Обзор судебной практики № - (Обзор судебной практики «По материалам обзора кассационно-надзорной практики Верховного Суда Республики Беларусь по гражданским делам за 2011 год.»)

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

По материалам обзора кассационно-надзорной практики Верховного Суда Республики Беларусь по гражданским делам за 2011 год

Основная цель изучения и обобщения кассационно-надзорной практики Верховного Суда Республики Беларусь по гражданским делам в 2011 году – принятие мер, направленных на единообразное и правильное применение судами закона, выполнение положений Послания о перспективах развития системы общих судов Республики Беларусь, утвержденного Указом Президента Республики Беларусь от 10 октября 2011 г. № 454, в отношении качества и экономичности, доступности правосудия, своевременного исправления допущенных судами ошибок.

В обзоре сделан анализ основных причин принесения протестов и отмен судебных постановлений Верховным Судом в кассационном и надзорном порядке по наиболее сложным и актуальным категориям дел, в частности, по делам о праве собственности, жилищным, трудовым делам, связанным с применением брачно-семейного, земельного законодательства, вытекающим из договоров.

Протесты по результатам изучения дел в Верховном Суде чаще всего приносились на судебные постановления, вынесенные по гражданско-правовым спорам, – 45. Как и в 2010 году, основные причины принесения протестов – неправильное применение норм материального права, неисследованность фактов, имеющих юридическое значение, ненадлежащая оценка доказательств. Значительное число ошибок допускалось при разрешении споров, вытекающих из обязательственных отношений, о праве собственности, о недействительности сделок, о защите прав потребителей. Представляется, что в текущем году необходимо уделить больше внимания вопросам, связанным с разрешением судами дел названных категорий.

• Удовлетворяя требования Б. о признании права собственности на жилой дом в силу приобретательной давности, суды первой и кассационной инстанций мотивировали свой вывод тем, что с весны 1992 г. и до 2011 года истица добросовестно, открыто и непрерывно владела домом с ведома его собственника Ч., умершего 27 декабря 1997 г. Поэтому в соответствии со ст. 235 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее – ГК) приобрела на дом право собственности.

На судебные постановления по данному делу принесен протест об отмене по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 235 ГК лицо – гражданин или юридическое лицо, в собственности которого не находится имущество, но которое добросовестно, открыто и непрерывно владеет им как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

В силу положений п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 марта 2003 г. № 2 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с правом собственности на жилые помещения», разрешая дела о приобретательной давности, судам следует иметь в виду, что наличие у заявителя правомочий владения жилым помещением (например, имеет долю в праве собственности на жилое помещение, пользуется им по договору найма) является основанием к отказу в удовлетворении требований об установлении факта приобретательной давности.

Разрешая заявленный Б. спор о доме, суды не уточнили сущность и основание ее требований. То есть надлежаще не выяснено, просила Б. признать право собственности на дом по тем основаниям, что в 1994 году купила его у Ч., или установить факт приобретательной давности в связи с тем, что она отказалась от заключения договора купли-продажи и с 1992 года на протяжении более пятнадцати лет владела домом Ч. как своим собственным. При этом не принято во внимание, что если Б. считала себя собственником дома на основании договора купли-продажи, то с учетом разъяснений, содержащихся в п. 10 названного выше постановления Пленума, не могли быть удовлетворены ее требования о признании права собственности на дом в силу приобретательной давности.

Кроме того, признавая за Б. право собственности на жилой дом по основаниям ст. 235 ГК, суды не учли положения п. 4 названной статьи, в котором определено, что течение срока приобретательной давности в отношении вещей, находящихся у лица, из владения которого они могли быть истребованы в соответствии со ст.ст. 282–284, 286 настоящего Кодекса, начинается со дня, следующего за днем истечения срока исковой давности по соответствующим требованиям.

Следовало более тщательно проверить и дать надлежащую оценку также доказательствам, представленным Б. в подтверждение доводов о том, что она владела чужим имуществом добросовестно, открыто и непрерывно как своим собственным в течение срока, определенного положениями ст. 235 ГК.

• Решением суда признан частично недействительным договор дарения 1/2 доли в праве собственности на дом, заключенный между З. и С. 6 сентября 2007 г. При этом суд пришел к выводу, что договор дарения половины дома – притворная сделка, поскольку условием ее заключения являлось встречное обязательство С. подарить З. принадлежащую ей квартиру.

С таким решением согласился и суд кассационной инстанции.

На судебные постановления принесен протест об отмене с указанием следующего.

Согласно ст. 181 ГК недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.

По делу установлено, что 6 сентября 2007 г. между З., его бывшей женой С. и его несовершеннолетней дочерью И., интересы которой представляла С., был заключен договор дарения, по которому З. подарил 1/2 долю в праве собственности на принадлежащий ему дом С., а 1/2 – дочери И. Таким образом, в данном случае имело место заключение одного договора, в котором дарителем являлся З., а одаряемыми – С. и И.

Разрешая иск о недействительности договора только в части дарения 1/2 доли в праве собственности на дом, суду следовало выяснить, возможно ли было заключение сделки и без включения этой ее части.

Суд пришел к выводу, что сделка, о которой возник спор, является ничтожной по основаниям п. 2 ст. 171 ГК. Однако не указал, была ли возможность при наличии встречных обязательств заключить договор дарения без включения его недействительной части, о которой возник спор.

При этом судом не принято во внимание, что в соответствии с п. 2 ст. 171 ГК к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки применяются относящиеся к ней правила. Если суд полагал, что в данном случае между сторонами состоялось соглашение об обмене жилыми помещениями, которое было оформлено как договор дарения, то, решая вопрос о недействительности сделки, следовало обсудить и вопрос о применении к ней относящихся к договору мены правил.

Поскольку судом не исследовались надлежащим образом факты, подлежащие доказыванию по данному делу, неправильно применен материальный закон, судебные постановления были отменены с направлением дела на новое рассмотрение.

• Судами уделялось немало внимания рассмотрению дел, вытекающих из договорных отношений, регулируемых гражданским законодательством, в том числе из договоров страхования. Вместе с тем в результате проверки в Верховном Суде законности судебных постановлений по этой категории дел в 2011 году, как и в предыдущие годы, неоднократно вносились протесты в связи с неправильным применением норм материального права, что свидетельствует о проблемных вопросах и недоработке судов.

• Решением суда от 9 апреля 2009 г. были удовлетворены требования страховой организации о взыскании с З. в пользу Бюро по транспортному страхованию 1 457 990 руб., решен вопрос о судебных расходах.

В кассационном порядке решение не обжаловалось.

Постановлением президиума областного суда решение суда было изменено в части взыскания судебных расходов.

В протесте об отмене судебных постановлений со ссылкой на неправильное применение судами норм материального права и существенное нарушение норм процессуального законодательства указано следующее.

Удовлетворяя исковые требования о взыскании с З. в порядке суброгации сумм, выплаченных банку в качестве комиссионного вознаграждения за перечисление сумм потерпевшей, суд не учел, что в силу п. 158 Положения о страховой деятельности в Республике Беларусь, утвержденного Указом Президента Республики Беларусь от 25 августа 2006 г. № 530, в размер страхового возмещения вреда включаются, в частности, расходы на оформление необходимых документов по страховому случаю и исчислению размера вреда.

Расходы страховой организации, связанные с перечислением потерпевшему от ДТП сумм страхового возмещения через банковское учреждение в виде комиссионного вознаграждения банку, о взыскании которых заявлено истцом, не относятся ни к расходам по оформлению необходимых документов по страховому случаю, ни к расходам по исчислению размера вреда. Поэтому эти расходы не могли быть взысканы с лица, ответственного за причиненный вред в порядке суброгации, что не было принято во внимание судом.

Кроме того, согласно разъяснению, содержащемуся в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 июня 2003 г. № 7 «О практике рассмотрения судами гражданских дел в порядке судебного надзора», существенными нарушениями норм процессуального права являются нарушения, предусмотренные ч. 2 ст. 404 ГПК, поскольку они связаны с несоблюдением конституционных прав граждан на судебную защиту и основных принципов гражданского судопроизводства.

В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 404 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь (далее – ГПК) решение в любом случае подлежит отмене, если дело рассмотрено в отсутствие кого-либо из юридически заинтересованных в исходе дела лиц, не извещенных о времени и месте судебного заседания.

Настоящее дело рассмотрено судом в отсутствие ответчика. Вопрос о том, был ли он надлежаще извещен о времени и месте судебного разбирательства, судом не выяснялся. Материалы дела не содержат отметки о направлении судебных повесток по его последнему известному месту жительства.

Между тем в силу ст. 148 ГПК при неизвестности фактического места пребывания ответчика суд приступает к рассмотрению дела по поступлении судебной повестки или извещения с отметкой, удостоверяющей их получение организацией, осуществляющей эксплуатацию жилищного фонда, органом местного управления или самоуправления по последнему известному месту жительства ответчика или администрацией юридического лица – по последнему известному месту его работы.

В нарушение указанной нормы суд не предпринял мер к установлению места пребывания ответчика для его извещения о времени и месте судебного разбирательства в соответствии со ст. 148 ГПК.

По этим основаниям решение и постановление судов по протесту были отменены в порядке судебного надзора с направлением дела на новое рассмотрение. Суду предложено при новом рассмотрении исправить допущенные нарушения, истребовать у ответчика данные о его имущественном положении, так как с учетом разъяснения, содержащегося в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 24 июня 2004 г. № 9 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного транспортными средствами» (с последующими изменениями), суд может уменьшить размер подлежащей взысканию в порядке суброгации страховой выплаты с учетом имущественного положения виновного, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно (п. 3 ст. 952 ГК).

* * *

Количество дел по трудовым спорам в 2011 году уменьшилось, но вместе с тем было разрешено 9 385 дел или 2,6 % от числа всех, рассмотренных судами. По 5 226 делам требования были удовлетворены, что составило около 72 %. Больше всего удовлетворялись иски по трудовым делам судами Гродненской области – 82 %, меньше всего – по г. Минску – 61 %. Эти данные свидетельствуют о том, что трудовые права граждан продолжают нарушаться и требуют судебной защиты.

На судебные постановления по трудовым делам должностными лицами Верховного Суда принесено 44 протеста; чаще всего основанием принесения протеста являлась не только необоснованность, но и незаконность судебных постановлений.

• Отказывая А. в иске о восстановлении на работе (уволен в связи с истечением срока контракта), суды исходили из того, что между сторонами не было достигнуто соглашение о продлении срока контракта, поэтому наниматель обоснованно прекратил с истцом контракт в связи с истечением срока его действия.

В протесте об отмене судебных постановлений указано следующее.

По делу установлено, что А. работал водителем погрузчика на металлургическом заводе на условиях контрактной формы найма. В связи с истечением срока действия контракта наниматель письменно предупредил А. о намерении прекратить трудовые отношения в качестве водителя погрузчика и предложил продолжить трудовые отношения в другом структурном подразделении завода. От перевода на другую работу А. отказался, и распоряжением от 12 января 2011 г. действие контракта было прекращено по п. 2 ст. 35 Трудового кодекса Республики Беларусь (далее – ТК) в связи с истечением срока его действия.

Вместе с тем из имеющихся в деле данных видно, что А. своевременно предупредил нанимателя о намерении продлить трудовые отношения. В частности, в обращении к нанимателю от 8 декабря 2010 г. он просил продлить срок действия контракта и указал, что в период работы на заводе с 1995 года по 2010 год к дисциплинарной ответственности не привлекался. На заявление А. нанимателем был дан ответ об отказе в продлении срока контракта по причине отрицательной характеристики с места его работы.

Не соглашаясь с этим, А. обратился с иском в суд и ссылался на проявленную в отношении его предвзятость, следствием чего явился отказ в продлении срока контракта. В качестве одной из причин отказа в продлении срока контракта истец указал на факт коллективного обращения работников завода в контролирующие органы по вопросу непринятия нанимателем мер по созданию надлежащих условий по охране труда.

Указанные доводы истца судом не проверялись. Не выяснено, по какой причине наниматель, отказавший истцу в продолжении трудовых отношений в качестве водителя погрузчика сталепроволочного цеха № 1, предлагал ему другую работу на предприятии; не было ли это связано с отсутствием надлежащих условий по охране труда по месту выполнения истцом основной работы, о чем указывалось в коллективном обращении работников цеха.

Между тем в соответствии с разъяснением, содержащимся в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 29 марта 2001 г. № 2 «О некоторых вопросах применения судами законодательства о труде» (с изменениями и дополнениями), в процессе рассмотрения дела о восстановлении на работе всесторонней проверке подлежал вопрос о том, имелись ли законные основания для расторжения трудового договора (ст. 243 ТК), были ли нанимателем соблюдены порядок увольнения и гарантии для отдельных категорий работников, установленные законодательством.

Кроме того, п. 1.5 коллективного договора организации – ответчика по делу предусмотрено, что нормы и положения Генерального, тарифного и местного соглашений обязательны для исполнения нанимателем и профкомом.

Из п. 6.3.2 тарифного соглашения между Белорусским профессиональным союзом работников промышленности и Министерством промышленности Республики Беларусь на 2010–2013 годы следует, что срок действия контракта, заключаемого с работником, добросовестно работающим, не допускающим нарушений трудовой и исполнительской дисциплины, и срок продления контракта с согласия работника, в частности, устанавливается: имеющим не менее десяти лет стажа работы в организации, а также в других случаях, предусмотренных коллективным договором или контрактом, – на срок не менее трех лет; имеющим высокий профессиональный уровень и квалификацию, – на пять лет.

Разрешая спор, суд не выяснил, соблюдены ли нанимателем, отказавшим А. в продлении срока контракта, требования коллективного договора и тарифного соглашения, о которых указано выше.

По указанным причинам судебные постановления об отказе А. в иске были отменены с направлением дела на новое рассмотрение.

• Решение суда об отказе Г. в иске о восстановлении на работе мотивировано тем, что истец не доказал факт вынужденной подачи заявления о переводе на другую работу. Кроме того, по мнению суда, Г. пропустил срок давности для обращения за судебной защитой.

С выводами суда согласился суд кассационной инстанции, оставив решение без изменения.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пп. 2, 3 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28 сентября 2001 г. № 10 «О решении суда первой инстанции», решение признается законным, если оно вынесено в полном соответствии с нормами материального права, подлежащими применению к данному правоотношению, и при точном соблюдении норм процессуального права. Обоснованным признается решение, при вынесении которого судом учтены все факты, входящие в предмет доказывания по делу, факты, положенные в основу решения, подтверждены достоверными и достаточными доказательствами, а изложенные в решении выводы суда соответствуют установленным фактам.

Судами было установлено, что Г. работал в отделении Белорусской железной дороги длительное время на разных должностях. На день увольнения, в связи с подачей заявления о переводе на другую работу, он работал электромехаником.

В судебном заседании Г. поддержал свои требования о восстановлении на прежнее место работы и указал, что вынужден был подать заявление о переводе на другую работу в связи с обстоятельствами рассмотрения судом уголовного дела, возбужденного в отношении его по признакам ч. 2 ст. 210 Уголовного кодекса Республики Беларусь. При этом ссылался на неправомерность действий должностных лиц, повлиявших на подачу такого заявления.

Доводы Г. судом первой инстанции фактически не проверены. При рассмотрении дела суд ограничился только объяснениями истца и ответчика и исследованием письменных материалов дела; при этом сторонам не было предложено представить доказательства в обоснование своих требований и возражений. Не дана оценка и доводам Г. о неоднократном рассмотрении судом в отношении его как должностного лица отделения Белорусской железной дороги уголовного дела по обвинению в совершении хищения имущества нанимателя, об отмене судебных постановлений и прекращении уголовного дела за отсутствием в его действиях состава преступления.

В п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 29 марта 2001 г. № 2 «О некоторых вопросах применения судами законодательства о труде» (с изменениями и дополнениями) указано о том, что в процессе рассмотрения дела суду необходимо всесторонне исследовать обстоятельства как в отношении спора по существу, так и в отношении причины пропуска сроков для обращения в суд, установленных ст. 242 ТК, если требование о применении срока было заявлено сторонами.

Как следует из протокола предварительного судебного заседания от 3 марта 2011 г. и протокола судебного заседания от 14 марта 2011 г., о применении срока исковой давности заявил ответчик. Истец считал, что установленный ст. 242 ТК срок для обращения в суд им не пропущен, поскольку после неоднократного рассмотрения 19 января 2011 г. уголовное дело было судом прекращено производством за отсутствием в его действиях состава преступления. В суд с настоящим иском он обратился 18 февраля 2011 г., то есть в срок, предусмотренный ст. 242 ТК.

Доводы истца и ответчика, касающиеся применения срока давности для обращения за судебной защитой по трудовому спору, также подлежали проверке и оценке судом.

Допущенные судом нарушения повлекли принесение протеста об отмене решения и определения судов с направлением дела на новое рассмотрение.

* * *

• Одну из наиболее значимых категорий дел искового производства, рассмотренных районными судами в 2011 году, составили жилищные споры – 12 057 дел. По данным судебной статистики, значительного увеличения количества жилищных споров в судах в 2011 году не произошло (в 2010 году рассмотрено 11 546 дел). Вместе с тем, если количество дел, например, о выселении с предоставлением другого жилого помещения в 2011 году осталось на прежнем уровне, то число дел о выселении граждан без предоставления другого жилого помещения (в том числе о выселении из служебных жилых помещений и общежитий) увеличилось (в 2011 году рассмотрено 1 989 дел). Почти треть от этого количества дел рассмотрено судами г. Минска, меньше всего дел рассмотрено судами Брестской области. Число удовлетворенных исков по жилищным делам составило 79,7 %, что свидетельствует об актуальности проблемы.

В связи с тем, что основная часть жилищного фонда находится в собственности граждан, чаще всего в судах разрешались споры, связанные с правом собственности на жилые помещения – более 3 000 дел; с удовлетворением исков по таким делам вынесено почти 2 300 решений.

При рассмотрении дел о жилых помещениях, в том числе принадлежащих на праве собственности, суды нередко допускали ошибки, что послужило причиной принесения более 60 протестов только должностными лицами Верховного Суда. Основные причины принесения протестов по этой категории дел, как и в прошлые годы, – необоснованность судебных постановлений, неправильное применение норм материального права.

• В заявлении суду М. просил изменить идеальные доли его и бывшей супруги К. в праве собственности на жилое помещение и признать за ним право на 40/100 долей в праве собственности на квартиру, а за К. – на 60/100 долей; разделить жилое помещение, выделив ему в собственность жилую комнату 17,45 кв. м, а К. – жилые комнаты 15,18 кв. м. и 14,94 кв. м, оставив подсобные помещения в долевой собственности и в общем пользовании. Денежную компенсацию за превышение доли К. в жилом помещении М. просил в его пользу не взыскивать.

Решением суда М. в иске отказано.

Решение суда, с которым согласился суд кассационной инстанции, мотивировано тем, что в квартире не имеется изолированного жилого помещения, соответствующего идеальной доле истца, а суд не вправе увеличить долю одного из участников долевой собственности без согласия других собственников.

Судебные постановления как не основанные на законе были отменены по следующим основаниям.

В соответствии с пп. 1, 3, ч. 1 п. 4 ст. 255 ГК имущество, находящееся в долевой собственности, может быть разделено между ее участниками по соглашению между ними.

При недостижении участниками долевой собственности соглашения о способах и условиях раздела общего имущества или выдела доли одного из них участник долевой собственности вправе в судебном порядке требовать выдела в натуре своей доли из общего имущества.

Несоразмерность имущества, выделяемого в натуре участнику долевой собственности на основании настоящей статьи, его доле в праве собственности устраняется выплатой соответствующей денежной суммы или иной компенсацией.

Согласно ч. 4 п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 марта 2003 г. № 2 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с правом собственности на жилые помещения», если раздел жилого помещения технически возможен, но с отступлением от размера долей участников общей собственности, суд с учетом конкретных обстоятельств может увеличить или уменьшить размер выделяемой доли, взыскав денежную компенсацию за разницу в долях и изменив соответственно доли в общей собственности на жилое помещение.

По делу установлено, что бывшие супруги М. и К. в период брака приобрели квартиру, состоящую из подсобных помещений и трех жилых комнат: изолированной комнаты 17,45 кв. м, двух смежных комнат 15,18 кв. м и 14,94 кв. м.

Отказывая М. в иске о разделе жилого помещения, суд исходил из того, что стороны не пришли к согласию по вопросу раздела квартиры, так как бывшая жена истца (ответчица К.) не желает произвести раздел по предложенному М. варианту. При этом суд полагал, что таким разделом будут ущемлены интересы совершеннолетнего сына сторон И., который останется проживать на жилой площади, выделенной его матери К.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда, указала, что увеличение доли одного из участников общей долевой собственности против его воли невозможно.

Однако судами не учтено, что в силу положений ст. 255 ГК раздел имущества, находящегося в общей долевой собственности, и выдел из него доли допускается и с отступлением от идеальных долей собственников. Других правовых оснований, свидетельствующих о невозможности раздела жилых комнат в квартире по предложенному М. варианту, в решении и определении судов не указано.

Кроме того, не принято во внимание, что истец М. просил выделить в собственность К. две жилые комнаты, что в общей сложности превышало ее долю в жилом помещении; от взыскания денежной компенсации за разницу в долях М. отказался.

Поскольку в данном случае судом неправильно применен материальный закон, исследованы не все факты, имеющие значение для правильного разрешения спора, судебные постановления об отказе в разделе общей долевой собственности были отменены с направлением дела на новое рассмотрение.

• Решение и определение судов, вынесенные по спору между бывшими супругами М. и Т. о жилом помещении, в части признания за ними права по 1/2 доли в праве собственности за каждым отменены в порядке судебного надзора как не основанные на законе.

При этом указано следующее.

Согласно п. 4 ч. 2 ст. 404 ГПК решение в любом случае подлежит отмене, если суд разрешил вопрос о правах и обязанностях не привлеченных к участию в деле лиц, имеющих непосредственный интерес в исходе дела.

Установлено, что ответчица Т. в период брака с М. состояла в списках нуждающихся в улучшении жилищных условий с составом семьи три человека (сама, совершеннолетняя дочь С. и несовершеннолетняя дочь В.). В порядке очередности Т. была принята в члены организации застройщиков и на состав семьи три человека ей была предоставлена квартира в доме жилищно-строительного кооператива. Жилое помещение построено с привлечением льготного кредита, который был выделен с учетом интересов самой Т. и обеих ее дочерей. После завершения строительства квартиры в доме ЖСК Т. вместе с детьми вселилась в жилое помещение и проживает в нем. В суде Т. поясняла, что в погашении кредита, выделенного на строительство жилого помещения, принимала участие и ее совершеннолетняя дочь С. В связи с этим, разрешая возникший между бывшими супругами М. и Т. спор о жилом помещении, суду следовало привлечь С. к участию в деле как лицо, имеющее юридический интерес. Однако в нарушение ст. 262 ГПК С. к участию в деле не привлечена, ее позиция по существу спора о жилом помещении не была выяснена; спор разрешен без учета интересов С.

Суд признал за М. право на 1/2 долю в праве собственности на квартиру только по тем основаниям, что жилое помещение построено в период его брака с Т. Но при этом не принял во внимание, что Т. обращалась в суд с письменными возражениями по предъявленному к ней иску и со встречным иском о прекращении права общей собственности на квартиру с выплатой в пользу М. денежной компенсации в размере стоимости его доли, указав о незначительности доли и невозможности выдела ее в натуре.

Доводы Т. по ее требованиям к М. судом не проверены и оценка им в решении не дана. Суд не установил, с какого времени Т. с детьми состояла в списках очередности на улучшение жилищных условий и в связи с чем в составе семьи не был указан М. Не принято также во внимание, что кредитная линия на получение Т. льготного кредита была открыта ОАО АСБ «Беларусбанк» без участия истца М., который в соответствии с Указом Президента Республики Беларусь от 14 апреля 2000 г. № 185 «О предоставлении гражданам льготных кредитов и одноразовых субсидий на строительство (реконструкцию) или приобретение жилых помещений» (далее – Указ) не мог быть субъектом льготного кредитования, поскольку с 2004 года имел на праве собственности жилой дом, площадь которого превышала 15 кв. м. С учетом норм действовавшего законодательства М. мог стать участником льготного кредитования вместе с Т. только в случае безвозмездной передачи им своего жилого дома местному исполнительному и распорядительному органу по договору дарения или заключения с банком, предоставившим кредит, обязательства по продаже имеющегося у него в собственности жилого дома и направлении вырученных после его продажи средств на досрочное погашение льготного кредита.

При наличии таких данных суду следовало обсудить вопрос, являлось ли жилое помещение, построенное за счет предоставленного Т. льготного кредита, на который М. не вправе был претендовать, совместной собственностью супругов и могло ли иметь место в данном случае равенство долей в нем бывших супругов.

С учетом допущенных недостатков судебные постановления были отменены как незаконные и необоснованные с направлением дела на новое рассмотрение.

* * *

Больше всего в работе судов в 2011 году занимали дела, вытекающие из брачно-семейных отношений. В частности, судами рассмотрено 47 307 дел о расторжении брака, 6 865 дел о взыскании алиментов с родителей на содержание детей. По данным судебной статистики, удовлетворено исков о расторжении брака 99,67 %, о взыскании алиментов – 94,7 %. Удовлетворено судами также 3 148 исков о лишении родительских прав. Нельзя не обратить внимания на тот факт, что почти 8 000 дел о расторжении брака были прекращены производством, а 372 дела оставлены без рассмотрения. Таким образом, почти каждое шестое дело из числа рассмотренных судами было прекращено без вынесения решения по существу спора, что свидетельствует о целесообразности примирительных действий с целью сохранения семьи.

Изучение дел в порядке судебного надзора показало наличие ошибок судов при разрешении дел, вытекающих из брачно-семейных отношений, что влекло принесение протестов об отмене судебных постановлений.

• Решение суда об отказе в иске о лишении Т. родительских прав мотивировано тем, что после расторжения брака между ним и его бывшей женой К. – истицей по делу прошел небольшой промежуток времени и Т. фактически незначительное время уклонялся от выполнения своих родительских обязанностей.

Такой вывод суда признан необоснованным, поскольку не учтены все факты, входящие в предмет доказывания по делу.

Как следует из содержания искового заявления, в подтверждение своих требований К. ссылалась на то, что ответчик злоупотребляет спиртными напитками, состоит на учете у врача-нарколога.

Эти доводы судом не проверены. В деле имеется запрос на имя главного врача областного наркологического диспансера о том, состоит ли Т. на учете в наркологическом диспансере и страдает ли он алкоголизмом, однако ответ на запрос в материалах дела отсутствует. В связи с этим суд не выяснил, не являлся ли хронический алкоголизм ответчика Т. причиной распада семьи и не установил, имело место уклонение Т. от воспитания ребенка только после расторжения брака или и на протяжении совместной жизни супругов. Если Т. уклонялся от участия в воспитании ребенка и в период брака, то вывод суда о наличии оснований к отказу в иске о лишении его родительских прав обоснованным признать нельзя.

Исходя из п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 сентября 2002 г. № 7 «О судебной практике по делам о лишении родительских прав», к заявлению о лишении родительских прав прилагается заключение органа опеки и попечительства по существу рассматриваемого спора, утвержденное его руководителем.

В нарушение указанного разъяснения Пленума необходимое заключение органа опеки и попечительства по данному делу суд не истребовал. Присутствующие в судебном заседании представители органа опеки и попечительства в силу имеющихся у них полномочий (доверенности) не были наделены правом дачи письменного заключения. Кроме того, органы опеки и попечительства привлечены к участию в деле в качестве третьих лиц, а не в качестве государственного органа для дачи заключения, что не соответствует положениям ст. 90 ГПК.

Допущенные судом недостатки при рассмотрении дела повлекли отмену решения с направлением дела на новое рассмотрение.

• Удовлетворяя заявленные Р. требования о взыскании алиментов, суд исходил из того, что ответчик С. является отцом родившегося у нее сына В.

Вместе с тем в судебном заседании ответчик С. заявил о своем намерении оспорить отцовство.

В соответствии с разъяснением, содержащимся в п. 29 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 20 декабря 1991 г. № 12 «О практике применения судами Республики Беларусь законодательства при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов на детей» (с изменениями и дополнениями), иски о взыскании алиментов и об оспаривании записи об отцовстве являются взаимосвязанными и должны быть, как правило, рассмотрены в одном производстве.

Из материалов дела по иску Р. к С. о взыскании алиментов видно, что суд не разъяснил ответчику право предъявления встречного иска об оспаривании отцовства, не предоставил ему время для подготовки необходимых документов и удовлетворил требования Р. о взыскании алиментов.

Имевшие место нарушения норм гражданского процессуального права признаны судом надзорной инстанции существенными, поскольку лишают С. возможности обратиться в дальнейшем с иском в суд об оспаривании записи об отцовстве.

Поэтому решение суда было отменено как незаконное с направлением дела на новое рассмотрение.

* * *

В числе основных причин принесения в 2011 году протестов по делам, которые были предметом изучения в Верховном Суде в порядке надзора, по-прежнему отмечается необоснованность судебных постановлений, рассмотрение дел с нарушением норм ГПК; на такие ошибки указано более чем в 2/3 принесенных протестов. Ненадлежащее выполнение норм ГПК допускали суды кассационной инстанции, что повлекло отмену более 100 кассационных определений с направлением дел на новое кассационное рассмотрение. Таким образом, одним из главных условий стабильности судебных постановлений является добросовестное и внимательное отношение судов к соблюдению норм гражданского процессуального права.

• Разрешая заявленные Ж. и В. требования о признании за ними долей в праве собственности на жилое помещение, оформленное на имя А., суд отказал в иске, сославшись на следующие обстоятельства.

31 июля 2007 г. А. обратился в администрацию района с заявлением, в котором просил передать в собственность занимаемое им служебное жилое помещение на основании п. 8.2 Указа Президента Республики Беларусь от 19 марта 2007 г. № 128 «О некоторых вопросах предоставления и использования жилых помещений государственного жилищного фонда» на возмездной основе в соответствии с Законом Республики Беларусь «О приватизации жилищного фонда в Республике Беларусь» с рассрочкой оплаты стоимости квартиры на 40 лет.

В заявлении указал, что в приватизации жилого помещения принимает участие только он, Ж. и В. (жена и дочь А.), проживающие и зарегистрированные в служебном жилом помещении, дают согласие на приватизацию с сохранением за ними права пользования квартирой.

4 декабря 2007 г. с А. был заключен договор купли-продажи, из которого следует, что собственником квартиры является А., а за Ж. и В. сохраняется право пользования жилым помещением. Стоимость квартиры определена в договоре купли-продажи в сумме 62 598 104 руб. и указано, что 10 % от оценочной стоимости квартиры внес А. при оформлении договора купли-продажи; остальная часть подлежит уплате покупателем в рассрочку в течение 40 лет равными долями.

Отказывая Ж. и В. в заявленных ими требованиях о признании долей в праве собственности на жилое помещение, суд исходил из того, что они не являются участниками долевой собственности, так как дали согласие на передачу жилого помещения в собственность только А.

С таким выводом согласился суд кассационной инстанции.

В протесте был поставлен вопрос об отмене определения судебной коллегии по следующим основаниям.

Согласно п. 8 Указа Президента Республики Беларусь от 19 марта 2007 г. № 128 «О некоторых вопросах предоставления и использования жилых помещений государственного жилищного фонда» служебные жилые помещения государственного жилищного фонда, предоставленные в установленном порядке до вступления в силу Указа Президента Республики Беларусь от 29 ноября 2005 г. № 565 «О некоторых мерах по регулированию жилищных отношений», передаются по письменным заявлениям в собственность на возмездной основе в соответствии с Законом Республики Беларусь от 16 апреля 1992 г. «О приватизации жилищного фонда в Республике Беларусь».

Как видно из материалов дела, не соглашаясь с решением суда об отказе в иске, Ж. в кассационной жалобе указала, что квартира приобретена в период брака с А., она и В. (дочь А. и Ж.) принимали участие в приватизации, так как за их общие средства вносились первоначальный взнос за жилое помещение и последующие платежи. Полагала, что в данном случае они обе имеют право на доли в праве собственности на жилое помещение, поэтому в признании долей им отказано без законных оснований.

Доводы Ж., имеющие значение для правильного разрешения спора о составе участников долевой собственности на жилое помещение, судом кассационной инстанции надлежаще не проверены, оценка им в определении не дана. Не приведены объективные доказательства, свидетельствующие о том, что Ж. и В. отказались от участия в приватизации, не вкладывали своих средств при уплате первоначального и последующих взносов за приватизированное жилое помещение, в котором они проживают и которое предоставлено с учетом их интересов.

Между тем в ст. 7 Закона Республики Беларусь от 16 апреля 1992 г. «О приватизации жилищного фонда в Республике Беларусь» определено, что жилое помещение (доля в таком помещении), приватизированное совместно проживающими супругами, является их общей совместной собственностью, если оба супруга участвуют в приватизации (в том числе денежными средствами, принадлежащими им на праве общей совместной собственности). Другие члены семьи, участвующие в приватизации жилого помещения, имеют право собственности на соответствующую их участию долю в приватизированном жилом помещении.

Принимая во внимание требования названных выше нормативных правовых актов, суду кассационной инстанции следовало более тщательно проверить доводы Ж. относительно участия ее и В. в приобретении жилого помещения в собственность.

В связи с ненадлежащим рассмотрением жалобы Ж. в суде кассационной инстанции определение судебной коллегии было отменено с направлением дела на новое кассационное рассмотрение.

• М. в заявлении суду указал, что 26 ноября 2009 г. был расторгнут его брак с Н. В период совместной жизни за общие средства они приобрели жилой дом, который реконструировали и перестроили. Ссылаясь на то, что в добровольном порядке разделить дом не представилось возможным из-за возникших неприязненных отношений, М. просил произвести раздел жилого дома и определить порядок пользования земельным участком.

Решением суда произведен раздел жилого дома по предложенному М. варианту.

Суд кассационной инстанции решение изменил, избрав иной вариант раздела дома.

Определение судебной коллегии отменено с направлением дела на новое кассационное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 июня 2003 г. № 7 «О практике рассмотрения гражданских дел в порядке судебного надзора», дело может быть передано на новое кассационное рассмотрение не только в том случае, если суд кассационной инстанции допустил существенные нарушения процессуального закона, которые лишили его возможности надлежащим образом проверить законность и обоснованность судебного постановления и доводы кассационной жалобы или протеста (рассмотрение дела судом в незаконном составе, неизвещение юридически заинтересованных в исходе дела лиц о времени и месте слушания дела и др.), но и когда суд кассационной инстанции при наличии к тому оснований в нарушение ст. 419 ГПК не провел подготовку дела к судебному разбирательству, не проверил доводы и возражения юридически заинтересованных в исходе дела лиц на основе материалов дела и вновь представленных доказательств (п. 5 ст. 425 ГПК), что повлекло, в частности, необоснованную отмену решения, необоснованное направление дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, а также при несогласии с выводами суда кассационной инстанции, повлекшими необоснованную отмену решения суда первой инстанции.

Разрешая возникший между бывшими супругами спор о разделе совместно нажитого имущества, суд первой инстанции произвел раздел дома, принадлежавшего М. и Н. на праве общей совместной собственности, в соответствии с заключением эксперта от 12 мая 2010 г.

Не соглашаясь с решением, суд кассационной инстанции по ходатайству ответчицы Н. назначил повторную судебно-строительную экспертизу, проведение которой поручил ООО «С.». По заключению экспертизы от 18 февраля 2011 г., имелись два наиболее оптимальных технически возможных варианта раздела дома с незначительным отступлением от идеальных долей (варианты № 1 и № 2), но технически возможен и третий вариант.

Суд кассационной инстанции произвел раздел жилого дома по третьему варианту (технически возможному, но не отнесенному экспертами к оптимальному), однако каких-либо объективных оснований, по которым данный вариант раздела дома признал наиболее приемлемым, в определении не привел; не указал также, по каким причинам не принимает во внимание варианты раздела под № 1 или № 2, отнесенные экспертами к наиболее оптимальным, один из которых соответствовал и варианту, избранному судом первой инстанции.

Не исследован и не обсужден судом кассационной инстанции также вопрос о возможности оборудования в части дома, выделенной истцу, в частности, автономной системы отопления, газо- и водоснабжения, канализации; в материалах дела отсутствует согласование этих вопросов с соответствующими службами.

Ссылка в определении на отсутствие возражений против варианта раздела, предложенного ответчицей Н., со стороны районного отдела по чрезвычайным ситуациям и других компетентных служб, несостоятельна, поскольку из содержания ответов этих служб не следует, что вопросы о возможности обустройства дома были с ними согласованы.

Кроме того, согласно заключению от 18 февраля 2011 г. необходимым условием раздела дома по варианту № 3, избранному судом кассационной инстанции, являлось обязательное оборудование истцом помещения кухни и устройство других подсобных помещений. Было также указано, что в случае оборудования кухни в помещении 18,4 кв. м необходимо предусмотреть тамбур для входа в выделяемую часть дома. Однако стоимость указанного переоборудования ни экспертом, ни судебной коллегией не определена. Вопрос о том, кто и каким образом будет компенсировать истцу затраты, связанные с обустройством этих помещений, в определении судебной коллегии не решен.

При наличии указанных недостатков определение суда кассационной инстанции признано необоснованным и отменено с направлением дела на новое кассационное рассмотрение.

• Решением суда было отказано в удовлетворении заявления У. о возложении обязанности на управление торговли и общественного питания горисполкома определить должность, которую она занимала, как должность служащей госаппарата и выдать соответствующую справку.

Определением суда кассационной инстанции решение суда оставлено без изменения.

Определение судебной коллегии отменено с направлением дела на новое кассационное рассмотрение исходя из следующего.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28 июня 2002 г. № 4 «О применении судами норм Гражданского процессуального кодекса, регулирующих производство дел в кассационном порядке», суду кассационной инстанции необходимо строго соблюдать требования ст. 427 ГПК о содержании определения.

Согласно ч. 1 ст. 428 ГПК при отклонении кассационной жалобы или кассационного протеста суд обязан в своем определении указать мотивы, по которым доводы кассационной жалобы или кассационного протеста признаны неправильными или не являющимися основанием к отмене или изменению решения.

По делу установлено, что на решение суда была подана не только кассационная жалоба У., но и принесен кассационный протест прокурора. Однако протест прокурора судом кассационной инстанции не рассмотрен, доводы протеста не проверялись, оценка им в определении судебной коллегии не дана. Нарушение норм ГПК, допущенное судом кассационной инстанции, явилось одним из оснований к отмене определения судебной коллегии с направлением дела на новое кассационное рассмотрение.

• Ш. ссылалась на то, что ей и ответчику М. принадлежит по 1/2 доли в праве собственности на жилой дом. Она проживает в квартире № 2 дома, а ответчики М. и В. (жена М.) – в квартире № 1; по документам дом не разделен. Ответчики не предоставляют ей доступ на чердак жилого дома через свою квартиру для обслуживания отопительного оборудования, систем электроснабжения и радиовещания. С целью урегулирования этого вопроса по ее заявлению разработан проект на перепланировку квартиры, находящейся в ее пользовании. Указав, что администрация района отказалась дать разрешение на реконструкцию жилого дома, поскольку отсутствует согласие ответчиков, Ш. просила устранить препятствия в осуществлении ее права собственности на жилой дом, признав отказ ответчиков В. и М. дать согласие на реконструкцию занимаемой ею квартиры № 2 необоснованным, и разрешить администрации района рассмотреть вопрос о реконструкции квартиры в соответствии с имеющимся проектом без согласия М. и В.

Определением суда производство по делу прекращено ввиду неподведомственности спора судам.

Определением судебной коллегии областного суда это определение суда оставлено без изменения.

Судебные постановления были отменены в порядке судебного надзора с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции исходя из следующего.

Определение суда о прекращении производства по делу мотивировано тем, что Ш. не представила администрации района документы для принятия решения о реконструкции жилого дома и такое решение не принималось. Суд пришел к выводу, что по этой причине с учетом положений ст. 64 Жилищного кодекса Республики Беларусь (далее – ЖК) спор в отношении реконструкции квартиры не подлежал рассмотрению в суде по причине его неподведомственности.

С этим выводом согласился суд кассационной инстанции, дополнительно указав, что вопросы перепланировки жилого помещения относятся к исключительной компетенции местных исполнительных и распорядительных органов; при отсутствии разрешения этих органов суд не вправе рассматривать спор между собственниками жилого дома о его реконструкции.

Выводы судов признаны необоснованными, что повлекло отмену судебных постановлений по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, Ш. и М. являются собственниками жилого дома в равных долях; раздел дома в установленном порядке не производился и не зарегистрирован. В целях урегулирования спора по вопросу доступа на чердак, который возможен только через квартиру М., для обслуживания систем снабжения квартиры Ш. электроэнергией и водой ею был разработан проект по реконструкции дома.

В связи с отсутствием согласия М. и В. на реконструкцию администрация района решения по данному вопросу не принимала.

Из искового заявления и объяснения истицы видно, что она просила устранить препятствия в осуществлении ею права собственности путем признания необоснованным отказа ответчиков в даче согласия на реконструкцию ее квартиры и разрешить администрации района рассмотреть вопрос о перепланировке (реконструкции) квартиры без согласия ответчиков. То есть между сторонами возник спор, связанный с осуществлением ими права пользования, владения и распоряжения имуществом, находящимся в общей долевой собственности, который подведомствен суду.

Поэтому прекращение производства по делу по основаниям неподведомственности спора суду признано судом не основанным на законе, что повлекло принесение протеста и отмену судебных постановлений.

• Определением суда было утверждено мировое соглашение, по которому за Б. признано право собственности на жилые комнаты 12,1 кв. м, 12,1 кв. м, 12,5 кв. м с лоджиями и 1/2 долю в подсобных помещениях, а за Е. – право собственности на жилую комнату 17,2 кв. м и 1/2 долю в подсобных помещениях той же квартиры; указано также, что Б. обязана выплатить в определенный срок денежную компенсацию Е. за отступление от равенства долей в праве собственности на жилое помещение в сумме, эквивалентной 7 000 долларов США. Производство по делу прекращено.

Определение суда в кассационном порядке не обжаловалось.

Определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу отменено в надзорном порядке с направлением дела на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Установлено, что Б. обратилась в суд с требованиями о признании за ней права на долю в праве собственности на квартиру, приобретенную в период брака с Е. и оформленную на его имя.

Между тем из содержания определения о прекращении производства по делу следует, что суд утвердил мировое соглашение сторон о разделе жилого помещения при отсутствии заявленного между ними об этом спора. Однако доли бывших супругов в праве собственности на квартиру (о чем Б. просила в исковом заявлении и что предлагали стороны в условиях мирового соглашения и в судебном заседании) в определении суда об утверждении мирового соглашения не определены.

Условия мирового соглашения не исполнены сторонами, а в государственной регистрации их прав по мировому соглашению отказано по тем основаниям, что в определении суда отсутствует указание о долях сторон в праве собственности на жилое помещение, подлежащих государственной регистрации при разделе жилого помещения по основаниям ч. 2 ст. 119 ЖК.

При таких обстоятельствах утверждение мирового соглашения на условиях, указанных в определении суда, признано незаконным, нарушающим права сторон, и отменено.