной собственности только в отношении имущества, нажитого ими в период брака. Вопрос о признании личного имущества каждого из супругов их общей совместной собственностью может быть разрешен только в судебном порядке (ч. 3 ст. 26 КоБС). При этом условия Брачного договора не должны нарушать прав и законных интересов других лиц и противоречить требованиям законодательства.
Вместе с тем исходя из принципа свободы договора (ст. 391 ГК) наличие в Брачном договоре условий о передаче совместно нажитого имущества (либо части такого имущества) только одному из супругов само по себе не влечет с безусловностью недействительность этого договора.
Отметим, что в Брачном договоре супруги могут разрешить не только имущественные, но и иные вопросы, в частности, вопрос о праве владения и пользования жилым помещением (п. 2 ст. 89 ЖК).
Поскольку в КоБС не предусмотрено иное, с учетом положений ч. 5 п. 1 ст. 1 ГК на Брачный договор распространяется действие общих положений ГК об обязательствах, сделках, договорах. Это правило касается также порядка изменения или расторжения Брачного договора.
Так, по требованию одного из супругов Брачный договор может быть изменен или расторгнут по решению суда по основаниям и в порядке, предусмотренном гл. 29 ГК (ч. 7 ст. 13 КоБС). Поэтому в силу п. 2 ст. 420 и п. 1 ст. 421 ГК изменение Брачного договора может иметь место по решению суда только при его существенном нарушении одним из супругов либо существенном изменении обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора. При этом сторонам необходимо соблюсти обязательную досудебную процедуру урегулирования спора: согласно п. 2 ст. 422 ГК требование об изменении или расторжении договора может быть заявлено стороной в суд только после получения отказа другой стороны на предложение изменить или расторгнуть договор либо неполучения ответа в срок, указанный в предложении или установленный законодательством.
Практика показывает, что, рассматривая требования об изменении и расторжении Брачного договора, суды обоснованно учитывали, что изменение материального или семейного положения выплачивающего денежные средства супруга не является безусловным основанием для удовлетворения его иска, поскольку необходимо установить как то, что такие изменения не позволяют ему осуществлять выплаты в прежнем размере, так и наличие совокупности всех условий, предусмотренных п. 2 ст. 421 ГК. Приведем пример, когда в удовлетворении заявленных по этим делам требований судами было отказано и апелляционной инстанцией решения суда первой инстанции оставлены в силе.
Решением суда Фрунзенского района г. Минска, оставленным в силе определением судебной коллегии по гражданским делам Минского городского суда, Н.А. отказано в иске к Р.Т. об изменении Брачного договора и исключении из него пункта об оплате истцом кредита, полученного в период брака на покупку квартиры.
Принимая решение, суд обоснованно посчитал, что указанные истцом основания к изменению Брачного договора (изменение размера его заработной платы) не свидетельствуют о том, что после его заключения наступило существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора. Так, само по себе изменение размера заработной платы, на которое ссылается истец, не может являться обстоятельством непреодолимой силы, которое существенно изменяет баланс имущественных интересов сторон. Кроме того, истцом не представлено доказательств того, что изменение размера его заработной платы настолько повлияло на условия соглашения, что любое разумное лицо при таких обстоятельствах безусловно не заключало бы такой Брачный договор либо если бы этот договор заключался в рамках новых обстоятельств, то его условия значительно отличались бы от условий заключенного Брачного договора.
Изучение показало, что подавляющее большинство споров, касающихся Брачного договора, составляют споры о его недействительности.
Анализ поступивших дел свидетельствует, что некоторые граждане недобросовестно использовали институт Брачного договора, позволяющего супругам изменить режим совместно нажитого имущества, лишь с целью уклонения от выполнения обязательств перед кредиторами. При доказанности такого обстоятельства суды обоснованно признавали такие брачные договоры мнимыми сделками в соответствии со ст. 171 ГК.
Решением суда Фрунзенского района г. Минска удовлетворен иск ИМНС по Сморгонскому району Гродненской области к М.Н. и К.О. об установлении факта ничтожности Брачного договора.
Указанным договором супруги изменили режим общей совместной собственности, в результате чего, в частности, автомобиль перешел из общей совместной собственности в личную собственность К.О.
Суд пришел к обоснованному выводу, что заключение Брачного договора в период нахождения, как было установлено, на исполнении исполнительных производств в отношении М.Н. и имеющейся у него непогашенной задолженности перед государством свидетельствует об умышленных действиях должника, направленных на уклонение от исполнения исполнительных документов. Брачный договор был заключен без намерения создать соответствующие ему юридические последствия, лишь с целью избежать обращения взыскания на имущество. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о ничтожности Брачного договора на основании ст. 171 ГК.
Результаты обобщения дают основание говорить о том, что суды в большинстве случаев правильно применяют законодательство, касающееся недействительности Брачного договора, и при рассмотрении таких споров правомерно руководствуются положениями гл. 9 ГК.
Как показывает судебная практика, брачные договоры иногда заключаются гражданами разных государств. Поэтому при рассмотрении таких споров судам необходимо учитывать особенности как национального законодательства, так и законодательства страны, гражданином которой является супруг, не являющийся гражданином Республики Беларусь. Кроме того, необходимо учитывать законодательство страны, в которой находится совместно нажитое имущество супругов, в частности недвижимое имущество, поскольку условия договора могут определять право собственности, которое защищается законодательством по месту его нахождения.
Решением суда Борисовского района удовлетворен иск С.М. об установлении факта ничтожности Брачного договора, изменяющего режим совместно нажитого имущества, в том числе недвижимого, заключенного супругами С. – гражданами Российской Федерации на территории Российской Федерации.
Удовлетворяя иск, суд исходил из того, что требования законодательства Республики Беларусь о регистрации Брачного договора в организации по государственной регистрации недвижимого имущества, прав на него и сделок с ним (ст. 131 КоБС) соблюдены не были, то есть сделка не соответствовала требованиям законодательства (ст. 169 ГК). Наличие у супругов недвижимого имущества в Республике Беларусь требовало государственной регистрации Брачного договора на ее территории.
Доводы ответчика о том, что законодательство Российской Федерации не предусматривает обязательной регистрации Брачного договора в части недвижимого имущества, обоснованно признаны судом не основанными на законе. При этом суд верно руководствовался п. 5 ст. 28 Минской конвенции, в соответствии с которым правоотношения супругов, касающиеся их недвижимого имущества, определяются по законодательству договаривающейся стороны, на территории которой находится это имущество, а также п. 2 ст. 39 данной Конвенции о том, что форма сделки по поводу недвижимого имущества и прав на него определяется по законодательству договаривающейся стороны, на территории которой находится такое имущество.
Рассмотрение споров о разделе общей совместной собственности супругов
В соответствии со ст. 23 КоБС общим имуществом супругов, подлежащим разделу, является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое в силу ст.ст. 214, 219–221 ГК может быть объектом права собственности граждан независимо от того, на кого из супругов оно было приобретено или на кого внесены денежные средства, а также иное имущество, включая имущественные права, если Брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества.
Актами законодательства (ст. 24 КоБС, ст. 259 ГК) презюмируется равенство долей супругов в совместной собственности независимо от того, на кого или кем из супругов оно приобретено либо на кого или кем из них внесены денежные средства.
Иное соотношение долей может быть установлено супругами в Брачном договоре, а также при разделе имущества во внесудебном порядке по обоюдному согласию – в нотариально удостоверенном Соглашении о разделе имущества.
При этом условиями Брачного договора может быть изменен режим общей совместной собственности супругов как в отношении всего совместно нажитого имущества, так и в отношении только определенного имущества (например, квартиры, земельного участка, жилого дома) и (или) в отношении имущества, которое будет приобретено после заключения и нотариального удостоверения Брачного договора.
В судебной практике встречаются споры, в которых один из супругов, между которыми был заключен Брачный договор, просил признать за ним право личной собственности на имущество, приобретенное в браке, правовой режим которого Брачным договором изменен не был.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Минского областного суда оставлено без изменения решение суда Воложинского района, которым К.О. отказано в иске к К.М. о разделе совместно нажитого имущества и удовлетворены требования по встречному иску К.М. к К.О. о признании права собственности на 1/2 долю в строительных материалах, вложенных в строительство жилого дома, 1/2 долю в праве собственности на земельный участок.
До заключения Брачного договора супругами за счет общих совместных денежных средств было приобретено незавершенное капитальное строение (жилой дом) и земельный участок, на котором оно располагалось.
По условиям Брачного договора, заключенного супругами К., все имущество (движимое, недвижимое, имущественные права), которое будет приобретено в период брака после подписания и удостоверения договора и (или) зарегистрировано, будет считаться собственностью того, на чье имя оно будет приобретено и (или) зарегистрировано.
К.О. ссылался на то, что благоустройство и отделка строения производились им после удостоверения Брачного договора, поэтому просил признать за ним право собственности на все вложенные в строительство дома строительные материалы.
Разрешая спор, суд обоснованно признал подлежащими удовлетворению только встречные требования К.М., поскольку правовой режим указанного имущества Брачным договором изменен не был, так как действие его распространяется лишь в отношении имущества, приобретенного после подписания и удостоверения Брачного договора.
Нередки также иски о разделе имущества, являющегося совместной собственностью супругов, для приобретения которого один из супругов использовал личные (добрачные) средства (имущество).
Вместе с тем с учетом анализа положений брачно-семейного и гражданского законодательства (ст. 24 КоБС, ст. 259 ГК) можно сделать вывод о том, что в случае приобретения супругами имущества в совместную собственность, в том числе частично и за счет личных (добрачных) средств (имущества) супругов, их доли в указанном имуществе будут равными, если иное не предусмотрено Брачным договором.
Решением суда Солигорского района, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Минского областного суда, за каждым из бывших супругов – Д. и Т. – признано право на 1/2 долю в праве собственности на приобретенную в браке двухкомнатную квартиру.
Установлено, что для целей приобретения спорной квартиры Д. продал принадлежащую ему на праве личной собственности однокомнатную квартиру, при этом соглашение об изменении размера долей в праве собственности и Брачный договор сторонами не заключались.
Признавая спорную квартиру совместной собственностью супругов, суд правильно исходил из того, что за счет совместных денежных средств супруги досрочно погасили заем, выделенный Д. на приобретение однокомнатной квартиры, без чего ее продажа была невозможна, сделали в ней дорогостоящий ремонт для увеличения стоимости, при этом у семьи возникли и общие долги, что подтверждало их волю на создание общей совместной собственности.
Согласно ч. 3 ст. 26 КоБС имущество, принадлежащее одному из супругов, может быть признано судом общей совместной собственностью, если будет установлено, что в период брака за счет общего имущества супругов или личного имущества другого супруга произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция и т.п.), если иное не предусмотрено Брачным договором.
Решением суда Центрального района г. Минска капитальное строение признано совместной собственностью бывших супругов Г. и Х., произведен его раздел, за каждой из сторон признано право собственности на 1/2 долю в спорном строении.
В период совместного проживания без заключения брака Х. было приобретено спорное капитальное строение и зарегистрировано за ним на праве собственности. Установлено, что в последующем в период брака супругов капитальное строение было реконструировано за счет их совместных средств, что значительно увеличило площадь здания, а рыночная стоимость строения на момент расторжения брака сторонами возросла в шесть раз.
В судебной практике возникают вопросы, касающиеся правильного разграничения совместной собственности супругов и личной собственности каждого из них.
При рассмотрении требований Б. к П. о разделе совместно нажитого имущества суд Логойского района признал совместным имуществом стоимость чистых активов ЧУП «И» и не учел, что государственная регистрация предприятия произведена ответчиком до заключения брака, уставный фонд сформирован за счет его личных денежных средств, а во время нахождения сторон в браке произошла только государственная регистрация переименования предприятия, которое в силу п. 1 ст. 53 ГК реорганизацией юридического лица не является. Во время брака совместно нажитые супругами денежные средства в уставный фонд не инвестировались, не передавалось предприятию и имущество, совместно нажитое сторонами. Увеличение имущества ЧУП «И» произошло исключительно в процессе осуществления им хозяйственной деятельности и за счет денежных средств, принадлежащих самому предприятию.
При таких обстоятельствах определением судебной коллегии по гражданским делам Минского областного суда решение суда первой инстанции обоснованно изменено: стоимость имущества, являющегося совместной собственностью супругов, уменьшена за счет исключения стоимости чистых активов предприятия.
В силу ч. 1 ст. 24 КоБС в случае раздела имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, суд вправе отступить от признания их долей равными, учитывая интересы несовершеннолетних и нуждающихся в помощи нетрудоспособных совершеннолетних детей или заслуживающие внимания интересы одного из супругов.
Решением суда Узденского района, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Минского областного суда, за истцом Р.В. признано право собственности на 42/100, а за ответчиком С.К. – право собственности на 58/100 долей в праве собственности на спорный жилой дом. Определяя доли бывших супругов, суд исходил из того, что на иждивении у С.К. находится трое несовершеннолетних детей, с которыми она постоянно проживает в доме, в то время как истец и до брака, и после его расторжения фактически проживает в г. Минске, а также учел конструктивные особенности спорного жилого помещения.
При таких обстоятельствах в силу ст. 24 КоБС суд принял во внимание интересы С.К., являющейся многодетной матерью, и правомерно отступил от равенства долей супругов.
Согласно ст.ст. 23–26, 41 КоБС в состав имущества, подлежащего разделу, включается общее имущество супругов, имеющееся у них в наличии на день рассмотрения дела либо находящееся у третьих лиц. Если супруги прекратили вести общее хозяйство до рассмотрения дела, то суд производит раздел лишь того имущества, которое являлось их общей совместной собственностью ко времени прекращения брака и ведения общего хозяйства.
В заявлении суду Б.А. указал, что в период брака с Б.М. за счет общих денежных средств в рассрочку была приобретена корова, от которой в последующем появился бычок, и просил взыскать с ответчика денежную компенсацию за 1/2 долю в совместно нажитом имуществе.
Удовлетворяя иск, суд Узденского района обоснованно посчитал, что домашние животные, о которых возник спор, являются общей совместной собственностью супругов, доли которых в праве собственности на указанное имущество равны. Из представленных сторонами доказательств и пояснений следовало, что на момент приобретения коровы супруги ведение общего хозяйства не прекратили: ответчик из своей зарплаты осуществляла выплаты за приобретение коровы, после которых у нее оставалась незначительная сумма на другие необходимые нужды, а истец, в свою очередь, заключал кредитные договоры в интересах семьи, нес расходы по содержанию троих несовершеннолетних детей, оплачивал жилищно-коммунальные услуги.
В соответствии с ч. 6 ст. 24 КоБС для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут, устанавливается трехлетний срок исковой давности, в соответствии со ст. 9 КоБС исчисляемый со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, независимо от времени расторжения брака.
Суд Железнодорожного района г. Витебска отказал в удовлетворении взаимных требований о разделе совместно нажитого имущества бывших супругов И.Б. и И.В. без исследования фактических обстоятельств дела вследствие истечения сроков исковой давности. При этом суд ошибочно исчислял срок исковой давности с момента прекращения ведения супругами общего хозяйства.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Витебского областного суда решение суда первой инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение.
Разрешая спор по существу, суд правильно применил положения ч. 6 ст. 24 КоБС и указал, что срок исковой давности для супругов, брак которых расторгнут, следует исчислять с момента, когда сторона узнала или должна была узнать о нарушении своего права. В данном случае этот срок следует исчислять с момента, когда И.В. был произвольно лишен бывшей супругой права доступа в жилое помещение, в котором он проживал и в котором находилось заявленное им к разделу совместно нажитое имущество.
Разрешение судом вопросов взыскания государственной пошлины, распределения судебных расходов между сторонами по делам о расторжении брака
Особенностью судебных расходов по делам о расторжении брака является то, что при обращении в суд уплате подлежит государственная пошлина за рассмотрение искового заявления, а при удовлетворении иска – государственная пошлина за выдачу копии решения суда о расторжении брака.
Ставки государственной пошлины при обращении в суд с иском о расторжении брака предусмотрены приложением 13 к НК, согласно п. 2 которого за рассмотрение искового заявления о расторжении первого брака подлежит уплате пошлина в размере 4 базовых величин (БВ), о расторжении повторного брака – 8 БВ, о расторжении брака с лицом, признанным в установленном порядке безвестно отсутствующим или недееспособным, а также искового заявления о расторжении брака с лицом, осужденным к лишению свободы на срок не менее трех лет, – 1 БВ.
Как показало обобщение, в случаях, когда для одного из супругов брак являлся первым, а для другого – повторным, суды при принятии решения о возбуждении дела, как правило, обоснованно считали, что государственная пошлина оплачивается в соответствующем размере (4 БВ или 8 БВ) исходя из того, каким брак является для обращающегося в суд истца.
Суд Костюковичского района обоснованно возбудил производство по делу по иску П.А. к П.Т. с учетом того, что к исковому заявлению приобщена квитанция об уплате государственной пошлины в размере 116 руб., что на момент принятия заявления составляло 4 БВ, так как для истца брак является первым.
Поскольку гражданское процессуальное законодательство не содержит каких-либо изъятий по вопросу распределения судебных расходов именно по делам о расторжении брака, при решении вопроса о распределении судебных расходов (в части уплаченной государственной пошлины) между сторонами по делам о расторжении брака судам следует руководствоваться положениями ст. 135 ГПК, предусматривающей, что стороне, в пользу которой состоялось решение, суд присуждает за счет другой стороны возмещение всех понесенных ею судебных расходов по делу.
Решением суда Зельвенского района об удовлетворении иска о расторжении брака с ответчика в пользу истца обоснованно взысканы в полном объеме понесенные им судебные расходы по оплате государственной пошлины при подаче иска, несмотря на установленные судом обстоятельства о виновности в распаде семьи обоих супругов.
Согласно подпунктам 14.1 и 14.2 п. 14 приложения 13 к НК ставка государственной пошлины при обращении в суд за выдачу копии решения суда о расторжении брака – 2 БВ (с одного или обоих супругов), за выдачу копии решения суда о расторжении повторного брака – 3 БВ (с одного или обоих супругов).
Из приведенных выше норм следует, что действующее законодательство позволяет судам определять размер подлежащей взысканию государственной пошлины (в предусмотренных пределах) с учетом конкретных обстоятельств каждого дела.
Обобщение показало, что при определении размера государственной пошлины, подлежащей взысканию с супругов при выдаче решения о расторжении брака, суды учитывали, в каком браке состоят супруги (первом или повторном), материальное положение каждого из них, при ком из супругов остаются проживать несовершеннолетние дети, степень вины каждого из супругов в распаде семьи и другие конкретные обстоятельства дела.
При решении вопроса о взыскании государственной пошлины за выдачу копии решения суда о расторжении брака судам следует руководствоваться положениями ст. 42 КоБС, ст. 283 и подп. 1.2 п. 1 ст. 284 НК, в силу которых плательщиком государственной пошлины признается каждый из супругов, так как каждый из них самостоятельно обращается в суд за совершением юридически значимого действия – выдачей копии решения суда о расторжении брака и производстве отметки о расторжении брака.
Поэтому представляется правильной практика применения налогового законодательства теми судами, которые при вынесении решения возлагают на каждого из супругов (либо только на одного из них) обязанность по уплате государственной пошлины в размере, установленном п. 14 приложения 13 к НК, исходя из того, каким по счету является именно для него расторгаемый брак.
Решением суда Солигорского района о расторжении брака по иску Р.Е. к А.Р. при выдаче копий решения суда о расторжении брака суд обоснованно исходил из материального положения сторон и их обоюдной вины в распаде семьи. С учетом того, что у истца брак был первый, а у ответчика – повторный, суд правомерно возложил на ответчика расходы в размере 3 БВ, на истца – 2 БВ.
|
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Беларусь |
Управление обобщения судебной практики Верховного Суда Республики Беларусь |