Обзор судебной практики № - (Обзор судебной практики «О практике применения судами законодательства об ответственности за злоупотребление властью или служебными полномочиями и за взяточничество (ст.ст. 424, 430 - 432 УК) (по материалам обзора судебной практики).»)

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

О практике применения судами законодательства об ответственности за злоупотребление властью или служебными полномочиями и за взяточничество (ст.ст. 424, 430–432 УК) (по материалам обзора судебной практики)

Верховным Судом Республики Беларусь изучена и обобщена практика применения судами законодательства об ответственности за злоупотребление властью или служебными полномочиями и за взяточничество (ст.ст. 424, 430–432 УК). Основная задача изучения – проверка правильности применения судами указанного законодательства, а также выполнение ими разъяснений Пленума Верховного Суда Республики Беларусь, изложенных в постановлении от 16 декабря 2004 г. № 12 «О судебной практике по делам о преступлениях против интересов службы ст.ст. 424–428 УК» и в постановлении от 26 июня 2003 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве» (с изменениями и дополнениями).

Анализ данных МВД о состоянии преступности по делам против интересов службы (ст.ст. 424, 430–432 УК) за период 2003–2007 гг. свидетельствует о том, что злоупотребление властью или служебными полномочиями не превышает 0,2 % от общего количества зарегистрированных в республике преступлений.

В то же время удельный вес взяточничества несколько снизился. Так, если в 2003 и 2004 гг. преступления, предусмотренные ст.ст. 430–432 УК, составляли 0,9 % от общего количества преступлений, то в 2005–2007 гг. – 0,6 %.

По данным МВД до недавнего времени лидирующее место по количеству зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст.ст. 424, 430–432 УК, занимал г. Минск: в 2003 году – 36,8 % и 21,9 %, в 2004 году – 21,2 % и 23,4 % соответственно. Также в г. Минске в 2005–2007 гг. было зарегистрировано наибольшее количество случаев взяточничества (2005 год – 17,3 %, 2006 год – 22,6 %, 2007 год – 19,1 %). В 2005 году наибольшее число злоупотреблений властью или служебными полномочиями было выявлено в Витебской области (16,5 %), в 2006 году – в Гродненской области (24,1 %), в 2007 году – в Гомельской области (22,8 %).

По сведениям Генеральной прокуратуры Республики Беларусь количество зарегистрированных в республике преступлений, предусмотренных ст. 424 УК, в 2007 году снизилось по сравнению с 2006 годом на 10,1 %; ст.ст. 430–432 УК – возросло на 1 % и 1,8 % соответственно¹. Отмечается резкий рост посредничества во взяточничестве (ст. 432 УК) – на 116,7 %.

______________________________

¹Приведены статистические данные только за период 2006–2007 гг., поскольку Генеральная прокуратура Республики Беларусь ведет учет показателей преступности, в том числе по данным составам преступлений, начиная с 2007 года, на основании постановления Прокуратуры Республики Беларусь, Министерства внутренних дел Республики Беларусь и Комитета государственной безопасности Республики Беларусь от 5 апреля 2007 г. № 18/95/12 «Об информационном взаимодействии по вопросам формирования, ведения и использования единых банков данных о состоянии борьбы с коррупцией». 

По данным судебной статистики за злоупотребление властью или служебными полномочиями в 2003 году осуждено 70 виновных лиц, в 2004 году – 85, в 2005 году – 140, в 2006 году – 159, в 2007 году – 170. Прослеживается очевидная тенденция роста судимости за данное преступление.

Анализ показателей судимости за взяточничество за период 2003–2007 гг. свидетельствует о том, что после увеличения количества осужденных лиц в 2004 году по сравнению с 2003 годом на 12,9 %, начиная с 2005 года их число уменьшилось на 17 %.

Социальная характеристика лиц, осужденных по ст.ст. 424, 430–432 УК за указанный период выглядит следующим образом. Более половины осужденных совершили указанные преступления в возрасте от 30 до 49 лет, а также имели высшее и незаконченное высшее образование.

Наибольшее количество виновных привлекается к уголовной ответственности за преступления, предусмотренные ст.ст. 424, 430–432 УК, среди служащих, а также лиц, имеющих иные занятия (2003 год – 36,8 % и 20, 2 %, 2004 год – 37,5 % и 22,5 %, 2005 год – 39,5 % и 22,1 %, 2006 год – 46 % и 23,3 %, 2007 год – 32,9 % и 30,3 % соответственно).

Ранее судимые чаще всего встречаются среди лиц, осужденных по ст. 431 УК (2003 год – 18,4 %, 2004 год – 24,2 %, 2005 год – 30,6 %, 2006 год – 26,8 %, 2007 год – 50 %).

Законом Республики Беларусь от 25 ноября 2004 г. была ратифицирована Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции. Глава III данной Конвенции «Криминализация и правоохранительная деятельность» предусматривает возможность принятия каждым Государством-участником таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, чтобы признать в качестве уголовно наказуемых следующие деяния, когда они совершаются умышленно: подкуп национальных публичных должностных лиц (ст. 15), подкуп иностранных публичных должностных лиц и должностных лиц публичных международных организаций (ст. 16), злоупотребление служебным положением (ст. 19).

Соглашение о сотрудничестве генеральных прокуратур (прокуратур) государств – участников Содружества Независимых Государств в борьбе с коррупцией, вступившее в силу 25 апреля 2007 г., среди прочих других предусматривает следующие коррупционные деяния (ст. 4): получение взятки; дача взятки; злоупотребление властью или служебными полномочиями.

Законом Республики Беларусь от 26 декабря 2005 г. ратифицирована Конвенция о гражданско-правовой ответственности за коррупцию от 4 ноября 1999 г., подписанная Республикой Беларусь в г. Страсбурге 25 марта 2004 г.

Анализ действующего национального законодательства свидетельствует о том, что принятые в последнее время в процессе активизации борьбы с коррупцией нормативные акты в большей степени соответствуют общепризнанным принципам и нормам международного права в данной сфере, в том числе позиционируют составы преступлений, предусмотренных ст.ст. 424, 430–432 УК, как коррупционные.

Так, в главе 2 Государственной программы по борьбе с коррупцией на 2007–2010 гг., утвержденной Указом Президента Республики Беларусь от 7 мая 2007 г. № 220, характеризующей структуру преступности, связанной с коррупцией, обращено внимание на доминирующую позицию взяточничества, а также на существенное увеличение количества злоупотреблений властью или служебными полномочиями.

Постановлением Министерства внутренних дел Республики Беларусь от 31 марта 2007 г. № 82 утверждена Инструкция о порядке заполнения регистрационных карточек единой государственной системы регистрации и учета правонарушений, содержащая перечень коррупционных преступлений, к которым, в том числе, отнесены преступления против интересов службы (ст.ст. 424–433 УК)².

______________________________

²Некоторые составы преступлений из числа указанных, например злоупотребление властью или служебными полномочиями, признаются данной Инструкцией коррупционными при условии, если они совершены из корыстной или иной личной заинтересованности.

В целях более эффективного противодействия имеющим место проявлениям коррупции и создания единой правовой основы для борьбы с ней 20 июля 2006 г. принят Закон Республики Беларусь «О борьбе с коррупцией», в котором впервые дано четкое определение понятия коррупции.

Согласно ст. 1 Закона это умышленное использование государственным должностным или приравненным к нему лицом либо иностранным должностным лицом своего служебного положения и связанных с ним возможностей, сопряженное с противоправным получением имущества или другой выгоды в виде услуги, покровительства, обещания преимущества для себя или для третьих лиц, а равно подкуп государственного должностного или приравненного к нему лица либо иностранного должностного лица путем предоставления им имущества или другой выгоды в виде услуги, покровительства, обещания преимущества для них или для третьих лиц с тем, чтобы это государственное должностное или приравненное к нему лицо либо иностранное должностное лицо совершили действия или воздержались от их совершения при исполнении своих служебных (трудовых) обязанностей.

Как видно из определения, сущность данного явления состоит в корыстном использовании должностными или приравненными к ним лицами своего служебного положения ради получения какой-либо выгоды, а также в использовании служебного положения этих лиц другими (не должностными) лицами для достижения своих целей. При этом наибольшую общественную опасность составляют преступления, совершенные именно должностными лицами.

Злоупотребление властью или служебными полномочиями (ст. 424 УК)

1. Диспозиция ст. 424 УК предусматривает умышленное вопреки интересам службы совершение должностным лицом действий с использованием своих служебных полномочий, повлекшее причинение ущерба в крупном размере или существенного вреда правам и законным интересам граждан либо государственным или общественным интересам, то есть субъектом данного преступления должно выступать должностное лицо³.

______________________________

³Субъект (исполнитель) преступления, предусмотренного ст. 430 УК (получение взятки), также является должностным лицом. Субъектами дачи взятки (ст. 431 УК), а также посредничества во взяточничестве (ст. 432 УК) могут являться как должностные, так и не должностные лица.

Согласно ч. 4 ст. 4 УК под должностными лицами понимаются:

1) представители власти, то есть депутаты Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь, члены Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, депутаты местных Советов депутатов, а равно государственные служащие, имеющие право в пределах своей компетенции отдавать распоряжения или приказы и принимать решения относительно лиц, не подчиненных им по службе;

2) представители общественности, то есть лица, не находящиеся на государственной службе, но наделенные в установленном порядке полномочиями представителя власти при выполнении обязанностей по охране общественного порядка, борьбе с правонарушениями, по отправлению правосудия;

3) лица, постоянно или временно либо по специальному полномочию занимающие в учреждениях, организациях или на предприятиях (независимо от форм собственности), в Вооруженных Силах Республики Беларусь, других войсках и воинских формированиях Республики Беларусь должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, либо лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий;

4) должностные лица иностранных государств, члены иностранных публичных собраний, должностные лица международных организаций, члены международных парламентских собраний, судьи и должностные лица международных судов.

По изученным делам более половины виновных лиц, осужденных по ст. 424 УК, занимали должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей – 60 %. Остальные признавались должностными лицами по следующим признакам: 1) представители власти, в том числе государственные служащие, имеющие право в пределах своей компетенции отдавать распоряжения или приказы и принимать решения относительно лиц, не подчиненных им по службе – 14 %, 2) лица, выполняющие организационно-распорядительные обязанности – 8 %, 3) лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий – 6 %, 4) лица, занимающие должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, либо лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий – 4 %, 5) лица, занимающие должности, связанные с выполнением административно-хозяйственных обязанностей, либо лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий – 2 %. В отношении 6 % осужденных основание признания их должностными лицами в приговоре суда не указано.

Наибольшее количество лиц, осужденных по ст. 424 УК (по изученным делам), занимали должности в государственных учреждениях и организациях – 35 % (судебные исполнители хозяйственных судов, сотрудники органов внутренних дел (ГАИ, ДИН⁴, ОГ и М⁵), инспектор таможни, агент «Белгосстраха», начальники районных инспекций Госгортехнадзора, по семеноводству и защите растений, начальник и главный инспектор охраны животного и растительного мира, секретарь исполнительного комитета сельского Совета, заместитель председателя районного исполнительного комитета и др.); 23 % виновных занимали должности на предприятиях государственной формы собственности (директор республиканского унитарного предприятия, заместитель директора, начальник цеха, инженер республиканского специализированного унитарного предприятия и др.).

______________________________

⁴Департамент исполнения наказания МВД Республики Беларусь.

⁵Отдел по гражданству и миграции МВД Республики Беларусь.

К уголовной ответственности за злоупотребление властью или служебными полномочиями также привлекались лица, занимающие должности на предприятиях, в организациях и учреждениях, относящихся к частной форме собственности – 42 % (председатель СПК, главный ветеринарный врач, главный зоотехник, заведующий молочно-товарной фермой, директор и соучредитель ООО, заместитель директора, председатель ОАО, главный механик, начальник службы маркетинга, заведующий хозяйством, заведующий отделением АСБ «Беларусбанк» и старшие контролеры-кассиры).

Изучение практики применения законодательства об ответственности за злоупотребление властью или служебными полномочиями показало, что некоторые суды неправильно, не в соответствии с законом, толкуют понятие должностного лица и, следовательно, неверно квалифицируют противоправные действия виновных лиц.

По приговору суда Октябрьского района г. Минска, оставленному без изменения кассационной инстанцией, инспектор отдела контроля за транспортной деятельностью филиала транспортной инспекции Министерства транспорта и коммуникаций по г. Минску и Минской области К. осужден по ч. 2 ст. 424 УК с применением ст. 77 УК.

Заместитель Председателя Верховного Суда опротестовал состоявшиеся по делу судебные постановления в отношении К. по следующим основаниям.

Суд указал, что К. являлся государственным служащим, наделенным правом в пределах своей компетенции отдавать распоряжения и принимать решения относительно лиц, не подчиненных ему по службе, то есть представителем власти. Свое решение в этой части суд мотивировал ссылкой на ст. 5 Закона «О государственной службе в Республике Беларусь»⁶, согласно которой государственным служащим является гражданин Республики Беларусь, занимающий в установленном порядке государственную должность и наделенный соответствующими полномочиями и выполняющий служебные обязанности за денежное вознаграждение из средств республиканского или местных бюджетов либо других предусмотренных законодательством источников финансирования.

______________________________

⁶Далее – Закон Республики Беларусь от 14 июня 2003 г.

В обоснование отнесения К. к государственным служащим суд указал, что виновный занимал должность специалиста 1-й категории – инспектора отдела контроля за транспортной деятельностью филиала Транспортной инспекции Министерства транспорта и коммуникаций по г. Минску и Минской области, которая является государственным учреждением. При этом суд не учел, что в соответствии со ст. 4 Закона от 14 июня 2003 г. государственной является должность, учрежденная в установленном законодательством порядке как штатная единица государственного органа.

Все государственные органы перечислены в ст. 7 Закона от 14 июня 2003 г., а вышеназванное учреждение, в котором работал К., к ним не относится. Поэтому вывод суда о том, что осужденный являлся государственным служащим и, следовательно, представителем власти, противоречит закону.

На момент совершения преступления К. являлся должностным лицом, уполномоченным в установленном законом порядке на совершение юридически значимых действий, влекущих правовые последствия, поэтому его действия следует переквалифицировать с ч. 2 ст. 424 УК на ч. 1 ст. 427 УК (служебный подлог).

Иногда суды допускают ошибки, связанные с определением понятия злоупотребления властью или служебными полномочиями как состава преступления, в частности, его квалифицированных видов.

Согласно ч. 1 ст. 424 УК под злоупотреблением властью или служебными полномочиями понимается умышленное вопреки интересам службы совершение должностным лицом действий с использованием своих служебных полномочий, повлекшее: а) причинение ущерба в крупном размере или б) существенного вреда правам и законным интересам граждан либо в) государственным или общественным интересам.

Таким образом, базовый состав этого преступления предполагает обязательное наличие в действиях виновного хотя бы одного из вышеперечисленных признаков объективной стороны злоупотребления властью или служебными полномочиями в качестве последствий совершенных им действий.

Квалифицированный состав данного преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 424 УК, предполагает уголовную ответственность за те же действия, но совершенные виновным лицом из корыстной или иной личной заинтересованности.

При рассмотрении дела по обвинению Т. по ч. 2 ст. 424 УК суд Барановичского района и г. Барановичи исключил из обвинения Т. такие обязательные признаки состава злоупотребления властью или служебными полномочиями, как «причинение ущерба в крупном размере» и «причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан».

Кассационная инстанция в своем определении указала, что действиями Т. причинен существенный вред в виде «подрыва авторитета государственной организации», но при этом не было дано ни единого установленного в судебном заседании и указанного в приговоре конкретного обстоятельства, которое бы подтвердило наличие в действиях осужденного вышеуказанного обязательного признака базового состава преступления, предусмотренного ст. 424 УК.

Между тем сама по себе корыстная или иная личная заинтересованность при отсутствии этих признаков не дает основания для квалификации содеянного по ч. 2 данной статьи.

В постановлении об отмене кассационного определения президиум областного суда указал, что судом второй инстанции не выполнены требования ч. 3 ст. 397 УПК, согласно которым в описательно-мотивировочной части кассационного определения должны быть изложены мотивы принятого решения. Если жалоба или протест оставлены без удовлетворения, указываются основания, по которым доводы, содержащиеся в них, признаны необоснованными или несущественными.

Из материалов дела видно, что Т. в ходе досудебного производства и судебного разбирательства не признавал себя виновным в инкриминируемом ему преступлении и указывал на отсутствие в его действиях состава преступления. Однако при кассационном рассмотрении дела доводы осужденного не получили надлежащей оценки.

Признаки объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 424 УК, – причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан либо государственным или общественным интересам, корыстная или иная личная заинтересованность (ч. 2 ст. 424 УК), тяжкие последствия (ч. 3 ст. 424 УК) и другие являются оценочными понятиями, имеют разное содержание в каждом конкретном случае и согласно положениям ст.ст. 352, 360 УПК должны быть обязательно указаны в обвинительном приговоре.

Изучение практики показало, что по ряду дел суды не выполняют данное требование уголовно-процессуального закона (Бобруйского района и г. Бобруйска, Добрушского района, г. Новополоцка, Железнодорожного района г. Гомеля и другие).

В соответствии со ст. 360 УПК описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. В приговоре приводятся доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности обвиняемого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Данное требование закона соблюдается не всегда.

П. признан виновным в том, что, занимая должность оперативного уполномоченного уголовного розыска Мозырского ГРОВД, используя свои служебные полномочия, из корыстной заинтересованности при конвоировании следственно-арестованного Р. в нарушение маршрута доставил его в Мозырское отделение ОАО «Белвнешэкономбанк», где Р. получил денежный перевод на сумму 75 тыс. руб., которые П. присвоил, и по приговору суда Мозырского района и г. Мозыря осужден по ч. 2 ст. 424 УК (по данному приговору он осужден также по ч. 1 ст. 427 УК).

Президиум Верховного Суда Республики Беларусь отменил приговор и последующие состоявшиеся по делу судебные постановления по следующим основаниям.

В описательно-мотивировочной части приговора не указаны время и место совершения преступления, его мотивы и последствия. Суд не привел мотивированных выводов в части квалификации действий П., ограничившись лишь формальным изложением диспозиции уголовного закона и перечислением квалифицирующих признаков преступлений, в совершении которых он признал П. виновным. Суд не указал также, по каким основаниям он квалифицирует действия виновного в злоупотреблении служебными полномочиями по признаку причинения существенного вреда правам и законным интересам граждан.

Вывод о виновности осужденного суд обосновал ссылками на материалы служебной проверки, протокол осмотра вещественных доказательств, заключение эксперта. Однако их содержание в приговоре не раскрыто, и нельзя сделать вывод о том, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, данные доказательства устанавливают. Им не дана оценка судом с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании осужденный отрицал получение денежных средств. В процессе судебного разбирательства свидетели Р. и К. подтвердили его показания.

Вместе с тем противоположные по содержанию показания Р., данные им в ходе досудебного производства и свидетельствующие о виновности осужденного, суд в нарушение ст. 328 УПК не огласил, не исследовал, не выяснил причину их изменения. Суд не отразил в приговоре содержание данных показаний, ограничившись лишь указанием на их наличие в деле.

При этом из текста приговора нельзя сделать вывод, какие из показаний свидетеля (данные им в судебном заседании или в ходе предварительного следствия) признаны достоверными, подтверждаются ли они другими доказательствами и какими именно.

Анализ показаний свидетеля К. в приговоре также отсутствует.

Несмотря на существенные противоречия в имеющихся доказательствах, суд не дал им оценки, не проверил доводы, приведенные осужденным в свою защиту, не обосновал свой вывод о виновности П.

Поскольку выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, а также при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение, состоявшиеся по делу судебные постановления нельзя признать соответствующими фактическим обстоятельствам данного уголовного дела (пп. 1, 3 ч. 1 ст. 390 УПК).

При новом рассмотрении дела по приговору суда Мозырского района и г. Мозыря от 26 ноября 2007 г., оставленному без изменения кассационной инстанцией, П. признан виновным в умышленном вопреки интересам службы совершении должностным лицом действий с использованием своих служебных полномочий, повлекшим причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан, из корыстной заинтересованности, и осужден по ч. 2 ст. 424 УК.

При этом суд вновь допустил значительные нарушения уголовно-процессуального закона, в связи с чем заместитель Председателя Верховного Суда принес протест на состоявшиеся судебные постановления, указав при этом следующее.

Признавая П. виновным в злоупотреблении служебными полномочиями, совершенном из корыстной заинтересованности, при тех обстоятельствах, как они изложены в приговоре, суд первой инстанции в нарушение требований ст. 301 УПК вышел за пределы судебного разбирательства, поскольку в описательно-мотивировочной части приговора он указал о совершении преступных действий в дневное время суток, а также о причинении правам и законным интересам Р. существенного вреда, который выразился в нарушении его права на получение денежного перевода, приобретении продуктов питания и предметов первой необходимости.

Кроме того, как следует из приговора, существенный вред выразился в подрыве авторитета и престижа власти, дискредитации звания работника органов внутренних дел.

Однако при этом суд не учел, что орган предварительного расследования, предъявляя П. обвинение по ч. 2 ст. 424 УК, ограничился лишь формальным перечислением квалифицирующих признаков данного преступления и не привел тех деталей противоправного деяния, которые были описаны в приговоре, а также не указал, в чем состояло причинение существенного вреда, который выразился в нарушении его права на получение денежного перевода, приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости.

Кроме того, мотивируя корыстную заинтересованность осужденного в присвоении принадлежащих Р. денег, суд не учел разъяснения п. 20 постановления Пленума Верховного Суда от 16 декабря 2004 г. № 12 «О судебной практике по делам о преступлениях против интересов службы (ст.ст. 424–428 УК)», согласно которым корыстная заинтересованность может выражаться в стремлении получить выгоду имущественного характера без незаконного безвозмездного обращения государственных или общественных средств в свою собственность или в собственность других лиц.

При таких обстоятельствах состоявшиеся по делу судебные решения подлежат отмене.

Следует отметить, что указанные недостатки в деятельности органа предварительного расследования не могли не быть известны государственному обвинителю, представляющему сторону обвинения в судебном заседании. Однако новое постановление о привлечении П. в качестве обвиняемого (ст.ст. 89, 241, 301 УПК) составлено не было, что в конечном итоге повлекло неоднократное судебное рассмотрение дела.

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 424 УК, предполагает умышленную вину в отношении совершаемого лицом по службе деяния. При отсутствии признаков умышленной вины действия должностного лица должны квалифицироваться по другой статье Особенной части УК.

М., являясь начальником управления контроля за индивидуальными предпринимателями и физическими лицами ИМНС Ленинского района г. Минска, и Л., занимая должность начальника отдела данного управления, обвинялись в том, что в декабре 2005 г. – январе 2006 г. после рассмотрения акта выездной комплексной проверки индивидуального предпринимателя (ИП) П. в нарушение своих должностных инструкций не осуществили должного контроля за поступлением ответа из администрации Ленинского района г. Минска на посланный П. в регистрирующий орган запрос о сроках уведомления им данного органа о намерении заниматься предпринимательской деятельностью, не указанной в свидетельстве. В результате не был составлен дополнительный акт проверки ИП П. и по этой причине ИМНС Ленинского района г. Минска не были приняты меры по взысканию с него дохода на сумму свыше 60 млн. руб., чем был причинен существенный вред государственным интересам в виде недополучения бюджетом указанной суммы.

При судебном разбирательстве было установлено, что в ходе проведения данной проверки выяснилось, что ИП П. занимается предпринимательской деятельностью, не указанной в его свидетельстве о государственной регистрации. Об этом он уведомлял налоговый орган – ИМНС Ленинского района г. Минска. Поскольку возник вопрос о том, следует ли уведомлять и регистрирующий орган – администрацию этого района, туда был направлен соответствующий запрос.

Кроме того, обвиняемый М. обращался за консультацией по данному вопросу в юридический отдел налоговой инспекции, что подтвердил свидетель К.

В соответствии с ч. 3 ст. 78 Налогового кодекса не допускается включение в акт налоговой проверки различного рода не подтвержденных документально предположений и данных о деятельности проверяемого плательщика. При проведении проверки уполномоченные должностные лица налогового органа обязаны выяснить все существенные для принятия обоснованного решения факты и обстоятельства.

Руководствуясь данными положениями, обвиняемые приняли решение о том, что если в полученном ответе будет указано, что ИП П. должен уведомлять не только налоговый, но и регистрирующий орган, то будет проведена дополнительная проверка и составлен еще один акт.

Указанные действия М. и Л. не противоречат Инструкции о порядке организации и проведения проверок налоговыми органами, утвержденной постановлением МНС 29 декабря 2003 г. № 124⁷.

______________________________

⁷Далее – Инструкция.

Так, согласно п. 173 Инструкции после получения письменного разрешения по возникшему вопросу и при условии, что согласно полученному разъяснению организация или физическое лицо допустили нарушение законодательства, а обстоятельства совершенного нарушения изложены в акте проверки, к нему составляется дополнение и вносятся изменения (дополнения) в принятое решение.

Если в акте проверки обстоятельства и факты совершенного нарушения не указаны, назначается дополнительная проверка.

Между тем обвиняемые не осуществили должный контроль за поступлением разъясняющего ответа на направленный инспекцией запрос. В результате данных действий не был составлен дополнительный акт проверки ИП П. в соответствии с вышеуказанным пунктом Инструкции с отражением полученного предпринимателем дохода от запрещенной деятельности, ввиду чего ИМНС по Ленинскому району г. Минска не были приняты меры по взысканию с ИП П. указанной суммы в доход государства.

Однако в данном случае суд полагает не установленным тот факт, что обвиняемые М. и Л. совершили вышеназванные действия умышленно вопреки интересам службы.

Свой вывод суд обосновал на конкретных обстоятельствах дела. Обвиняемые не делали тайны из проверки ИП П., по фактам, выявленным в его деятельности, проводились консультации с юристами, был направлен запрос в регистрирующий орган, проводилась учеба с сотрудниками налоговой инспекции по поводу проверки ИП П., было выявлено стремление обвиняемых исключить образование задолженности в конце года по платежам в бюджет.

На этом основании суд пришел к выводу, что противоправные действия М. и Л. следует рассматривать не как осознанное противостояние обвиняемых своим служебным обязанностям, а как небрежное отношение к интересам службы, и переквалифицировал их на ненадлежащее исполнение должностным лицом своих служебных обязанностей вследствие небрежного отношения к службе, повлекшее по неосторожности причинение существенного вреда государственным интересам (служебную халатность).

По приговору суда Ленинского района г. Минска от 18 октября 2007 г. М. и Л. осуждены по ч. 1 ст. 428 УК.

2. По данным судебной статистики примерно к половине осужденных по ст. 424 УК применяется лишение свободы: 45,9 % – 2004 год, 47,9 % – 2005 год, 49,7 % – 2006 год, 54,7 % – 2007 год.

Санкция ч. 3 ст. 424 УК предусматривает возможность назначения такого дополнительного наказания, как конфискация имущества.

Изучение дел показало, что некоторые суды допускают ошибки при применении этого вида наказания.

По приговору суда Добрушского района, оставленному без изменения кассационной инстанцией, П. осужден по ч. 3 ст. 424 УК на шесть лет лишения свободы с лишением права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных обязанностей, сроком на пять лет с конфискацией имущества.

П. признан виновным в умышленном вопреки интересам службы совершении должностным лицом действий с использованием своих служебных полномочий, повлекших причинение существенного вреда государственным интересам и тяжкие последствия в виде ущерба в особо крупном размере.

Заместитель Председателя Верховного Суда принес протест в президиум Гомельского областного суда, в котором указал, что судебные постановления по делу подлежат изменению по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 61 УК конфискация имущества применяется за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений, и может быть назначена судом только в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Уголовного кодекса.

В соответствии с ч. 10 ст. 4 УК под корыстными побуждениями понимаются мотивы, характеризующиеся стремлением извлечь из совершенного преступления для себя или близких выгоду имущественного характера либо намерением избавить себя или близких от материальных затрат.

Ни органами досудебного производства в процессе предварительного следствия, ни судом в ходе судебного разбирательства не было установлено, что злоупотребление служебными полномочиями совершено П. из корыстной заинтересованности. Поэтому назначение ему дополнительного наказания в виде конфискации имущества является неправильным.

Взяточничество (ст.ст. 430–432 УК)

1. Согласно статистическим данным наибольшее количество виновных осуждается по ст. 430 УК за получение взятки: 252 человека в 2003 году, 309 – в 2004 году, 281 – в 2005 году, по 225 – в 2006 и 2007 годах⁸. Их удельный вес стабильно составляет 0,3–0,4 % от общего количества всех осужденных в республике лиц.

______________________________

⁸Сведения о мерах наказания, назначенных за 2006 и 2007 гг., приведены с учетом лиц, осужденных, в том числе военными судами.

Этот состав является наиболее опасным коррупционным преступлением и согласно данным судебной статистики соответственно влечет строгое наказание – по большинству дел суды назначают наказание в виде лишения свободы. Так, в 2004 году оно составило 73,4 %, в 2005 году – 96,8 %, в 2006 и 2007 гг. – 96,4 % от всех назначенных видов наказания.

Как показало изучение дел, в большинстве случаев взятка должностному лицу предоставлялась за благоприятное решение вопросов, входящих в его компетенцию (67,2 %), либо за выполнение в интересах дающего взятку или представляемых им лиц какого-либо действия, которое это лицо должно было или могло совершить с использованием своих служебных полномочий – 28,2 %.

Предметом взятки чаще всего выступали материальные ценности, среди которых наибольший удельный вес имели иностранная валюта – 75,2 % и расчетные билеты Национального банка Республики Беларусь – 23,9 %.

Субъектами получения взятки являются перечисленные в чч. 4, 5 ст. 4 Уголовного кодекса должностные лица, наделенные определенным кругом служебных полномочий, позволяющих им за принятие материальных ценностей либо приобретение выгод имущественного характера совершить перечисленные в ст. 430 УК действия. Это сотрудники органов внутренних дел (инспекторы ГАИ, участковые инспекторы), руководители производственных предприятий государственной и частной форм собственности, их заместители, начальники структурных подразделений данных предприятий, бухгалтеры, председатели СПК, преподаватели, инспекторы таможни и другие).

Взяткодатели, по большинству изученных дел, не обладали указанными выше полномочиями.

По ст. 431 УК к уголовной ответственности привлечены индивидуальные предприниматели, администратор торгового центра, риэлтер, заготовитель коопторга РАЙПО, директор ОДО, медсестра кабинета выдачи листков нетрудоспособности, лифтер больницы и другие.

Значительное количество уголовных дел из числа изученных (69,9 %) раскрывалось на основании данных, полученных в результате оперативно – розыскных мероприятий, проведенных соответствующими органами в соответствии с Законом от 9 июля 1999 г. «Об оперативно-розыскной деятельности» (с изменениями и дополнениями)⁹.

______________________________

⁹Далее – Закон «Об оперативно-розыскной деятельности».

Согласно ст. 3 указанного Закона задачами оперативно-розыскной деятельности являются предупреждение, выявление, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших. Она осуществляется на принципах законности, соблюдения прав и свобод личности.

Изучение дел показало, что органы уголовного преследования зачастую допускают ошибки в применении данного Закона при собирании, фиксировании и проверке добытых доказательств. Некоторые суды, давая им оценку и, следовательно, делая вывод о виновности или невиновности лица в совершении инкриминируемого ему деяния, зачастую оставляют данные ошибки без внимания.

По приговору суда Калинковичского района С. осужден по ч. 2 ст. 430 УК и ч. 1 ст. 427 УК за то, что, работая заведующим терапевтическим отделением горпоселковой больницы, являясь должностным лицом, используя свои служебные полномочия, в служебном кабинете получил от Г. репродукцию картины и продукты питания на общую сумму 64 тыс. руб. в качестве вознаграждения за выдачу заведомо подложного документа – листка временной нетрудоспособности. Он же повторно в том же месте получил от Г. в качестве вознаграждения утюг стоимостью 45 тыс. руб. за выдачу листка нетрудоспособности на имя С. Затем он повторно в том же месте получил от Г. в качестве вознаграждения 50 евро за совершение тех же действий, выдав листок нетрудоспособности на имя Г-а.

Президиум Верховного Суда отменил приговор суда Калинковичского района и все последующие судебные постановления по данному делу по следующим основаниям.

Виновность С. в получении взятки по первому эпизоду доказана и обоснованность его осуждения в этой части не оспаривается. В то же время приведенные в приговоре и последующих судебных решениях доказательства получения С. взяток по второму и третьему эпизодам не дают суду оснований для его осуждения за данное преступление.

Согласно ст. 105 УПК допустимыми признаются доказательства, полученные органом, ведущим уголовный процесс, в установленном настоящим Кодексом порядке и из предусмотренных законом источников. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого обстоятельства, указанного в ст. 89 УПК.

Согласно п. 4 постановления Пленума Верховного Суда от 28 сентября 2001 г. № 9 «О приговоре суда» в приговоре суд дает оценку доказательствам с учетом требований ст. 105 УПК об их относимости, допустимости и достоверности, а всем собранным доказательствам в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения дела. Принятие одних и признание недостоверными других доказательств должно быть мотивировано судом. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют в соответствии со ст. 27 Конституции Республики Беларусь и ч. 3 ст. 8, ч. 5 ст. 105 УПК юридической силы.

Согласно ст. 12 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий являются ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

После выявления первого эпизода получения С. взятки были выполнены задачи, являющиеся основаниями для проведения оперативно-розыскной деятельности, и имелись основания для возбуждения уголовного дела.

Фактической целью оперативных экспериментов по второму и третьему эпизодам получения взятки было не пресечение преступления, выявление коррупционных связей взяткополучателя либо предметов преступления, а склонение С. к совершению более тяжкого по квалификации преступления, что противоречит вышеназванному Закону.

Поскольку данные оперативно-розыскные мероприятия не были проведены в соответствии с требованиями Закона, полученные при их проведении материалы и другие доказательства, указанные в приговоре суда, нельзя признать допустимыми.

Изучение дел показывает, что некоторые суды при рассмотрении дел указанной категории не проверяют не только соблюдение принципов и выполнение задач оперативно-розыскной деятельности в частности, но и законность действий работников правоохранительных органов при проведении предварительного расследования в целом, их соответствие всем нормам уголовно-процессуального закона, что иногда влечет неправильную квалификацию действий виновных лиц и, как следствие, отмену состоявшихся по делу судебных постановлений.

Так, президиум Минского городского суда постановлением от 20 июня 2007 г. отменил приговор суда Ленинского района г. Минска от 22 сентября 2006 г, оставленный без изменения кассационной инстанцией, в отношении В., осужденного по ч. 2 ст. 430 УК, указав следующее.

Согласно ч. 1 ст. 360 УПК описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. В приговоре приводятся доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности обвиняемого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

В. признан виновным в том, что, являясь директором РУП «Минскагротранс», в период с 15 марта по 21 июня 2006 г. в четыре приема получил от Р. взятку в виде 5 тыс. 800 долларов США, что составило 12 млн. 427 тыс. 500 руб. и является крупным размером, за оплату погашения задолженности по поставке дизельного топлива.

В обоснование виновности осужденного суд сослался в приговоре на показания свидетеля Р., материалы проведенных оперативных мероприятий, а также другие доказательства.

Между тем представленные доказательства исследованы судом не полно – надлежащим образом не проверены и не получили всесторонней оценки в приговоре доводы В. о том, что он не получал денежные средства от Р., а последний умышленно хотел его скомпрометировать.

Свидетель Р. показал, что он передавал осужденному деньги в ходе встреч, которые проходили под контролем работников милиции.

Из протокола оперативно-розыскного мероприятия видно, что В. получил от свидетеля 5 тыс. долларов США в период проведения УБЭП КМ ГУВД Мингорисполкома оперативного эксперимента.

Согласно ст. 12 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», как указывалось выше, основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий являются сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Судом не были проверены обоснованность проведения оперативного эксперимента, соответствие действий оперативных сотрудников его задачам и целям, а также нормам уголовно-процессуального закона, не выяснено, чем была вызвана необходимость неоднократной передачи денежных средств, не проверено, имелись ли данные для возбуждения уголовного дела после выявления первого эпизода получения осужденным взятки. При этом не дана оценка тому обстоятельству, что уголовное дело по эпизодам получения взятки 15 марта, 7 апреля и 11 мая 2006 г. возбуждено только 9 августа 2006 г.

Согласно показаниям В. 21 июня 2006 г. при обсуждении вопроса задолженности за поставленное топливо Р. сообщил ему, что привез вознаграждение, и, несмотря на отрицательный ответ В., тот «запихнул» деньги ему в папку, после чего В. сразу же был задержан.

Приведенные осужденным доводы об обстоятельствах передачи ему денег никакими приведенными в приговоре доказательствами не опровергнуты. Также в судебном заседании Р. показал, что при заключении контракта был четко оговорен размер вознаграждения для В., и представил расчет суммы, полагающейся для передачи В.

В., в свою очередь, указал, что отверг предложение о выплате ему вознаграждения и что вмененный стороной обвинения размер полученной им взятки значительно (более, чем на 2 тыс. 500 долларов США) превышает указанную в приведенном свидетелем расчете сумму.

Суд не принял во внимание доводы осужденного о несоответствии денежных сумм, указав, что их меньший размер не опровергает самого факта их передачи. Однако при этом он не проверил вышеприведенные обстоятельства и не выяснил причины передачи взятки в указанном количестве.

Не были исследованы и иные обстоятельства, имеющие значение для правильной оценки доказательств.

В приговоре имеется ссылка на протокол осмотра предметов (компакт-дисков, полученных из УБЭП КМ ГУВД), который, как видно из протокола судебного заседания, в суде не оглашался.

В нарушение ч. 1 ст. 360 УПК в приговоре не приведен текст фонограмм разговоров между В. и Р., хотя суд, отвергая доводы осужденного о компрометирующем характере реплик Р., ориентировался на последовательность и содержание данных разговоров.

Не дан анализ сведениям, полученным из аудио-видео записей встреч между осужденным и свидетелем, отсутствует оценка доводов В., приведенных им в последнем слове.

При таких обстоятельствах состоявшиеся по делу судебные постановления не могут быть признаны законными и обоснованными и подлежат отмене.

В результате нового судебного рассмотрения по приговору суда Ленинского района г. Минска В. признан виновным в получении от Р. взятки в размере 100 долларов США, что составило 215 тыс. руб., и осужден по ч. 1 ст. 430 УК.

Практика рассмотрения дел данной категории показала, что, несмотря на разъяснение, содержащееся в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда от 26 июня 2003 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве» (с изменениями и дополнениями), о том, что дача взятки, получение взятки и посредничество во взяточничестве признаются оконченными преступлениями с момента принятия должностным лицом материального вознаграждения, продолжают иметь место случаи неправильной квалификации действий взяткодателей как оконченного преступления, когда должностное лицо отказалось принять взятку.

С целью избежания административной ответственности за незаконную перевозку сала без соответствующих документов Е. передал оперуполномоченному группы БЭП Крупского РОВД Н. 200 долларов США за несоставление процессуальных документов по данному факту.

Несмотря на то, что взятка была отвергнута, действия Е. стороной обвинения были квалифицированы как оконченное преступление – дача взятки, и по приговору суда Крупского района он осужден по ч. 2 ст. 431 УК.

Б. признан виновным в том, что, желая получить положительную оценку на практическом экзамене по вождению автомобиля, к которому он был не готов, передал инженеру-инспектору МРЭО УГАИ УВД Мингорисполкома П. 50 тыс. руб., и по приговору суда Московского района г. Минска осужден по ч. 2 ст. 431 УК за дачу взятки.

В процессе предварительного и судебного следствия с достоверностью было установлено, что П. не принял предложенные деньги, однако противоправные действия Б. были квалифицированы не как покушение на дачу взятки, а как оконченный состав данного преступления.

Имеют место случаи неправильной квалификации действий виновных лиц по признаку «группой лиц по предварительному сговору».

Так, по приговору суда Центрального района г. Минска Ш., Л-кой и А. осуждены по ч. 2 ст. 430 УК за получение взятки группой лиц по предварительному сговору.

Они признаны виновными в том, что, являясь оперативными уполномоченными ОУР ГОМ-2 УВД администрации Фрунзенского района г. Минска, в помещении ГОМ-2 совместно убедили Л. в необходимости передачи денежных средств в размере 800 долларов США за благоприятное решение вопроса о прекращении проверки, порученной Ш. в порядке ст. 174 УПК по заявлению П., а именно за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Возле здания казино они получили от Л. 700 долларов США.

Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда от 26 июня 2003 г. № 6 получение взятки группой лиц по предварительному сговору имеет место тогда, когда в данном преступлении участвовало два и более должностных лиц, заранее договорившихся о совместном совершении или несовершении в интересах дающего взятку какого-либо конкретного действия (бездействия) по службе. При этом не имеет значения, как были распределены роли среди соисполнителей.

Следовательно, для квалификации действий должностных лиц по данному признаку (группой лиц по предварительному сговору) необходимо, чтобы каждый из них мог совершить в интересах дающего взятку какое-либо конкретное действие (бездействие) по службе.

Как видно из материалов дела, такие действия по службе мог совершить только Ш., на разрешении которого находился материал в отношении Л. Каких-либо данных о том, что к разрешению этого материала в силу своих служебных полномочий были причастны Л-кой и А., по делу не было установлено. Следовательно, Л-кой и А. своими действиями лишь способствовали получению взятки Ш.

При таких обстоятельствах действия Ш. подлежат квалификации по ч. 1 ст. 430 УК, а действия Л-кого и А. – по ч. 6 ст. 16 и ч. 1 ст. 430 УК.

В то же время иногда суды не отграничивают действия участников преступной группы взяткополучателей от действий тех должностных лиц, которые лишь способствуют получению взятки.

По приговору Витебского областного суда А. признана виновной в том, что, занимая должность начальника отдела кадров и социально-бытового развития РУП «Завод «Эвистор» концерна «Планар», группой лиц по предварительному сговору с директором этого предприятия М. получила взятку в особо крупном размере (50 тыс. долларов США) за заведомо незаконное действие – проведение оценки и занижение стоимости базы отдыха с целью последующей ее реализации.

Из содержания утвержденной инструкции начальника отдела кадров и социально-бытового развития РУП «Завод «Эвистор» концерна «Планар» видно, что в круг полномочий А. не входили вопросы оценки и реализации имущества данного предприятия.

Из показаний свидетеля З. следует, что на вопрос о возможности снижения цены базы отдыха А. ответила, что решение данного вопроса входит в компетенцию директора завода.

В соответствии с контрактом директор РУП «Завод «Эвистор» концерна «Планар» М. принял на себя обязательства производить отчуждение основных фондов, обеспечивать эффективное использование государственного имущества и устойчивое финансовое положение предприятия.

При этом, как видно из показаний свидетелей А-ва, З., В., А. занималась организацией встреч с покупателями, в ее присутствии обсуждались вопросы приобретения базы отдыха по заниженной стоимости и получения за это материального вознаграждения. Именно она по личному указанию М. положила в свою сумку переданные В. в виде взятки деньги.

Подобные действия осужденной свидетельствуют о том, что она оказывала содействие М. в подготовке реализации базы отдыха по заниженной стоимости конкретному покупателю, то есть являлась пособником получения им взятки в особо крупном размере за заведомо незаконные действия.

Постановлением президиума Витебского областного суда преступные действия А. переквалифицированы с ч. 3 ст. 430 УК на ч. 6 ст. 16 и ч. 3 ст. 430 УК.

Диспозиция ч. 2 ст. 430 УК предусматривает возможность получения взятки путем вымогательства.

Изучение дел показало, что в практике допускаются ошибки, связанные с квалификацией противоправных действий по данному признаку, в частности, вменение его в вину лицу при отсутствии достаточных к тому оснований.

Вымогательство предполагает требование дать взятку должностному лицу с применением с его стороны угрозы совершения определенных действий по службе либо бездействия по службе в ущерб законным интересам гражданина и при наличии с его стороны правомерных требований. Данное действие (бездействие) ставит гражданина в такие условия, когда он вынужден дать взятку для предотвращения вредных последствий своим правоохраняемым интересам. При вымогательстве взятка дается за то, чтобы должностное лицо действовало (бездействовало) законно, без нарушения обязанностей по службе. Поэтому предъявление обвинения в получении взятки за незаконные действия (бездействие) исключает возможность вменения по данному эпизоду получения взятки такого квалифицирующего признака, как «путем вымогательства».

Прокуратурой Борисовского района госавтоинспектору ОГАИ ОВД Борисовского РОВД Я. было предъявлено обвинение в получении взятки повторно, за заведомо незаконное бездействие, путем вымогательства.

Квалифицируя действия Я. по признаку получения взятки путем вымогательства, сторона обвинения исходила из того, что он, задержав Б., К. и Г. за нарушение правил дорожного движения, потребовал у каждого из них за непривлечение к административной ответственности заправить его личный автомобиль десятью литрами бензина стоимостью 18 тыс. 400 руб. за литр. Но поскольку взятка требовалась за действия, направленные на удовлетворение противозаконных интересов взяткодателей (избежание административной ответственности за нарушение правил дорожного движения), суд Борисовского района обоснованно исключил данный квалифицирующий признак из обвинения.

2. Анализ видов наказания, назначаемых за взяточничество, свидетельствует о том, что по большинству дел суды также применяют лишение свободы. Так, в 2004 году данный вид наказания составил 57,4 %, в 2005 году – 73,2 %, в 2006 году – 71,5 %, в 2007 году – 71,2 %.

Представляет интерес динамика применения ст. 70 УК (назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление). Если в 2003–2004 гг. суды достаточно часто назначали наказание ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса, либо более мягкий вид наказания, чем предусмотрено этой статьей, либо не применяли дополнительное наказание, предусмотренное в качестве обязательного – 38,6 % и 31,2 % соответственно, то, начиная с 2005 года, количество наказаний, назначенных с применением ст. 70 УК, резко уменьшилось. Так, в 2005 году эта цифра составила 3,1 %, в 2006 году – 2,9 %, в 2007 году – 0,5 %.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Беларусь

Управление обобщения судебной практики Верховного Суда Республики Беларусь