Сохранить в избранное

Форс-мажор

Функ Ян Иосифович, доктор юридических наук, профессор, Председатель Международного арбитражного суда при БелТПП

О возможности отказа от исполнения внешнеэкономического договора и его последствиях, в связи с обстоятельствами непреодолимой силы, читайте в нашем материале.

Внешнеэкономические отношения (международные частные отношения) регламентируются не только международными публичными договорами, но и международными частноправовыми унификациями, которые разрабатываются авторитетными международными организациями и в силу «значимости» последних применяются участниками международных частных отношений вне зависимости от того, что они по своей юридической силе не носят обязательный характер для участников соответствующих отношений.

Однако как международные арбитражные суды, так и национальные суды при рассмотрении споров с наличием иностранного элемента, при отсутствии регламентации соответствующих отношений международными публичными договорами (конвенциями) применяют именно указанные частноправовые унификации.

Правда, все-таки для применения таких унификаций желательным представляется прямой указание на них в конкретном внешнеэкономическом договоре, в том числе с участием субъекта Республики Беларусь.

Среди таких частноправовых унификаций, которые применяются как участниками внешнеэкономических отношений, так и арбитражами (судами), рассматривающими внешнеэкономические споры, выделяются акты Международной торговой палаты,

именно в силу большого авторитета данной неправительственной организации среди участников международных частных отношений.

Применительно к частноправовым унификациям Международной торговой палаты,

учитывая особенности современных отношений, чуть ли не на «передний план» выходит Публикация Международной торговой палаты № 421 (Е) – «Форс-мажорные обстоятельства и затруднения».

В связи с изложенным важным представляется рассмотрение отношений об отказе от исполнения внешнеэкономических договоров с участием субъектов Республики Беларусь в связи с форс-мажорным обстоятельством, в том числе и на основе подходов к этому явлению Публикации МТП № 421(Е).

А именно для белорусских субъектов в современных условиях необходимо понимание возможности осуществления законных и не имеющих негативных правовых последствий действий, в связи с обстоятельствами, не позволяющими белорусским субъектам надлежащим образом исполнить взятые на себя по внешнеэкономическому договору обязательства.

Итак, Публикация МТП № 421 (Е) в отношении интересующего нас вопроса указывает на то, что если основания освобождения от ответственности продолжаются больше периода времени, предусмотренного сторонами в конкретном договоре (в частности, внешнеэкономическом договоре); а при отсутствии такого положения в договоре – в течение периода, превышающего разумный срок, то любая из сторон вправе отказаться от договора, дав об этом уведомление.

Таким образом, Международная торговая палата в качестве последствия наступления форс-мажорного обстоятельства указывает на возможность одностороннего отказа от исполнения договора, то есть прекращения обязательств по такому договору без их исполнения сторонами.

Изложенный подход, безусловно, представляет интерес, т.к. если обстоятельство непреодолимой силы длится значительный период времени (а точнее речь скорее идет не только о продолжительности действия обстоятельства непреодолимой силы, что также возможно, но и о действии последствий указанного обстоятельства), в силу чего соответствующая сторона договора утрачивает интерес к получению исполнения по договору, то указанная сторона вправе отказаться от исполнения договора, который «стал для нее неинтересен».

При этом Публикация № 421 (Е) указывает на возможность отказаться от исполнения договора любой из его сторон, в том числе и той стороне, которая не может осуществить надлежащего исполнения взятого на себя обязательства по причине наличия форс-мажорного обстоятельства.

Таким образом, даже если вторая сторона, т.е. сторона, которая ожидает надлежащего исполнения, не отказывается от договора и даже, более того, желает сохранить обязательство по договору, если следовать подходу МТП, это не мешает нарушающей обязательства по договору стороне отказаться от его исполнения.

(Кстати, если следовать подходу Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (г. Вена, 1980 г.) (далее – Венская конвенция), то она предоставляет право, правда, именно расторжения договора, лишь той стороне, в чью пользу осуществляется исполнение; и не предоставляет указанного права стороне, нарушающей взятое на себя обязательство.)

Единственное, что требует Публикация МТП № 421 (Е) в создавшейся ситуации для отказа от исполнения договора – это уведомление одной стороной договора другой его стороны об этом.

Причем в связи с указанной позицией интерес представляет и то обстоятельство, что если следовать форс-мажорной оговорке МТП, то даже если стороны в конкретном договоре не указали на возможность отказа от исполнения договора при длительном характере форс-мажорного обстоятельства или его последствий, то и тогда по истечению разумного срока (последнее, естественно, представляет собой оценочную категорию и в каждом конкретном случае разумный срок должен будет определяться особо применительно к условиям соответствующего договора) любая из сторон договора, в том числе и нарушившая сторона, может отказаться от его исполнения.

Экстраполируя указанный подход на право Республики Беларусь, напомним, что в силу п. 2 ст. 309 ГК Республики Беларусь отказаться от исполнения обязательства может лишь та сторона, в чью пользу не осуществлено исполнение; применительно же к нарушившей стороне указанная норма такого права не предоставляет.

Что же касается п. 1 ст. 386 ГК Республики Беларусь, то в силу данной нормы действительно возможно прекращение обязательства невозможностью исполнения; однако в указанной норме гражданский законодатель Республики Беларусь не определяет «механизма прекращения обязательства», т.е. не указывает напрямую, каким образом оно прекращается, в частности, не регламентирует, кто должен «инициировать формальное подтверждение» указанного прекращения, и может ли это сделать «неисполняющая сторона».

При этом однако необходимо учитывать, что и п. 2 ст. 309 ГК Республики Беларусь (в силу п. 4 указанной статьи), и первое предложение п. 1 ст. 386 ГК Республики Беларусь диспозитивны, т.е. допускают возможность установления в договоре иного положения по сравнению с изложенным законодателем подходом.

(Кроме того, в связи с описываемыми отношениями необходимо учитывать и то обстоятельство, что пункт 3 статьи 420 ГК Республики Беларусь разрешает предусматривать в любых договорах основания для одностороннего отказа от исполнения договора и, таким образом, его одностороннее расторжение;

а раз так, то стороны внешнеэкономического договора с участием субъекта Республики Беларусь могут «заранее позаботиться» о «безусловном» праве на односторонний отказ от исполнения договора, предусмотрев соответствующие положения в таком договоре.)

Заканчивая регламентацию последствий наступления основания освобождения от ответственности, Публикация МТП № 421 (Е) предусматривает, что каждая из сторон может удержать все полученное ею в ходе исполнения договора до его прекращения; при этом та или иная сторона обязана отчитаться перед другой стороной за любое неосновательное обогащение, имевшее место в ходе такого неисполнения; платежи по урегулированию окончательного сальдо должны производиться без задержки.

Исходя из указанного видно, что Публикация МТП № 421 (Е) придерживается подхода, в силу которого при отказе от исполнения договора в связи с форс-мажорным обстоятельством все, переданное сторонами друг другу до момента прекращения договора, остается у сторон; правда, если указанное приводит к «диспаритету исполнения», т.е. у одной из сторон стоимость исполнения переданного другой стороной оказывается выше того, что она передала этой другой стороне, то такая первая сторона в обязательном порядке должна осуществить платежи для ликвидации указанного диспаритета.

Правда, в связи с изложенным возникает проблема, что делать в той ситуации, когда исполнение обеих сторон или даже одной стороны было осуществлено не в денежной, а в натуральной (вещной или иной неденежной) форме. Так, например, если диспаритет был вызван тем, что одна из сторон передала другой стороне имущество большей стоимостью, чем стоимость встречного удовлетворения в виде товара или результата работы или даже оказанной услуги. Можно ли в этом случае вместо денежного платежа возвратить часть имущества, для того чтобы достичь паритета в исполнении?

Если следовать буквальному подходу Публикации МТП № 421 (Е), то нет, т.е. в любом случае диспаритет необходимо «ликвидировать» именно путем денежного платежа; причем последнее относится даже к той ситуации, когда стороны не предусматривали в договоре расчеты денежными средствами, например, речь идет о договоре мены.

При этом если рассматривать «механизм» урегулирования диспаритета между сторонами в связи с расторжением договора в силу действия обстоятельства непреодолимой силы, то Публикация МТП № 421 (Е) в данном случае исходит из необходимости направления одной стороной другой стороне отчета (уведомления, извещения), в рамках которого такая первая сторона должна указать на то, что действительно у нее присутствует «неосновательное обогащение», т.е. она получила больше, чем передала сама.

Кроме того, регламентируя далее указанный механизм, Публикация МТП № 421 (Е) требует (в случае применения, естественно, ее оговорки о форс-мажоре), чтобы та сторона, которая получила исполнение большей стоимости, в обязательном порядке без задержек, т.е. получается незамедлительно, рассчиталась со второй стороной.

Правда, применительно к понятию «без задержек», по нашему мнению, все-таки необходимо учитывать, что «договор расторгается» по такому основанию как длительное действие форс-мажорного обстоятельства (или его последствий). И если к моменту отказа от исполнения договора продолжают, например, действовать последствия форс-мажорного обстоятельства в виде запрета на денежные платежи, то, по нашему мнению, данное обстоятельство должно быть учтено, т.е. понятие «без задержек» все-таки в данном случае должно толковаться не тождественным понятию «незамедлительно», а таким образом, что соответствующий платеж должен быть осуществлен действительно незамедлительно, но как только это стало возможным. (Правда, исходя из Публикации МТП № 421 (Е), можно сделать и иной вывод по сравнению с приведенным выше, в силу оценочности понятия «незамедлительно», но нам указанный подход представляется менее целесообразным и отвечающим существу отношений.)

Описывая указанный подход Публикации МТП № 421 (Е) к последствиям отказа от исполнения договора в силу длительного действия форс-мажорного обстоятельства, нельзя не обратить внимание и на то, что данный подход не соответствует Венской конвенции, а также и праву Республики Беларусь.

А именно и в силу Венской конвенции, и в силу уже упоминавшегося п. 1 ст. 386 ГК Республики Беларусь при прекращении обязательства невозможностью исполнения каждая из сторон вправе требовать от контрагента возврата всего, что она исполнила, не получив встречного удовлетворения. Таким образом, и Венская конвенция, и законодатель Республики Беларусь стоят на абсолютно противоположной позиции, требуя в случае расторжения договора именно реституции (т.е. возврата сторон в первоначальное положение), а не сохранения исполнения за получившей его стороной.

При этом, правда, надо отметить, что если толковать национального законодателя буквально, то речь о реституции идет лишь исключительно в отношении возврата того, за что не получено встречное удовлетворение. Иными словами, если, например, за переданную партию товара по соответствующему договору произошел полный расчет, то, несмотря на то, что указанная партия товара относится именно к прекращаемому договору, это не влечет за собой необходимость возврата соответственно партии товара продавцу и оплаты этого товара покупателю; лишь в случае, если продавец поставил и еще одну партию товара, и она не была оплачена, он вправе потребовать от покупателя возврата именно этой партии товара.

Исходя из изложенных разных подходов к последствиям отказа от исполнения договора в связи с форс-мажорным обстоятельством Публикации МТП № 421 (Е) и гражданского законодателя Республики Беларусь, мы вынуждены констатировать, что если на соответствующий договор, в частности, речь идет и о внешнеэкономической сделке, распространяется право Республики Беларусь, то при ссылке в договоре на форс-мажорную оговорку МТП данная оговорка в рассматриваемой части не будет применяться в связи с ее незаконностью, т.е. прямым противоречием национальному законодательству и отсутствием диспозитивности по указанному вопросу в праве Республики Беларусь.


Материал подготовлен с использованием нормативных правовых актов по состоянию на 4 мая 2022 г.


Сохранить в избранное
Читайте также в разделе
Вам будет интересно
Вознаграждение за воспроизведение в личных целях объектов авторского права и смежных прав. Комментарий к постановлению Совета Министров республики Беларусь от 11 ноября 2023 г. № 771
Лосев Сергей Сергеевич, кандидат юридических наук, доцент

13 ноября 2023 г. вступило в действие постановление Совета Министров Республики Беларусь от 11.11.2023 № 771 «О воспроизведении произведений и объектов смежных прав в личных целях» (далее – постановление № 771), которым утверждено Положение о вознаграждении за воспроизведение в личных целях аудиовизуальных произведений, произведений и исполнений, воплощенных в фонограммах, фонограмм (далее – Положение).

Читать подробнее
Календарь событий
10 апреля 2024 г.
Полящук Наталья Анатольевна
Семинар "Предупреждение и противодействие коррупции в организации"
Подробнее
Видео
Здравствуйте, данный браузер не поддерживается нашей системой, для продолжения работы воспользуйтесь другим браузером.