 | Официальная правовая информация |
РЕШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО АРБИТРАЖНОГО СУДА ПРИ БЕЛОРУССКОЙ ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ПАЛАТЕ
31 марта 2000 г. (дело № 220/42-99)
Международный арбитражный суд при Белорусской торгово-промышленной палате, рассмотрев в г. Минске в помещении Международного арбитражного суда (г. Минск ул. Я.Коласа, 65, к. 18) на заседаниях, которые состоялись 19 января и 3 марта 2000 г., дело № 220/42-99 по иску общества с ограниченной ответственностью «А» (Республика Беларусь) к обществу с ограниченной ответственностью «В» (Федеративная Республика Германия) о взыскании 169 514 марок ФРГ,
УСТАНОВИЛ:
В исковом заявлении общество с ограниченной ответственностью «А» (в дальнейшем истец) указывает, что между ним и обществом с ограниченной ответственностью «В» (в дальнейшем ответчик) был заключен контракт от 26 мая 1998 г. на поставку истцу ответчиком оборудования (машин по розливу и упаковке вод и напитков) на условиях FCA Миттвайда. Согласно п. 3.3 контракта ответчик мог приступить к производству оборудования только после поступления первого платежа в сумме 462 314 марок ФРГ. Истцом было переведено на счет ответчика 169 514 марок ФРГ в качестве предоплаты предусмотренного контрактом платежа. По утверждению истца, возникли объективные затруднения в проведении дальнейших платежей, что было признано ответчиком 03.11.1998 и получено его одобрение на изменение действующего контракта, а исполнение контракта в части поставки обусловлено датой второго платежа в сумме 292 800 марок ФРГ.
Исходя из этого, истец утверждает, что с него фактически была снята предусмотренная контрактом обязанность соблюдать график платежей, дана возможность согласовать новый платежный календарь, а на ответчика легла обязанность при неосуществлении истцом дальнейших платежей возвратить сумму предоплаты. По утверждению истца, ответчик согласился с возможностью возврата этой суммы за вычетом убытков и предложил осуществить это не в денежной форме, а путем поставки оборудования. Но взаимного согласия по этому вопросу стороны не достигли.
Основываясь на согласии ответчика компенсировать предоплату поставкой оборудования собственного производства и ссылаясь на невозможность возникновения у ответчика убытков в силу его небрежности в части досрочного производства оборудования и в целом права на взыскание ущерба в силу согласия на изменение условий платежей и поставки и руководствуясь статьями 193 и 197 Гражданского кодекса Республики Беларусь 1964 г., истец просил суд взыскать с ответчика 169 514 марок ФРГ.
Подсудность дела Международному арбитражному суду при Белорусской торгово-промышленной палате, как правильно указано истцом, вытекает из предусмотренной в п. 11.1 контракта от 26 мая 1998 г. арбитражной оговорки: «Все споры, возникающие при исполнении и расторжении настоящего контракта следует регулировать самостоятельно, преимущественно мирным путем. В случае невозможности этого спор подлежит решению в Международном Арбитражном суде при Белорусской Торгово-Промышленной Палате в соответствии с его регламентом».
Ответчик в отзыве на иск выразил согласие на разрешение спора в Международном арбитражном суде при БелТПП, но не согласился с предложением истца рассмотреть и разрешить дело единоличным арбитром. В связи с этим был образован состав суда из трех арбитров путем избрания сторонами арбитров и избрания последними суперарбитра в соответствии со ст. 22 Регламента МАС при БелТПП.
В отзыве на исковое заявление, подписанном адвокатом ответчика – доктором Д., действующим на основании выданной ответчиком доверенности от 23.11.1999, ответчик просит в иске отказать и предъявляет встречный иск о взыскании с ответчика 131 843,70 марки ФРГ.
В отзыве на исковое заявление ответчиком предложены в качестве применимого права Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров от 11 апреля 1980 г. и право ФРГ как государства, в котором ответчик имеет свое местонахождение. Ответчик считает необоснованным исковое требование истца, но признает заключенным с момента подписания контракт от 26 мая 1998 г. и, в частности, положения п. 3.3 контракта о его обязанности приступить к производству оборудования после поступления до 1 июля 1998 г. от истца согласно п. 4.1 контракта 462 314 марок ФРГ. Одновременно ответчик утверждает, что, учитывая ограничения валютного законодательства Республики Беларусь по сумме предоплаты, стороны в начале июня 1998 г. договорились о предоставлении истцу гарантий со стороны банка в случае неисполнения продавцом договора на возврат предоплаты и об изменении п. 3.3 и п. 4.1 в том, что истец в качестве первого взноса уплатит 169 514 марок ФРГ, а ответчик приступит к производству оборудования. В связи с этим после поступления указанной суммы на счет ответчика 24 июня 1998 г. им было начато производство оборудования, а также обеспечена выдача гарантий на возврат денег банком «Дойче Банк» от 17 июня 1998 г. и от 21 января 1999 г. Истец, по утверждению ответчика, не выполнил свои обязательства в части дальнейшей оплаты оборудования, но в переписке (письма истца от 6 ноября 1998 г., от 19 января 1999 г. и 25 февраля 1999 г.) утверждал о поисках путей дальнейшего финансирования оплаты и уверял ответчика в ее осуществлении не позже 20 мая 1999 г. (письмом от 23 апреля 1999 г.) после напоминания ответчика письмом от 23 апреля 1999 г. истцу о необходимости соблюдения обязательств по оплате и невозможности в дальнейшем обеспечить согласование цены. По утверждению ответчика, 14 мая 1999 г. истцом впервые было заявлено о невозможности финансирования и требование о возврате предоплаты в размере 169 514 марок ФРГ, а ответчиком предложено истцу мировое соглашение о возврате этой суммы за вычетом убытков путем поставки оборудования, которое истцом было отвергнуто. После этого ответчик в письме от 27 сентября 1999 г. предложил истцу считать контракт аннулированным и предложил возместить ущерб в размере 132 013,21 марки ФРГ, с учетом зачета произведенной оплаты в сумме 169 344,49 немецкой марки и расчета ущерба в сумме 301 357,70 марки ФРГ (147 253 – сумма заказанного ответчиком и произведенного оборудования и 154 104,70 – недополученная ответчиком по контракту прибыль). В таком же размере и на основании статей 53, 61, абзац 1, 64, абзац 1, 74, 78 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров ответчик просил суд удовлетворить встречный иск.
Стороны были надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения спора, что подтверждается имеющимися в деле уведомлениями о вручении извещений о судебном заседании. Кроме того, от сторон в суд поступили письменные отзывы как на исковое заявление, так и на встречный иск.
В судебные заседания 19 января и 3 марта 2000 г. явились представители истца (доверенности от 15.12.1999 в материалах дела), а также главный управляющий ответчика и адвокат ответчика – доктор Ф. В качестве переводчика в судебных заседаниях участвовал переводчик.
В первом судебном заседании представители истца поддержали ранее заявленные требования в полном объеме. Ответчик первоначальный иск не признал и в полном объеме поддержал встречный иск. После исследования обстоятельств дела суд предложил сторонам дополнить материалы дела и обсудить способы урегулирования конфликта на условиях мирового соглашения. Стороны согласились провести переговоры, и суд назначил время следующего судебного заседания с учетом мнения сторон.
В судебном заседании 3 марта 2000 г. было установлено, что стороны не достигли мирового соглашения, а 24 января 2000 г. ответчик увеличил размер встречного иска для взыскания штрафных санкций на сумму 32 362 марки ФРГ, а 15 февраля 2000 г. представил доказательства сумм, истраченных на обеспечение производства оборудования, и справку немецкого конгресса Торгово-Промышленных Палат о прибыли. Представитель истца ходатайствовал о приобщении к материалам дела письменных пояснений по иску, основанных на позиции истца в первом судебном заседании. Представитель ответчика – доктор Ф. уточнил свою позицию по делу, указав, что просит в первоначальном иске отказать и желает, чтобы контракт остался в силе, и поэтому просит по встречному иску о взыскании штрафных санкций, а взыскание упущенной выгоды будет иметь место, если контракт не будет исполняться. Он так же заявил ходатайство о предоставлении возможности представить на письменные пояснения истца письменный ответ, которое было удовлетворено судом.
Изучив представленные сторонами письменные доказательства, дополнительно представленные письменные пояснения, а также выслушав пояснения сторон, данные в судебных заседаниях, состав суда считает установленным следующее.
Стороны действительно заключили 26 мая 1998 г. в г. Минске контракт на поставку ответчиком истцу оборудования (линии по розливу и упаковке вод и напитков согласно приложению № 1) стоимостью 1 541 047 марок ФРГ на условиях FCA Миттвайда (ФРГ) согласно Инкотермс 1990 года. Согласно пп. 3.3, 3.4 контракта продавец приступает к производству оборудования после поступления на счет продавца первого платежа в сумме 462 314 марок ФРГ, поставка производится частичными партиями, первая поставка на сумму первого платежа не позднее чем через 180 дней с даты первого платежа. Согласно пп. 4.1–4.4 первый платеж в размере 30 % от стоимости оборудования (462 314 марок ФРГ) должен производиться покупателем 1 июля 1998 г., 15 % стоимости оборудования (231 157 марок ФРГ) при готовности к поставке оборудования и 55 % стоимости оборудования (847 576 марок ФРГ) – шестью равными партиями в течение 18 месяцев. Конкретные размеры и сроки внесения платежей были определены в приложении № 3 к контракту. В силу соответствия условий контракта нормам международного и применимого права контракт вступил в силу с момента заключения. Ни одна из сторон не ставила перед судом вопрос о его недействительности. В ходе исполнения контракта истцом не соблюдены сроки производства первого платежа и в целом обязательство в этой части им исполнено частично на сумму 169 514 марок ФРГ 24 июля 1998 года. В силу возникших у истца финансовых затруднений ответчик предпринял ряд действий для их устранения (представил гарантии банка «Дойче Банк» от 17 июля 1998 г. и от 21 января 1999 г. на возврат денег, в случае неисполнения договора поставщиком соглашался с отсрочкой первого платежа вплоть до 23 апреля 1998 г.). Вместе с тем анализ переписки сторон позволяет суду сделать вывод, что ими не представлено доказательств изменения контракта, так как ни в одном письменном обращении одной стороны к другой и в ответах на них нет согласования изменений условий платежа или сроков поставки или иных условий в соответствии с п. 12.1 контракта. Поэтому состав суда рассматривает имеющуюся в деле переписку сторон с предложениями о необходимости изменения сроков платежей, а затем и расторжения договора, как доказательство существования контракта в неизменном виде. В этой связи суд считает необоснованным требование о возврате предоплаты как с фактической стороны (отсутствие взаимного согласия на расторжение договора, требования о его расторжении), так и с правовой. Ссылка истца в обоснование иска на ст. 81 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров касается последствий расторжения договора, а нормы законодательства Республики Беларусь – заключения договора. Правовые основания прекращения заключенного договора истцом не указаны. Существенные условия договора поставки сторонами были согласованы и не изменены впоследствии по взаимному согласию. Имеют место письменные заявления ответчика от 27 сентября 1999 г. об аннулировании (расторжении) контракта и предложении истцу возместить ущерб. Однако в судебном заседании 3 марта 2000 г. ответчик настаивал на сохранении в силе контракта и взыскании лишь штрафных санкций за просрочку платежа.
В части встречных требований о взыскании ущерба суд считает иск отозванным в связи с заявлением представителя ответчика о сохранении в силе контракта.
Дополнительно заявленный встречный иск ответчика о взыскании штрафа за просрочку платежа суд считает не подлежащим удовлетворению, а возражения истца об истечении сроков исковой давности необоснованными, так как этот срок (6 месяцев) истек в силу ст. 74 Гражданского кодекса Республики Беларусь 1964 г. в отношении просрочки уплаты 169 514 марок ФРГ 1 января 1999 г. Предусмотренные п. 9.3 штрафные санкции в размере 0,5 % от суммы выплаченной с просрочкой за каждый день просрочки, но не более 7 % от суммы, выплаченной с просрочкой, не могут применяться к суммам, которые не выплачивались в силу буквальной формулировки условий взыскания штрафа.
Стороны в контракте не определили применимое право. В своих заявлениях они ссылались на применение Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров, что суд считает правомерным, так как ее подписали и Республика Беларусь, и Федеративная Республика Германия. Кроме того, суд считает подлежащим применению и законодательство Республики Беларусь в силу ст. 561 Гражданского кодекса Республики Беларусь 1964 года, действовавшего в момент заключения контракта, которая предписывает, если иное не урегулировано сторонами, применять закон места совершения сделки. Контракт между сторонами был заключен в г. Минске и наряду с международными договорами подлежит применению законодательство Республики Беларусь.
На основании изложенного и в соответствии со статьями 53, 54, 61, 74, 78, 81 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров, статьями 74, 193, 194, 197 Гражданского кодекса Республики Беларусь 1964 года, а также ст. 3, 5, 22, 49–50, 70 Регламента Международного арбитражного суда при Белорусской торгово-промышленной палате состав суда
РЕШИЛ:
В удовлетворении иска общества с ограниченной ответственностью «А» (Республика Беларусь) к обществу с ограниченной ответственностью «В» (ФРГ) о взыскании 169 514 марок ФРГ отказать.
В удовлетворении встречного иска о взыскании штрафа общества с ограниченной ответственностью «В» к обществу с ограниченной ответственностью «А» отказать.