 | Официальная правовая информация |
РЕШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО АРБИТРАЖНОГО СУДА ПРИ БЕЛОРУССКОЙ ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ПАЛАТЕ
16 ноября 2015 г. (дело № 1430/02-15)
Международный арбитражный суд при БелТПП, рассмотрев в судебных заседаниях, которые состоялись в помещении суда (Республика Беларусь, г. Минск, ул. Коммунистическая, 11, офис 309) 3 апреля 2015 года, 27 апреля 2015 года, 28 августа 2015 года и 11 сентября 2015 года, дело № 1430/02-15 по иску общества с ограниченной ответственностью «А» (Украина) к унитарному предприятию «Б» (Республика Беларусь) о взыскании задолженности в размере 191 741,19 евро,
УСТАНОВИЛ:
Позиции сторон
В исковом заявлении общество с ограниченной ответственностью «А» (далее – истец) указывает, что между ним и унитарным предприятием «Б» (далее – Ответчик) 20 февраля 2013 года был заключен Контракт (далее – Контракт), согласно пункту 1.1 которого истец как поставщик обязался поставить товар (пленку полимерную в рулонах) ответчику, а ответчик обязался принять и оплатить товар.
Как утверждает истец, в соответствии с условиями Контракта для каждой партии товара, определенной в Спецификациях, им был осуществлен ряд поставок:
– согласно Спецификации № 53 от 28 августа 2014 года на сумму 43 884,6 евро;
– согласно Спецификации № 54 от 5 сентября 2014 года на сумму 43 647,77 евро;
– согласно Спецификации № 55 от 18 сентября 2014 года на сумму 39 229,81 евро;
– согласно Спецификации № 56 от 30 сентября 2014 года на сумму 43 329,13 евро;
– согласно Спецификации № 58 от 10 октября 2014 года на сумму 18 849,52 евро.
Из общей суммы задолженности ответчик оплатил 20 000 евро 6 октября 2014 года и письмом от 24 ноября 2014 года признал свою задолженность в остальной части на сумму 168 940,83 евро.
По утверждению истца в соответствии с пунктом 11.2 Контракта поставщик вправе требовать, а покупатель обязан уплатить неустойку в размере 0,1 % от просроченной суммы за каждый день просрочки до момента фактического исполнения обязанности по оплате товара, но не более 10 % от просроченной суммы. Обязанность покупателя по оплате неустойки возникает с момента направления ему поставщиком требования об оплате. С учетом изменений от 17 апреля 2014 года Дополнительным соглашением № 4 к Контракту условий поставки и дат поставки истец произвел расчет неустойки и полагал, что по всем поставкам она составила на 30 декабря 2014 года – 10 959,29 евро.
На основании изложенного и статей 53, 59, 61, 62 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (Вена, 1980 г.), статей 2, 4, 5, 12, 18, 19, 21 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП истец просил взыскать с ответчика 168 940,83 евро основного долга, 10 959,29 евро неустойки за просрочку оплаты товара, а всего 179 900,12 евро, а также 9 266 евро расходов по оплате арбитражного сбора.
В заявлении об увеличении исковых требований от 16 марта 2015 года истец с учетом срока просрочки увеличил сумму неустойки до 17 947,31 евро, заявил требование о возложении на другую сторону издержек, связанных с оплатой правовой помощи для защиты своих интересов в размере 4 853,05 евро, и просил взыскать с ответчика всего 191 741,19 евро и 9 692,69 евро расходов по оплате арбитражного сбора.
Ответчик в ответе на исковое заявление первоначальные требования считал незаконными, так как истцом не был соблюден досудебный порядок урегулирования спора, а сроки исполнения обязательства по оплате по ряду партий не наступили. Им было заявлено ходатайство об определении компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП по заявленному спору в связи с несоблюдением досудебного порядка урегулирования спора. При рассмотрении дела по существу в судебном заседании 28 сентября 2015 года ответчик основной долг в размере 168 940,83 евро признал, требование о взыскании неустойки считал необоснованным, издержки по оплате юридической помощи полагал подлежащими взысканию частично в разумных пределах с учетом незначительной сложности дела ввиду досудебного признания им долга.
Компетенция Международного арбитражного суда при БелТПП
Пункт 11.1 Контракта (в редакции дополнительного соглашения от 27 мая 2014 года № 5) содержит положение о том, что «все споры, разногласия или требования, которые могут возникнуть из настоящего Контракта или в связи с ним, в т.ч. связанные с его изменением, расторжением, исполнением, недействительностью или толкованием, будут по возможности разрешаться путем переговоров между сторонами и фиксироваться в письменной форме. В случае, если стороны не придут к соглашению, то все споры, разногласия или требования подлежат рассмотрению в Международном арбитражном суде при БелТТП (г. Минск) в соответствии с его регламентом».
После получения искового заявления ответчик 2 апреля 2015 года направил ходатайство о несоблюдении истцом досудебного порядка урегулирования спора и просьбой об оставлении иска без рассмотрения, а 27 апреля 2015 года во втором заседании по делу заявил ходатайство о выдаче постановления о компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП на рассмотрение возникшего между сторонами спора в связи с несоблюдением досудебного порядка, предусмотренного в Контракте и статье 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь и приложением 1 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь.
В своем ходатайстве отсутствие компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП ответчик обосновал статьями 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь и приложением 1 ХПК Республики Беларусь о необходимости заявления письменной претензии (письменного предложения о добровольном урегулировании спора).
Не соглашаясь с данным утверждением ответчика и оценивая его доводы, представители истца в объяснениях, данных в судебном заседании 27 апреля 2015 года, указали, что компетенция Международного арбитражного суда при БелТПП не вызывает сомнений, так как требования арбитражной оговорки, на которую ссылается ответчик о досудебном порядке носят условный характер, что выражается в словах «по возможности» и стороны с учетом законодательства Украины о возврате валютной выручки уже урегулировали порядок исполнения Контракта.
2 июня 2015 года состав суда вынес определение о наличии своей компетенции на рассмотрение возникшего между сторонами спора.
При оценке арбитражного соглашения состав суда руководствовался законодательством государства места вынесения решения, то есть законодательством Республики Беларусь.
На основании статьи 401 Гражданского кодекса Республики Беларусь состав суда пришел к выводу о том, что из содержания пункта 11.1 Контракта (в редакции дополнительного соглашения от 27 мая 2014 года № 5) следует, что общая действительная воля сторон была направлена на установление арбитражной (третейской) формы судебного рассмотрения спора.
Ответчик, ссылаясь на статью 3 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде», утверждал, что международный арбитражный суд должен руководствоваться принципами хозяйственного процессуального законодательства Республики Беларусь, которые не противоречат принципам третейского разбирательства.
По мнению состава суда, необходимость соблюдения претензионного порядка неосновательно признается ответчиком принципом хозяйственного процессуального законодательства. Данное утверждение к тому же противоречит таким принципам деятельности международного арбитражного суда, как принцип договорной подсудности всех рассматриваемых споров, свободы выбора применимого права, процедуры судопроизводства.
В определении указывается, что статья 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь, определяя необходимость предъявления претензии, устанавливает, что порядок предъявления претензии устанавливается законодательством или договором. Таким договором является признаваемая сторонами арбитражная оговорка. Буквальное толкование требований арбитражной оговорки из контракта, связывающего стороны, говорит лишь о закреплении необходимости по возможности использовать переговоры и фиксацию их результатов в письменной форме. Данное условие не может толковаться как императивное предписание о письменной претензии. Состав суда в заседании 3 апреля 2015 года, учитывая ходатайство ответчика от 25 марта 2015 года о предоставлении срока для примирения сторон, предоставил сторонам возможность проведения дополнительных переговоров в период отложения судебного заседания. В судебном заседании 27 апреля 2015 года стороны представили ряд писем, датированных апрелем 2015 г., в которых обсуждалась возможность урегулирования спора.
При этом состав суда отметил, что ни статья 10 ГК Республики Беларусь, которая носит процессуальный характер, ни приложение 1 к ХПК Республики Беларусь не распространяют свое действие на порядок рассмотрения споров в Международном арбитражном суде при БелТПП, который в своей деятельности руководствуется процессуальными нормами, содержащимися в Законе Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде».
На основании вышеизложенного состав суда сделал вывод о том, что стороны согласовали арбитражную форму разрешения вытекающих из Контракта споров, предусмотрев возможность переговоров и письменного оформления их итогов, но не установили обязанности предъявления письменных претензий в качестве условия компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП.
Не согласившись с позицией состава суда, изложенной в определении от 2 июня 2015 года, ответчик на основании части пятой статьи 22 Закона Республики Беларусь от 9 июля 1999 года «О международном арбитражном (третейском) суде», пункта 5 статьи 11 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП направил в Президиум Международного арбитражного суда при БелТПП ходатайство о выдаче окончательного постановления по вопросу о компетенции от 17 июня 2015 года, поступившее в Международный арбитражный суд при БелТПП 29 июня 2015 года.
Ответчик заявил о том, что каких-либо переговоров ни в устной, ни в письменной форме по досудебному порядку урегулирования возникшего между сторонами спора истец не предпринимал.
Об обращении истца в Международный арбитражный суд при БелТПП с исковым заявлением ответчику стало известно из уведомления Международного арбитражного суда при БелТПП от 9 января 2015 года.
Ответчик указал, что при возникновении затруднений в исполнении обязательств ответчик письменно обращался к истцу с предложением о продлении сроков оплаты. На основании этого обращения 24 ноября 2014 года было заключено Соглашение о продлении сроков оплаты по отгруженным и неоплаченным партиям продукции (далее именуемое – Соглашение). Предметом Соглашения были сроки оплаты, которые истекали 24 декабря 2014 года, 5 января 2015 года, 16 января 2015 года, 27 января 2015 года и 8 февраля 2015 года.
По мнению ответчика, на момент подачи иска в Международный арбитражный суд при БелТПП истек лишь один из названных сроков – 24 декабря 2014 года. Заявленное истцом в связи с неоплатой ответчиком продукции в порядке, предусмотренном Соглашением, требование не было зафиксировано в письменной форме, как предписано пунктом 11.1 Контракта в редакции дополнительного соглашения от 27 мая 2014 года № 5. Поскольку истец не направил ответчику претензию, досудебный порядок урегулирования спора соблюден не был.
Ответчик указал также, что правовая основа применения претензионного порядка урегулирования споров в Республике Беларусь закреплена в пункте 2 статьи 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь, устанавливающем обязательность предъявления претензии до обращения в суд с иском по спорам, возникающим между юридическими лицами и (или) индивидуальными предпринимателями, если иное не установлено законодательными актами или договором. Ответчик полагает, что иное Контрактом не установлено, а также отмечает, что в своих объяснениях истец не указывал на то, что был лишен возможности использовать переговоры и фиксацию их результатов в письменной форме.
Ответчик не согласен с доводами состава суда и о том, что статья 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь не распространяет свое действие на порядок рассмотрения споров в Международном арбитражном суде при БелТПП.
По мнению ответчика, состав суда согласно положениям статьи 3 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде» руководствуется теми принципами хозяйственного процессуального законодательства Республики Беларусь, которые не противоречат принципам, изложенным в части первой статьи 3 ранее названного Закона.
Ответчик считает, что статья 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь не противоречит принципам международного арбитражного суда, вследствие чего состав суда необоснованно не применил ее при рассмотрении ходатайства.
То обстоятельство, что в отзыве на исковое заявление ответчик сослался на несоблюдение истцом досудебного порядка урегулирования спора, необходимо расценивать как несогласие ответчика признавать компетенцию Международного арбитражного суда при БелТПП.
Изучив доводы состава суда по вопросу о компетенции, положенные в основу соответствующего определения, материалы дела, аргументы, изложенные ответчиком в ходатайстве о выдаче окончательного постановления по вопросу о компетенции от 17 июня 2015 года, Президиум Международного арбитражного суда при БелТПП в постановлении от 10 августа 2015 года пришел к выводу, что Международный арбитражный суд при БелТПП обладает компетенцией на рассмотрение данного спора, а выводы состава суда являются правомерными и обоснованными исходя из нижеследующего.
В соответствии с частью второй статьи 4 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде», подпунктом 1 пункта 1 статьи 2 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП в международный арбитражный суд по соглашению сторон могут передаваться гражданско-правовые споры между любыми субъектами права, возникающие при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, если местонахождение или местожительство хотя бы одного из них находится за границей Республики Беларусь, а также иные споры экономического характера, если соглашением сторон предусмотрена передача спора на разрешение международного арбитражного суда и если это не запрещено законодательством Республики Беларусь.
Контракт, при исполнении которого возник спор по настоящему делу, является договором международной купли-продажи товаров, стороны которого находятся в различных государствах, следовательно, вытекающий из Контракта спор является спором, возникшим при осуществлении международных экономических связей.
Согласно статье 11 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде», статье 4 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП арбитражное соглашение может быть заключено в виде арбитражной оговорки (отдельного положения гражданско-правового договора) или в виде самостоятельного договора. При этом, арбитражное соглашение должно быть заключено в письменной форме. Под заключением арбитражного соглашения в письменной форме, помимо прочего, понимается включение его в документ, подписанный сторонами. При этом арбитражная оговорка, являющаяся частью договора, рассматривается как соглашение, не зависящее от других условий договора.
Президиум Международного арбитражного суда при БелТПП разделил мнение состава суда о том, что в содержащейся в пункте 11.1 Контракта (в редакции дополнительного соглашения от 27 мая 2014 года № 5) арбитражной оговорке отсутствует императивное предписание о необходимости направления истцом ответчику претензии в письменной форме.
Президиум отметил, что из буквального толкования арбитражной оговорки следует, что как проведение переговоров между сторонами, так и их фиксирование в письменной форме определяется наличием такой возможности.
Ответчик обратил внимание на то обстоятельство, что истец не указал на лишение его возможности «использовать переговоры и фиксацию их результатов в письменной форме».
По мнению Президиума Международного арбитражного суда при БелТПП, представляется очевидным, что истец не заявлял об отсутствии такой возможности, поскольку считал, что досудебный порядок урегулирования был соблюден.
Что же касается условия арбитражной оговорки о проведении переговоров и фиксации их результатов в письменной форме, то Президиум Международного арбитражного суда при БелТПП отметил, что, как следует из определения состава суда, в заседании 3 апреля 2015 года, учитывая ходатайство ответчика от 25 марта 2015 года о предоставлении срока для примирения сторон, сторонам была предоставлена возможность проведения дополнительных переговоров. В судебном заседании 27 апреля 2015 года стороны представили ряд писем, которыми они обменялись в апреле 2015 года при обсуждении возможности урегулирования спора. Соответственно, положение пункта 1.1 Контракта было соблюдено.
В постановлении Президиума Международного арбитражного суда при БелТПП указывается, что положения статьи 10 Гражданского кодекса Республики Беларусь, предусматривающие обязательное предъявление претензии (письменного предложения о добровольном урегулировании спора) до обращения в суд с иском по спорам, возникающим между юридическими лицами и (или) индивидуальными предпринимателями, не распространяются на порядок рассмотрения споров в Международном арбитражном суде при БелТПП. Правило об обязательном досудебном урегулировании спора в рамках претензионного порядка, хотя и содержится в Гражданском кодексе Республики Беларусь, но является процессуальной нормой, так как соблюдение указанного порядка – это условие обращения в суд за защитой нарушенных или оспоренных гражданских прав, если иное не установлено Гражданским кодексом Республики Беларусь, иными законодательными актами или договором.
В соответствии же со статьей 12 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде» для разрешения спора применяются процессуальные нормы, содержащиеся в арбитражном регламенте. Согласно статье 31 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП состав суда не связан нормами процессуального законодательства Республики Беларусь. Иными словами, процессуальные нормы, предусмотренные законодательством Республики Беларусь, не влияют на порядок разрешения споров в Международном арбитражном суде при БелТПП.
В части второй статьи 3 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде» действительно предусматривается, что международный арбитражный суд руководствуется теми принципами хозяйственного процессуального законодательства Республики Беларусь, которые не противоречат принципам, содержащимся в части первой этой же статьи данного Закона.
Однако, по мнению Президиума Международного арбитражного суда при БелТПП, требование о соблюдении до обращения в суд с иском по спорам, возникающим между юридическими лицами и (или) индивидуальными предпринимателями, не относится к принципам хозяйственного процессуального законодательства Республики Беларусь.
На основании вышеизложенного, Президиум Международного арбитражного суда при БелТПП пришел к выводу о необоснованности заявления ответчика об отсутствии у состава арбитражного суда компетенции на рассмотрение возникшего спора и о правильности вывода состава суда о наличии у него соответствующей юрисдикции.
Применимое право
Согласно статье 36 Закона Республики Беларусь от 9 июля 1999 года «О международном арбитражном (третейском) суде» и пункту 1 статьи 38 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП состав суда разрешает спор в соответствии с правом, которое стороны избрали в качестве применимого к существу спора. Любое указание на право или систему права какого-либо государства должно толковаться как непосредственная отсылка к материальному праву этого государства, а не к его коллизионным нормам.
Если стороны не договорились об ином, состав международного арбитражного суда применяет право, определенное в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми.
Пункт 11.1 Контракта (в редакции дополнительного соглашения от 27 мая 2014 года № 5) содержит положение о том, что применимым правом является Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (г. Вена, 1980 года) (далее именуемая – Венская конвенция).
Соглашение сторон о подлежащем применению национальном праве в Контракте отсутствует.
При определении подлежащего субсидиарному применению национального права состав суда руководствовался коллизионными нормами, содержащимися в статье 1125 Гражданского кодекса Республики Беларусь.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1125 Гражданского кодекса Республики Беларусь при отсутствии соглашения сторон договора купли-продажи о подлежащем применению праве к этому договору применяется право страны, где имеет основное место деятельности сторона, являющаяся продавцом.
Таким образом, при разрешении возникшего между сторонами спора применяется Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (г. Вена, 1980 год), а субсидиарно-гражданское право Украины в качестве стороны, являющейся продавцом.
В соответствии со статьей 12 Закона Республики Беларусь от 9 июля 1999 года «О международном арбитражном (третейском) суде», если стороны предусмотрели в арбитражном соглашении передачу спора на рассмотрение постоянно действующего арбитражного суда, то таким образом при отсутствии соглашения сторон об ином они согласовали и порядок рассмотрения спора в соответствии с арбитражным регламентом.
Следовательно, процессуальные правила рассмотрения спора определяются Регламентом Международного арбитражного суда при БелТПП.
Производство по делу
9 января 2015 года Председатель Международного арбитражного суда при БелТПП вынес определение о принятии данного дела к производству за № 1430/02-15.
В соответствии со статьей 5 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП количественный состав суда определяется соглашением сторон, а при отсутствии такого соглашения включает трех арбитров.
В исковом заявлении истец указал основного и запасного арбитров со своей стороны.
В ответе на исковое заявление ответчик избрал основного и запасного арбитров со своей стороны.
Определением от 27 февраля 2015 года арбитры избрали основного и запасного председателя состава суда.
В судебном заседании 3 апреля 2015 года интересы истца – юридического лица, учрежденного по законодательству Украины – представляли юристы, действующие на основании доверенности от 30 марта 2015 года (находится в материалах дела).
Интересы ответчика – юридического лица, учрежденного по законодательству Республики Беларусь и зарегистрированного в Едином государственном регистре юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, представляли начальник отдела организационно-кадровой, юридической работы и делопроизводства, действующий на основании доверенности от 19 декабря 2014 года (копия находится в материалах дела) и юрисконсульт, действующая на основании доверенности от 25 марта 2015 года (копия находится в материалах дела).
В данном судебном заседании представители ответчика заявили изложенное в письменной форме ходатайство от 2 апреля 2015 года об оставлении иска без рассмотрения в связи с несоблюдением истцом досудебного порядка урегулирования спора, который предусмотрен пунктом 11.1 Контракта (в редакции дополнительного соглашения от 27 мая 2014 года № 5).
Состав суда определил отклонить ходатайство ответчика об оставлении иска без рассмотрения, но, учитывая ходатайство ответчика от 25 марта 2015 года о предоставлении срока для примирения сторон, определил рассмотрение дела отложить на 27 апреля 2015 года, предоставив сторонам возможность проведения дополнительных переговоров в период отложения судебного заседания.
В судебное заседание 27 апреля 2015 года явились вышеназванные представители обеих сторон.
По ходатайству представителей сторон к материалам дела были приобщены копии писем истца от 8 апреля 2015 года, от 10 апреля 2015 года, от 15 апреля 2015 года, от 16 апреля 2015 года, от 17 апреля 2015 года, а также копии писем ответчика от 8 апреля 2015 года, от 9 апреля 2015 года, от 13 апреля 2015 года, от 16 апреля 2015 года, от 17 апреля 2015 года, касающиеся возможности урегулирования возникшего между сторонами спора.
Представители сторон пояснили, что попытки сторон договориться оказались безрезультатными.
По ходатайству представителя ответчика к материалам дела была приобщена «Краткая характеристика» ответчика от 14 апреля 2015 года.
В данном судебном заседании представители ответчика заявили изложенное в письменной форме «Ходатайство о выдаче постановления о компетенции состава международного арбитражного суда».
Представители истца заявили изложенное в письменной форме заявление о предоставлении в предусмотренном статьей 12 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП порядке согласия состава суда на обращение истца в экономический суд города Минска с ходатайством о принятии мер по обеспечению иска.
Арбитр-председатель пояснил представителям истца, что вопрос о даче согласия состава суда будет рассмотрен после разрешения вопроса о компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП на рассмотрение возникшего между сторонами спора.
2 июня 2015 года состав суда вынес определение о наличии компетенции Международного арбитражного суда при БелТПП, не согласившись с которым ответчик обратился в Президиум Международного арбитражного суда при БелТПП с ходатайством от 17 июня 2015 года о выдаче окончательного постановления по вопросу о компетенции.
После вынесения 10 августа 2015 года Президиумом Международного арбитражного суда при БелТПП постановления о наличии у состава суда компетенции на рассмотрение данного дела 28 августа 2015 года состоялось третье судебное заседание.
В судебном заседании 28 августа 2015 года интересы истца представляли юристы, действующие на основании доверенности от 30 марта 2015 года (находится в материалах дела).
Интересы ответчика представляли начальник отдела организационно-кадровой, юридической работы и делопроизводства, действующий на основании доверенности от 19 декабря 2014 года (копия находится в материалах дела) и юрисконсульт, действующая на основании доверенности от 25 марта 2015 года (копия находится в материалах дела).
В данном судебном заседании представители истца поддержали заявление о даче составом суда согласия на обращение истца в экономический суд города Минска с ходатайством о принятии мер по обеспечению иска.
Представители ответчика возражали против удовлетворения данного ходатайства, поскольку принятие обеспечительных мер может оказать негативное влияние на деятельность ответчика.
Состав суда в соответствии со статьей 23 Закона Республики Беларусь от 9 июля 1999 года «О международном арбитражном (третейском) суде» дал согласие на обращение истца в экономический суд города Минска с ходатайством о принятии мер по обеспечению иска, предъявленного в Международный арбитражный суд при БелТПП по делу № 1430/02-15.
Представители истца просили взыскать с ответчика основной долг по Контракту в сумме 168 940,83 евро, неустойку за просрочку оплаты товара в сумме 17 947,31 евро, расходы, связанные с защитой интересов истца через юридического представителя в сумме 4 853,05 евро и расходы по уплате арбитражного сбора.
Представители ответчика признали наличие основного долга по Контракту в сумме 168 940,83 евро, не признали требование о взыскании неустойки, поскольку требование об уплате неустойки истцом в порядке, предусмотренном пунктом 11.2 Контракта, не заявлялось, а также представили изложенное в письменной форме ходатайство о переводе документов, подтверждающих расходы истца на юридического представителя, на являющийся языком арбитражного разбирательства русский язык.
Состав суда удовлетворил данное ходатайство ответчика и отложил рассмотрение дела на 11 сентября 2015 года.
В судебное заседание 11 сентября 2015 года явились ранее упомянутые представители обеих сторон.
По ходатайству представителей истца к материалам дела были приобщены копии документов, подтверждающих расходы истца на юридического представителя, снабженные переводом на русский язык, детализация расчета неустойки, а также пояснения от 11 сентября 2015 года в части взыскания с ответчика расходов, связанных с защитой интересов истца через представителя.
Представители истца просили взыскать с ответчика основной долг по Контракту в сумме 168 940,83 евро, неустойку за просрочку оплаты товара в сумме 17 947,31 евро, расходы, связанные с защитой интересов истца через юридического представителя в сумме 103 500 гривен и расходы по уплате арбитражного сбора.
Представители ответчика признали наличие основного долга по Контракту в сумме 168 940,83 евро, не признали требование о взыскании неустойки и с учетом требования положений статьи 60 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП о разумности понесенных истцом расходов на юридического представителя, просили уменьшить сумму таковых расходов до 30 000,00 гривны.
В данном судебном заседании рассмотрение дела по существу было завершено.
Обоснование решения
Заслушав объяснения представителей сторон, а также исследовав представленные сторонами доказательства, состав суда считает установленным следующее.
Стороны действительно заключили 20 февраля 2013 года Контракт, в соответствии с пунктом 1.1 которого истец, как поставщик обязался поставить товар (пленку полимерную в рулонах) ответчику, а ответчик обязался принять и оплатить товар. Согласно пунктам 2.2 Контракта цены, ассортимент, количество каждой партии согласовывались сторонами в Заказах, а согласно пункту 3.1 условия оплаты в Заказах и Спецификациях, которые являлись неотъемлемой частью Контракта.
В соответствии с пунктом 11.2 Контракта «в случае просрочки оплаты Товара, Поставщик вправе потребовать, а покупатель обязан уплатить неустойку в размере 0,1 % от просроченной суммы за каждый день просрочки до момента фактического исполнения Покупателем обязанности по оплате Товара, но не более 10 % от просроченной суммы. Обязанность Покупателя по уплате неустойки возникает с момента направления Поставщиком требования об оплате». Стороны Дополнительным соглашением № 4 от 17 апреля 2014 года изменили условия поставки с FCA украинский город на DAP белорусский город, а дату поставки с даты в товарно-транспортной накладной на дату прибытия товара в пункт таможенной очистки.
В соответствии со Спецификациями № 53, № 54, № 55, № 56, № 58 оплата 100 % стоимости поставленного товара производится в течение 45 календарных дней с даты поставки товара.
24 ноября 2014 года стороны в Соглашении о продлении сроков оплаты по отгруженным и неоплаченным партиям продукции пришли к согласию об увеличении отсрочки платежа до 120 календарных дней на каждую партию продукции отгруженной и неоплаченной в срок, установленный в Спецификациях №№ 53–56 и № 58, и об установлении следующих сроков оплаты:
по Спецификации № 53 от 28 августа 2014 года на сумму 43 884,6 евро – до 24 декабря 2014 года;
по Спецификации № 54 от 5 сентября 2014 года на сумму 43 647,77 евро – до 5 января 2015 года;
по Спецификации № 55 от 18 сентября 2014 года на сумму 39 229,81 евро – до 16 января 2015 года;
по Спецификации № 56 от 30 сентября 2014 года на сумму 43 329,13 евро – до 27 января 2015 года;
по Спецификации № 58 от 10 октября 2014 года на сумму 18 849,52 евро – до 8 февраля 2015 года.
Стороны одновременно установили, что в случае нарушения Покупателем сроков оплаты по одному из утвержденных в графике платежей данное соглашение считается утратившим силу.
В соответствии с условиями, согласованными сторонами в Спецификациях № 53–56, № 58, истцом был поставлен товар на сумму 188 940,83 евро (43 884,6 евро + 43 647,77 евро + 39 229,81 евро + 43 329,13 евро + 18 849,52 евро), что подтверждается спецификациями, товарно-транспортными накладными и другими доказательствами, представленными истцом и признано ответчиком.
6 октября 2014 года ответчиком оплачена часть первой поставки согласно Спецификации № 53 на сумму 20 000,00 евро.
Таким образом, сумма основного долга ответчика по Контракту составила 168 940,83 (188 940,83 – 20 000,00) евро.
В соответствии со статьей 53 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров покупатель обязан уплатить цену за товар и принять поставку товара в соответствии с требованиями договора и данной Конвенции.
Согласно статье 59 названной Конвенции покупатель обязан уплатить цену в день, который установлен или может быть определен согласно договору и Конвенции, без необходимости какого-либо запроса или выполнения каких-либо формальностей со стороны продавца.
Статья 62 данной Конвенции предоставляет продавцу право потребовать от покупателя уплаты цены, принятия поставки или исполнения им других обязательств, если только продавец не прибег к средству правовой защиты, не совместимому с таким требованием.
Учитывая то обстоятельство, что в части суммы основного долга ответчика в размере 168 940,83 евро истец не прибег к иному средству правовой защиты, состав суда считает данное требование истца обоснованным и подлежащим удовлетворению.
Поскольку субсидиарно к правам и обязанностям сторон по Контракту подлежит применению право Украины, при определении правомерности требования истца о взыскании с ответчика неустойки состав суд руководствовался положениями статьи 551 Гражданского кодекса Украины.
В пункте 1 статьи 551 Гражданского кодекса Украины указывается, что предметом неустойки может быть денежная сумма, движимое и недвижимое имущество.
При этом пунктом 2 данной статьи предусматривается, что в случае, если предметом неустойки является денежная сумма, ее размер устанавливается договором или актом гражданского законодательства.
Размер неустойки, установленный законом, может быть увеличен в договоре.
Стороны могут договориться об уменьшении размера неустойки, установленного актом гражданского законодательства, кроме случаев, предусмотренных законом.
В соответствии с пунктом 11.2 Контракта поставщик вправе требовать, а покупатель обязан уплатить неустойку в размере 0,1 % от просроченной суммы за каждый день просрочки до момента фактического исполнения покупателем обязанности по оплате товара, но не более 10 % от просроченной суммы. Обязанность покупателя по оплате неустойки возникает с момента направления ему поставщиком требования об оплате.
Требование истца в части взыскания неустойки состав суда считает частично обоснованным исходя из следующего.
Истцом не были представлены суду доказательства предъявления до возбуждения дела ответчику как покупателю требования об оплате неустойки в соответствии с пунктом 11.2 Контракта.
Такое требование заявлено лишь в исковом заявлении 9 января 2015 года. Состав суда полагает, что для исчисления просрочки следует исходить из даты получения ответчиком искового заявления (15 января 2015 года). Возражение ответчика о том, что требование об уплате неустойки не подлежит удовлетворению, так как оно не заявлялось до предъявления иска, состав суда считает необоснованным. Юридически значимым является факт заявления требования об уплате неустойки и период заявленной просрочки. По всем поставкам в силу утраты силы Соглашения о продлении сроков оплаты по отгруженным и неоплаченным партиям продукции от 24 ноября 2014 года просрочка за период от 16 января 2015 года до 6 марта 2015 года (дата, указанная в расчете истца от 11 сентября 2015 года) составила 50 дней, а сумма неустойки 8 447,04 евро (168 940,83 х 0,1 % х 50).
Таким образом, состав суда считает обоснованным и подлежащим удовлетворению требования истца о взыскании с ответчика неустойки в сумме 8 447,04 евро и удовлетворению требования о взыскании неустойки в сумме 9 500,27 евро (17 947,31 – 8 447,04).
Согласно пункту 1 статьи 60 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП сторона, в пользу которой вынесено решение, может также требовать возложения на другую сторону понесенных ею разумных издержек, возникших в связи с арбитражным разбирательством, в частности, расходов, связанных с защитой своих интересов через представителей.
Состав суда считает требования истца о возложении на ответчика оплаты юридической помощи для защиты своих интересов в соответствии со статьей 60 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП в размере 4 853,05 евро частично обоснованными и подлежащими взысканию в валюте оплаты юридической помощи – гривнах.
Истцом в обоснование заявленных требований предоставлены договор о предоставлении юридических услуг от 12 декабря 2014 года, протоколы о согласовании договорной цены от 12 декабря 2014 года, акт № 1 о приеме юридических услуг по договору от 12 декабря 2014 года, от 26 декабря 2014 года № 1 на сумму 39 000 гривен и № 2 от 13 марта 2015 года на сумму 64 500 гривен. Истец подтвердил письменными доказательствами оплату юридической помощи полностью в сумме 103 500 гривен.
Состав суда полагает, что взысканию подлежит лишь 50 % понесенных истцом расходов, что составляет 56 750 гривен (103 500 х 50 %), с учетом незначительной сложности в определении правовой позиции и отсутствия необходимости обоснования взыскания основного долга, признанного ответчиком до судебного разбирательства.
Руководствуясь статьей 24 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде», а также статьей 13 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП состав суда обеспечил сторонам равные возможности для защиты своих прав.
В соответствии с пунктом 1 статьи 59 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП стороне, в пользу которой вынесено решение, состав суда присуждает с другой стороны все понесенные ею необходимые расходы по делу. Если иск удовлетворен частично, расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных требований, а ответчику – пропорционально той части исковых требований, в которой отказано.
Соответственно, поскольку иск удовлетворен частично, состав суда считает подлежащими взысканию с ответчика расходы по уплате арбитражного сбора пропорционально удовлетворенным исковым требованиям (93,78 %), что составляет 9 089,8 евро, включая НДС в размере 20 %.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 53, 59, 61, 62 Конвенции ООН «О договорах международной купли-продажи товаров» (Вена, 1980 г.), статьей 1125 Гражданского кодекса Республики Беларусь, статьей 551 Гражданского кодекса Украины, статьями 3, 24, 36 Закона Республики Беларусь «О международном арбитражном (третейском) суде» и статьями 2, 3, 4, 12, 37–40, 59, 60 Регламента Международного арбитражного суда при БелТПП, состав суда
РЕШИЛ:
Иск удовлетворить частично.
Взыскать с унитарного предприятия «Б» (Республика Беларусь) в пользу общества с ограниченной ответственностью «А» (Украина) 168 940,83 евро основного долга, 8 447,04 евро неустойки, 56 750 гривен издержек по оплате юридической помощи и 9 089,8 евро в возврат арбитражного сбора, а всего 186 477,67 (сто восемьдесят шесть тысяч четыреста семьдесят семь и шестьдесят семь сотых) евро и 56 750 (пятьдесят шесть тысяч семьсот пятьдесят) гривен.
Отказать обществу с ограниченной ответственностью «А» (Украина) в удовлетворении требований о взыскании с унитарного предприятия «Б» (Республика Беларусь) неустойки в сумме 9 500,27 (девять тысяч пятьсот и двадцать семь сотых) евро и издержек по оплате юридической помощи в сумме 56 750 (пятьдесят шесть тысяч семьсот пятьдесят) гривен.
Срок для добровольного исполнения настоящего решения – 5 (пять) дней с момента его получения ответчиком.