Обзор судебной практики № - (Обзор судебной практики «Обзор кассационно-надзорной практики Верховного Суда Республики Беларусь по уголовным делам за 2009 год.»)

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Обзор кассационно-надзорной практики Верховного Суда Республики Беларусь по уголовным делам за 2009 год

Приоритетными направлениями деятельности судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда в 2009 году являлись дальнейшая реализация задач, поставленных Главой государства 25 марта 2008 г. на совещании судей судов Республики Беларусь, по обеспечению судами презумпции невиновности, формированию новых подходов к назначению наказаний, совершенствованию судебного процесса, искоренению случаев формализма и волокиты, а также принятие мер по обеспечению единообразия судебной практики.

 

В истекшем году судебная коллегия по уголовным делам продолжила работу по выявлению и устранению ошибок, допущенных нижестоящими судами, направленную на повышение эффективности и качества отправления правосудия.

В целях установления причин, препятствующих качественному уровню осуществления правосудия, его эффективности, и определения мер по их устранению была изучена судебная практика Верховного Суда по уголовным делам.

Рассмотрение дел в кассационном порядке

Анализ кассационной практики Верховного Суда свидетельствует о том, что количество уголовных дел, поступающих в Верховный Суд на рассмотрение в кассационном порядке, в последние годы постепенно уменьшается.

Если в 2004 году судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда рассмотрено в кассационном порядке 299 дел, в 2008 году – 254 дела, то в 2009 году – 252 дела. Однако сложность дел, их объемность, количество обвиняемых по этим делам заметно возросли.

Так, по сравнению с предыдущим 2008 годом по количеству обвиняемых произошло увеличение с 366 до 402, то есть на 36 лиц.

Среди рассмотренных в кассационном порядке уголовных дел фактически каждое четвертое состояло из 5 и более (до 135) томов.

По двум делам, рассмотренным Брестским и Минским областными судами, в отношении двоих лиц была назначена смертная казнь – расстрел. Оба приговора оставлены без изменения.

Результаты рассмотрения Верховным Судом уголовных дел в кассационном порядке свидетельствуют, что основное их количество разрешается областными и Минским городским судами в строгом соответствии с действующим законодательством. Суды при рассмотрении дел по первой инстанции более принципиально относятся к проверке и оценке доказательств, представленных стороной обвинения.

Примером этому может служить тот факт, что в 2009 году ими были постановлены оправдательные приговоры в отношении 26 лиц.

Из числа опротестованных 21 оправдательного приговора в отношении 27 лиц, в том числе в отношении 13 лиц, обвиняемых в убийстве, в кассационном порядке отменены только 2 приговора. Остальные оправдательные приговоры признаны законными и обоснованными.

Наметился принципиальный подход судов к реагированию на грубое нарушение законодательства при расследовании уголовных дел.

Так, по делу Г. Витебский областной суд в частном определении обратил внимание Генерального прокурора Республики Беларусь на ненадлежащую организацию и проведение органом уголовного преследования предварительного расследования, что повлекло необоснованное содержание под стражей К. с 26 октября по 4 декабря 2008 г., его явку с повинной и дачу признательных показаний в совершении убийства А., которого он не совершал.

Частный протест государственного обвинителя на данное определение суда оставлен без удовлетворения.

Вместе с тем качество рассмотрения судами областного звена уголовных дел по первой инстанции нуждается в улучшении, поскольку все еще продолжают допускаться ошибки, влекущие отмену либо изменение приговоров в кассационном порядке.

Как и в предыдущие годы, подавляющее большинство приговоров отменено по причине односторонности и неполноты судебного следствия.

Отмечая по многим делам низкое качество предварительного следствия, необходимо сказать, что и судебное разбирательство судами областного звена нередко проводилось поверхностно; обстоятельства, имеющие существенное значение, не выяснялись, обоснованные ходатайства обвиняемых и защитников не принимались во внимание, материалы предварительного следствия критической оценке не подвергались.

Например, Минским областным судом был постановлен обвинительный приговор в отношении К. и Л.

Однако суд пришел к поспешному выводу, что К. совершил убийство З. из хулиганских побуждений, а Л. применил насилие к Л-у, выполнявшему общественный долг по пресечению противоправных действий К.

Из показаний обвиняемых К. и Л., свидетелей Х., Т., Л-а и других следует, что оба потерпевших вели себя вызывающе. Они несколько раз с посетителями ресторана вступали в конфликты и были их инициаторами, в том числе и по отношению к обвиняемым.

Это же зафиксировано на видеозаписи с камер видеонаблюдения.

Вместе с тем суд в должной мере не исследовал показания указанных лиц и содержание видеозаписи, поэтому приговор был отменен.

При повторном рассмотрении дела Верховным Судом по первой инстанции из обвинения К. исключен квалифицирующий признак убийства из хулиганских побуждений, а Л. полностью оправдан.

Согласно ч. 1 ст. 17 УК преступление признается совершенным группой лиц, если хотя бы два лица совместно участвовали в совершении данного преступления в качестве его соисполнителей.

Для соучастия в уголовно-правовом смысле необходима согласованность усилий всех участников, их взаимная осведомленность об этом и понимание того, что действия каждого из них в своей совокупности образуют единую преступную деятельность, направленную на общий преступный результат.

Это требование не было учтено Брестским областным судом по делу Щ-ой и Щ-а, осужденных за покушение на убийство Д. группой лиц.

Показания обвиняемой Щ-ой о нанесении ударов ножом потерпевшему при защите от его противоправных действий, о нанесении Щ. ударов осколком зеркала в грудь потерпевшему в тот момент, когда она окончила свои действия и пыталась остановить кровь на шее потерпевшего, судом проверены не были, хотя это имело важное значение для юридической оценки действий обвиняемых.

При новом рассмотрении дела в отношении Щ-ой постановлен оправдательный приговор, а из обвинения Щ-а исключен квалифицирующий признак покушения на убийство группой лиц.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28 сентября 2001 г. № 9 «О приговоре суда», признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинительного приговора лишь при подтверждении ее совокупностью других доказательств, собранных по делу. В случае изменения обвиняемым в суде показаний, данных при досудебном производстве, следует выяснить причины их изменения и мотивировать в приговоре, на основании каких доказательств, исследованных в судебном заседании, одни показания обвиняемого признаются достоверными, а другие отвергаются.

Однако при рассмотрении дела в отношении Н. Минский городской суд не учел этих разъяснений Пленума, в обоснование виновности Н. привел его признательные показания, а также показания свидетеля Б., данные ими в ходе досудебного производства.

Вместе с тем в судебном заседании они заявили, что в ходе досудебного производства к ним были применены недозволенные методы ведения следствия, и они вынуждены были сообщить, что были в гостях у Г. и Б., где Н. совершил убийство потерпевших.

Показания обвиняемого и свидетеля суд не проверил, не проанализировал и не сопоставил с другими доказательствами, имеющимися в материалах дела, не выяснил причины противоречий с показаниями иных свидетелей, заключениями экспертов.

Поэтому приговор отменен и дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Ввиду односторонности и неполноты судебного следствия также отменены обвинительные приговоры Минского городского суда в отношении С. и др. (в отношении 22 лиц); С-ой и др.; С-ко; Минского областного суда в отношении Ш., К., С.; Гомельского областного суда в отношении Б. и др.; Могилевского областного суда в отношении К.

По этому же основанию в истекшем году были отменены два оправдательных приговора, постановленных Гомельским областным судом в отношении Б. и др. по ст. 181 УК и Брестским областным судом в отношении С. по пп. 2, 12 ч. 2 ст. 139, ч. 3 ст. 207 УК.

По указанным делам остались невыясненными вопросы, имеющие существенное значение для правильного разрешения дел.

По некоторым делам выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствовали фактическим обстоятельствам дела.

Такое нарушение закона повлекло частичную отмену приговора Минского областного суда в отношении Р.

Суд признал достоверными показания Р. о том, что обвиняемый С. в его присутствии избивал потерпевшую С-у за отказ совершить действия сексуального характера. Угрожал ей убийством, приставлял к телу нож, набросив на шею провод, душил ее. Когда провод порвался, Р. подал С. упаковочный шпагат, которым тот продолжил душить С-у, а Р. удерживал ее за руку до тех пор, пока та не перестала дышать. С целью избавиться от следов преступления тело С-ой они закрутили в ковер вместе с предметами ее одежды и личными вещами. В этот момент С. забрал из сумочки потерпевшей деньги.

Обоснованность оценки показаний Р. как достоверного доказательства у суда кассационной инстанции сомнений не вызвала.

Однако показания Р., помимо его виновности в убийстве С-ой группой лиц, не подтверждают вывод суда о совершении им в группе с С. покушения на иные действия сексуального характера, причинения С-ой тяжких телесных повреждений и кражи ее имущества, поэтому приговор в части его осуждения по ч. 1 ст. 14, ч. 2 ст. 167, пп. 3, 9 ч. 2 ст. 147, ч. 2 ст. 205 УК отменен с прекращением производства по делу.

При рассмотрении дела П. (Г.В.), П. (В.Г.) и К., обвиняемых в убийстве П-а, совершенном с особой жестокостью группой лиц, Гомельский областной суд, признав достоверными показания свидетеля З. о нанесении всеми обвиняемыми ударов ногами в голову потерпевшему, не учел их при принятии решения о переквалификации действий П. (Г.В.) на ч. 3 ст. 147 УК, П. (В.Г.) и К. на ч. 2 ст. 149 УК.

Кроме того, суд указал в приговоре, что смерть потерпевшего наступила от неосторожных действий П. (Г.В.), что исключает квалификацию его действий по ч. 3 ст. 147 УК.

По кассационной жалобе потерпевшей данный приговор отменен и дело направлено на новое судебное разбирательство.

По основаниям существенного нарушения требований уголовно-процессуального закона отменен приговор Гомельского областного суда в отношении П.

Согласно ч. 1 ст. 301 УПК судебное разбирательство уголовного дела проводится лишь по тому обвинению, которое предъявлено в установленном настоящим Кодексом порядке.

Уголовное дело по обвинению П. по ч. 2 ст. 424 УК в соответствии с требованиями ст. 164 УПК было соединено постановлением судьи в одно производство с уголовным делом по его обвинению по ч. 2 ст. 384 УК.

В судебном заседании государственным обвинителем в порядке ч. 2 ст. 301 УПК П. объявлено новое постановление о привлечении в качестве обвиняемого, которое не содержало описания преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 424 УК.

Следовательно, пределы судебного разбирательства по данному делу были определены новым постановлением о привлечении в качестве обвиняемого, составленным и поддержанным государственным обвинителем в ходе судебного следствия.

Поэтому суд, признавая П. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 424 УК, вышел за пределы судебного разбирательства.

В связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона приговор в отношении П. в части осуждения по ч. 2 ст. 424 УК отменен с прекращением производства по делу.

Осуждая Т. по ч. 1 ст. 139 УК, Минский областной суд не обратил внимания на нарушение органом уголовного преследования требований ст. 241 УПК.

В постановлении о привлечении Т. в качестве обвиняемой не было указано то, что удар ножом был нанесен ею с целью убийства мужа. Это нарушение исключало квалификацию действий обвиняемой по указанной статье УК, поэтому ее действия были переквалифицированы судом кассационной инстанции на ч. 3 ст. 147 УК.

По-прежнему допускаются судами ошибки, связанные с неправильной юридической оценкой деяний обвиняемых.

По делу Ю. (А.Ф.) и Ю. (Н.Н.) Минским областным судом установлено, что обвиняемые договорились совершить кражу имущества из дома потерпевшей В., полагая, что в доме никого нет. Однако Ю. (А.Ф.) вышел за пределы договоренности и с целью завладения имуществом убил оказавшуюся в доме В. Суд обоснованно признал, что с его стороны в этой части имел место эксцесс исполнителя и правильно расценил его действия как разбой с причинением тяжкого телесного повреждения и убийство, сопряженное с разбоем. Ю. (Н.Н.) в причинении потерпевшей тяжких телесных повреждений участия не принимал, наблюдал применяемое к ней насилие и, воспользовавшись им, совместно с Ю. (А.Ф.) завладел имуществом потерпевшей. С учетом этого Ю. (Н.Н.) не может нести ответственность за причинение потерпевшей тяжких телесных повреждений, поэтому его действия переквалифицированы с ч. 3 ст. 207 УК на ч. 2 ст. 207 УК как разбой, совершенный группой лиц, с проникновением в жилище.

В соответствии с ч. 1 ст. 18 УК преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено двумя или более лицами, предварительно объединившимися в управляемую устойчивую группу для совместной преступной деятельности.

В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 25 сентября 2003 г. № 9 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с созданием и деятельностью организованных групп, банд и преступных организаций» разъяснено, что в отличие от предварительного сговора соисполнителей на совершение конкретного преступления (ст. 17 УК) предварительная объединенность организованной группы означает совершение целенаправленных действий по ее созданию, формированию структуры, определению места и роли (распределение функций) каждого участника. О предварительной объединенности преступной группы могут свидетельствовать, в частности, планирование преступной деятельности, согласованность действий соучастников.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 3 этого же постановления, для признания преступной группы управляемой необходимо, как правило, наличие в ее составе руководителя (нескольких руководителей), выполняющего действия по координации преступной деятельности данной группы, руководству ею, поддержанию внутригрупповой дисциплины, основанной на подчиненности участников группы ее руководителю, подкрепленной его авторитетом, принудительной силой и т.п.

Квалифицируя действия К., Г., В. как совершенные организованной группой, Витебский областной суд в приговоре не привел доказательств, достоверно подтверждающих наличие в ее составе руководителя, координировавшего преступную деятельность и осуществлявшего руководство совместными действиями.

Отсутствовали такие доказательства и в материалах дела.

Кроме того, суд, установив отсутствие лидера в преступной группе, тем самым обосновал отсутствие одного из обязательных признаков организованной группы – управляемости.

При таких обстоятельствах из обвинения К., Г., В. исключен квалифицирующий признак совершения преступления организованной группой, их действия переквалифицированы с ч. 3 ст. 233 УК на ч. 2 ст. 233 УК.

В отдельных случаях судами не соблюдалось требование уголовного закона о том, что наказание, применяемое к лицу, совершившему преступление, должно быть справедливым, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Так, Минский областной суд за приготовление к убийству по найму назначил Е. десять лет лишения свободы.

Как установил суд, она склонила П. убить за вознаграждение любовницу мужа. Описала ее внешность, сообщила номера телефонов, место работы и жительства, путь следования на работу, передала таблетки клофелина.

Е. полностью признала вину в содеянном, чистосердечно раскаялась, имеет двоих несовершеннолетних детей.

Учитывая эти обстоятельства, судебная коллегия Верховного Суда снизила ей срок наказания до восьми лет лишения свободы.

По основаниям неправильного применения уголовного закона был изменен приговор Гродненского областного суда в отношении С. и Ж.

В соответствии с положениями ст. 9 УК преступность и наказуемость деяния определяются законом, действовавшим во время совершения этого деяния. Закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, совершившего это деяние, обратной силы не имеет.

Совершенные С. и Ж. преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 285, ч. 2 ст. 430 УК (в редакциях, действовавших во время совершения деяний), в соответствии с ч. 4 ст. 12 УК (в редакции Закона от 22 июля 2003 г.) относились к категории тяжких преступлений.

Исходя из ч. 2 ст. 72 УК (в редакции Закона от 22 июля 2003 г.), если совокупность преступлений образуют преступления, не представляющие большой общественной опасности, и менее тяжкие либо тяжкие преступления в любом сочетании, то окончательное наказание назначается путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения наказаний. При этом окончательное наказание не может превышать максимального срока или размера наказания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

Санкция ч. 1 ст. 285 УК (в редакции, действовавшей во время совершения деяния), по которой осуждены С. и Ж., предусматривала наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до двенадцати лет.

В то же время ч. 1 ст. 57 УК (в редакции Закона от 9 июля 1999 г.) устанавливала лишение свободы на срок от шести месяцев до десяти лет, а за особо тяжкие преступления – на срок более десяти, но не свыше пятнадцати лет.

Поскольку в совокупность преступлений, в совершении которых признаны виновными С. и Ж., не входили особо тяжкие преступления, суд мог назначить им максимальный срок наказания в виде лишения свободы как по каждому преступлению, так и по их совокупности – десять лет. Поэтому назначенное им по совокупности преступлений наказание снижено соответственно с двенадцати и тринадцати лет до десяти лет лишения свободы.

В силу ч. 2 ст. 51 УК лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного наказания может назначаться судом и в случае, когда этот вид наказания не предусмотрен в статье Особенной части настоящего Кодекса, если, исходя из характера совершенного лицом преступления, связанного с занимаемой должностью или с занятием определенной деятельностью, суд признает невозможным сохранение за ним права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью.

Следовательно, назначаемое дополнительное наказание с применением этой нормы Закона должно быть обусловлено совершением преступления, связанного с занимаемой обвиняемым должностью или занятием определенной деятельностью.

Минский областной суд, признав Ш. и других виновными в мошенничестве, наряду с основным наказанием назначил по ч. 2 ст. 209 УК с применением ч. 2 ст. 51 УК дополнительное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами. При этом мотивировал свое решение тем, что преступные действия совершались обвиняемыми с использованием транспортных средств и прав на управление ими.

Право обвиняемых на управление транспортным средством не связано (не находится в причинной связи) с их противоправными действиями по завладению денежными средствами страховых организаций путем мошенничества. Поэтому назначение обвиняемым с применением ч. 2 ст. 51 УК дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами признано неправильным.

Продолжают допускаться ошибки, связанные с неправильным исчислением срока погашения судимости.

В соответствии с ч. 1 ст. 121 УК лицо, совершившее преступление в возрасте до восемнадцати лет и отбывшее наказание в виде исправительных работ, считается не имеющим судимости.

Однако во вводной части приговора по делу Д. Витебский областной суд необоснованно указал о судимости Д. по приговору от 8 сентября 2006 г., поскольку он осуждался к исправительным работам за преступление, совершенное в несовершеннолетнем возрасте. Назначенное наказание отбыл, в период отбывания других преступлений не совершал. Поэтому судимость у него считается погашенной.

Брестский областной суд также необоснованно указал в приговоре о наличии у Т. судимости по приговору от 12 октября 2007 г., поскольку тот в силу Закона об амнистии от 22 ноября 2007 г. подлежал освобождению от наказания со снятием судимости.

В отдельных случаях судами неправильно разрешался вопрос о вещественных доказательствах по делу.

Так, постановляя оправдательный приговор в отношении К. за недоказанностью участия в разбое и убийстве при отягчающих обстоятельствах, Витебский областной суд принял решение об уничтожении вещественных доказательств по делу.

Между тем согласно ч. 2¹ ст. 368 УПК при постановлении оправдательного приговора за недоказанностью участия обвиняемого в совершении преступления суд выносит постановление о передаче уголовного дела прокурору для организации производства дополнительно предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Поэтому решение суда об уничтожении вещественных доказательств судом кассационной инстанции признано неправильным.

Таким образом, анализ кассационной практики показал, что наибольшее количество ошибок было допущено областными и Минским городским судами по сложным, многоэпизодным делам.

Причиной этих ошибок является недостаточная подготовленность судей к рассмотрению таких дел, неглубокое знание законодательства и постановлений Пленума Верховного Суда, а в некоторых случаях – неправильное их применение, игнорирование требований ст.ст. 104, 105 УПК, обязывающих суд подвергнуть всесторонней, полной и объективной оценке представленные сторонами доказательства, поспешность, проявление невнимательности и небрежности со стороны отдельных судей, что, как правило, приводит к отрицательному результату в судебной деятельности.

Рассмотрение дел в порядке надзора

Анализ надзорной практики Верховного Суда по уголовным делам показал, что сокращение преступности и, следовательно, судимости в последние годы обусловило снижение общего количества дел, поступающих на изучение в судебную коллегию по уголовным делам в порядке надзора.

Так, в 2009 году на изучение поступило 1227 дел, из них по жалобам и представлениям – 1062 дела, что на 92 меньше, чем в 2008 году. Вместе с тем заметно возросло количество дел особой сложности, с большим объемом обвинения и числом обвиняемых, которые составили около 10 % от общего количества поступивших дел.

В сравнении с предыдущими годами наметилась позитивная тенденция к сокращению числа случаев принятия судами ошибочных решений, чему способствовали принимаемые судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда системные меры по повышению качества правосудия. В то же время многие причины, препятствующие его повышению, судам устранить не удалось.

По-прежнему актуальной проблемой остается обеспечение эффективного влияния судов областного звена на работу нижестоящих судов. Уделяемое этому внимание пока нельзя признать достаточным.

Согласно статистическим данным должностными лицами Верховного Суда в 2009 году принесены протесты на судебные решения:

в президиумы областных, Минского городского судов – по 245 делам в отношении 304 лиц (в 2008 году – по 285 делам в отношении 320 лиц), из них в связи с изменением законодательства – по 54 делам в отношении 62 лиц;

в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда – по 66 делам (в 2008 году – по 43), из них в связи с изменением законодательства – по 34.

в Президиум Верховного Суда – по 21 делу (в 2008 году – по 7 делам), из них в связи с изменением законодательства – по 18.

Изучение надзорной практики за истекший период также показало, что количество протестов, принесенных должностными лицами Генеральной прокуратуры в судебную коллегию по уголовным делам и Президиум Верховного Суда, увеличилось в 1,7 раза. Вместе с тем это количество не переросло в их качество. Если в 2008 году было оставлено без удовлетворения 28 (45,1 %) протестов из 62, то в 2009 году – 55 (51,4 %) из 107.

Как уже отмечалось, в 2009 году количество протестов, принесенных должностными лицами Верховного Суда в президиумы областных, Минского городского судов, на судебные решения по уголовным делам уменьшилось.

Если в 2008 году такие протесты были принесены по 254 делам в отношении 287 лиц (без учета дел в связи с изменениями законодательства), то в 2009 году – по 191 делу в отношении 242 лиц.

Несмотря на некоторые позитивные тенденции в этом аспекте, по отдельным регионам количество принесенных протестов осталось почти на прежнем уровне либо возросло. Значительный рост таких протестов произошел по Минскому городскому суду: если в 2008 году в президиум было принесено протестов по 49 делам в отношении 60 лиц, то в 2009 году – уже по 58 делам в отношении 85 лиц. В Брестском областном суде этот показатель хоть и остался на прежнем уровне, но является достаточно высоким: в 2008 году принесены протесты по 34 делам в отношении 39 лиц, а в 2009 году – по 31 делу в отношении 35 лиц. Высоким этот показатель остается и в Гомельском областном суде: в 2008 году принесены протесты по 58 делам в отношении 64 лиц, в 2009 году – по 30 делам в отношении 49 лиц.

Анализ надзорной практики по уголовным делам также показал, что значительное количество протестов было принесено в президиумы судов областного звена, как и в 2008 году, на судебные решения об осуждении лиц за совершение преступлений, предусмотренных ст.ст. 328, 317, 210, 430, 339, 205, 147, 181 УК (более 70 % от общего числа протестов). Становится очевидным, что суды первой инстанции при рассмотрении уголовных дел о таких преступлениях по-прежнему испытывают затруднения при юридической оценке деяний, а со стороны судов областного звена им не оказывается надлежащая практическая помощь. Кроме того, данная ситуация является следствием не вполне эффективного анализа причин допускаемых ошибок по делам о таких преступлениях, информированности судей о них, поскольку в подавляющем большинстве эти ошибки носят однотипный характер.

Качественное рассмотрение дел в кассационном порядке способствует своевременному устранению допускаемых ошибок при постановлении судами приговоров, обеспечивает повышение уровня правосудия.

Вместе с тем анализ надзорной практики показал, что суды областного звена не только уделяют недостаточное внимание осуществляемой проверке законности и обоснованности судебных решений нижестоящих судов, но и сами допускают ошибки, чаще всего связанные с несоблюдением требований процессуального закона.

Если в 2008 году в сравнении с предыдущими годами значительно уменьшилось количество протестов, принесенных в президиумы областных, Минского городского судов, на предмет отмены кассационных определений и направления дел на новое кассационное рассмотрение (в 2008 году в отношении 29 лиц против 55 лиц в 2007 году, 40 лиц – в 2006 году), то в 2009 году их количество значительно возросло и составило в отношении 60 лиц. При этом ситуация по данному показателю ухудшилась по всем судам областного звена, за исключением Витебского и Брестского областных судов, в которых наметились положительные тенденции к сокращению таких протестов. В то же время в Минский городской суд было принесено таких протестов в 5 раз больше, чем в 2008 году.

Основанием к отмене кассационных определений и направлению дел на новое кассационное рассмотрение, как и в предыдущие годы, явилось невыполнение судами кассационной инстанции требований уголовно-процессуального закона – ч. 3, ч. 4 ст. 397, ст. 378 УПК – и несоблюдение ими разъяснений постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 27 сентября 2007 г. № 12 «О практике применения судами норм Уголовно-процессуального кодекса, регулирующих кассационное производство».

Так, по делу П. в связи с нарушением требований ч. 3 ст. 397 УПК и несоблюдением разъяснений, содержащихся в п. 21 названного постановления Пленума Верховного Суда, был принесен протест на отмену кассационного определения Минского городского суда, так как оно не содержало оснований, по которым доводы кассационной жалобы защитника были признаны необоснованными.

По аналогичным основаниям принесены протесты на кассационные определения и в президиум Гомельского областного суда по делам А. и Б., В. и Г.; в президиум Гродненского областного суда по делу З.; в президиум Брестского областного суда по делу К. и М.; в президиум Могилевского областного суда по делу А., З., У.

В соответствии с положениями ч. 4 ст. 397 УПК в резолютивной части определения указывается решение суда кассационной инстанции по жалобе или протесту.

Однако по делу Л. кассационная инстанция Брестского областного суда, рассмотрев кассационную жалобу обвиняемого и оставляя без изменения приговор, в резолютивной части кассационного определения не указала решение по этой жалобе.

Согласно ч. 1 ст. 378 УПК по кассационным жалобам и протестам суд проверяет правильность применения закона к установленным судом фактам и соблюдение при судебном разбирательстве и разрешении уголовного дела по существу требований настоящего Кодекса.

В нарушение этих требований закона и вопреки разъяснениям, содержащимся в п. 18 постановления Пленума Верховного Суда от 27 сентября 2007 г. № 12 «О практике применения судами норм Уголовно-процессуального кодекса, регулирующих кассационное производство», кассационная инстанция Витебского областного суда, изменяя приговор суда Глубокского района в отношении С., фактически произвела переоценку доказательств. Исключив из обвинения С. отдельные эпизоды преступления, кассационная инстанция при этом сослалась на доказательства, которые суд первой инстанции положил в основу обвинения по этим же эпизодам.

Аналогичная ошибка была допущена кассационной инстанцией Могилевского областного суда по делу Г., П., Б.

Изучение надзорной практики также показало, что по-прежнему имеют место отдельные случаи, когда в кассационных определениях не все доводы жалобы приведены и рассмотрены кассационной инстанцией.

Так, рассмотрев по протесту заместителя Генерального прокурора Республики Беларусь дело С., судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда пришла к выводу, что кассационная инстанция Гродненского областного суда в нарушение требований ч. 3 ст. 397 УПК не рассмотрела по существу довод протеста о неверной квалификации действий осужденного, а также в кассационном определении не привела мотивы, по которым доводы протеста оставила без удовлетворения. Эти нарушения закона оставил без внимания и президиум Гродненского областного суда, в связи с чем кассационное определение и постановление президиума Гродненского областного суда были отменены, а дело – передано на новое кассационное рассмотрение.

Приведенные примеры свидетельствуют, что ошибки, допускаемые судами областного звена, по-прежнему носят субъективный характер, обусловлены поверхностным изучением материалов уголовных дел судьями областных, Минского городского судов, их невнимательностью и недобросовестным отношением к соблюдению требований уголовно-процессуального закона, рекомендаций Пленума Верховного Суда и являются прямым следствием недостаточного контроля и требовательности со стороны руководства судов. При этом вызывает тревогу отсутствие в судах объективного анализа причин допускаемых ошибок и мер по преодолению негативной тенденции.

Актуальной остается и проблема качества судебных решений. Об этом свидетельствует увеличение из года в год количества приносимых протестов об отмене судебных решений по основаниям односторонности и неполноты судебного следствия, несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела; существенного нарушения норм УПК.

Так, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда отменила приговор суда Ивановского района, постановление президиума Брестского областного суда в отношении Ш. и прекратила производство по делу за недоказанностью участия в совершении преступления. При этом судебная коллегия в определении указала, что выводы суда о виновности осужденного в заведомо ложном доносе о совершении у него кражи имущества не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. По делу так и не установлен собственник имущества, на которое было направлено посягательство, доводы осужденного о принадлежности именно ему имущества не опровергнуты и возможность получения доказательств по делу исчерпана.

Как показали изучение и анализ надзорной практики, односторонность и неполнота судебного следствия, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела являются следствием недостаточно тщательного, а порой и поверхностного исследования доказательств, избирательного и некритичного подхода к ним, а при оценке противоречивых доказательств – отсутствием мотивировки, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие. В ряде случаев эти обстоятельства обусловлены сохраняющимся в правосознании судей обвинительным уклоном, чрезмерно высоким кредитом доверия к представленным органом уголовного преследования доказательствам, низким качеством дознания и предварительного следствия.

Суд Фрунзенского района г. Минска, признавая С. виновным в особо злостном хулиганстве, совершенном с угрозой применения и с применением пустых стеклянных бутылок, используемых в качестве оружия для причинения телесных повреждений (ч. 3 ст. 339 УК), не проверил показания осужденного об обстоятельствах произошедшего конфликта с потерпевшими. Как показал осужденный, конфликт возник в приемном пункте стеклотары ввиду отказа потерпевших принять у него пустые бутылки, разбития ими бутылок. Эти показания суд не проанализировал в совокупности с другими доказательствами по делу, не выяснил причины имевшихся противоречий в показаниях потерпевших, свидетелей и не мотивировал в приговоре принятие одних и признание недостоверными других доказательств. При этом суд оставил без надлежащего внимания разъяснения, содержащиеся в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда от 24 марта 2005 г. № 1 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве», о необходимости отграничивать хулиганство от других преступлений в зависимости от содержания и направленности умысла виновного, мотивов, целей и обстоятельств совершенных им действий.

В свою очередь, кассационная инстанция Минского городского суда при рассмотрении дела в кассационном порядке не проверила, основан ли вывод о виновности на достоверных доказательствах, подвергнутых всестороннему, полному и объективному исследованию и оценке.

После отмены судебных решений по протесту заместителя Председателя Верховного Суда при новом рассмотрении дела в отношении С. был постановлен оправдательный приговор.

Отменяя обвинительный приговор суда Барановичского района и г. Барановичи в отношении Р. по обвинению по ч. 1 ст. 237 УК, кассационное определение и постановление президиума Брестского областного суда и направляя дело на новое судебное разбирательство, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда в определении указала, что суд в полной мере не выполнил требования ст. 18 УПК о всестороннем, полном, объективном исследовании и оценке доказательств по делу, а кассационная и надзорная инстанции неосновательно оставили приговор без изменения.

При новом рассмотрении дела был постановлен оправдательный приговор.

В силу требований п. 2 ч. 1 ст. 388, ч. 2 ст. 413 УПК основанием к отмене приговора является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, а кассационного определения – неосновательное оставление без изменения приговора по уголовному делу.

По делу по обвинению С. по ч. 2 ст. 243, ч. 2 ст. 216 УК суд Фрунзенского района г. Минска, признавая показания свидетеля И. достоверными, а произведенный им расчет налогов и платежей объективным и правильным, при этом не учел все обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы. Положив в основу обвинительного приговора заключения экспертов, суд этим доказательствам не дал надлежащей оценки с учетом требований ст. 105 УПК об их допустимости.

Кассационная инстанция Минского городского суда при рассмотрении дела в кассационном порядке не проверила, основан ли вывод о виновности на достоверных доказательствах, подвергнутых всестороннему, полному и объективному исследованию и оценке, оставила без внимания допущенные судом нарушения закона и неосновательно оставила приговор без изменения.

После отмены судебных решений по протесту заместителя Председателя Верховного Суда при новом рассмотрении дела судебной коллегией по уголовным делам Минского городского суда по первой инстанции постановлен оправдательный приговор.

Как правило, такие ошибки носят по каждому делу индивидуальный характер и для их предотвращения требуется реальное обеспечение презумпции невиновности, принятие всех предусмотренных законом мер по всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств уголовного дела, а также соблюдение требований уголовно-процессуального закона о том, что никакие доказательства для суда не имеют заранее установленной силы. Этому также будет способствовать внимательный и взвешенный подход судей к изучению материалов дела, подготовке к проведению судебного разбирательства, оценке доказательств и составлению судебных решений.

Как показал анализ надзорной практики, суды республики при назначении наказания в целом соблюдают принцип индивидуализации наказания.

В соответствии с положениями ч. 6 ст. 3 УК наказание и иные меры уголовной ответственности должны быть справедливыми.

Между тем судам в 2009 году не удалось избежать ошибок, и в отдельных случаях наказание назначалось несправедливое как вследствие его мягкости, так и вследствие строгости. Такие ошибки были обусловлены, как и в предыдущие годы, невыполнением судами требований ст. 62 УК, обязывающих в полной мере при назначении наказаний учитывать характер и степень общественной опасности совершенного преступления, мотивы и цели содеянного, личность виновного.

Так, по приговору суда Железнодорожного района г. Витебска К. был признан виновным в хищении имущества путем злоупотребления служебными полномочиями, в присвоении имущества, совершенном повторно, и в служебном подлоге (ч. 1 ст. 210, ч. 2 ст. 211, ч. 1 ст. 427 УК). Назначая осужденному только основное наказание и не назначив дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, суд в достаточной степени не учел, что преступления К. совершались на протяжении длительного периода времени и по своему характеру были непосредственно связаны с занимаемой им должностью директора спортивного учреждения, что повлекло назначение несправедливого наказания вследствие его мягкости. Оставляя приговор без изменения, кассационная инстанция Витебского областного суда эти обстоятельства оставила без внимания.

Также несправедливое наказание вследствие его мягкости было назначено судом Оршанского района и г. Орши Ф. Признавая осужденного виновным в управлении транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, суд в приговоре не привел убедительных мотивов избрания ему меры наказания в виде штрафа в размере пятидесяти базовых величин. При этом суд не учел конкретные обстоятельства совершения преступления, предшествующее поведение осужденного, данные о личности, его нуждаемость в принудительных мерах безопасности и лечения от хронического алкоголизма, степень общественной опасности преступных деяний, связанных с управлением им транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения. Допущенная ошибка судом первой инстанции не была своевременно исправлена кассационной и надзорной инстанциями Витебского областного суда.

Кассационная инстанция Минского городского суда, исключая из приговора суда Партизанского района г. Минска отягчающее ответственность Б. обстоятельство, – указание о признании в его действиях наличия рецидива преступлений, а также квалифицирующий признак хулиганства – исключительный цинизм, вместе с тем не обсудила вопрос о смягчении Б. наказания. В связи с тем, что Б. было назначено наказание, явно несправедливое вследствие его строгости, по протесту заместителя Председателя Верховного Суда президиум Минского городского суда судебные решения изменил и назначенное Б. наказание снизил до трех лет лишения свободы.

Судебная статистика показывает, что в 2009 году в сравнении с предыдущими годами сократилось количество протестов, приносимых в президиумы судов областного звена на предмет отмены судебных решений с направлением дел на новое судебное рассмотрение по основаниям неправильного применения уголовного закона. Как и прежде, такие ошибки носят субъективный характер, а их причинами являются неправильное уяснение судьями содержания уголовно-правовой нормы, пробелы в профессиональной подготовке, незначительный практический опыт, а также недобросовестное отношение к исполнению профессиональных обязанностей.

Суд Ленинского района г. Могилева, признав Г. виновным в покушении на мошенничество, назначил ему наказание в виде штрафа в размере восьмидесяти базовых величин. В соответствии с положениями ч. 2 ст. 75 УК, учитывая срок содержания под стражей, суд смягчил назначенное наказание и определил его в виде штрафа в размере десяти базовых величин. При этом суд не принял во внимание, что смягчение наказания в виде штрафа ниже низшего предела, установленного ч. 2 ст. 50 УК, законом не предусмотрено. Вместе с тем допущенная судом первой инстанции ошибка не была исправлена и кассационной инстанцией Могилевского областного суда.

По смыслу ч. 1 ст. 62 УК при назначении наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в приговоре должен быть указан круг должностей или видов деятельности, которых лишается осужденный, а также срок, на который он их лишается.

Кроме того, в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда от 28 сентября 2001 г. № 9 «О приговоре суда» разъяснено, что наказание виновному должно быть назначено так, чтобы не возникало сомнений относительно его вида, срока и размера.

Суд Ленинского района г. Минска, назначая Ч. по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 430; ч. 6 ст. 16, ч. 1 ст. 328 УК, основное наказание – конфискацию имущества и второе дополнительное наказание в виде лишения права занимать в учреждениях, организациях и на предприятиях независимо от форм собственности должности, связанные с осуществлением профессиональной деятельности, в приговоре не конкретизировал должности, вид профессиональной деятельности, право на занятие и осуществление которых он лишил осужденного. Кроме того, суд не учел, что уголовным законом регламентировано применение дополнительных наказаний в виде лишения права занимать определенные должности и лишения права заниматься определенной деятельностью только альтернативно. Допущенная ошибка не была устранена при рассмотрении уголовного дела в кассационной инстанции, что повлекло обоснованное принесение протеста в президиум Минского городского суда.

Очевидное нарушение, допущенное судом Борисовского района при назначении наказания Т. в виде ограничения свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа, осталось без внимания кассационной и надзорной инстанции Минского областного суда. Отменяя судебные решения, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда указала, что суд не выяснил, имеет ли обвиняемый постоянное место жительства, и назначил ему наказание, которое может быть назначено в соответствии с положениями ч. 3 ст. 55 УК только лицу, имеющему такое место жительства.

По делу С. президиум Минского областного суда, отменяя приговор суда и направляя дело на новое судебное рассмотрение, в постановлении указал о необоснованном рассмотрении уголовного дела коллегиально. Вместе с тем согласно материалам дела органом уголовного преследования С. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 343 УК, в несовершеннолетнем возрасте. В соответствии с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда от 28 июня 2002 г. № 3 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» (с изменениями и дополнениями) дела о преступлениях несовершеннолетних рассматриваются коллегиально в составе судьи и двух народных заседателей независимо от достижения восемнадцатилетнего возраста ко дню судебного разбирательства (п. 2 ч. 3 ст. 32 УПК). Поэтому постановление президиума Минского областного суда об отмене приговора судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда было отменено.

В 2009 году по основаниям существенного нарушения уголовно-процессуального закона в подавляющем большинстве отменялись приговоры судов первой инстанции.

Так, по делу Ш., М. (суд Заводского района г. Минска) в нарушение требований ст. 308 УПК протокол судебного заседания не был подписан председательствующим. При рассмотрении дела кассационная инстанция Минского городского суда это нарушение не выявила и приговор неосновательно оставила без изменения, что повлекло обоснованное принесение протеста в президиум Минского городского суда.

Примером отсутствия принципиальных подходов к проверке судебных решений со стороны судов областного звена является следующее дело.

По делу Ю. суд Московского района г. Минска в нарушение требований ч. 2 ст. 316 УПК судебное разбирательство начал ранее пяти суток со дня вручения обвиняемому копии постановления о назначении судебного разбирательства и в этот же день допросил обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, исследовал другие доказательства. Согласно протоколу судебного заседания рассмотрение дела осуществлялось коллегиально, в закрытом судебном заседании. Одновременно протокол судебного заседания содержал сведения об удалении в совещательную комнату для постановления приговора только председательствующего судьи и оглашении им приговора в полном объеме. Поскольку в протоколе правильность отражения хода судебного разбирательства была удостоверена подписями судьи и секретаря судебного заседания, то это свидетельствовало о постановлении приговора незаконным составом суда и его публичном оглашении в полном объеме в нарушение требований ч. 4 ст. 23 УПК.

Ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, допущенного по делу С. и других, также были отменены приговор суда Московского района г. Минска, кассационное определение, постановление президиума Минского городского суда, поскольку в деле фактически отсутствовал протокол судебного заседания, соответствующий требованиям ст. 308 УПК.

Следует отметить, что аналогичные нарушения допускались судами г. Минска и в 2008 году и были обусловлены только субъективными причинами, на что обращалось внимание в обзоре кассационно-надзорной практики судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда за 2008 год.

Кассационной инстанцией Минского городского суда неосновательно был оставлен без изменения и приговор суда Центрального района г. Минска по делу С., которому при новом рассмотрении уголовного дела суд первой инстанции в нарушение требований ст. 417 УПК допустил усиление наказания, в то время как приговор вследствие мягкости наказания не отменялся.

По делу М. приговор суда Жлобинского района в нарушение требований ст. 360 УПК не содержал сведений, с какой целью обвиняемый произвел выстрел и при каких обстоятельствах, обоснование квалификации действий обвиняемого по ч. 1 ст. 139 УК. Оставляя приговор без изменения, кассационная инстанция Гомельского областного суда на эти нарушения уголовно-процессуального закона не обратила внимания, в то время как ранее постановленный приговор в отношении этого лица она же отменяла по аналогичным основаниям.

В связи с нарушением требований ч. 3 ст. 78 УПК о недопустимости повторного участия судьи в рассмотрении уголовного дела в 2009 году отменялись судебные решения как кассационной, так и надзорной инстанции судов областного звена (кассационное определение Витебского областного суда по делу С., постановление президиума Гомельского областного суда по делу Г. и К.).

Следует признать, что эти нарушения уголовно-процессуального закона обусловлены только ненадлежащим, а в отдельных случаях безответственным отношением судей к выполнению своих профессиональных обязанностей, соблюдению требований уголовно-процессуального закона, а также отсутствием у судов областного звена принципиальных подходов к проверке судебных решений в кассационном и надзорном производстве.

В 2009 году судам не удалось избежать ошибок, связанных с рассмотрением гражданского иска совместно с уголовным делом.

Так, по делу в отношении К., Р. суд Речицкого района, разрешив гражданский иск, в описательно-мотивировочной части приговора не привел мотивы принятого решения, норму соответствующего материального закона, а также не привел доказательства, имеющие отношение к иску, и не оценил их в соответствии с требованиями ст. 105 УПК. Однако кассационная инстанция Гомельского областного суда оставила без внимания допущенные нарушения закона. По протесту заместителя Председателя Верховного Суда приговор, кассационное определение в части гражданского иска были отменены президиумом Гомельского областного суда, а дело в этой части было передано на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Анализ надзорной практики показал, что допущенные судами ошибки при разрешении гражданского иска приведенным примером не ограничиваются, носят однотипный характер, повторяются из года в год, свидетельствуют о невыполнении судами первой инстанции требований уголовно-процессуального закона, рекомендаций постановления Пленума Верховного Суда от 24 июня 2004 г. № 8 «О практике рассмотрения судами гражданского иска в уголовном процессе», о непринятии соответствующих мер реагирования со стороны судов областного звена.

Продолжают иметь место факты, когда судами первой, кассационной и надзорной инстанций при рассмотрении дел не выясняются обстоятельства, влекущие прекращение производства по уголовному делу.

Согласно положениям ч. 1 ст. 83 УК лицо должно быть освобождено от уголовной ответственности, если на момент вынесения судом приговора истекли сроки давности. При этом следует иметь в виду, что в соответствии с ч. 2 ст. 83 УК срок давности исчисляется со дня совершения преступления до дня вступления в законную силу приговора суда и не прерывается возбуждением уголовного дела.

В силу требований п. 3 ч. 1 ст. 29 УПК по возбужденному делу производство подлежит прекращению за истечением сроков давности.

По делу по обвинению М. по ч. 1 ст. 339, ст. 153 УК суд Пинского района и г. Пинска при постановлении обвинительного приговора не учел, что для привлечения обвиняемого к уголовной ответственности по ст. 153 УК истекли сроки давности, и производство по делу в указанной части не прекратил. Не была устранена допущенная ошибка и кассационной инстанцией Брестского областного суда.

Аналогичная ошибка была допущена судом Лоевского района, кассационной инстанцией Гомельского областного суда по делу М. в части привлечения к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 428 УК.

Как показало изучение надзорной практики, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела и неправильное применение уголовного закона повлекли и изменение судебных решений. В подавляющем большинстве судами допускались ошибки при оценке доказательств и мотивировке судебного решения. В отдельных случаях судами не выполнялись требования ст. 89 УК об установлении мотива преступления. И как результат – неправильная квалификация действий обвиняемых.

Суд Центрального района г. Минска по делу Л., А., правильно установив, что потерпевшему были причинены тяжкие телесные повреждения, между тем действиям осужденных дал неправильную юридическую оценку, квалифицировав их по п. 7 ч. 2 ст. 147 УК. При этом суд в приговоре не привел каких-либо данных, подтверждающих умысел осужденных на совершение преступления из хулиганских побуждений, отсутствовали такие данные и в материалах дела. Вместе с тем кассационная инстанция Минского городского суда допущенную ошибку не исправила, неосновательно оставив приговор без изменения.

Ошибка при оценке доказательств была допущена судом Хотимского района при рассмотрении уголовного дела по обвинению Я. Суд правильно установил фактические обстоятельства, при которых Я. нанес потерпевшему смертельный удар ножом, однако, квалифицируя его действия как умышленное противоправное лишение жизни другого человека (убийство), дал неправильную оценку доказательствам, исследованным в судебном заседании.

Совокупность имеющихся в деле доказательств подтверждала, что потерпевшим было совершено общественно опасное посягательство на Я., который, защищаясь от этого посягательства, умышленно нанес потерпевшему смертельное ножевое ранение. Вместе с тем предпринятые Я. меры защиты явно не соответствовали характеру и степени общественной опасности посягательства потерпевшего на него. По протесту заместителя Председателя Верховного Суда президиум Могилевского областного суда изменил приговор и кассационное определение, переквалифицировал действия Я. с ч. 1 ст. 139 УК на ст. 143 УК.

Судами по-прежнему продолжают допускаться ошибки и при назначении дополнительного наказания в виде конфискации имущества. Суды не всегда учитывают, что в силу ч. 2 ст. 61 УК конфискация имущества устанавливается за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений.

Так, по делу по обвинению Е. по ч. 3 ст. 424 УК органом уголовного преследования не вменялось в вину совершение преступления из корыстных побуждений, однако суд Московского района г. Минска назначил дополнительное наказание в виде конфискации имущества, а Минский городской суд при кассационном рассмотрении дела допущенную ошибку не исправил и оставил приговор без изменения.

Таким образом, анализ кассационно-надзорной практики показал, что ошибки, допущенные районными и областными судами при рассмотрении уголовных дел по первой инстанции, в кассационном и надзорном порядке, носят в основном субъективный характер, обусловлены прямым нарушением законодательных предписаний и невыполнением судами рекомендаций, содержащихся в постановлениях Пленума Верховного Суда Республики Беларусь. Именно в устранении субъективных причин состоит главная проблема повышения качества правосудия.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Беларусь