 | Официальная правовая информация |
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЫСШЕГО ХОЗЯЙСТВЕННОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
Обобщение судебной практики рассмотрения дел по спорам, связанным с применением условий учредительства
Споры, связанные с применением условий учредительства, являются одной из сложных категорий дел, рассматриваемых хозяйственными судами, поскольку их разрешение зачастую зависит от оценки судом обстоятельств конкретного дела.
Вступившая в силу со 2 августа 2006 года редакция Закона Республики Беларусь «О хозяйственных обществах» (далее – Закон) внесла целый ряд новых положений, регулирующих деятельность хозяйственных обществ, применение которых на практике вызвало много вопросов. Например, дополнительные требования к совершению обществами сделок (крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность аффилированных лиц), а также новые правила и условия исключения из состава участников общества.
В этой связи изучению были подвергнуты дела по спорам, при разрешении которых судом применялись положения новой редакции Закона.
По состоянию на 31 марта 2008 года судом первой инстанции было рассмотрено 108 таких дел.
Споры, связанные с исключением участника
В соответствии с частью 3 статьи 103 Закона исключение участника общества с ограниченной ответственностью (а также общества с дополнительной ответственностью) осуществляется только в судебном порядке по требованию иных участников общества, доли которых в совокупности составляют не менее 10 процентов уставного фонда этого общества, в случае, если такой участник:
а) грубо нарушает свои обязанности;
б) своими действиями (бездействием) препятствует деятельности общества.
Моментом исключения участника из общества с ограниченной ответственностью является дата вступления в законную силу решения суда о его исключении.
В ранее действовавшей редакции Закона (Закон Республики Беларусь «Об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и обществах с дополнительной ответственностью») исключение участника допускалось на основании внутренней процедуры – единогласного принятия собранием участников общества такого решения.
Основания исключения следующие:
а) систематическое невыполнение обязанностей участника;
б) ненадлежащее исполнение обязанностей;
в) препятствование своими действиями достижению целей общества.
В новой редакции Закона сохранилось разделение оснований для исключения участника на две группы:
а) применительно к неисполнению обязанностей участника;
б) в связи с иными актами поведения, идущими вразрез с интересами хозяйственного общества.
Иски об исключении из состава участников общества в связи с нарушением обязанностей
Норма новой редакции Закона (часть 3 статьи 103) по тексту существенно отличается от прежней. Во-первых, отсутствует указание на «систематическое неисполнение» или «ненадлежащее исполнение» обязанностей. Вместо этого введено понятие «грубое нарушение обязанностей». Во-вторых, основанием для исключения может быть не только препятствование «действиями», но и «бездействием».
В Постановлении Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 19 мая 2005 года № 19 «Об отдельных вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением условий учредительства юридических лиц и законодательства о хозяйственных обществах» (пункт 7) (далее – Постановление Пленума № 19) не были даны разъяснения юридических (конструктивных) признаков обязанностей участника, которые, в принципе, должны рассматриваться в связи с исключением.
В целом применительно к данному документу нельзя не отметить, что в выносимых судьями решениях довольно часто содержатся ссылки на те или иные пункты Постановления Пленума № 19. Несмотря на то, что они в той или иной степени не соответствуют положениям Закона.
Законом и учредительными документами обществ, решениями их органов управления может быть предусмотрен достаточно широкий круг обязанностей участника. При этом по своей значимости, широте, наполнению конкретными действиями они могут существенно отличаться. Поэтому не каждая обязанность, точнее ее неисполнение, может предопределять исключение участника, даже если это носит регулярный характер, а тем более, если имеет место определенное ненадлежащее исполнение (однократное). Например, в учредительных документах часто закреплена обязанность участников о соблюдении требований устава общества и исполнении решений его высшего органа. Другим примером весьма общей обязанности является обязанность участника оказывать содействие обществу в достижении уставных целей.
Важно также иметь в виду, что вопрос о неисполнении обязанностей должен рассматриваться в корреляции с усмотрением участника (в большей или меньшей степени) при реализации им своих прав, в первую очередь, общего права на участие в управлении обществом. Важно и то, какие условия (гарантии) созданы в хозяйственном обществе для реализации прав участника, а также надлежащего исполнения им обязанностей.
Закон применительно к исключению участника говорит о грубых нарушениях обязанностей. Речь может идти о неисполнении важных для нормальной деятельности общества обязанностей, несоблюдении правомерных запретов и ограничений, установленных для участников в законодательстве, учредительных документах и решениях органов управления, прежде всего, собрания участников. «Грубый» характер нарушения обязательно должен быть оценен с точки зрения тяжести наступивших (или, что не менее существенно, реально возможных либо неизбежных) негативных последствий. Под грубым нарушением следует понимать такое, которое делает невозможным дальнейшую деятельность хозяйственного общества или существенно ее затрудняет. Для квалификации грубого нарушения могут иметь значение и субъективные факторы – вина, мотив и цель поведения.
Следует иметь в виду, что на практике иски могут предъявляться с использованием (некорректным) разных оснований.
Так, по делу был предъявлен иск ОДО к другому участнику общества с ограниченной ответственностью об исключении из состава участников; встречный иск также был заявлен об исключении ОДО из состава участников.
Первоначальный иск был обоснован тем, что ответчик препятствует деятельности общества в связи с неисполнением обязанности по формированию свой доли в уставном фонде.
В свою очередь, встречный иск был основан на том, что ответчик систематически и грубо нарушает свои обязанности, не участвуя в работе собраний участников общества по приведению учредительных документов общества в соответствие с законодательством.
Нельзя не отметить, что в первоначальном иске, по сути, допущено «смешение составов», создающее неудобства при квалификации деликта. Иск связан с неисполнением обязанности, что предполагает оценку его как «грубого нарушения» применительно к порядку внесения взноса в уставный фонд и предусмотренных законодательством негативных последствий несоблюдения данного требования.
Во встречном иске также допущена некорректность, но уже противоположного свойства. Неучастие в собраниях рассматривается как систематическое и грубое нарушение обязанностей участника. Однако в данной ситуации речь должна идти о злоупотреблении участником своим правом на участие в управлении обществом и необходимо использовать конструкцию «препятствование бездействием деятельности общества», что предполагает иные оценочные критерии поведения участника, чем при «грубом нарушении обязанностей».
Разумеется, в обоих случаях существенным является материальный критерий – участник своим поведением вызвал значительные негативные последствия для хозяйственного общества либо создал реальную угрозу их наступления. Тем не менее, при разрешении дел судьям необходимо обращать внимание на такого рода «смешение составов», предлагать истцам уточнить свои требования в соответствии с положениями части 3 статьи 103 Закона. Это обеспечит правильное определение предмета доказывания по делу.
По вопросу исключения участника в связи с невыполнением обязанности требует анализа и выработки общих критериев оценки следующая ситуация.
Несвоевременное исполнение участником хозяйственного общества обязанности по формированию уставного фонда не признано судом в качестве основания для исключения из состава участников.
Судом рассмотрен иск ОДО «Д» к Р. – участнику общества с ограниченной ответственностью «Б» об исключении из состава участников в связи с неисполнением обязанности по формированию свой доли в уставном фонде общества, в результате чего ответчик препятствует деятельности общества.
Ответчик иск не признал, поскольку считал, что им не было нарушено обязательство по внесению вклада в уставный фонд. Кроме того, на дату судебного разбирательства он был сформирован в полном объеме.
Суд указал, что грубое нарушение обязанности со стороны участника отсутствовало, равно как и совершение им действий, препятствующих деятельности общества.
Делая такой вывод, суд основывался на положениях подпункта 41.3 Положения о государственной регистрации и ликвидации (прекращении деятельности) субъектов хозяйствования, утвержденного Декретом Президента Республики Беларусь от 16 марта 1999 года № 11 (в редакции от 2 апреля 2007 года) (далее – Положения о государственной регистрации и ликвидации). Согласно данной норме юридическое лицо может быть ликвидировано по решению регистрирующего органа в случае нарушения сроков и порядка формирования минимального размера уставного фонда, предусмотренного законодательством.
В апелляционном порядке решение не пересматривалось. Кассационная инстанция данное решение оставила в силе.
Из материалов дела следовало, что на дату предъявления первоначального иска уставной фонд общества был сформирован, т.е. на дату судебного разбирательства со стороны ответчика по первоначальному иску обязанность по формированию уставного фонда выполнена в полном объеме.
Представляется, что согласно пункту 3 статьи 89 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее – ГК) уставный фонд общества с ограниченной ответственностью должен быть на момент регистрации общества внесен его участниками не менее чем наполовину. Оставшаяся часть уставного фонда общества подлежит формированию его участниками в течение первого года деятельности общества. При нарушении этой обязанности общество должно либо объявить об уменьшении своего уставного фонда и зарегистрировать его уменьшение в установленном порядке, либо прекратить свою деятельность путем ликвидации. Таким образом, последствие в виде обязательной ликвидации (по решению самого общества) не связывается лишь с не сформированием уставного фонда в минимальном размере.
Применительно к вынужденному уменьшению уставного фонда также следует отметить, что согласно пункту 5 статьи 89 ГК такое уменьшение допускается после уведомления всех его кредиторов. Последние вправе в этом случае потребовать досрочного прекращения или исполнения соответствующих обязательств общества и возмещения им убытков.
Очевидно, что неисполнение участником обязанности влекло для общества серьезные негативные последствия, вплоть до ликвидации. В этой ситуации какие-либо «субъективные факторы» (уважительные причины неисполнения обязанности и т.п.) не могут приниматься во внимание (что не исключает их учета в других ситуациях).
То, что общество (третье лицо в деле) не выполнило возложенную на него обязанность об объявлении по истечении года об уменьшении уставного фонда либо прекращении своей деятельности также не может влиять на квалификацию нарушения участником касающейся именно его обязанности как грубого, если оно было устранено этим участником.
Иски об исключении из состава участников общества ввиду препятствования в деятельности общества
В качестве примеров действий (бездействия), препятствующих достижению целей общества, в Постановлении Пленума № 19 приведены: уклонение от участия в принятии решений общества, совершение действий (бездействия) в ущерб интересам общества и т.п.
Возникают вопросы, связанные с выбором критериев однократности, повторяемости, периодичности действий (проявлений бездействия). Как правило, это касается неучастия в собрании, что приводит к отсутствию требуемого кворума. Могут возникать и ситуации, когда кворум без отсутствующего участника достигается, однако те или иные вопросы повестки дня должны рассматриваться и обсуждаться на собрании всеми участниками для реализации принципа единогласного голосования. Аналогичная ситуация возникает, когда для решения вопросов требуется квалифицированное большинство.
В прежней редакции Закона систематичность формально была определена как квалифицирующий признак неисполнения обязанности. Применительно к препятствованию такой признак законом установлен не был. Тем не менее, в контексте тех или иных «действий», проявляющихся как совокупность актов поведения, он не может не присутствовать.
Например, по делу суд, удовлетворяя иск об исключении ответчика, также указал на имевшее место систематическое уклонение без уважительных причин от участия в общем собрании по вопросам, требующим единогласия.
По делу судебные инстанции, участвовавшие в его рассмотрении, учитывали наличие «неоднократного» отказа со стороны ответчиков утвердить предложенную обществом редакцию устава, связывая с этим фактором злоупотребление ими правами участников и воспрепятствование деятельности общества.
Из представленных к обобщению дел по спорам, связанным с исключением в судебном порядке лиц из состава участников хозяйственных обществ, в большинстве случаев в качестве основания для исключения в исках указывалось на имевшее место препятствование со стороны ответчиков деятельности общества. Это выражалось в следующем:
неучастие в работе общего собрания участников общества;
отказ в утверждении (подписании) учредительных документов в новой редакции.
В обоих случаях речь шла об обязательной корректировке учредительных документов с целью приведения их в соответствие с Законом. При этом решение собрание должно приниматься на основе единогласия или квалифицированного большинства, не обеспечиваемого без голосов отсутствующих на собрании или возражающих (голосующих «против») по тем или иным пунктам участников.
Неучастие в собраниях как основание исключения
Согласно статье 13 Закона участники хозяйственного общества вправе участвовать в управлении деятельностью общества лично либо выдавать в порядке, установленном законодательными актами, доверенность другим лицам на участие в управлении деятельностью хозяйственного общества.
Участие в собраниях не определяется законодательством как обязанность. Оно производно от права участия в управлении и, соответственно, получает юридическую форму субъективного права. При этом его осуществление подпадает под действие общеправового принципа недопустимости злоупотребления правом.
Исключение участника возможно в тех случаях, когда неучастие в собраниях (отсутствие) вызвано неуважительными причинами: немотивированной неявкой, надуманным отказом явиться на собрание, делающими невозможным принятие обязательных решений. Если неучастие в работе собрания вызвано уважительными причинами (болезнь, нахождение на работе, в командировке, в отпуске и т.д.) оснований для исключения не имеется.
Судом рассмотрено дело по иску М. к М. об исключении ее из состава участников ООО «М» в связи с тем, что своим бездействием (неучастие в работе общих собраний) ответчица препятствовала деятельности общества, так как в случае не приведения учредительных документов в соответствие с требованиями законодательства, общество может быть ликвидировано.
В ходе разбирательства суд пришел к выводу, что у ответчицы имелись уважительные причины, которые препятствовали ей принять участие в работе общего собрания участников общества. Так, о месте и времени проведения первого общего собрания ответчица не была уведомлена надлежащим образом. О дате и повестке дня второго собрания ответчица также была уведомлена с нарушением установленного уставом общества порядка, что повлекло перенос даты заседания. В третий раз ответчица не смогла принять участие в работе общего собрания, поскольку болела, что было подтверждено соответствующим листком нетрудоспособности.
При таких обстоятельствах оснований для исключения ответчика из состава участников общества не имелось.
Действия участника на собрании при обсуждении вопросов и голосовании
Поведение участника, присутствующего на собрании и голосующего тем или иным образом (либо не голосующего вообще), для квалификации такого поведения как препятствующего деятельности хозяйственного общества должно оцениваться судом через призму нескольких факторов.
Созыв и проведение собрания.
Важное значение может иметь вопрос о том, были ли допущены существенные нарушения при созыве и проведении собрания участников, что негативно повлияло на позицию участника, исключения которого требуют другие.
Общие требования к порядку подготовки, созыва и проведению собрания определены в статьях 37–49 Закона. Нормы Закона предусматривают, чтобы участники были заблаговременно извещены о времени и месте проведения собрания, его повестке дня, о возможности ознакомления с документами, выносимыми на рассмотрение и т.д. (статьи 38 и 39 Закона). Это позволяет участникам надлежащим образом подготовиться к собранию, внести свои предложения в повестку. Соответственно, в результате нарушения порядка созыва и проведения собрания лицо может лишиться возможности участия в его работе вообще либо будет не в состоянии надлежаще подготовиться к собранию и выработать и изложить свою позицию, выверенную с точки зрения требований законодательства и учредительных документов, защиты своих интересов и учета интересов остальных участников.
Так, по нескольким делам суд отказал в иске об исключении участников, так как ответчики в нарушение требований Закона были ненадлежащим образом проинформированы о времени и месте проведения собрания; отсутствовала информация о проектах учредительных документов, которые были вынесены на рассмотрение и утверждение собрания участников; собрание созывалось не уполномоченным лицом; ответчик без наличия к тому оснований не был допущен к работе общего собрания участников, на собрание не обсуждались вопросы, связанные с принятием и утверждением учредительных документов в новой редакции.
Установленные по данным делам обстоятельства свидетельствовали, что со стороны ответчиков отсутствовали действия (бездействие), которыми они бы препятствовали деятельности общества.
Неучастие участника в общем собрании по причине его ненадлежащего уведомления не может рассматриваться в качестве бездействия, препятствующего деятельности общества, и, следовательно, не является основанием для его исключения из состава участников.
Судом по делу был рассмотрен иск Г. – участника ООО «Б» к другому участнику Б. об исключении его из состава участников общества.
В обоснование своих требований истец указал, что своим бездействием (неявка для участия в общем собрании) ответчик препятствует деятельности общества, так как в случае не приведения учредительных документов общества в соответствие с требованиями законодательства общество может быть ликвидировано.
При принятии решения суд сослался на пункт 7 Постановления Пленума № 19, согласно которому основанием для исключения участника из общества является систематическое невыполнение или ненадлежащее исполнение участником своих обязанностей либо совершение действий (бездействия), препятствующих достижению целей общества (уклонение от участия в принятии решений общества, совершение действий (бездействия) в ущерб интересам общества и т.п.).
Суд сделал вывод о том, что участник может быть исключен из общества в случае, если он систематически уклоняется (без уважительных причин) от участия в общем собрании участников общества, лишающее общество возможности принимать решения по вопросам, требующим единогласия всех его участников.
В рассматриваемой ситуации неучастие ответчика в общем собрании было вызвано объективными обстоятельствами. Так, уведомление о проведении собрания ответчиком получено 19 июля 2007 года, тогда как само собрание должно было быть проведено до 17 июля 2007 года.
При таких обстоятельствах неучастие ответчика в собрании по причине его ненадлежащего уведомления не может рассматриваться в качестве основания для его исключения из состава участников общества.
Кроме того, суд отметил, что предоставленное истцом решение о проведении общего собрания в нарушении требований статьи 38 Закона не содержало точной даты проведения общего собрания. В данном решении отсутствовала повестка дня собрания с указанием формулировки проекта решения по каждому вопросу; отсутствовала информация о порядке предоставления (ознакомления) документов, которые должны быть рассмотрены на общем собрании. Данные обстоятельства свидетельствовали о том, что у ответчика отсутствовала необходимая информация для подготовки к участию в работе собрания.
При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о том, что оснований для исключения ответчика из состава участников общества не имелось, и в удовлетворении иска отказал.
Решение суда следует признать обоснованным. Необходимо отметить, что критерий «систематичности», на который сослался суд в Постановлении Пленума № 19, как и в Законе в прежней редакции, использовался только применительно к несоблюдению участником обязанностей. Участие в собраниях к числу таковых не относилось и не относится.
Мотивы голосования.
В качестве основания для исключения из состава участников общества истцы ссылаются на отказ ответчиков голосовать «за» утверждение учредительных документов в новой редакции, приведенной в соответствие с требованиями Закона.
Рассмотренные дела показали, что новые редакции учредительных документов содержали пункты, соответствующие императивным (безальтернативным) установлениям Закона, а также пункты, сформулированные на основе диспозитивных норм. Отсюда можно сделать вывод, что только в первом случае изменения являются обязательными, и голосование «против» соответствующих Закону новелл необходимо квалифицировать как действия, препятствующие деятельности общества.
В большинстве случаев участники вносили на рассмотрение собрания проекты изменений и дополнений по многим пунктам учредительных документов, и разногласия возникали чаще по тем положениям, которые не вступали в противоречие с Законом, а именно по тем, которые допускали разные варианты. Спор именно по таким пунктам делал невозможным голосование по «обязательным» позициям.
Ответчик, настаивающий на не устраивающих остальных членов общества предложениях, может быть исключен из состава участников.
Судом принято решение об исключении из состава участников общества ответчиков, ставивших вопрос о приведении учредительных документов в соответствие с Законом в зависимость от изменения в своих интересах отдельных положений устава и учредительного договора, злоупотреблявших тем самым своими правами и препятствовавших дальнейшей деятельности общества.
Суд удовлетворил иск М. и исключил К. и Б. из состава участников общества ООО «И» в связи с тем, что их действия препятствовали дальнейшей деятельности общества.
При принятии решения суд исходил из следующего. Согласно части 1 статьи 3 Закона Республики Беларусь от 10 января 2006 года «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «Об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и обществах с дополнительной ответственностью» хозяйственные общества, зарегистрированные до вступления в силу указанного Закона, обязаны привести свои учредительные документы в соответствие с его требованиями в течение одного года со дня вступления его в силу, т.е. до 2 августа 2007 года. Невыполнение хозяйственным обществом указанного требования является основанием для ликвидации хозяйственного общества по заявлению регистрирующего органа в судебном порядке (часть 3 статьи 3 названного Закона).
В этой связи ООО «И» были разработаны проекты учредительных документов и направлены для согласования всем участникам, включая ответчиков. Ответчики утвердить новую редакцию учредительных документов отказались, предложив изложить ряд положений устава в предложенной ими редакции, причем свои действия они расценили как способ защиты прав и законных интересов участников, имеющих незначительную долю в уставном фонде общества.
Исследовав прежнюю и новую редакцию учредительных документов ООО «И», суд пришел к выводу, что подготовленная обществом редакция устава полностью приводит действующий устав общества в соответствие с новым законодательством, сохраняя при этом без изменения прежние положения, не противоречащие законодательству. Предлагавшиеся же ответчиками изменения ряда пунктов могли дополнять положения устава, но исходя из норм вышеназванного Закона не являлись обязательными.
При таких обстоятельствах суд посчитал, что имеется достаточно оснований полагать, что действия ответчиков, выразившиеся в неоднократном отказе утвердить предложенную обществом редакцию устава, преследуют цель, не связанную с приведением учредительных документов в соответствие с действующим законодательством. Это свидетельствовало о злоупотреблении предоставленными им правами и, в свою очередь, влекло нарушение интересов остальных участников общества, а также предусмотренную Законом ликвидацию общества.
Апелляционной инстанцией и кассационной инстанцией решение суда оставлено в силе.
Иски о признании недействительными решений собраний участников хозяйственных обществ
В соответствии с пунктом 9 Постановления Пленума № 19 к нарушениям законодательства, которые могут служить основаниями для удовлетворения иска о признании недействительным решения собрания участников, относятся, в частности, отсутствие кворума, несвоевременность извещения (неизвещение) участника о времени проведения собрания, повлекшее невозможность участия в работе собрания, нарушение при голосовании принципа единогласия и другие существенные нарушения законодательства и требований учредительных документов.
Вместе с тем при разрешении таких споров хозяйственный суд вправе с учетом всех обстоятельств дела отказать в иске, если количество голосов отдельного участника не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными.
Применительно к приведенному выше положению, касающемуся невозможности для участника повлиять своими голосами на принятие решения, следует отметить, что, например, в российских законах об обществах с ограниченной ответственностью и акционерных обществах данная позиция прямо закреплена. В белорусском законе об обществах в прежней и ныне действующей редакции ее нет, что делало и тем более делает (имея в виду общий подход новой редакции Закона к усилению гарантий прав и интересов участников) применение в этой части пункта постановления Пленума проблематичным.
Если в результате допущенных нарушений при созыве и проведении общего собрания участник был лишен возможности реализовать принадлежащие ему права по управлению делами общества, а именно на участие в принятии решений на собрании участников, то такие нарушения признаются судом существенными и влекут признание недействительным решение собрания.
Истец К. просил суд признать недействительным решение общего собрания участников ООО «Ф», поскольку при его проведении была нарушена процедура созыва, что, по мнению истца, повлекло невозможность для него участвовать в работе собрания. Истец также указал, что решение о проведении собрания было принято неуполномоченным органом – вторым участником; извещение о дате и времени проведения общего собрания участников было направлено не по адресу его места жительства, иного уведомления о дате и времени проведения собрания до его проведения истец не получал.
Удовлетворяя исковые требования в полном объеме, суд указал, что поскольку истец не принимал участия в собрании, у него имеется право на оспаривание принятых на этом собрании решений. Доводы истца о допущенных нарушениях созыва и проведения собрания также нашли свое подтверждение.
Довод ответчика о том, что количество голосов истца не могло повлиять на результаты голосования, судом не принят во внимание, так как нарушения, допущенные при созыве и проведении собрания участников, являлись существенными, нарушающими права истца как участника общества на участие в управлении и принятии решений на общем собрании.
Подписание участником протокола общего собрания и новой редакции учредительных документов не признано судом в качестве основания для отказа участнику в иске о признании недействительным решения собрания с учетом имевшего место несоблюдения порядка созыва и проведения собрания, повлекшего существенные нарушения ответчиком законодательства и учредительных документов, прав и законных интересов участника.
Суд первой инстанции отказал участнику ООО «И» в иске о признании недействительным решения внеочередного общего собрания участников. Суд исходил из того, что протокол и новые редакции учредительных документов подписаны истцом собственноручно, а учредительные документы – в присутствии нотариуса, в обществе сложилась практика проведения собраний путем опроса. Поэтому нарушение порядка созыва не повлекло существенных нарушений законодательства или положений учредительных документов. Допрошенный в качестве свидетеля нотариус подтвердил, что всем участникам суть совершаемых действий и содержание подписываемых документов были понятны и известны, факт совершения истцом и иными участниками общества действий по подписанию оспариваемого протокола и учредительных документов в новой редакции помимо их воли не установлен.
Отменяя данное решение, суд апелляционной инстанции указал на необоснованное непринятие во внимание доводов истца о том, что созыв и проведение внеочередного общего собрания участников не осуществлялись, повестка дня не формировалась и не рассылалась, регистрация участников не велась. Нарушение ответчиком в этой связи норм законодательства и положений учредительных документов повлекло нарушение прав и законных интересов истца.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что внесенные в учредительные документы общества изменения и дополнения существенно затрагивали права и законные интересы истца, имеющего 2 процента голосов, поскольку в новой редакции по ряду вопросов предлагалось отойти от принципа единогласия, а именно по вопросам образования исполнительных органов и изменения устава.
По мнению апелляционной инстанции, несмотря на незначительную долю в уставном фонде (2 процента), истец, при условии проведения ответчиком внеочередного общего собрания участников без нарушений законодательства и учредительных документов, количеством принадлежащих ему голосов мог повлиять на результаты голосования: если бы истец голосовал «против», решение по вопросам, требующим единогласия, было бы не принято, а по другим вопросам – могло быть не принято.
Оставляя в силе постановление апелляционной инстанции, кассационная коллегия указала, что подписание протокола собрания и учредительных документов в помещении нотариальной конторы не только не обеспечивало порядок созыва и проведения собрания, но и возможность надлежащим образом оценить содержание подписываемых документов. Такой порядок подписания документов не позволял с должной определенностью сказать, проводилось ли собрание и в какой форме.
Если после подачи заявления участники продолжают участвовать в деятельности общества, а само общество не произвело всех необходимых действий, связанных с выходом участников, то такие участники общества не считаются вышедшими.
Судом было рассмотрено дело по иску Г. и С. к ООО «К» о признании недействительным решения общего собрания участников.
В обоснование своей позиции истцы указывали на существенные нарушения законодательства в части рассмотрения и решения общим собранием вопросов, не включенных в повестку дня, а также отсутствие со стороны истцов волеизъявления о выходе из состава участников общества.
В ходе разбирательства судом было установлено, что в повестку дня собрания были включены вопросы, касающиеся пополнения уставного фонда общества, приведения учредительных документов в соответствие с законодательством и иные.
Вместе с тем, выступивший на собрании участник, являющийся директором, проинформировал о наличии заявлений С. и Г. о выходе и предложил принять к сведению их заявления и произвести им соответствующие выплаты. Голосами остальных участников собрание приняло решение принять к сведению выход С. и Г. на основании поданных ими заявлений и произвести в связи с выходом выплаты в установленных размерах и сроки, а рассмотрение вопросов перераспределения долей, подписания учредительных документов в новой редакции и др. перенести на иную дату.
Суд пришел к выводу о том, что обращенные к общему собранию участников заявления истцов о намерении выйти из состава участников представляли собой только сообщения информационного характера о возможных намерениях и не содержали прямого волеизъявления на выход из состава участников общества. А последующее поведение сторон и ООО «К» свидетельствовало о том, что истцы реально не вышли из состава участников.
Законодательством не урегулирован вопрос о возможности отзыва участниками своего заявления о выходе из общества. Исходя из материалов дела, после направления уведомлений о намерении выйти из состава участников истцы, тем не менее, уведомлялись о проведении собраний, принимали в них участие, подписывали протоколы. Они также участвовали в судебных заседаниях хозяйственного суда города Минска как участники ООО «К» при рассмотрении иных споров о признании решений общего собрания данного общества. Кроме того, общество не произвело расчеты причитающихся к выплате сумм, не внесло в учредительные документы изменения, связанные с выходом участников общества, как того требует законодательство, следовательно, оснований для исключения истцов из состава участников не имелось.
При таких обстоятельствах суд признал недействительным решение общего собрания. Апелляционной и кассационной инстанциями решение оставлено без изменения.
Иски о признании недействительными крупных сделок
Поскольку судебная практика по рассмотрению данной категории дел незначительна (рассмотрено 3 дела), возникают вопросы, связанные с квалификацией сделок как крупных применительно к части 1 статьи 58 Закона. В частности, что следует понимать под имуществом, подпадающим под регулирование этой нормы? Например, относятся ли к такому имуществу деньги, подлежащие выплате по договорам на выполнение работ, оказание услуг; является ли сделкой, сопряженной с отчуждением имущества, соглашение о расторжении неисполненного договора купли-продажи имущества, которое будет создано в будущем, подряда на капитальное строительство и т.д.?
Согласно статье 58 Закона крупной сделкой хозяйственного общества является сделка или несколько взаимосвязанных сделок, влекущих приобретение, отчуждение или возможность отчуждения хозяйственным обществом прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет двадцать пять и более процентов балансовой стоимости активов этого общества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, предшествующий дню принятия решения о совершении такой сделки.
Крупные сделки хозяйственного общества могут совершаться по решению общего собрания его участников, если учредительными документами принятие такого решения не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) этого общества.
Крупная сделка, совершенная с нарушением требований статьи 58 Закона может быть признана судом недействительной.
Расторжение договора долевого строительства объекта недвижимости, предусматривающего оплату денежных средств в размере свыше 25 процентов балансовой стоимости активов инвестора, является крупной сделкой, решение о совершении которой должно принимать собрание участников.
Судом было рассмотрено дело по иску ООО «Б» к ОАО «М» о признании в силу статьи 175 ГК недействительным заключенного между ними дополнительного соглашения о расторжении договора купли-продажи нежилого помещения как сделки, заключенной в связи с превышением директором истца полномочий, определенных уставом предприятия, в части совершения крупных сделок.
В ходе рассмотрения спора суд установил, что между сторонами был заключен договор долевого строительства. В соответствии с договором ответчик обязался построить за счет средств истца для передачи последнему в собственность нежилое помещение, а истец – оплатить стоимость строящегося для него помещения по цене, определенной договором. При подписании договора директор общества действовал на основании решения общего собрания, которым он был наделен соответствующими полномочиями.
Впоследствии дополнительным соглашением стороны расторгли договор долевого строительства. Однако общее собрание участников общества решения о расторжении договора не принимало, и директор не был наделен соответствующими полномочиями.
Вместе с тем ограничения органа юридического лица (директора) на совершение оспариваемой сделки (на заключение и на расторжение договора долевого строительства нежилого помещения стоимостью выше 25 процентов активов) были установлены как законодательством (статья 58 Закона), так и учредительными документами (уставом).
Довод ответчика о том, что рассматриваемую сделку о расторжении договора долевого строительства, как и сам договор, нельзя отнести к категории крупных сделок, поскольку ее предметом выступает имущество, которое будет создано в будущем, а не имеющееся на момент заключения сделки, судом признан необоснованным.
По договору долевого строительства одна сторона обязуется передать в собственность другой стороны создаваемое для этой цели имущество, а другая сторона – уплатить предусмотренную договором цену. Таким образом, предметом данного договора, с одной стороны, выступают деньги, а с другой – объект, который будет создан в будущем. Результатом исполнения договора является передача в собственность имущества, контрактная стоимость которого превышает установленные законодательством размеры, с которыми связываются ограничения по совершению сделок.
Судом не приняты и доводы ответчика о том, что ограничения, предусмотренные для совершения крупных сделок, устанавливаются только в интересах учредителей. В соответствии со статьей 44 ГК участники обществ, в том числе обществ с ограниченной ответственностью, имеют в отношении таких юридических лиц обязательственные права, вещных прав на приобретаемое обществом имущество участники не имеют. Таким образом, права и обязанности по сделке, результатом которой является приобретение юридическим лицом права собственности на объект недвижимого имущества, с одной стороны, и перечисление принадлежащих юридическому лицу денежных средств, с другой стороны, возникают непосредственно у самого юридического лица, а не у его учредителей. В этой связи ограничения полномочий директора ООО «Б», определенные законодательством и уставом, установлены и в интересах самого юридического лица как субъекта предпринимательской деятельности.
Поскольку судом было установлено, что при подписании дополнительного соглашения о расторжении договора долевого строительства – крупной сделки – директор превысил свои полномочия, определенные и законодательством, и уставом общества, в соответствии со статьей 175 ГК данная сделка судом была признана недействительной.
Апелляционная и кассационная инстанции данное решение оставили без изменения.
Для признания сделки крупной необходимо, в том числе, чтобы данная сделка влекла за собой приобретение, отчуждение либо возможность отчуждения хозяйственным обществом имущества, а не передачу или получение его во владение и пользование. Соответственно, оплата денежных средств за получение имущества на таких условиях также не подпадает под признаки крупной сделки.
Судом было рассмотрено дело по иску ООО «Р» к ООО «Э» о признании недействительным договора субаренды как крупной сделки, совершенной в отсутствие решения общего собрания его участников о ее совершении.
В обоснование иска истец указывал о том, что внесение арендной платы является отчуждением имущества арендатора, т.к. в соответствии со статьей 128 ГК денежные средства, находящиеся в собственности юридического лица, относятся к его имуществу. Поскольку на момент заключения договора субаренды размер арендной платы в 18,2 раза превышал размер уставного фонда истца, то данная сделка как крупная в соответствии со статьей 58 Закона и уставом общества должна была совершаться по решению общего собрания его участников, которое не принималось.
Суд отказал в удовлетворении иска на том основании, что в силу статьи 58 Закона для признания сделки крупной необходимо, чтобы данная сделка влекла за собой приобретение, отчуждение либо возможность отчуждения хозяйственным обществом имущества. Поскольку предметом договора являлась передача имущества во временное владение и пользование, суд посчитал, что данная сделка не обладает признаками крупной сделки.
В апелляционном порядке решение не пересматривалось.
Кассационная инстанция решение суда первой инстанции поддержала, указав, что правоотношения сторон складывались на договоре субаренды. К договору субаренды применяются правила о договоре аренды, основными признаками которого является передача одним лицом (арендодателем) другому лицу (арендатору) имущества во временное владение и пользование за плату.
В рассматриваемом случае объектом аренды являлось нежилое встроенное помещение, переданное истцу во временное пользование и владение. Право арендатора выкупить арендованное имущество оспариваемым договором не предусматривалось. Договор аренды (субаренды) носит возмездный характер, в силу этого суд первой инстанции правомерно посчитал, что уплата истцом арендной платы является встречным предоставлением контрагенту по сделке и не может расцениваться как отчуждение истцом своего имущества (денежных средств). Вместе с тем, установленные статьей 58 Закона ограничения при совершении обществами крупных сделок распространяются только на сделки, влекущие за собой приобретение, отчуждение либо возможность отчуждения имущества.
Соглашение сторон о компенсации убытков в связи со сносом объекта недвижимости во исполнение решения государственного органа об изъятии земельного участка не отвечает признакам крупной сделки, связанной с отчуждением имущества.
Судом рассмотрено дело по иску Г. – участника ОДО «Б» о признании недействительным договора о порядке сноса объектов недвижимости и возмещения убытков, заключенного между ОДО «Б» и ЗАО «Трест Промстрой». В обоснование своих требований истец указал, что решение о заключении договора было принято директором ОДО «Б» единолично. В результате были нарушены требования статьи 58 Закона, поскольку сделка являлась крупной, и по ней должно было приниматься решение собрания участников.
Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из фактических обстоятельств, с учетом которых был заключен оспариваемый договор.
Так, решением Мингорисполкома, принятым в 2002 году, у ОДО «Б» (в числе других землепользователей) был изъят земельный участок, на котором находились принадлежащие обществу здания. Земельный участок был выделен ЗАО «Трест Промстрой» для строительства второго пускового комплекса квартала малоэтажной застройки. Указанным решением на ОДО «Б» возлагалась обязанность обеспечить за свой счет снос строений и освободить занимаемую территорию. Впоследствии указанное решение Мингорисполкома было дополнено пунктом, предусматривающим для застройщика (ЗАО «Трест Промстрой») обязанность до начала выполнения строительных работ обеспечить снос зданий с площадки строительства. До начала сноса ЗАО «Трест Промстрой» должно было представить в Мингорисполком договоры с собственниками сносимых зданий и сооружений об условиях сноса.
В связи с не достижением согласия об условиях сноса (размера денежной компенсации, предоставления равноценного объекта) ЗАО «Трест Промстрой» в 2006 году обращалось с иском к ОДО «Бинфорс» об устранении препятствий в пользовании участком путем принудительного освобождения занимаемого здания для последующего сноса. Решением хозяйственного суда города Минска исковые требования были удовлетворены. Суд обязал ОДО «Б» в 10-дневный срок после вступления решения суда в силу освободить занимаемое здание. Решение суда вступило в законную силу.
С учетом указанных обстоятельств ОДО «Б» и ЗАО «Трест Промстрой» и был заключен оспариваемый договор, предметом которого являлось возмещение застройщиком в полном объеме убытков собственника, причиняемых сносом жилого дома и административно-производственного здания.
Как было установлено судом, причитающаяся сумма выплачена ОДО «Б» в полном объеме.
Отказывая в удовлетворении иска, суд указал, что отчуждение объектов недвижимости, принадлежащих ОДО «Бинфорс», вытекало из решений компетентного государственного органа об изъятии земельного участка под жилую застройку. Общим правовым последствием этого является возмещение собственнику убытков, вызванных сносом расположенных на участке объектов. Оспариваемый договор предусматривал именно возмещение застройщиком в полном объеме убытков собственника, причиняемых сносом объектов недвижимости в связи с производящимся освобождением площадки строительства.
Таким образом, оспариваемый истцом договор о компенсации убытков нельзя считать сделкой, повлекшей отчуждение имущества – объектов недвижимости (предмет сделки), и распространять на нее правила статьи 58 Закона.
Иски, связанные с применением положений об аффилированных лицах хозяйственных обществ
В соответствии со статьей 56 Закона аффилированными лицами хозяйственного общества признаются физические и (или) юридические лица, способные прямо и (или) косвенно определять решения или оказывать влияние на их принятие хозяйственным обществом, а также юридические лица, на принятие решений которыми хозяйственное общество оказывает такое влияние. В данной статье определен также перечень аффилированных лиц, а также предусмотрена обязанность хозяйственного общества определить круг таких лиц, обеспечить письменное уведомление и учет таких лиц.
В статье 57 Закона определены критерии заинтересованности аффилированных лиц в совершении хозяйственным обществом сделок. Предусмотрено также принятие по таким сделкам решений собрания участников установленным в статье числом голосов.
При применении положений об аффилированных лицах хозяйственных обществ суду необходимо учитывать следующее:
а) само по себе неуведомление участников общества о наличии у последнего аффилированных лиц не может служить основанием для признания незаконным решения общего собрания;
б) заинтересованность аффилированных лиц в совершении хозяйственным обществом сделки признается в случае, если эти лица владеют (каждый в отдельности или в совокупности) 20 процентами и более долей юридического лица, являющегося стороной сделки, т.е. контрагента хозяйственного общества, а не его самого.
По делу суд рассмотрел иск Ж. – участника ООО «Э» о признании недействительным решения собрания участников о продаже по остаточной стоимости принадлежащего обществу недвижимого имущества и об отчуждении принадлежащей обществу доли в уставном капитале другого общества в размере 6,25 процента уставного капитала.
При голосовании по соответствующим вопросам повестки дня «за» проголосовало 99,05 процента участников, против дачи согласия на совершение указанных сделок проголосовало 0,95 процента участников, в числе которых был истец.
В обоснование своего требования истец указал, что ответчик в нарушение требований статьи 56 Закона не определил круг своих аффилированных лиц и письменно не уведомил участников хозяйственного общества о наличии таковых. Вместе с тем аффилированными лицами ответчика истец считал участников, имеющих в целом 94,8 процента долей в уставном капитале общества.
Истец также указал, что в нарушение требований статьи 57 Закона заинтересованные в сделке по отчуждению имущества аффилированные лица не должны были принимать участие в голосовании по вопросу продажи принадлежащей обществу недвижимости.
Суд первой инстанции, отказывая истцу в иске, указал, что не определение ответчиком круга его аффилированных лиц и не доведение этой информации до сведения других участников хозяйственного общества не является существенным нарушением, влекущим признание недействительным решения собрания участников. По мнению суда, на основании части 3 статьи 56 Закона хозяйственное общество должно сообщать сведения о своих аффилированных лицах непосредственно самим аффилированным лицам, но не другим участникам общества.
При разрешении дела суд первой инстанции определил процентное соотношение количества голосов аффилированных лиц, поданных «за» отчуждение имущества, и количества голосов иных участников, поданных «против» отчуждения имущества, пришел к выводу, что количество голосов участников, проголосовавших «против», не могло повлиять на результаты голосования.
В апелляционном порядке решение не обжаловалось. Кассационная коллегия Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь оставила решение суда в силе.
Коллегия признала правильным вывод суда о том, что само по себе неуведомление участников хозяйственного общества о наличии у последнего аффилированных лиц не может служить основанием для признания незаконным решения общего собрания.
Вместе с тем кассационная коллегия указала на ошибочность вывода суда о том, что общество не обязано уведомлять о своих аффилированных лицах других участников хозяйственного общества, не являющихся аффилированными лицами. Такой вывод не вытекает из смысла части 3 статьи 56 Закона. Кроме того, подтверждением наличия у хозяйственного общества обязанности раскрытия информации об его аффилированных лицах является указание в части 1 статьи 63 Закона в качестве одного из документов хозяйственного общества списка его аффилированных лиц.
Судом первой инстанции была также допущена ошибка при признании аффилированных лиц (участников), обладающих в совокупности 94,8 процента долей в уставном фонде, имеющими заинтересованность в совершении сделки. В соответствии с абзацем 3 части 1 статьи 57 Закона заинтересованность аффилированных лиц в совершении хозяйственным обществом сделки признается в случае, если эти лица владеют (каждый в отдельности или в совокупности) 20 процентами и более долей юридического лица, являющегося стороной сделки, т.е. контрагента хозяйственного общества, а не его самого.
Необходимость в соблюдении особой процедуры заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица общества (статья 57 Закона), возникает при одновременном наличии:
а) признаков аффилированности лица;
б) заинтересованности данного лица в совершении сделки в случаях, прямо указанных в Законе либо учредительных документах.
Судом было рассмотрено дело по иску ЗАО «Б» к ООО «Э» о признании недействительным договора поручительства как сделки, в которой имеется заинтересованность аффилированного лица, и совершенной с нарушением порядка, предусмотренного законодательством для совершения таких сделок.
Как усматривалось из материалов дела, ЗАО «Б» заключило с ответчиком ООО «Э» договор поручительства, в соответствии с которым выступило поручителем по обязательствам общества с ООО «Р» по договору субаренды. Оспариваемый договор был подписан генеральным директором истца, который одновременно являлся одним из участников ООО «Р». По мнению истца, генеральный директор, являясь аффилированным лицом обоих юридических лиц, имел заинтересованность в заключении договора поручительства.
В результате разбирательства по делу суд в удовлетворении исковых требований отказал ввиду отсутствия факта заинтересованности аффилированного лица.
Прямо определенные условия заинтересованности таких лиц, перечисленные в статье 57 Закона, места не имели. Так, аффилированное лицо не являлось стороной сделки и не выступало в интересах третьих лиц в их отношениях с ЗАО «Б»; не владело 20 процентами и более долей юридического лица – стороны сделки или выступающего в интересах третьего лица в их отношениях с ЗАО «Б»; а также не занимало должности в органах управления юридического лица, являющегося стороной в сделке либо выступающего в интересах третьих лиц в их отношениях с истцом.
Кроме того, иные условия заинтересованности в учредительных документах ЗАО «Б» предусмотрены не были.
Споры о понуждении к внесению изменений в учредительные документы и их государственной регистрации
Это наиболее часто встречающаяся категория исков, при рассмотрении которых у суда, как правило, сложностей не возникает.
В случае неисполнения обществом обязанности по внесению изменений в учредительные документы по иску заинтересованного лица суд может обязать общество внести соответствующие изменения.
По делу судом удовлетворены исковые требования Г. о понуждении ООО «М» к совершению действий по внесению изменений и дополнений в учредительные документы и по государственной регистрации фактически осуществленных изменений состава участников в связи с выходом истца из состава участников.
Судом было установлено, что истцом в соответствии со статьей 103 Закона реализовано право на выход из состава участников общества путем подачи обществу соответствующего заявления. Вместе с тем ответчиком не соблюдено требование действующего законодательства по внесению в месячный срок изменений в учредительные документы, связанные с изменением состава участников (пункт 9 Положения о государственной регистрации и ликвидации).
В том случае, если хозяйственное общество находится в процессе ликвидации, иск о понуждении такого общества к внесению изменений в учредительные документы и их государственной регистрации удовлетворению не подлежит.
Так, по делу суд отказал С. в удовлетворении иска о понуждении ООО «Р» к внесению изменений в учредительные документы и их государственной регистрации в связи с его выходом из состава участников.
При принятии решения суд руководствовался следующим. Действительно, С. реализовал свое волеизъявление на выход из состава участников путем подачи соответствующего заявления.
На основании пункта 9 Положения о государственной регистрации и ликвидации общество в месячный срок должно было внести изменения в учредительные документы в связи со сменой состава участников и представить для государственной регистрации.
Согласно уставу ООО «Р» решение вопроса об изменении учредительных документов (в связи с изменением состава участников) относится к компетенции собрания участников. Собрание (голосами оставшегося участника Б.) в рамках своей компетенции приняло иное решение – о ликвидации. Полномочия по управлению обществом перешли к ликвидационной комиссии, которая не вправе вносить изменения в учредительные документы.
В случае уклонения участника от явки в регистрирующий орган для осуществления регистрации внесенных в учредительные документы изменений и дополнений общество вправе предъявить иск о понуждении участника к такой явке. При этом истцом должны быть представлены доказательства уклонения участника от процедуры государственной регистрации.
Хозяйственный суд города Минска удовлетворил исковые требования ЗАО «Е» и обязал ответчицу Ш. явиться в регистрирующий орган для подачи документов для регистрации изменений и дополнений в учредительные документы ЗАО «Е». Суд исходил из того, что ответчица, как участница (акционер), наряду с другими участниками общества обязана была в установленном порядке принять участие в общем собрании по вопросу внесения изменений и дополнений в устав истца, представить запрашиваемые у нее документы, необходимые для государственной регистрации, и лично явиться в регистрирующий орган при их подаче.
Отменяя решение, апелляционная инстанция указала, что суд первой инстанции правильно указал, что законодательство (пункт 22 Положения о государственной регистрации и ликвидации) ставит возможность приема документов регистрирующим органом для осуществления регистрационных действий в зависимость от явки в регистрирующий орган участников общества. Непредставление запрашиваемых документов, необходимых для передачи в регистрирующий орган, препятствует государственной регистрации. В свою очередь, невыполнение обязанности по регистрации является основанием для ликвидации общества.
Однако из имеющихся в деле документов следовало, что Ш. письменно уведомлялась только о необходимости представления документов для государственной регистрации, но не о необходимости явки в конкретное время в регистрирующий орган для подачи документов. Следовательно, достоверных доказательств уклонения ответчицы от процедуры государственной регистрации истцом представлено не было. При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции было отменено, а истцу в удовлетворении иска отказано.
Впоследствии судом был рассмотрен еще один иск ЗАО «Е» о понуждении Ш. явиться в регистрирующий орган для подачи документов для регистрации изменений и дополнений в учредительные документы общества. В обоснование своих требований истец указал, что ответчику было направлено 2 письма о необходимости явки в регистрирующий орган, однако ответчиком они не были получены и возвратились отправителю. По мнению суда, истец принял все возможные меры для извещения ответчика о необходимости явки в регистрирующий орган, поэтому иск был удовлетворен.
Иски о расторжении учредительного договора
В соответствии с пунктом 5 Постановления Пленума № 19 предусмотрено, что учредительный договор может быть расторгнут хозяйственным судом по иску одного из участников (нескольких участников), предъявленному к остальным участникам.
Расторжение учредительного договора возможно только по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 420 ГК, т.е. только при существенном нарушении договора другой стороной.
При рассмотрении данной категории споров суду следует учитывать, что предметом доказывания является наличие существенных нарушений ответчиками положений самого учредительного договора, а не иных сделок между участниками либо нарушение порядка деятельности хозяйственного общества.
Так, по делу два учредителя предъявили иск к двум остальным о расторжении учредительного договора.
В качестве доказательств, подтверждающих свои требования, истцы ссылались на то, что ответчики не выплатили им денежные средства по заключенным договорам купли-продажи части их долей; по решению общего собрания участников общества директор общества был снят с должности, чем был нарушен пункт 5 статьи 7 учредительного договора, деятельность одного из ответчиков носит формальный характер, ответчики препятствуют истцам принимать участие в управлении обществом.
При принятии решения суд исходил из следующего. Предметом доказывания по делу являлось наличие существенных нарушений учредительного договора со стороны ответчиков.
Договоры купли-продажи доли в уставном фонде являются самостоятельными гражданско-правовыми сделками, порождающими права и обязанности их участников. Их надлежащее (ненадлежащее) исполнение не подтверждает и не опровергает факт нарушения условий иной сделки, в данном случае – учредительного договора, даже если все они совершены одними и теми же лицами – участниками этого учредительного договора. Эти сделки не устанавливают права и обязанности участников общества. А учредительный договор не содержит условий сделок, на которые указывали истцы.
В отношении довода истцов о незаконном снятии директора с должности суд констатировал, что статья 90 ГК регулирует вопросы, связанные с управлением в обществе, закрепляя как органы управления обществом, так и их компетенцию. Соответственно, принятие органами управления общества решений, с которыми не согласны истцы, также не может свидетельствовать о нарушении условий учредительного договора.
Что касается доводов о формальном участии одного из участников общества в его деятельности, то участие участника в обществе обеспечивается его правами и обязанностями, определенными законодательством и учредительными документами, среди которых обязанность внести в уставный фонд вклад, право участвовать в деятельности общества, получать информацию и пр. Поэтому утверждения истцов о формальном участии в деятельности общества одного из ответчиков не были приняты во внимание как не основанные на законодательстве.
Доводы истцов о том, что ответчики препятствовали им в работе общества, а именно: не уведомляли их о заседаниях общего собрания участников общества, что по мнению истцов, является существенным нарушением условий договора, судом во внимание не приняты не были. Данные факты могут свидетельствовать о нарушении обществом установленной процедуры принятия решений, а не о нарушении ответчиками условий учредительного договора.
Одновременно согласно пункту 2 статьи 420 ГК по требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной. Существенным признается нарушение договора одной из сторон, влекущее для другой стороны такой ущерб, в результате которого она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.
Истцами не было предоставлено суду доказательств причинения им ущерба, вызванного действиями ответчиков, и связанного с нарушением последним условий учредительного договора.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции в иске отказал. В результате пересмотра решения в апелляционном и кассационном порядке оно оставлено без изменения.
Иски о переводе прав и обязанностей покупателя
В соответствии с частью 2 статьи 92 ГК участники общества с ограниченной ответственностью пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника пропорционально размерам своих долей, если уставом общества или соглашением его участников не предусмотрен иной порядок осуществления этого права.
Согласно части 7 статьи 98 Закона при продаже доли (части доли) участника в уставном фонде общества с ограниченной ответственностью с нарушением преимущественного права покупки доли (части доли) любой участник этого общества и (или) само общество вправе в течение трех месяцев с момента, когда они узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя.
Неизвещение участников общества о предстоящей продаже доли в уставном фонде является нарушением права преимущественной покупки доли (части доли).
Так, по делу одна из участниц общества Я. обратилась с иском к другому участнику о переводе прав и обязанностей покупателя пропорционально ее доле по договору купли-продажи доли в уставном фонде ООО «С», заключенному между ответчиком и еще одним участником общества П.
В обоснование своих требований истица ссылалась на то, что при продаже участником общества П. своей доли в уставном фонде было нарушено ее преимущественное право как участника общества на покупку части доли пропорционально размеру ее доли в уставном фонде общества. В качестве такого нарушения она указала на то, что она не была уведомлена о намерении П. продать свою долю.
В соответствии с частью 3 статьи 98 Закона порядок действий участника общества с ограниченной ответственностью, намеренного продать свою долю (часть доли) в уставном фонде общества, определяется уставом и должен содержать форму, способ извещения остальных участников этого общества и самого общества о намерении продать свою долю (часть доли) в уставном фонде общества и требования к информации, включаемой в это извещение (цена и иные условия продажи).
Таким образом, в силу указанных нормативных предписаний на участника общества с ограниченной ответственностью, намеренного продать свою долю (часть доли) в уставном фонде общества, возложена обязанность извещения остальных участников этого общества и самого общества о намерении продать свою долю (часть доли) в уставном фонде общества.
В ходе разбирательства по делу судом было установлено, что направленное участнику Я. приглашение на участие во внеочередном собрании общества с повесткой дня «внесение изменений в устав и учредительный договор общества в связи с покупкой доли П. в уставном фонде общества» адресатом получено не было, и в связи с истечением срока хранения возвращено по обратному адресу.
Поскольку Я. не была надлежащим образом уведомлена о намерении П. продать свою долю, следовательно, ее право преимущественной покупки доли было нарушено. При таких обстоятельствах суд иск удовлетворил и перевел на истицу права и обязанности покупателя пропорционально ее доле в уставном фонде общества.
Подготовлено
хозяйственным судом
города Минска